***
Внутри Зала Цинчжу воздух наполнился мелодичным звуком бамбуковых инструментов. Император Лю лично устроил пир, пригласив всех гражданских и военных министров. Бывшие министры династии Юэ были в разной степени понижены в должности, но, по крайней мере, их жизни были сохранены. С того дня только премьер-министра Шэнь Цинцю нигде не было. Некоторые говорили, что элегантный молодой человек покончил жизнь самоубийством, другие утверждали, что премьер-министр находился в плену у императора Лю и подвергался ежедневным пыткам. — Кхе-кхе… Внутри Зала Лунцзы интенсивно горел древесный уголь, согревая. У премьер-министра, обладавшего хрупким телом, были зелёные, как роса после дождя, глаза, которые слегка дрожали. Он поджал губы, лишенные цвета, и несколько раз сдавленно кашлял. Одетый только в тонкое снежное одеяние, он полулежал на стуле, закрыв глаза в притворной дремоте. Внезапно снаружи послышались шаги, и двери зала Лунцзы распахнулись. Молодая дворцовая служанка, держа в руках чашу с лекарством, осторожно приблизилась. Премьер-министр не открыл глаз. Кожа у него была бледная как снег, если не считать румянца, появившегося на губах от кашля. Дворцовая горничная взглянула на неземную луноподобную фигуру, лежащую на стуле, и инстинктивно смягчила дыхание. — Молодой господин, пришло время принять лекарство. — Не нужно себя беспокоить, просто оставь это там. — Шэнь Цинцю медленно открыл глаза, его голос был теплым и гладким, как нефрит. Юная дворцовая горничная покраснела, и в силу своего юного возраста, чувствовала себя взволнованной. Она быстро поставила миску с лекарством на стол. Видя, что премьер-министр остается неподвижным, она некоторое время колебалась, прежде чем дать совет: — Молодой господин, лекарство потеряет свою эффективность, если остынет… Премьер-министр поднял взгляд и посмотрел на молодую дворцовую горничную с её серьезным видом. В его нежных глазах мелькнула слабая улыбка. — Я понимаю. На улице холодно, поэтому, пожалуйста, возвращайтесь пораньше. Голос молодого господина было действительно приятно слушать. С румянцем на лице молодая дворцовая горничная в оцепенении была уговорена им выйти из зала. Как только в комнате никого не было, болезненное поведение премьер-министра внезапно изменилось. Шэнь Цинцю лениво потянулся, зевнул и вылил темное лекарство из миски в цветочный горшок возле окна. Листья дорогой солнечной орхидеи уже увяли, что свидетельствует о том, что премьер-министр часто выливал лекарства в цветочный горшок. Шэнь Цинцю опустил взгляд. Он стоял у окна в тонком халате снежного цвета. Руки, белые и чистые, как нефрит, держали чашу с лекарством. При легком наклоне чёрная субстанция медленно потекла в цветочный горшок. Дело не в том, что лекарство плохое. Ведь это специально отобранные драгоценные лекарственные ингредиенты, заказанные Лю Цзыинем для пополнения больного организма питательными веществами. Однако усиление болезни, которое Шэнь Цинцю получил после своего предыдущего баффа, было слишком сильным. Его болезнь была по существу заморожена, и он мог активировать её, когда захотел. Более того, он все еще хотел быть болезненной красавицей! К тому же, хотя подобные лекарства были дефицитны и чрезвычайно ценны, эта маленькая миска с лекарством выглядела так, будто в ней было три фунта горьких трав. Шэнь Цинцю вообще не хотел его пить. Прежде чем он успел бросить чашу с лекарством, снаружи зала Лунцзы внезапно раздался голос: — Ваше Величество… Стройное тело Шэнь Цинцю внезапно напряглось, думая про себя: «Вот дерьмо…» И действительно, человек, который должен был быть в Зале Цинчжу, толкнул дверь и вошел. Лю Цзыин был одет в черную мантию дракона, поверх которой накинута снежная накидка. В его зловещих бровях и глазах читался намек на опьянение. Он поднял глаза, и леденящая аура усилилась, когда он стал свидетелем того, как Шэнь Цинцю вылил лекарство. Шэнь Цинцю опустил взгляд и спокойно поставил миску с лекарством. Он взял шелковый платок и осторожно вытер свои тонкие пальцы, как будто всё было под его контролем, а сердце его на самом деле билось в панике. Глубокие, холодные глаза, окрашенные легким опьянением, взглянули на Шэнь Цинцю, и Лю Цзыин одной рукой ослабил воротник. Он снял с себя черную изысканную накидку с рисунком дракона, стряхнул снежинки и повесил ее. Он небрежно сказал: — Не хочешь пить? Хилое и худое, болезненное тело премьер-министра слегка кашляло, прикрывая в ответ губы. Лю Цзыин, казалось, понял его ответ и кивнул сам себе: — Хорошо, раз ты не хочешь пить, не пей. Он расстегнул рубашку и сел на стул перед столом, обнажая свою мускулистую грудь медового цвета. — Тогда, премьер-министр, будьте добры, выполняйте свои обязанности.***
В ярко освещенном зале Цзычэнь за столом сидел император Лю, усердно занимаясь судебными делами. Придворные входили и выходили, и не могли не восхищаться самоотверженностью Его Величества. В невидимых для других углах зала, прилежный Император Лю расстегнул свою величественную драконью мантию. Его член скользил внутрь и наружу в ягодицах под столом. Член внушительных размеров растягивал нежную дырочку между ягодицами, а анус плотно обнимал член, оставляя липкий след похоти при каждом движении, создавая неприлично похотливый звук. Пространство под столом было тесным, и премьер-министр забился внутри, крепко закусив губу, чтобы заглушить любой звук. Его светлые и пухлые ягодицы были высоко подняты, спина выгнута, и он лежал, дрожа, на толстом бархатном одеяле, восхищаясь длинным и толстым членом позади него, прямо на глазах у придворных. Лю Цзыин держал документы, нахмурив брови, словно размышляя о судебных делах. Однако его мысли уже давно обратились к собственному члену. Светлые ягодицы дрожали похотливой рябью. Смазка, вытекающая из ануса, смачивала лобковые волосы вокруг члена Императора. Если бы кто-нибудь из придворных сделал хотя бы шаг вперед, он бы обнаружил эту развратную сцену. — Ммм… Скорость движения члена не была быстрой, но она продолжала волновать чувствительные точки внутри тела премьер-министра. Глаза премьер-министра покраснели от удовольствия, он не смог сдержать тихий стон, но от страха быстро сдержал его. Сжатие ануса стало сильнее, а дыхание Лю Цзыиня стало тяжелым. Ему хотелось не обращать внимания на придворных и поиметь премьер-министра прямо здесь и сейчас. Служители суда не слышали никаких звуков и продолжали почтительно стоять неподалеку. Лю Цзыин стиснул зубы, держа документы в одной руке, а другой крепко схватил премьер-министра за ягодицы. Боль и удовольствие заставили тело премьер-министра дрожать в тесноте под столом, почти не в силах устоять на коленях. В тихом зале раздавались тихие влажные звуки, и придворные опустили головы, обмениваясь озадаченными взглядами. Откуда взялся этот звук? Прежде чем они смогли обдумать дальше, заговорил император Лю, который занимался судебными делами. — Пусть Лю Цингэ приведет молодого императора Юэ. — Голос Его Величества носил соблазнительную хрипловатость, сразу вызывавшую румянец на лицах некоторых молодых дворцовых служанок. Тело в его руке внезапно застыло, и премьер-министр с трудом вывернул голову из-под стола. Его глаза пылали желанием, нефритовые зрачки мерцали похотливым сиянием. Обычно сдержанный премьер-министр почти умоляюще покачал головой императору. Но император держал глаза опущенными, с ещё большим рвением толкаясь в Шэнь Цинцю. Он был убежден, что отказ премьер-министра принять лекарство является признаком жизни, лишенной надежды, и сознательного поиска смерти. С этими мыслями зловещий и опьяненный взгляд Лю Цзыиня стал еще холоднее. Член безжалостно вонзился в прямую кишку. Хрупкое тело Шэнь Цинцю резко задрожало, его рот широко открылся, но не издал ни звука. Капля слюны очертила линию подбородка и скатилась на бархатное одеяло. Если бы Шэнь Цинцю, которого трахнули до беспамятства, знал, о чем думает Лю Цзыин, он наверняка закричал и бился в истерике в знак своего протеста. В этот момент двери большого зала распахнулись, и вошел генерал Лю Цингэ с молодым императором, одетым в одежду пленника. Почти сразу же войдя, генерал Лю уловил в воздухе сладкий и похотливый аромат. Он осторожно осмотрел комнату, и его взгляд наконец остановился на столе перед Лю Цзыинем. Он не мог не поднять бровь. — Итак, ты император Цзинь? — Ло Бинхэ вскинул подбородок, его усталые глаза потеряли часть своей огненной интенсивности и приобрели легкое хрупкое очарование. Но сердце грозного императора было полностью сосредоточено на члене, ласкающем тугой анус премьер-министра под столом. Он небрежно взглянул на Ло Бинхэ и сказал: — Как смеет падший правитель говорить со мной таким тоном? Кто научил тебя такой смелости? В тот момент, когда молодой император заговорил, анус премьер-министра внезапно сжался. Нежная плоть его прямой кишки охотно принимала толчки члена внутрь, жадно всасывая пульсирующую головку. Лю Цингэ улыбнулся и пнул молодого императора по ноге, в результате чего гордый падший правитель с глухим стуком упал на колени. Удар Лю Цингэ был сильным, явно мотивированным личными обидами и скрытыми мотивами. — Ах… Драгоценный молодой император, которого все эти годы так хорошо защищал премьер-министр, никогда не испытывал такой боли. Он резко закричал, его лоб блестел от пота, когда он внезапно поднял глаза, его взгляд яростно скользнул по Лю Цингэ, который возвышался над ним, и Лю Цзыинем, который явно смотрел на него с безразличием. Лю Цзыин, не затронутый оскорблением его императорской власти, продолжал наказывать непристойный анус учителя императора своим членом, спрятанным от посторонних глаз. Под столом хрупкое тело премьер-министра блестело от тонкого слоя пота и дрожало. Его пенис уже давно экулировал и превратился в полный беспорядок, как только Ло Бинхэ вошел в комнату. Лю Цзыин неглубоко пошевелил опухшую и ушибленную прямую кишку головкой своего пениса. Пока одна рука массировала влажную плоть ягодиц, Лю Цзыин продолжил: — Я давно восхищаюсь премьер-министром Цю, и сегодня я позвал вас сюда, чтобы услышать о прошлых поступках бывшего премьер-министра. Зубы премьер-министра Цю были почти выбиты, его глаза покраснели от слез, в его взгляде читалось похотливое желание. Император позади него был слишком злобным, одновременно провоцируя его словами и безжалостно вдалбливая в его маленький анус свой член. Ло Бинхэ презрительно усмехнулся: — Что это? Даже императору Цзинь нравится этот лицемерный человек? Его беззастенчивая насмешка заставила Лю Цингэ нахмуриться и усилить силу удара по ноге. Ло Бинхэ вскрикнул от боли, удивился и посмотрел на него. Через некоторое время он внезапно рассмеялся: — Ха-ха-ха, даже вражеский генерал хочет его. Ха-ха-ха, я никогда раньше этого не осознавал. Премьер-министр с его хрупким и умирающим телом может соблазнять мужчин больше, чем проститутки в борделе. — Лю Цингэ, сломай ему ногу. Прекрасное тело под столом напряглось. Глаза Лю Цзыиня были зловещими, и он тяжело ахнул, с силой проникнув в узкий проход своим членом. Соблазнительная плоть дрожала и трепетала, безумно скрывая свое возбуждение, жадно наслаждаясь всё более жестким инородным присутствием внутри. Лю Цингэ изо всех сил сдерживался и, услышав слова императора, сразу же двинулся вперед, собираясь сломать глупой собаке ногу… — Подожди. Лю Цзыин застонал и внезапно прервал действия Лю Цингэ. Лю Цингэ сделал паузу, и лицо Ло Бинхэ побледнело от страха. Он сжал свое драгоценное тело, храня молчание… Лю Цзыин остановился и с некоторым удивлением посмотрел на фигуру под столом. Спина премьер-министра имела красивые рельефные контуры, а мокрый от пота позвоночник дрожал. Белоснежные ягодицы, испачканные непристойными жидкостями, колыхались похотливыми волнами. Император даже мог видеть, как разоренная дырочка жадно заглатывает его длинный член снова и снова, сопровождаясь его белым выделением, предавшись крайним глубинам разврата. Было очевидно, что на этот раз он просил его снять с крючка Ло Бинхэ… В тесном пространстве премьер-министр Цю покачал бедрами, приспосабливаясь к толкающемуся члену. Воспользовавшись неспособностью Лю Цзыиня видеть свое лицо, он соблазнительно открыл рот, капли слюны, стекающие из уголка его рта, терялись от удовольствия. Молодой император был компетентным инструментом. Премьер-министру Цю он был всё еще нужен. После судьбы оригинального Шэнь Цинцю, он был не готов так просто отпустить собачьего императора. Сладкий аромат в воздухе становился все сильнее и сильнее. Ло Бинхэ фыркнул и отшатнулся в сторону, дрожа от страха. Наконец он понял, что династия Юэ пала, и никто не позаботится о нем так, как премьер-министр Цю. При этой мысли в сердце молодого императора тихо зародилось чувство обиды. Он обвинил премьер-министра в том, что тот согласился на просьбу покойного императора хорошо о нем позаботиться. Если бы не это… Возможно, ему не пришлось бы просить больше дани у Цзинь. Лю Цингэ почувствовал запах и вместе с этим почувствовал тесноту в штанах. Он тяжело дышал, пристально наблюдая за легкими движениями стола, не в силах удержаться и сглотнул. Белоснежные ягодицы дрожали и колыхались. Охваченный красотой нефритовой фигуры, глаза Лю Цзыиня слегка покраснели. Его большая рука сжимала влажные ягодицы, а набухший член безжалостно нарушал спокойствие, с силой вонзая головку в дырку. Премьер-министр тихо ахнул, член императора ударил по бледным и нежным белоснежным ягодицам, издав легкий шлепающий звук, который заставил премьер-министра задрожать от страха. Его стройное тело пыталось вырваться, но было не в состоянии контролировать непристойность своего ануса. Наполнив премьер-министра до отказа, член внутри измученного прохода вышел с полным удовлетворением. Лю Цзыин ахнул и отпустил белоснежные ягодицы, которые были размяты и опухшими под его мощной хваткой. Его зловещий взгляд был наполнен удовлетворением желания. Он поднял голову и хрипло прошептал смущенному Ло Бинхэ. — Отведите его вниз и заприте. Император Юэ, на этот раз поблагодарите своего учителя при встрече как следует…