Дайте Арамису зеркало!

До таинственного исчезновения из Парижа всех зеркал никто не видел Арамиса в таком помрачнении чувств. Всегда рассудительный и здравомыслящий спаниель теперь периодически сходил с ума, твердил как заведенный: «Это заговор против меня! Против меня!» и в ужасе цеплялся в собственные уши всеми восемью дрожащими пальцами. Он, однако, приходил на службу и даже пытался крепиться и не впадать в крайности. Но уже на завтраке третьего дня был бледным, нервным и невнимательным, и то и дело трогал свои нынче — совершенно лохматые уши. — Что такого ужасного в исчезновении зеркал, Арамис? Воспользуйтесь миской — налейте воды и брейтесь, — подсказал Портос, который наконец нашел решение собственной проблеме и весьма этим гордился. — Это отражение горизонтальное, а мне нужно вертикальное! — отозвался на совет Арамис так возмущенно, что это удивило и испугало его товарищей, — я не могу привести себя в порядок! Д’Артаньян переглянулся с Атосом и Портосом и встал с табуретки, чтобы по-доброму предложить свои услуги: — Так, может быть, если кто-то другой займется вашими… — Это вам легко говорить, д’Артаньян! — воскликнул испуганно Арамис, спасаясь от пальцев дворняжки, — Вы ведь только зубы чистите, а я — я! — я не могу доверить свой внешний вид кому бы то ни было! Мне нужен достойный уход!.. Он даже вскочил из-за стола, как если бы готовился драться с целой сворой гвардейцев, безусловно — за красоту своей шевелюры. И глаза его казались безумными… — Держите себя в руках, друг мой, — проговорил Атос, тоже поднимаясь и беря его за плечо, — что, собственно, произошло? Вы ведь не женщина, макияж вам не нужен… — У вас короткие волосы, вам не понять! — покраснел сердито спаниель и снова схватился за уши, — я не могу уложить их, глядя в миску с водой!.. И я хожу КАК ЧУЧЕЛО! Последнее слово он произнес так громко и с таким отчаяньем, что все присутствующие в здании, наверняка, слышали его крик. Портос и д’Артаньян переглянулись еще раз — с тревогой. — Так давайте я на вас посмотрю, — улыбнулся примирительно Атос, который, в отличие от них, не поддался панике. Спаниель недоуменно уставился на овчарку. — Как это мне поможет? Атос улыбнулся еще шире и еще примирительнее: — Вам нужно отражение, так воспользуйтесь отражением в моих глазах. Арамис думал одно мгновение. Потом нервное выражение его морды уступило прежнему спокойному радушию и даже радости. Он без притворства улыбнулся доброму другу: — Я воспользуюсь вашим предложением, Атос, благодарю! — и попросил сейчас же, без промедления идти к нему домой. По пути он без конца трогал пальцами уши, стыдливо пряча их от публики.