Разнообразие палитры.

*Гию Томиока* Скрипящий лифт, его скрежет сильно раздражал людей живших в подъезде с Томиокой. Но до него всё же дошли руки работников и починили, хотя бы работает, уже хорошо. Лифт в доме часто ломался, это уже ни капли не удивляло Гию, он здесь живёт всего лишь месяц, а это место стало как родное. Парень вышел из лифта и подошёл квартире, достав ключи с брелком, сувениром который подарили ему родители, когда были в путешествиях. Он открыл входную дверь, в доме как всегда никого не было. Только тишина. Что может быть лучше покоя? Ничего. Если честно, то Гию очень любил находиться в одиночестве, ему нравилось чувство спокойствия, умиротворения и когда ни кто не мешается под ногами. Ему также очень нравилось рисовать, пусть он и являлся дальтоником. Снова направляясь в свою мастерскую, где тот проводил большую часть времени над холстами, он думал о том, что ему нарисовать в этот раз. У Гию было множество картин посвящённых своим близким и родным, такие как портреты его старшей сестры Цутако, портреты матери и отчима, который со временем стал ему словно родным отцом. Своего настоящего родного отца, парень не очень хорошо помнил, в его памяти остались лишь обрывки того времени, когда они оба гуляли под дождём, то как его отец рассказывал сказки запомнились ему лучше всего. Все те времена уже прошли и он уже не ребёнок, к четырнадцатилетию паренька забрали из пансиона, где прошли в муках его лучшие годы детства, там не знали слов о пощаде, детей заставляли учить сложные теоремы и формулы, а если задание не будет выполнено, то считай сегодня без ужина будешь сидеть в углу для позорников. В пансионе над мальчиком часто издевались дети постарше, они задирали его за то, что он не мог отличить цвета, дети из от туда зачастую обращались с ним как со слепым, показывая перед его глазами четыре пальца и спрашивая сколько видит он. Ему это сначала очень надоедало, а после он привык и смирился. Не стоит обижаться на людей за то, что они не могут понять тебя и твоё положение. Это нормально. С этим надо мириться. Вдруг, выбравшись из всех этих раздумий парень резко вспомнил ту девушку, которой отдал зонтик и куртку, вспомнив её имя, он решил изобразить на картине именно ее. Сам, конечно не совсем понимая почему. Не то чтобы Гию не рисовал никого кроме своих знакомых, это не так, он частно изображал на своих картинах девушек и парней совес ему не знакомых. Ладно. Это же просто картина. Томиока, не долго думая взял карандаш в бледные руки и остро заточил его, медленными плавными движениями рук он вырисовывал тот самый образ девушки, что так въелся в его память. Карандаш едва касался холста отображая на картине заметные только для парня линии. Шаг за шагом. Всё больше движений рукой. Всё лучше становилась картина. Теперь на холсте красовался портрет, не до конченный, но по ней сразу видно кто этот человек. Кстати, когда Томиока коснулся девушку в тот момент, чтобы надеть на неё свою куртку он почувствовал то, насколько она маленькая. Совсем как ребёнок. Уж больно хрупкая она была. *Шинобу Кочо* Девушка после пятнадцати минут ходьбы от школы до дома всё же дошла, пусть и в чужой куртке, пусть и с чужим зонтом. Но она дошла, уже хорошо. У неё явно поднялось настроение, она не промокла под этим чертовым дождём, который так норовился испаганить её школьную форму и не только форму, но и прекрасное настроение, которое не всегда бывает таким солнечным, даже когда солнца нет. Кочо однако забыла про то, что сейчас находилась в чужой куртке и как ни в чем не бывало весело улыбаясь и подпевая она открыла входную дверь в квартиру. Она вошла внутрь и каково же было удивление увидеть такую счастливую девушку в явно не своей куртке и явно не со своим зонтом. Канао вышла встретить её и не то, что она удивилась такому. Нет. Она была в таком шоке, что и сказать ничего не смела. Она просто смотрела на неё, думая какой сегодня праздник раз её сестра так рада, несмотря на то, что дождь льёт как из ведра, да и к тому же у неё явно не было этой куртки в гардеробе, а зонт тем более не ее. — Привет Канао! — сказала девушка, ставя сумочку на полку вместе с зонтом, она аккуратно сняла намокшие сапоги и скинула с себя куртку, которая ей явно не по размеру. — А, привет... — робко ответила младшая, — Шинобу, эмм... а можно спросить? — взгляд Канао следил за ловкими движениями её сестры. — Да, конечно. — девушка говорила, оттряхивая зонтик. — Что ты хотела спросить? — Эмм... мне просто любопытно, у тебя же нет в гардеробе такой куртки, тем более в школу ты шла в другом виде... — ей явно было стыдно произносить такое, поэтому её взляд бегал из стороны в сторону. Вместо ответа в коридоре раздался весёлый смех Шинобу. Её явно нельзя было остановить она смеялась так искренне. — Канао, не подумай, — говорила девушка прерываясь и смеясь, — я её не крала, мне одолжили, завтра надо вернуть владельцу. — А... — младшенькая улыбнулась, — ясненько. — Кстати, а где Канаэ? — спросила Шинобу. — Сестра уехала вместе с господином Санеми, они поехали в ресторан. — Хорошо, а ты не спрашивала, когда они придут домой? — Канаэ сказала, что может задержаться чуть дольше чем обычно. — Ладно, я в свою комнату. — Хорошо. — ответила девочка. Девушка пошла в свою комнату, взяв с собой телефон. Она включила его и увидела пришедшее час назад уведомление от Канаэ, где было написано: «Милая, я с Санеми-куном уехала, приеду не скоро, ужин в холодильнике, проголодаешься — согрей в микроволновке, а так же не забудь накормить рыбок, хорошо проведите время с Канао:)». Младшая Кочо ответила ей: «Ладненько, хорошо проведите время вместе;)». Девушка за сегодня сильно устала, поэтому переодевшись в домашнюю футболку и шорты, она легла на кровать. В последнее время Шинобу слишком нагружена, пока она учит параграфы, формулы и пишет олимпиады, её сверстницы весело проводят время возле своих возлюбленных, у них в голове одна лишь любовь. Кочо младшая несмотря на свой возраст, никогда не влюблялась, с двенадцати лет говорила Канаэ, что её камни привлекают больше чем парни. Ну в принципе, отчасти это правда. Она считала лишним все эти возни с мужчинами, сейчас для неё важно сконцентрировать своё внимание на учёбе. Если честно, то в планы Шинобу, по крайней мере на ближайшие 6 лет не входили ни парни, ни отношения ни любовь. Ей это пока не нужно. Может позже у неё всё таки и появиться тот кто будет на руках её нести, дарить цветы и многое другое, но уж точно не сейчас. А хотя, если бы у неё всё же появился хороший молодой человек, то может родители были бы счастливы за неё. Ведь мать сестёр Кочо зачастую говорила о мальчиках, но лишь шутя или просто, чтобы девочки невольно засмущались и то такое было лишь в детстве. Вот бы вернуться в детство, где они не знали забот, где всё всегда хорошо и спокойно. Где родители не покидали их в этом жестоком мире. Увы, но к сожалению это невозможно. Или найдётся человек, который сможет залечить её открытые раны и вернет в детство, где она была счастлива?