Алая фенечка

– Мистер Харгривз, зайдите в кабинет к Куратору, она желает Вас видеть. - кротко и учтиво прозвенел женский голос из динамика его рабочего телефона. Секретарша Куратора никогда ему особо не симпатизировала. Тихая мышка, как он считал. Серая масса. Впрочем, как и большинство безвольных работников комиссии. В голове у киллера не возникло никаких удивлений. Действие это было совершенно обычным и стандартным. Он был уверен, что сейчас он войдёт в её кабинет, Куратор снова создаст иллюзию абсолютной власти надо всеми в комиссии и снисходительным, кокетливым тоном даст ему очередное задание. Целью обычно является кто-то "очень важный", как не устаёт декламировать Куратор, но Пятый никогда этого до конца не понимал. Ему всегда казалось, что все эти люди могли бы и дальше жить свои простые жизни, но комиссия не разделяла этого мнения. Все вокруг беспрекословно слушались указов, даже не задумываясь о причинах и последствиях. Всем было глубоко плевать на людей и их смерти. Им было всё равно на их работу, родственников и детей, жизнь, которую они выстраивали годами. Работники комиссии просто убивали их и всё. Дальше кипа бумаг и заявлений, которые в сущности своей ничего и не значили. Двуличие и лицемерие пронизывало это место, впивалось своими клыками в сердце каждого работника. И это было почти неизбежно. И Пятый тоже старательно надевал маску абсолютного безразличия и холода, дабы не потерять работу - то единственное, что он мог делать и быть хоть немного полезным, пусть и в столь извращённом смысле. – Мне сказали, что ты хотела меня видеть. - сказал он через секунду после того, как оказался перед ней, выйдя из голубой вспышки. – Что ж, тебе не соврали. Проходи. - Куратор ничуть не удивилась, но в приторно мягком голосе слышалась доля раздражения. - И прошу тебя, в следующий раз через дверь. По своему обыкновению, он натянул лукавую улыбку, бросил пренебрежительный взгляд на дверь и медленно уселся перед её столом. – Помнишь ли ты заказ, что я выдала тебе неделю назад, в прошлую пятницу? - без всяких прелюдий начала она. – Разумеется. Певичка. - с ничего не выражающим лицом ответил киллер. И, пожав плечами, добавил, - Так и не понял, чем она вам помешала. – Ты написал отчёт и сдал его секретарю, так ведь? - проигнорировав его упрёк, продолжила она. – Как и всегда. Она ухмыльнулась, и эта маленькая улыбка так и говорила: "А я так не думаю". Куратор нажала на кнопку своими наманикюренными пальчиками и негромко, не отводя ехидного взгляда от пытающегося разобрать её посыл Пятого, произнесла: – Милая, пора. - обратилась она к ответившей в динамике секретарше. Куратор всегда называла её так, на что парень часто кривил губы. "Не очень-то подходит под её статус здесь", - считал он. Пятый продолжал сверлить взглядом блондинку, пытаясь применить все свои знания о ней. Обычно он всегда мог предугадать её дальнейшие действия, ведь знал её далеко не первый год. К тому же, обычно анализ людей удавался ему весьма недурно, он всегда был проницателен. Но именно эта её ухмылка ввела его в ступор. В какую бы сторону он ни отправил свою проницательность, всё было без толку. Эти холодные глаза смотрели ему прямо в душу, терзая её недосказанностью. Он вдруг впервые почувствовал себя неловко перед ней. Это не могло не смущать его. Он не может проиграть и снять безразличную маску. Только не сейчас. Из размышлений его выбил осторожный, тихий стук в дверь. Куратор позвала пришедшего зайти, и дверь начала аккуратно отворяться. Она приоткрылась на расстоянии не очень широкой щёлки, и из-за неё показалась русая прядь. Когда же она до конца отворилась, в кабинет вошла худая девушка, лет двадцати на вид. Точёные руки аккуратно заперли дверь, она обернулась, и Пятый наконец смог её рассмотреть. Это была среднего роста девушка, одетая в синие джинсы с вышитыми на их штанинах жёлтыми цветами и зелёную кофту с расширенными к кистям рукавами. Это была она. Певица. Та, которую он убил. Он помнил её слишком хорошо, чтобы даже подумать об ошибке. Это точно она. Он прекрасно помнил, как убивал её. Как она пыталась бежать, отчаянно хватаясь за жизнь всеми доступными способами. Он вспомнил, как в тот момент у него кололо сердце. Как она старалась заговорить с ним, успокоить, помочь, смотря своими зелёными глазами прямо ему в душу. Но это бессмысленно. Он ведь бесчувственный киллер, так ведь? Но сейчас это было не так. Ему было страшно. От сегодняшней пятницы он ожидал чего угодно, но только не этого. Этого просто не может быть. Он ведь всё помнил... *** Пятый вышел из кабинета Куратора с очередной бежеватой папкой в руках. На этой, в отличие от сотен ей подобных, не было фотографии. В графе "Цель" тонким машинным подчерком было выведено "Элизабет Морган". Сказано было, что девушка эта была кем-то вроде певицы - иногда выступала в сомнительных заведениях на окраине города. Парень не мог понять, зачем её смерть так понадобилась комиссии, но очень старался не забивать себе этим голову. Его рассудок должен быть чист и ясен. Как и всегда. После недолгого визита в свой кабинет, где он захватил пиджак и оружие, убийца уже вышел из привычной голубой вспышки где-то посреди старинной улицы. Таковых по городу было не так уж много, причём на одной из них он жил и сам, только на противоположном краю. Дома выглядели так, будто перенесли не мало погодных истерик и собственных хозяев. Штукатурка на некоторых была обшарпана донельзя, двери скрипели, а фонари моргали, будто пытались выкрикнуть знак "SOS" азбукой Морзе. Но несмотря на всё это, улица выглядела очень красиво. Дух старины витал в воздухе, отражаясь от резных оконных рам, полированных мраморных деталей и побуревших кровель. Пятому такая обстановка была по душе. "Тем лучше. Всяко приятнее убивать, когда хотя бы улица приличная. Красиво здесь", - подумал он. Парень осмотрелся в поисках заветной вывески "Нора Хоббита", которая была указана в папке в графе "Предположительное местоположение". Поиски продлились недолго, и вот он уже идёт в направлении к небольшому подвалу, украшенному искусственными лианами, мхом и кучей небольших гирлянд. Спустившись по лестнице, он отворил тяжёлую деревянную дверь, входя внутрь. Место выглядело весьма прилично, причём вполне в духе этого района. Тёмные оттенки, точная детализация, медная и стеклянная посуда, которая и в правду походила не нечто из книг о Хоббитах, магах и эльфах. "Похвальное стремление к совершенству", - отдал Пятый должное этому месту. Юноша прошёл к барной стойке, решив заказать чего-нибудь безалкогольного. Нехорошо пить на работе, как-никак. Не придумав ничего поинтереснее, он взял себе простой воды и принялся высматривать свою цель. У микрофона, как назло, никого не было, поэтому этот способ быстро отпал. – Милое местечко, не находите? - нежный, но громкий и поставленный голос прозвучал справа от него. – Едва ли. Не совсем моё, так сказать. - безынициативно отозвался Пятый. – Любите места посдержаннее, да?) Понимаю. Что ж, это место всё равно закрывается завтра. - с задорного, её тон стал таким неимоверно печальным. Он звучал так, будто на этом жизнь закончится. Будто дальше ничего не ждёт. – Оу... Жаль. Вижу, Вам здесь нравится. - он искренне пытался посочувствовать, но долгие годы держания маски слишком сильно сказались на всём его эмоциональном фонде. – Да, я не жалуюсь) Печально будет. Впрочем, обещали открыть подобное место в другой части города, но "Норы" мне определённо будет не хватать. - она обернулась к бармену, заказав себе апельсинового сока. Совершенно не представляя, как продолжить этот разговор, Пятый просто принялся бездумно разглядывать толпу, понемногу попивая воду из выцвевшего стакана. Сделав очередной глоток, он почувствовал себя странно. Шея будто попала под холодную воду, покрылась мурашками. Сердце пропустило удар, что был куда тяжелее всех предыдущих. Его стало немного колоть, но всё быстро закончилось. Он почувствовал себя даже лучше, чем было до этого странного, мимолётного ощущения. Стало спокойнее, сердцебиение вновь замедлилось, а тело немного расслабилось. Вдруг он поймал на себе самодовольный взгляд девушки, что тихо сидела рядом, попивая свой сок. – А Вы... - неожиданно для себя самого начал Пятый, - Работаете здесь? – Ага. Пою здесь иногда. Я побаиваюсь распространять свою музыку на массовые носители, поэтому ищу своих людей здесь. - она как-то забвенно, печально и даже безысходно улыбнулась, посмотрела сквозь свой стакан и вновь повернулась к нему. И тут пазл в его голове сложился. Вот она, его цель. Ловушка захлопнулась. – В таком случае действительно досадно, что это место закрывается. Но у Вас всё ещё впереди. - шаг первый: отогреть сердце зверька, заработать его доверие перед тем как захлопнуть железные лапы капкана. – Ох, благодарю! - она улыбнулась искренне и лучисто. Ей явно был приятен такой тёплый жест от незнакомца. - Я Элизабет. - она сделала этот шаг. Что ж, так ему остаётся даже меньше работы. Не такой уж плохой расклад. – Пятый. - холодно, но с улыбкой произнёс он. Элизабет бросила на него непонимающий взгляд, а он прикрыл глаза и улыбнулся так неловко, как только мог, мол "знаю-знаю, сам не понимаю, зачем это". – Очень приятно) Что ж, а теперь прошу меня извинить, но мне уже пора. Смеркается. Приятного Вам вечера, Пятый. - она осторожно поставила свой стакан на стойку, запахнула свою рубашку и начала уходить прочь. – Благодарю. Но смею предположить, что Вам, должно быть, не очень-то хочется идти одной по тёмным улицам. Никого не хочу обидеть, но район не из самых безопасных, как мне успело показаться. Непротив, если я сопровожу? - шаг второй: сближение. Проводить, помочь, подтолкнуть, поддержать. Словом, сделать всё, чтобы оказаться наедине. Её изумрудные глаза удивленно посмотрели на юношу, получив в ответ мягкую улыбку. Элизабет замялась на секунду, явно удивлённая такой резкой заботе, но всё же согласилась. Она неловко кивнула ему и немного опустила голову, улыбнувшись. Парень допил воду, оставил на стойке купюру, причём и за её напиток тоже, и последовал за девушкой. Волк уже на хвосте у лисы. Всё идёт ровно так, как и должно быть. – И прошу, не обращайся ко мне на "Вы". Мне немного даже не по себе. Не так уж я и стар. - уже у выхода сказал он ей. – Хахаха, хорошо, я учту) - согласилась она, когда дверь за ними уже закрылась.