Игра судьбы

Оставив Сугуру за дверью, Аой направилась в ванную, с трудом переставляя одну ногу перед другой. Ее тело болело, а в голове все еще бушевали события прошедшей ночи. Не говоря ни слова, она сняла с себя одежду и шагнула в душ, чтобы горячая вода каскадом полилась на ее израненную и избитую кожу. Она яростно оттирала себя, желая снова стать чистой, забыть о той грязи, которая была на нее наложена. Слезы текли по ее лицу, а тело сотрясали беззвучные крики. Как она могла быть такой глупой? Как она могла позволить себе связаться с такими человеком, как он? Почему не сопротивлялась до конца? Почему ее тело реагировало возбуждением против ее воли и была ли ее вина в случившемся? Голова разрывалась от всех этих вопросов, буквально вызывая приступы тошноты. Спустя, казалось, несколько часов ей наконец удалось смыть с кожи остатки мыла и выбраться из душа. На шатких ногах, со слабыми коленями она накинула халат и добралась до комнаты. Трясущимися руками она одернула одеяло и забралась под него, свернувшись в калачик, она зарылась лицом в свои руки, и разрыдалась. Это была ночь ужаса и унижения, боли и деградации. Она не знала, как ей жить дальше, зная, что на свете есть люди, которые могут сделать с ней такое. Люди, которым нравится причинять ей боль. Даже захлебываясь рыданиями, она понимала, что ее жизнь уже никогда не будет прежней. Телефон Аой зазвонил, и она резко проснулась. Дезориентированная, потянулась за телефоном и застонала, увидев, что это Юджи звонит ей. Она едва успела стереть сон с глаз, как ответила на звонок. — Алло? — Привет, Аой, — поприветствовал ее голос Юджи. — Я просто хотел проверить, все ли у тебя в порядке. Ты сегодня пропустила занятия, и со вчерашнего дня тебя никто не видел. — В его голосе звучала искренняя забота и беспокойство. Она на мгновение замешкалась, прежде чем ответить. — Да... спасибо, что проверил меня, — наконец сказала она, заставив себя слабо улыбнуться. — Прости, что не сказала тебе раньше. Я просто плохо себя чувствовала. — Ты уверена, что с тобой все в порядке? — Юджи надавил. — Может быть, тебе стоит пожить у меня несколько дней, пока тебе не станет лучше? Мы могли бы заказывать еду и провести время вместе. Просто расслабься и постарайся успокоиться. Аой прикусила губу, раздумывая, стоит ли принимать его предложение. С одной стороны, время, проведенное с Итадори, было последним, что ей сейчас было нужно. С другой стороны, рядом был кто-то, кто заботился о ней и хотел защитить ее... Это было слишком заманчиво, чтобы сопротивляться. Возможно, получится отвлечься от дурных мыслей, которые все сильнее закрадывались в ее голову. Здравый разум говорил, что ей точно сейчас не следует оставаться одной, чтобы не натворить глупостей, хотя эмоционально, конечно, не хотелось видеть никого. — Хорошо, — наконец согласилась она. — Я приду к тебе сегодня вечером. Парень облегченно выдохнул на другом конце звонка. — Отлично! Я оставлю дверь незапертой. Только напиши мне, когда придешь, чтобы я знал, что это ты. — После паузы он добавил с ноткой игривости в голосе — Не заставляй меня ждать слишком долго, хорошо? Аой снова приняла душ, переоделась в другую одежду и отправилась в общежитие Юджи. Подойдя к нему, она постучала и подождала, пока он откроет дверь. Когда он пригласил ее войти, закрыл дверь и обнял, она почувствовала себя немного спокойнее. Пока они разговаривали о том, какие у них впечатления об университете, как прошла вечеринка, она поняла, что ей нравится быть рядом с ним. Даже получилось сделать вид, что произошедшего в доме Рики не было. Аой просто не могла признаться вот так в том, что она пережила, чувствуя себя грязно и мерзко. “А что он подумает обо мне, если узнает?” — крутился в ее голове этот вопрос. Но она знала, что он никогда не обидит ее так, как Сатору. Они разговаривали и ужинали вместе. Во время просмотра телевизора он взял ее за руку. Она улыбнулась и нежно сжала его руку в ответ. На протяжении всего вечера, пока Аой рассказывала о своих горестях, Юджи не мог не заметить многочисленные синяки и порезы, покрывавшие ее тело. Некоторые из них были свежими, другие - более блеклыми, но все они свидетельствовали о насилии, которому она подверглась от рук Сатору. Ему потребовалось немало самообладания, чтобы не спросить о них, пока они ели и разговаривали. Но в конце концов, когда они уселись вместе смотреть телевизор, он просто не смог больше сдерживать свое любопытство. Он осторожно протянул руку и провел пальцем по одному из темных пятен, стараясь не причинить ей еще большей боли. — Кто сделал это с тобой, Аой? — мягко спросил он. Его взгляд встретился с ее взглядом, наполненным заботой и защитой. Девушка тяжело сглотнула, колеблясь, прежде чем ответить. Часть ее души не хотела впутывать Юджи в какие-либо дела. Но она также знала, что если будет молчать, то рано или поздно кто-то еще может пострадать. Наконец она глубоко вздохнула и решила довериться ему. — Сатору.. Он.. На вечеринке... — слова встали комом поперек горла. Аой просто не могла закончить это предложение, чувствуя, как хочется орать, рыдать и биться в истерике от одного имени Сатору Годжо. Признание подруги вылилось на него, как ведро холодной воды. Продолжение этой мысли ему и не требовалось, и без этого все понял. Он почувствовал тошноту в животе, необъяснимая смесь гнева и отвращения скрутила его внутренности. Какое-то время он пытался сохранить самообладание, но в конце концов ему удалось обрести голос. — Этот ублюдок, — выругался он, нахмурившись при мысли о Сатору. — Я убью его. Прежде чем Аой успела возразить, он выбежал из комнаты, готовый встретиться с Годжо и заставить его заплатить за то, что он сделал с его другом. Добравшись до общей комнаты Сатору и Сугуру, Юджи со всей силы ударил в дверь, готовый встретить все, что выпадет на его долю. — Откройте! — крикнул он сквозь деревянную преграду. — Мне нужно поговорить с тобой, Сатору! К его удивлению, дверь распахнулась еще до того, как он закончил говорить. Перед ним, слегка покачиваясь и сжимая в руках полупустую бутылку сакэ, стоял Сугуру. Взгляд его был убийственным, а лицо искажено яростью. — Держись от него подальше, — прорычал он, угрожающе шагнув вперед. — Он не хочет тебя видеть. Итадори уставился на парня, и его охватила неуверенность. Он не ожидал такой реакции. И вдруг за его спиной появилась Аой, которая с трудом сдерживала слезы. — Пожалуйста, Юджи, — прошептала она. — Просто уйди. Оно того не стоит. Несмотря на мольбы Аой и гнев Сугуру, Юджи не желал отступать. Образ избитой девушки, стоящей за спиной своего так называемого друга, был запечатлен в его мозгу, и он не мог заставить себя отвернуться от нее сейчас. Не тогда, когда он обещал защищать ее. Резко вздохнув, он выпрямился, решительно расправив плечи. — Я дал ей обещание, — яростно говорил он. — И не собираюсь его нарушать. А теперь отойди в сторону, Сугуру. Лицо Сугуру исказилось в уродливой ухмылке. — О? И как ты собираешься заставить меня это сделать? Думаешь, ты крутой, малыш? Думаешь, сможешь меня одолеть? На мгновение Юджи подумал о том, что придется действовать по старинке. Он будет драться честно, но и сдерживаться не станет. Окинув соперника последним взглядом, он бросился на него всем своим весом. Юджи навалился на Сугуру со всей силы, отчего тот с глухим стуком врезался в стену комнаты. Вслед за этим он сделал выпад ногой, выбив ноги парня из равновесия и повалив его на пол. Не успел Гето опомниться, как Итадори оказался на нем сверху, уперев колено в грудь. Он вцепился пальцами в ткань школьной формы, прижав руки парня к полу. В его глазах была решимость, он смотрел на него, не обращая внимания на кипящее присутствие рядом с ним. — Ты хотел защитить его? — прорычал он. — Тогда скажи мне, почему? Почему ты думаешь, что сможешь встать между мной и им? — Он крепче вцепился в одежду Сугуру, наслаждаясь звуком рвущейся ткани. — Скажи мне! Словно вызванная на бой, дверь снова распахнулась, и в комнату, пошатываясь, вошел пьяный Сатору. Он нахмурился, когда заметил Юджи, прижавшего его друга к полу. — Отстань от него, — прохрипел он, неуверенно шатаясь. Юджи проигнорировал его, сосредоточив свое внимание на Сугуру. — Посмотри, что ты наделал, — сказал он, его голос был напряжен от гнева. — Посмотри на нее. Посмотри, чего ей стоила твоя "дружба". Годжо, уже раздраженный Сугуру, никак не отреагировал на обвинения Юджи. Более того, он просто хотел закончить начатое с Сугуру. Сатору приблизился к ним, его движения были нескоординированными и медленными. Затем, без предупреждения, он схватил Юджи за воротник и грубо оттащил его своего друга. — Оставь его в покое, — прорычал он, от его дыхания несло алкоголем и чем-то еще. — Это не твое дело, и вообще, кто позволял тебе вот так врываться в чужую комнату? Резкое движение застало Итадори врасплох, и он потерял равновесие, упав на задницу. Прежде чем он успел отреагировать, Сатору отвёл ногу назад и сильно пнул его в живот. — Ты смеешь бросать мне вызов? — заорал он, и с его губ полетела слюна. Схватив Юджи за переднюю часть рубашки, Сатору легко поднял его с земли и ударил о стену. Боль пронзила плечо юноши, когда его голова ударилась о деревянную обшивку. — Теперь слушай меня, — прорычал Годжо, обдав Юджи горячим дыханием. — Это мое дело. Не смей с нами шутить. Если бы я хотел твоей смерти, ты бы уже был мертв. Несмотря на боль, Юдзи заставил себя остаться на ногах. Он дернулся, вырываясь из хватки Сатору. Затем мощным круговым ударом он ударил его в бок. — Ты сукин сын! Ты и твои наркотики, и твои больные игры! Мне плевать, что ты в два раза больше меня! Я больше не позволю тебе причинять ей боль! — Однако при всей мощи удара, Юджи понял, что не смог пробить пресс Годжо. Тот даже не поморщился. — Вы двое! Хватит! — Аой бросилась к ним, пытаясь их разнять. Когда Аой бросилась к ним, Сугуру быстро схватил ее и оттащил назад. Он прижал ее к своей груди, нож впился в ее плоть под одеждой. Его дыхание щекотало ей ухо, когда он говорил. — Если ты знаешь, что для тебя хорошо, ты не будешь вмешиваться. — И вот опять это чувство, когда тело будто парализовано страхом. Аой могла лишь чувствовать, как капля пота стекает по ее коже от страха, вызванного прижатым оружием к ее телу. “Да что черт возьми с этими двумя не так?” — пронеслось в ее голове. Переключив внимание на Юджи, Сугуру поднял Аой повыше, и лезвие сильнее вдавилось в ее плоть. — Успокойся, — предупредил он. — Или, клянусь, я заставлю ее кричать. — Отстань от меня! — Аой закричала практически умоляюще, борясь с его хваткой. — Отпусти ее, урод, — рявкнул Юджи, едва сдерживая гнев. — Она этого не заслужила! Сугуру рассмеялся, холодно и издевательски. — Не заслужила? Не смеши меня. Вы сами к нам пришли! — Он прижал нож к женской коже, прочертив тонкую линию крови. — Видишь, что бывает, когда ты бросаешь нам вызов? Аой пискнула и застыла на месте. — Юджи! Отпусти Сатору! Наконец Сатору повернулся лицом к Сугуру и Аой. Выражение его лица было нечитаемым, но в глазах появился опасный блеск. — Сугуру, — медленно произнес он. — Убери нож. На мгновение воцарилось молчание, после чего Сугуру вопросительно поднял бровь. — Правда? — спросил он, наклонив голову в сторону. — Ты уверен в этом, Годжо? Внезапно Сатору с быстротой, за которой никто не мог уследить, сунул руку в карман и достал мобильный телефон. С удивительной ловкостью, учитывая его нынешнее состояние, он сумел активировать экран вызова и набрать номер. Через несколько мгновений он поднес телефон к уху. — Алло? Да, пожалуйста, пришлите кого-нибудь немедленно... Глаза Сугуру расширились в недоумении, когда он понял, кому именно звонит Сатору. — Что ты делаешь? — потребовал он, его голос дрожал от ярости. Он крепче сжал Аой, сильнее прижав нож к ее шее. Если уж дошло до этого, значит обратного пути уже точно не будет. — Просто сообщаю, что нам может понадобиться подмога, — бесстрастно ответил Сатору, негромко произнося слова, чтобы скрыть происходящее. — Не стоит беспокоиться, — надменно сказал он, возвращая телефон обратно в карман. В ожидании подкрепления все четверо застыли в напряженной позе. В воздухе повисла тревожная тишина, сменяемая лишь слабыми вздохами, когда Сугуру продолжал вдавливать нож в плоть Аои. Ее губы были бледными и дрожали, по щекам текли слезы. Юджи также был озадачен происходящим и мысленно прокручивал варианты, как разрешить эту ситуацию, но ничего не приходило на ум. При всей его физической подготовке и навыках драки, Сатору и Сугуру были вообще на другом уровне. Он это четко осознал, когда Годжо стал серьезен. Может, поодиночке он бы и смог противостоять им, но сейчас, когда их двое и Сугуру держит нож, угрожая причинить вред его подруге, лезть в драку просто опасно не только для него, но и для Аой в первую очередь. — Они должны быть здесь в любую секунду, — пробормотал Сатору, переводя взгляд с Сугуру на Аой. — Может, сейчас самое время опустить оружие, как думаешь? Лицо Сугуру исказилось в усмешке. — Заткнись, — прошипел он. — Я еще не закончил играть. Прошло еще несколько молчаливых секунд, прежде чем раздался стук в дверь. Все головы повернулись в его сторону. Сатору медленно отложил телефон и поднялся на ноги, осторожно двигаясь к двери. — Заходите — позвал он, — Привет, Тоджи — с легким напряжением в голосе проговорил Годжо. Дверь распахнулась, и в комнату вошли еще три человека. Во главе стоял тот, кого Сатору называл Тоджи, и он с суровым выражением лица оценивая ситуацию. Позади него стоял еще один мужчина, еще более крупный и внушительный, чем Сатору. На лице и руках мужчины была куча татуировок, и внешне он даже чем-то напомнил Юджи, если бы тот подался в какие-то реперы и забился татуировками. От них двоих исходила атмосфера холодного контроля и расчетливой жестокости, от которой в комнате становилось еще холоднее. И наконец, в их общей тени стоял третий мужчина, с синяками под глазами и одной сплошной татуировкой, проходящей через переносицу и заходящую на щеки. Мужчина выглядел почти скучающим, несмотря на напряжение, витавшее в воздухе. Всех их Аой и Юджи видели впервые, и как они прошли в студенческое общежитие было загадкой. Они явно не были студентами, и вообще больше напоминали какое-то ОПГ. Для двух первокурсников стало очевидно, что они оказались в передряге, в которую им явно не стоило лезть, но отступить уже не было возможности. Они в ловушке, и им не уйти. — Так-так, — протянул Тоджи. — Что у нас тут? Тоджи посмотрел на Сатору и Сугуру, и его рот искривился в тонкой улыбке. — Итак, вы двое опять херни наворотили? Похоже, нам придется разбираться самим, не так ли? — он шагнул вперед, его взгляд ненадолго задержался на том месте, где жизнь Аой ненадежно висела в руках Сугуру. — Опусти нож, Сугуру — приказал он басом. Сугуру заколебался, но в конце концов медленно опустил оружие. Аой вздрогнула, и в ее глазах промелькнуло облегчение. Дышать стало чуть проще, когда к телу не прижата холодая острая сталь. Мужчина с синяками под глазами скрестил руки на груди, с отсутствием интереса наблюдая за происходящим. — Разумно ли это, Тоджи? — тихо спросил он, в его тоне слышался скептицизм. — Мы не знаем, подчинится ли она. Не обращая внимания на Тоджи, парень в татуировках обратил внимание на Аой. Осторожно протянув руку, он приподнял ее подбородок и заставил встретить его взгляд. — Кто эта малышка? — спросил он, его голос был мягким, почти нежным. От его прикосновения по позвоночнику пробежали мурашки, и Аой нервно вгляделась в его сильные черты. — Меня зовут Аой, — заикаясь, пролепетала она, — а ты кто? Сукуна смотрел на ее лицо своими красными глазами, в его голове мелькали воспоминания. — А-а-а... Я помню тебя, — улыбнулся он. — Я видел тебя в кампусе. Затем он схватил ее за плечи, притянул чуть ближе и еще раз пристально посмотрел на нее. — Так это ты подружка Сатору, да? — в его голосе отчетливо слышалось раздражение. Он мерзко ухмыльнулся, наблюдая, как исказилось отвращением личико девушки от одного имени ее насильника и потрепал Аой по волосам: — Я Сукуна — представился он. Прежде чем кто-то успел ответить на вопрос Сукуны, Юджи, который был уже не в силах здраво мыслить от чувства, что он обязан хоть что-то сделать, бросился вперед, его руки сжались в кулаки. — Этот ублюдок! — практически выплюнул он в Сатору. — Эта мразь изнасиловал ее! Тоджи сделал паузу, хмуро глядя на Юджи. Затем его взгляд обратился к Сатору. Что-то в чертах лица Тоджи исказилось, превратившись в нечто темное и уродливое. Он узнал этот взгляд отвращения, этот яд, пропитавший слова Итадори... В жилах Тоджи запульсировал жар, и мир вокруг словно замедлился. — Что ты только что сказал? — его голос был мягким, почти приятным, но в нем звучало предупреждение, которое никто не смел игнорировать. Казалось, от каждого слова Тоджи в комнате становится холоднее. — Ты только что обвинил Сатору в том, что он ее изнасиловал? По комнате прокатилась волна удивления, и взгляды всех переместились между Тоджи и Сатору. Годжо выглядел несколько растерянно и даже испуганно. На мгновение ни один из них не сдвинулся с места, оба, казалось, были застигнуты врасплох этим обвинением. Но только на мгновение. — Лжец! — огрызнулся Сатору, его лицо стало пунцовым от ярости. — Она хотела этого так же сильно, как и я! — он потянулся к Аой, его движения были быстрыми и жестокими. — Скажи им, Аой! Скажи им правду! — Заткнись! — закричала Аой, отталкивая от себя Сатору, когда он схватил ее. Слезы текли по ее лицу, она смотрела на него. — Я никогда не хотела этого! Ты лжешь! Я ненавижу тебя! — Она тряслась от страха и гнева, все ее тело дрожало от напряжения. Тоджи не стал дожидаться ответа Сатору. Вместо этого он бросился вперед и нанес мощный удар прямо в его челюсть. Парень попятился назад и упал на пол, из его рассеченной губы потекла кровь. — Как ты смеешь! — закричал Тоджи, сжимая руки в кулаки. — После всего, что я для тебя сделал, как ты смеешь позорить нашу организацию? Мне опять придется прикрывать твою задницу за то, что ты снова изнасиловал очередную шлюху?! Аой и Юджи просто замерли от изумления, не понимая вообще, что тут к чему. Какая организация? Кто этот мужчина, что колотил сейчас как боксерскую грушу Сатору, который буквально пять минут назад казался для Юджи вполне сильным соперником? И что значит снова изнасиловал? Неужели этот псих занимался таким на регулярной основе, и до сих пор был не за решеткой? Во что они вообще, блять, ввязались? Он шагнул ближе к Годжо, его черты лица исказились в оскале. — Ты мне противен, — прошипел он, нанося очередной удар, — Ты жалкий, никчемный кусок дерьма, который не в силах держать свой хуй в штанах — еще один удар, — Может. мне следует отбить его нахуй, чтоб это наконец прекратилось? Будешь у нас евнухом, — Тоджи поднял ногу, намереваясь нанести Сатору калечащий удар по паху, но тут Чосо положил руку на его плечо. — Тоджи, — пробормотал он, — возможно, нам стоит обсудить это в другом месте. Мужчина на мгновение замешкался, бросив взгляд на Аой и Юджи, лица которых исказились от ужаса. — Ах да, эти двое... — закатил глаза он и кивнул Чосо, отходя в сторону. — Очень хорошо, — сказал он, его голос был холоден. — Но сначала, Сукуна. Проследи, чтобы эти двое были надежно связаны. Не дожидаясь дальнейших указаний, Сукуна целенаправленно подошел к Аой и Юджи, которые были парализованы страхом. — Советую не сопротивляться, если жизнь дорога, — он грубо схватил их обоих за руки и одним рывком, чуть ли не выкручивая конечность, заставив встать на колени. Первым он связал Итадори, чтоб тот не рыпался лишний раз. Парня охватило жуткое отчаяние: его взгляд метнулся к двери, но она была заперта. Лезть с этими психами в драку было сущим самоубийством. Он и с Сатору еле справлялся, а тут их аж пятеро. Он почувствовал как его грубо заломали, свели руки за спиной. — Сугуру, подай скотч, — обратился татуированный мужчина к младшему товарищу, и тут же взял из его рук необходимую ему вещь. Его руки быстро и эффективно связали запястья за спиной Юджи, а следом скотчем заткнули его рот. Гето тем временем удерживал брыкающуюся Аой. Он нагнул ее и надавил коленом на спину, при этом сводя ее руки позади нее, и вообще никак не реагируя на ее протесты. Девушке казалось, что действия Сугуру были слишком грубыми, пока Сукуна не закончил с Юджи и не занялся ее руками, сменяя Гето. Аой почувствовала, как ее кисти чуть ли не хрустнули от его хватки, а плечевые кости едва не вылетели из суставов от того, как резко он дернул ее за руки. Она билась и корчилась в железной хватке Сукуны, задыхаясь от слез. — Отпустите меня! — кричала она. — Помогите! Кто-нибудь, помогите мне! — Юджи мычал через скотч, чувствуя, как его глаза наливаются слезами от всех происходящего, ощущая жуткое отчаяние. Он чувствовал себя беспомощным и бесполезным, не в силах никак помочь ни себе, ни своей подруге. Никто не ответил на их крики. Никто не пришел ей на помощь. Казалось, будто никого вообще нет в общежитии и всем откровенно насрать на происходящее. Убедившись, что они достаточно скованы, Сукуна отступил назад и холодно посмотрел на них. — Ну вот, — сказал он, словно обсуждая погоду. — Теперь мы можем сосредоточиться на более важных делах. Гето кинул какую-то таблетку в стакан воды и поднес ко рту Аой, приказав "пей!", она сомкнула губы и начала мотать головой. Сугуру схватил ее за челюсть и сильно надавил, вынудив ее открыть рот, и заставил ее выпить содержимое стакана. И тут, когда до выхода оставались считанные дюймы, она почувствовала, как по телу начинает распространяться странное ощущение. Сначала это было лишь легкое покалывание в пальцах рук и ног, не более того. Но затем оно стало усиливаться, поднимаясь по рукам и ногам, проникая в каждую частичку ее существа. Это было похоже на удар током, только в миллион раз хуже. Она закричала в агонии, ее мышцы судорожно сокращались, тело билось в конвульсиях. Каким-то чудом Юджи удалось избавиться от скотча на его губах: — Что с ней происходит? — закричал он, и попытался броситься к ней, но его схватил Сукуна за связанные руки, повалил на пол и наступил на него всем весом, прижимая к полу. Все было бесполезно: его усилия лишь подстегивали безумие, происходившее с ними. Итадори попытался хоть немного приподнять корпус, но Сукуна еще сильнее надавил на спину. Юджи почувствовал хруст собственных ребер. — Заткнись, или сломаю тебе позвоночник, — прозвучал голос над ним. А потом, так же внезапно, как и началось, ощущения прекратились. Аой рухнула на землю, задыхаясь и хватаясь за дрожащие конечности. — Что... что случилось? — слабо спросила она. Сукуна разжал хватку и отступил назад с довольной ухмылкой. — Тебе не о чем беспокоиться, Аой, — промурлыкал он. — Просто мы добавили кое-что в воду. Решили проверить, можно ли тебе доверять. Она подняла на него глаза, и в ее выражении смешались растерянность и ужас. Чем она заслужила это? Почему они так с ней обращаются? Аой чувствовала себя истощенной, опустошенной. Прилив адреналина утих, оставив ее слабой и обессиленной. Она посмотрела на Сукуну и Гето, их лица исказились в выражениях злобы и веселья, и ее бросило в дрожь. Это не может быть реальностью, ошеломленно подумала она. Наверняка она все еще видит сон. Но тогда ее веки опустились, а зрение стало расплываться. Даже борясь с наступающей темнотой, она обнаружила, что все глубже погружается в бессознательное состояние. В конце концов тело предало ее: не в силах больше бороться, веки Аой сомкнулись, и она рухнула на пол, не удержавшись на ногах. Тоджи раздул ноздри, осматривая открывшуюся перед ним картину. Сатору лежал на полу, из его носа и рта текла струйка крови. Переключив внимание на Сукуну, который все еще держал Юджи, Тоджи прорычал: — Вырубите его и заберите с собой. Уберите его куда-нибудь подальше. — В его холодном, как сталь, голосе звучало убийство, и Чосо кивнул, прекрасно понимая невысказанный приказ. Не говоря больше ни слова, он закинул Юджи на плечо и потащил его к ближайшему выходу. Аой осталась лежать на земле без сознания, а Сукуна просто ждал приказов Тоджи. Когда приказ поступил, он был краток и точен. "Поднимите ее". Больше ничего не было сказано, не требовалось никаких уточнений. Кивнув, Сукуна опустился на колени рядом с девушкой и осторожно поднял ее на руки. На мгновение его черты исказились в омерзительной улыбке, обнажив острые зубы и хищный оскал. Затем он без предупреждения зарылся лицом в ее шею, глубоко вдохнул и удовлетворенно вздохнул. — М-м-м, так вкусно... — прошептал он низко и чувственно. — Я наслажусь тобой позже, моя красавица. С этой последней колкостью он поднялся на ноги, держа Аой как приз, и вышел из комнаты вслед за Чосо. Через окно доносились звуки города, заглушаемые стуком сердца бессознательной студентки в ушах Сукуны. Он усмехнулся, предвкушая предстоящее удовольствие, и с нетерпением стал вести ее к цели. Прошло несколько часов, солнце опустилось за горизонт, и мир за окном померк и погрузился в тень. Аой лежала с расширенными от испуга и растерянности глазами, не понимая, что ей делать в сложившейся ситуации. Она едва ли могла осознавать реальность происходящего, надеясь, что это какой-то глупый сон. Она пыталась вывернуться и освободиться, но удерживающие ее путы оставались на месте. На глазах снова выступила предательская влага. Оглянувшись, Аой увидела, что сидит в машине. Затем, почувствовав, как что-то теплое и твердое прижалось к ее спине, она поняла, что не одна. Страх сжал ей горло, когда она увидела, что это Сукуна сидит рядом с ней; его руки были скрещены на груди, а лицо бесстрастно. — Расслабься, — промурлыкал он, заметив ее борьбу. — Нет смысла бороться. — Он поднял руку и зачесал прядь волос ей за ухо. — Кроме того, кто-то может пострадать. Без лишнего предупреждения его рука оказалась на ее затылке, прижав ее лицо к его широкому мускулистому плечу. Она вскрикнула, удивленная силой удара. Впрочем, это было неважно: она уже ничего не видела, ее зрение заслоняли собственные волосы и ткань его одежды. Внутри нее поднялась паника, но также быстро утихла, сменившись странным чувством беспомощности. Когда ей удалось набраться смелости и заговорить снова, ее слова заглушила его куртка. — Что вы собираетесь со мной делать? — спросила она тоненьким испуганным голоском. Сукуна улыбнулся, и в этой улыбке было что-то почти доброе. — Ничего страшного, — заверил он ее. — Просто оберегаю тебя. — Его свободная рука начала гладить ее волосы успокаивающими кругами. — Видишь ли, не всегда все так, как кажется. Иногда нужно доверять людям, которые утверждают, что знают лучше. — Что...? — получалось только заикаться. Она не понимала, что он имел в виду. Все, что она знала, — это то, что она в ужасе, в ловушке и беспомощна. Она извивалась и билась о его руки, но все было бесполезно. — Просто расслабься, — пробормотал он почти гипнотически. — Закрой глаза и постарайся уснуть. Утром все будет хорошо. И тут, к своему удивлению, она почувствовала, как его вторая рука потянулась к ее, переплетая их пальцы. Это был удивительно успокаивающий жест, и она, вопреки здравому смыслу, погрузилась в него. Вскоре усталость навалилась на нее, и, несмотря ни на что, она задремала. Уже поздно вечером машина подъехала к месту назначения - трехэтажному зданию, находившемуся на отшибе цивилизации. Аой все еще была связана по рукам и ногам и находилась в полубессознательном состоянии, так что Сукуна, осторожно поднявшись с заднего сиденья, вылез из машины, неся ее все еще ослабленное тело на руках. Она ворочалась во сне, издавая хныкающие звуки у него на плече. Он поморщился, услышав звук ее страдания, но проигнорировал его. Ему нужно было, чтобы она не шумела. Он осторожно опустил ее на диван, стараясь не толкнуть слишком сильно. Уложив ее на подушки, он опустился рядом с ней на колени. Девушка ошарашенно смотрела на него, ее губы разошлись в немом удивлении. — Привет, Спящая красавица, — проговорил он, ухмыляясь. — Добро пожаловать обратно в страну живых. — Сукуна, — холодно заметил Тоджи, входя в комнату. — Она не выглядела слишком довольной. — Он окинул взглядом Аой, оценив ее взъерошенные волосы и растрепанный вид. В его взгляде читался слабый оттенок веселья. —Особенно когда с ней так грубо обращаются. Сукуна лишь пожал плечами, приняв бесстрастный вид. — О, она будет жить, — он повернулся к остальным, собравшимся в комнате. — Кто-нибудь хочет пить? У нас тут есть саке и пиво. Тоджи улыбнулся и принял предложенный ему напиток. — Мне не помешает что-нибудь, чтобы снять напряжение. — Он сделал глоток, затем перевел взгляд на Аой. — Итак, что именно мы собираемся с ней делать? — Ну, мы не можем оставить ее в таком состоянии. Рано или поздно кто-нибудь заметит ее пропажу, — ответил Чосо, стоя у окна. Он покачал головой. — Нет, я думаю, что лучше всего будет... — он сделал паузу, бросив многозначительный взгляд на Тоджи, —...избавиться от нее. Тоджи на мгновение поджал губы, обдумывая сказанное. Наконец, он кивнул. — Хорошо, — тихо согласился он, — полагаю, это наш единственный выход. — Он сделал еще один глоток своего напитка, размышляя. — По крайней мере, пока мы не выясним, что пошло не так в нашем маленьком бизнес-предприятии. Жаль, что Сатору пришлось все испортить. Будучи еще не до конца в себе, Аой слышала их диалог обрывками, вообще не понимая, о чем речь. Она что-то слабо промычала, чувствуя как глаза наливаются слезами при фразе о том, что от нее надо избавиться, но тело отказывалось двигаться и хоть как-то протестовать. Казалось, она находится в каком-то трансе. Ее взгляд упал на Годжо: Сатору сидел в кресле у входной двери и потягивал виски. Он выглядел спокойным и собранным, совершенно не обращая внимания на происходящий вокруг него разговор. Тоджи взглянул на него краем глаза, удивляясь, как он может быть таким спокойным после всего, что произошло. — Это не моя вина, Тоджи, — сказал Сатору, пренебрежительно махнув рукой. — Девчонка сама напросилась. Ей не стоило связываться со мной, если она не хотела неприятностей, — он сделал еще один глоток своего напитка, чувствуя, как жидкость медленно обжигает его горло. — В любом случае, какая разница? Мы ведь избавимся от нее, верно? Эти слова вызвали у Аой прилив паники, который наконец помог ей выбраться из туманного состояния и найти хоть какие-то силы на протест. Слезы уже щипали нежную кожу щек, она яростно боролась со сковывающими ее путами, вырываясь и царапая всех, кто приближался к ней. Ее крики эхом разносились по комнате, заставляя всех подпрыгивать. — Отпустите меня! Прекратите! Вы жалкие идиоты! Тоджи уставился на нее, его черты лица исказились от гнева. — Ты хоть понимаешь, сколько проблем из-за тебя? — прорычал он. — Заткнись и прекрати драться! Стоявший рядом Чосо попытался успокоить ее. — Успокойся, Аой, — пробормотал он. — Все будет хорошо. Просто сиди тихо и слушай их. Будь паинькой. Но ей было уже не до рассуждений. Все, что она могла видеть, — это нависшую над ней опасность, которая вот-вот настигнет ее. И все, на чем она могла сосредоточиться, — это побег. Она продолжила кричать. — Аой! — огрызнулся Тоджи, теряя терпение. — Может, ты уже заткнешься? — Он сделал выпад вперед и нанес ей жестокий удар по лицу. Ее голова откинулась в сторону, а в глазах вспыхнули звезды. Боль пронзила челюсть, и она вскрикнула, скорее от шока, чем от настоящей агонии. — Я же сказал тебе заткнуться! — прорычал он, еще больше взбешенный ее криком, его голос был темным и угрожающим. Затем он наклонился к ней, обжигая дыханием ее щеку. — Кто знает, может мы все же подумаем и сохраним тебе жизнь, если ты, блять, закроешь свой визжащий ротик, — от него сильно пахло спиртным и табаком. Аой уставилась на него, на ее лице был написан ужас. — Пожалуйста, не делай мне больно, — прошептала она. Тодзи сделал шаг назад, бесстрастно глядя на нее. — Посмотрим, - ответил он. — А пока постарайся успокоиться. Башка болит от тебя. Годжо придвинулся к ней ближе и сочувственно улыбнулся. — Вот так, вот так, — пробормотал он. — Не волнуйся. С тобой ничего плохого не случится. Здесь ты в безопасности. — Его прикосновение было нежным, почти легким, но Аой все равно вздрогнула. Краем глаза она заметила, как Сатору пожал плечами и отпил еще из своего бокала. — Может, просто усыпишь ее? - предложил он небрежно. — Это должно все уладить. — В этом нет необходимости, — ответил Тоджи, бросив на Сатору предостерегающий взгляд. Затем, обернувшись к Аой, он приостановился. На короткий миг он, казалось, заколебался. Наконец он принял решение. — Хорошо. Если ты этого хочешь. — Он хлопнул в ладоши и позвал Сугуру. — Суги, принеси успокоительное из моей комнаты. Сугуру кивнул, откланялся и исчез в коридоре. Мгновением позже он вернулся с маленьким пузырьком прозрачной жидкости. Все в комнате напряглись: Аой боролась с наркотиками, которые ей ввели ранее, ее глаза широко раскрылись. — Нет! — закричала она, борясь со своими ограничениями. — Помогите мне! Но никто не двигался. Все просто смотрели, испытывая странную смесь возбуждения и восхищения, как она дико бьется, и ее мучительные крики наполняют воздух. Лицо Тоджи потемнело, плечи опустились. — Ничего не получается, — пробормотал он. — Чосо, Гето, уводите отсюда всех остальных. Немедленно. Двое мужчин обменялись обеспокоенными взглядами, но сделали то, что им было сказано, и вывели остальных из комнаты. Как только они ушли, Тоджи снова обратил внимание на Аой. Девушка забилась в угол, захлебываясь слезами и трясясь от страха. Она попыталась попятиться назад, но стена позади нее не позволила. Он присел рядом с ней, выражение его лица представляло собой странную смесь похоти и гнева. — Ты тупая сука, — прошипел он. — Ты заслужила это. Одним дивжением он потянул ее на себя, вынуждаяя ее растянуться на полу, просто разорвал футболку, что на ней была. Таким же движением он легко стянул с нее штаны с бельем. Аой издала придушенный крик унижения, когда ее обнаженная плоть была выставлена на всеобщее обозрение. Все произошло настолько быстро, что девушка даже не сообразила, как ее раздели. Она лишь ощущала жуткое чувство стыда и пыталась уползти обратно в угол, прикрывая свои интимные зоны руками. — Да как же ты заебала рыпаться, — закатил глаза Тоджи, вновь дернув ее на себя за лодыжку. С губ Аой сорвался визг от мерзкого чувства обжигающего трения между ней и ковром. Кожа в этой зоне мгновенно покрылась краснотой от раздражения. — Прошу, пожалуйста, все что угодно, только не это, — шептала девушка, захлебываясь слезами, чувствуя абсолютное бессилие. Она была просто как тряпичная кукла в его руках. Не обращая внимания на ее мольбы, Тоджи прижал ее к полу, сцепив руки над головой. Его губы скривились в зловещей ухмылке, когда он навис над ней, его эрекция болезненно давила на ее живот. Девушка смотрела на него с лицом, полным ужаса, чувствуя его горячий член у ее входа. Страшно было даже дышать. — Вот сейчас и решим, есть ли от тебя хоть какой-то прок, сучка. Резким движением он вошел в нее и закричал от удовольствия, а она - от боли. Ее тело конвульсивно извивалось под ним, сопротивляясь каждому его грубому движению. — А-а-а! — кричала она, слезы застилали ее фиолетовые глаза, — Остановись! О боже, пожалуйста, остановись! — визжала под ним девушка. Еще пару дней назад она думала, что хуже, чем с Сатору быть не может. Но как же она ошибалась. Если Годжо хоть немного позаботился о ее возбуждении и удовольствии, то Тоджи не мелочился на прелюдии. Он вошел в нее на сухую, ее невозбужденное влагалище едва ли могло добровольно пропустить хотя бы два пальца, не то, что его огромный член. Она четко ощущала, как рвется ее промежность от грубых толчков, рот открылся в немом крике о помощи. Охваченный похотью и гневом, Тоджи потерял контроль над собой. Он начал бить ее, параллельно грубо входя в ее неподготовленное лоно, получая извращенное удовольствие от того, насколько тугой и сухой она была, при этом снова и снова нанося удары, целясь в самые чувствительные места. Он грубо, наотмашь бил Аой по груди, до синяков сжимал ее бедра и вновь обрушивал шквал ударов широкой ладонью по всему телу. Она вскрикивала от боли при каждом ударе, ее тело извивалось и корчилось под ним, когда она пыталась вырваться из его хватки. Он склонился над ней, наслаждаясь ее запахом, как вдруг его слегка отрезвило резкое неприятное ощущение. Когда он оказался достаточно близко, ее зубы вцепились в его плоть, пуская кровь. В ярости он протянул руку между ними и разжал ее челюсти, прикусив их так сильно, что она заскулила. Затем он отдернул руку и ударил ее по лицу. — Ты маленькая сучка! — еще один удар сорвал с ее губ болезненный крик. — Как ты смеешь пытаться укусить меня! Не в силах больше терпеть ее неповиновение, он грубо поднял ее тело с пола, вырвал ремень из штанов и стал с диким остервенением размахивать им. Пряжка ремня раз за разом ударяла ее, рассекая кожу и прочерчивая кровавые линии в любом месте. Она закричала в агонии, скрючившись, пытаясь защититься как можно лучше. Но это было бесполезно. Тоджи был неумолим и не знал пощады, продолжая избивать ее, его лицо исказилось в маске ярости. Кровь стекала по ее телу, скапливаясь на полу вокруг нее, а она умоляла его остановиться. — Пожалуйста, — хныкала она, ее голос был едва слышен из-за ударов ремня по плоти. — Пожалуйста, просто убей меня. Но Тоджи проигнорировал ее мольбы. Это было наказание, и он намеревался исполнить его сполна. Последним взмахом руки он повалил ее на диван, оставив на спине красный отпечаток пряжки ремня. Тяжело дыша, он склонился над ней, его глаза горели ненавистью. — Ты просто мусор, — ядовито прошипел он. — Просто никчемный кусок мяса. На ее глазах черты лица Тоджи превратились в гротескную пародию на желание. Его дыхание одурманивало воздух вокруг нее, когда он наклонился к ней вплотную и прикоснулся горячими влажными губами к ее уху. — И даже если ты этого не заслуживаешь, — прошептал он, его голос был темным и хриплым, — даже если ты отталкиваешь меня... я все равно буду наслаждаться этим. С этими леденящими душу словами он снова ворвался в нее, навалившись всем своим весом и сжимая почти до хруста ее горло, жестко и быстро оседлав ее тело и взяв все, что хотел, в порыве жестокой страсти. Его хватка на ее теле становилась все крепче и крепче, и он все глубже и глубже погружался в ее трепещущее тело. Аой выгибала спину, заставляя себя встречать каждый его неистовый толчок, решив не показывать ему, какую боль он причиняет. Но вот, наконец, ее силы иссякли. Она рухнула под ним, ее тело обмякло и обессилело. Он продолжал двигаться, казалось, не замечая или не заботясь о том, что она сдалась. С резким, торжествующим криком он вошел в нее и наконец-то кончил. Аой казалось, что вся эта пытка длилась минимум часа 4, если не больше. Тяжело дыша, он слез с нее, оставив на диване задыхающуюся и избитую девушку. Он подошел к раковине, взял чистую тряпку и стал методично вытирать руки от ее крови, вода тошнотворно журчала в стоке. — Ну что ж, — небрежно сказал он, наконец встретившись с ее залитым слезами взглядом, — это было не так уж плохо. Возможно, есть смысл тебя оставить. Последнее, что Аой помнит, прежде чем остаться одной, не в силах просто подняться это то, как Тоджи фоткает ее в этом отвратительном состоянии: она лежит распластанная на полу, словно тряпка, вся в синяках и ранах, перепачканная кровью, семенем, потом и прочими выделениях человеческого тела. Не говоря больше ни слова, мужчина повернулся на пятках и вышел из комнаты, оставив Аой одну на полу. В комнате воцарилась жуткая тишина, нарушаемая лишь тяжелым дыханием девушки и случайными струйками крови, капающими на пол. Сложно сказать, сколько она там пролежала. Она то приходила в себя, то обратно теряла сознание. Тело болело так, что она не могла пошевелить и кончиком пальцев. В голове было абсолютно пусто - лишь звенящая тишина. Никаких мыслей и страданий уже не было. Время шло медленно, и в конце концов в комнату вернулся кто-то еще. Сукуна с густым от алкоголя дыханием, спотыкаясь, подошел к ней. Он посмотрел на нее сверху вниз, не понимая, в каком состоянии она находится. Его глаза блуждали по ее телу, задерживаясь на обнаженной коже. Он мурлыкал, нежно проводя пальцами по ее шее. — Ты выглядишь забавно. — Не говоря больше ни слова, он грубо схватил ее за руки и поволок по полу, таща по коридору в сторону своей комнаты. Пока Сукуна тащил ее по коридорам, Аой хотела бы извиваться и пыталась вырваться. Но сил не было никаких, от того ее сопротивление выглядело до боли жалко. Она лишь невнятно что-то мычала и слегка дергала конечностями. Он был намного сильнее ее, и ее усилия только разжигали его похоть. Наконец он втолкнул ее в свою комнату, захлопнув за собой дверь. Комната была тускло освещена, свет проникал только через щели в занавесках. Сукуна жестоко рассмеялся, бесцеремонно повалив ее на кровать. — Что скажешь, зайчонок? — Поинтересовался он, наклонившись так, что его лицо оказалось на одном уровне с ее, — Не лучше ли тебе помочь мне, чем причинить боль? — Он нежно провел пальцем по ее губам, очерчивая контур. — Давай, ты же знаешь, что хочешь этого. Я могу показать тебе, что все это может показаться очень приятным, — он навис над ней, слизывая кровь из сочащихся ран. От этого действия, Аой тут же ощутила неприятное пощипывание, зашипела и собрала все остатки своих сил, чтобы упереться в плечи Сукуны, отталкивая его. “Боже, только не снова, я же точно умру” — было в ее голове. — Отпусти меня, скотина! Ты меня обманул! — шипела она Разъяренный ее сопротивлением, Сукуна потянулся и дернул ее за волосы, причем достаточно сильно, чтобы она вскрикнула от боли. Затем он схватил ее за горло, большим пальцем надавил на трахею, затрудняя дыхание. — Слушай меня, маленькая глупая сучка, — выругался он. — Если ты не хочешь помочь, тогда я просто свяжу тебя или еще что-нибудь. Я уже несколько недель не получал никакого удовольствия, и я не позволю тебе испортить мне его. Слезы текли по ее лицу, она смотрела на него, ее грудь вздымалась от напряжения. Наконец, изнемогая от борьбы и усталости, она затихла, и ее тело обмякло в его объятиях. — Хорошо, — хрипло прошептала она. — Я помогу, — окончательно сломалась она. Возможно, если постараться не сопротивляться, будет не так больно, надеялась девушка. Сукуна мрачно улыбнулся. — Хорошая девочка. Он осторожно освободил ее горло и отступил, чтобы дать ей немного пространства. Ее грудь быстро поднималась и опускалась, она задыхалась от сильных толчков, ее тело дрожало от страха и боли, которые ей причинили. — Вот так, — промурлыкал он, снова приближаясь к ней. — Так-то лучше. Видишь, мы оба можем получить то, что хотим. — Он осторожно помог ей подняться на ноги и, поддерживая ее вес, повел в ванную. Как только они оказались в ванной, Сукуна включил душ и отрегулировал температуру, после чего помог ей встать под струю воды. Он установил регулятор на мягкий режим, стараясь не заставлять ее терпеть больше, чем она может выдержать. Пока она сидела в ванне и дрожала, Сукуна протянул руку и начал осторожно промывать ее раны мягкой мочалкой с теплым мылом. Он старался не причинить ей лишней боли, но при этом был эффективен и основателен. — Зачем ты это делаешь? — спросила она, ее голос все еще оставался хриплым от напряжения. — После всего, что ты сделал... — Ее глаза снова наполнились слезами. Пока он работал, Сукуна смотрел на нее через плечо. В его глазах на мгновение мелькнуло что-то похожее на жалость, которая быстро сменилась вожделением. — Да ладно тебе, — проворчал он. — Я же не предупреждал тебя, правда? Я просто убеждаюсь, что ты не сможешь залить кровью мои простыни. Теперь тебе удобно? — Он оскалился в дикой ухмылке, и она вздрогнула, надеясь, что он не заметил, как сильно задели ее его слова. Убедившись, что она чиста, он выключил душ и осторожно вытер ее толстым полотенцем. Она с трудом прикрылась им, и ее кожа неприятно затрепетала от прохладного воздуха, проникающего внутрь. — Теперь, — сказал он, когда она высохла, — пора спать. Он подвел ее к своей кровати, поднял покрывало и уложил ее под него, а сам забрался следом, и их тела тесно прижались друг к другу. — Свали, я не собираюсь спать с тобой — Аой шипела и пыталась оттолкнуть его поднялась и начала выталкивать его с кровати. — М-м-м, — промурлыкал он, обхватывая ее за талию и прижимая к себе. — Такая вздорная. Мне это нравится. — Он начал дразняще водить рукой вверх и вниз по ее бедру касаясь внутренней поверхности бедра. — Конечно, ты можешь спать рядом со мной. Это вполне естественно, после всего, что мы пережили сегодня. Аой уставилась на него, ее дыхание участилось. В кровь вновь хлынул адреналин, придавая ей дополнительные силы для сопротивления. Она не сдастся. Не так просто. — Нет, — зашипела она. — Я не доверяю тебе. Он лишь хихикнул. — Ах, моя дорогая Аой. Ты должна доверять мне больше, чем кому бы то ни было. Я твой защитник, помнишь? — Он придвинулся ближе, прижимая свою растущую эрекцию к ее бедру. — Кроме того, нам обоим нужен отдых. Завтра у нас важный день. Ощущение эрегированного члена окончательно ободрило ее, придавая какой-то безумной силы для протеста, паники и истерики. Она заерзала, пытаясь вывернуться из его рук, но он крепко держал ее. — Отпусти меня! — кричала она, сопротивляясь изо всех сил. Но ее движения только еще больше возбуждали его, и он в ответ еще крепче прижал ее к себе. — Прекрати! — рычала она. — Отпусти меня! Наконец с раздраженным рычанием Сукуна отпустил ее. Она отшатнулась от него, свалилась с кровати и упала кучей на пол. Он холодно смотрел на нее, сидя со скрещенными ногами на краю матраса. — Отлично, — проворчал он. — Пусть будет, по-твоему. Но помни: если ты передумаешь... — он сделал неопределенный жест в сторону двери, — ...ты знаешь, где меня найти. Затем он грациозно поднялся и царственной походкой вышел из комнаты, оставив ее одну. Когда его шаги стихли, она почувствовала, как внутри нее поднимается странная смесь облегчения и паники. С трудом сглотнув, она снова забралась на кровать и натянула одеяло на голову, закрыв глаза и надеясь, что сон скоро придет.