У Питера Паркера созрел план

      Когда Питер предложил посмотреть фильм, ЭмДжей впервые за этот суматошный день ощутила, насколько близко находится его лицо. Это была совершенно иная, ничем не объяснимая и крайне неоднозначная мысль, на которой ей, отчего-то, совсем не хотелось бы фокусироваться. — Круто, — потянувшись за сумкой, ЭмДжей кивнула и принялась искать наушники, пользуясь возможностью вернуть безучастный вид. К слову, это оказалось намного труднее, чем ей хотелось бы признавать. — Э-м-м, а какие фильмы тебе нравятся? — спустя несколько минут неловкого молчания поинтересовался Питер, старательно изображая видимость деятельности над предательски запутавшимися проводами наушников и параллельно запихивая пяткой бесформенный рюкзак под свое сидение. — Давай ужастик, — неопределенно пожала плечами ЭмДжей. — Или что-то ржачное. — Круто, — улыбнулся Питер, почесав затылок — верный признак того, что он волновался в неимоверном усилии сдержать язык за зубами, чтобы не ляпнуть чего лишнего. — Как насчет «Ядовитого неба»? — предложила ЭмДжей и тут же прикусила язык, не до конца уверенная, что Питер не засмеет ее. К удивлению, Паркер принял идею с любопытством, кажется, и вовсе не замечая стремительно расплывающегося по щекам и груди девушки помидорного румянца. Теории заговора — концепции весьма своеобразные, или, если сказать точнее, «на любителя». Тем не менее, Питер Паркер не был бы собой, если бы не начал на ровном месте холить свое небезызвестное в стенах Мидтауна упрямство. Он осторожно склонился к ее уху и заговорщически прошептал. — Вынужден переубедить вас, мисс Джонс. — Что, боишься свалиться в обморок перед девушкой? — хмыкнула Джонс, не особо задумываясь, как это дерзко, должно быть, прозвучало. С другой же стороны, выводить людей за рамки выставленных ими же стериотипов являлось чуть ли не основным увлечением в выверенные на досуг минутки, не считая рисования «людей с тяжелой судьбой», разумеется. Что же касается Питера? Пожалуй, впервые в жизни, Эмджей отказалась идти на поводу у язвительного разума. И дело вовсе не в его щенячьих глазах, которые она так любила зарисовывать в своем скетчбуке. — Хей, — с улыбкой потеребил ее плечо Питер, и тот успевший заметить, насколько глубоко она погрязла в собственных размышлениях. — На самом деле я чересчур сентиментальный. Имею все шансы позорно расплакаться. — Ладно, мистер Паркер, твоя взяла, — одобрительно протянула Мишель, всеми силами пытаясь отбросить, то и дело, прошмыгивающие мысли об его запутавшихся в непослушной шевелюре пальцах. — Шутишь ты также бездарно, как врешь. — Хей! — Ну я ведь согласилась, придурок, — пожурила его Эмджей, выхватывая переходник из рук. — Заткнись и взгляни на список фильмов в предложке на выбор.       Выбор пал на какую-то малоизвестную комедию, которую никто из них никогда еще не видел, и следующие полтора часа ЭмДжей провела просто замечательно. Они выбрали экран со стороны пассажирского места девушки, из-за чего Питеру приходилось прижиматься к ней боком, и, по той же самой причине ЭмДжей порой попросту не могла сосредоточиться и заставить мысли течь в нужном направлении. Они ведь никогда раньше даже не прикасались друг к другу, не считая излюбленного тычка под ребро, которым Джонс исправно пользовалась исключительно в отношении окончательно насточертевшего ей Флеша Томпсона. В середине фильма стюардесса подошла к ним, чтобы узнать о предпочтениях на предстоящий ужин, и выбор ЭмДжей пал на вегетарианский вариант, а Питер, по всей видимости не слишком разделяющий мнение девушки о пользе вегетарианской пищи, остановился на классическом мясном блюде. По окончании фильма им подали ужин, и они с Питером решили сделать небольшой перерыв, чтобы поесть, а позже продолжить просмотр. Пока ЭмДжей ковырялась в своей довольно пресной еде, Питер во всех подробностях рассказывал ей о городах, которые они посетят во время поездки. Она была рада, что он в основном говорил сам, потому что его лицо немного сбивало её с толку. Она старалась не пялиться, но ничего не могла поделать. Кажется, она никогда не видела человека с таким выразительным, открытым и милым лицом. Он был взволнован, и это было видно, и да, возможно, ей это нравилось. — Прости, если я слишком много болтаю, наверное, я тебя уже до смерти утомил,» — внезапно сказал он, возвращая её к реальности, и от нее не остался незамеченным тот факт, как сильно он покраснел. Эмджей сделала глоток из стакана, пытаясь собраться с мыслями, — происходящее укладывалось в ее сознании неповоротливо, как альпийская куртка в тесном чемодане. — Всё в порядке, ты странный. — «Чёрт» — То есть, интересно было то, о чем ты, эм, говорил, — попытавшись сделать как можно более безучастное выражение лица, уточнила она, смяв салфетку в кулаке, прежде чем бросить её на поднос. Эмджей сглотнула набухший ком горле, когда до затуманенного беребивчатым волнением разума донеслось едва слышное поникшее «понятно». Все неслось к чертям. Она все бесповоротно портила, и как же ей хотелось убежать. Находясь в самолёте на высоте нескольких тысяч футов над землёй, вариантов было не так много, поэтому Эмджей бробормотала что-то нечленораздельное из разряда «мне срочно нужно в туалет». Питер не задавал лишних вопросов, сложил столик и молча встал, чтобы пропустить её. Пытаясь пройти мимо него, она случайно задела его локтем в бок и едва сдержалась, чтобы не отпрянуть на пару-тройку метров. Она развернулась на пятках и проследовала по узкому проему между пассажирскими сиденьями, нутром ощущая, что чужой озадаченный взгляд юноши все-еще прикован к ее затылку. К счастью, одна из кабинок оказалась пуста; Эмджей поспешно прошмыгнула внутрь, в надежде выплеснуть тревогу, продышаться. Она ненавидела это чувство. — Да что же это? Питер Паркер — всего лишь обычный человек, в нём нет ничего особенного. — ну кроме того, что она была почти уверена — он и есть Человек-паук. А в остальном — ничего необычного.       Видеть во впервые направленном в ее сторону взгляде Питера нечто особенное было довольно странно. В голову даже то и дело пробирались невольная мысль: а не нравится ли она ему? — странная, навязчивая, но такая теплая. В своих чувствах Эмджей была уверена на все сто процентов, а вот в его… Следовало разобраться.       Она протерла влажной ладонью лоб и щеки, глупо набрала в рот воды — сплюнула; набрала снова, бултыхая языком, всячески отвлекаясь, стараясь не думать, какой все-таки дурой она, должно быть, оказалась в глазах Питера. В голове происходила полнейшая путаница, волны нарастающей дрожи вихрились от затылка до кончиков пальцев ног. Для человека, отличающегося на редкость стойким флегматичным равновесием, умом и проницательностью, ситуация была просто из ряда вон.       Эмджей обхватила лицо ладонями, беспомощно фыркнув в пустоту. Питер Паркер — чудак, верный профан в литературе и, совсем немного, в хранении секретов убивал ее вымуштрованную годами самоуверенность в зачатке.       Сделав глубокий вдох, Эмджей посмотрела на своё раскрасневшееся отражение в зеркале. Губы изломились в легкой, почти что снисходительной усмешке.       «А может быть, все не так уж и плохо?»