Розы, шипы и другие глупые истины

      Парень с девушкой наконец отстранились друг от друга, но были всё так же близко. У Хисына на лице появилась довольная ухмылка. Сохи первой прервала зрительный контакт и с головой залезла под одеяло.       — Ты смотришь на меня, как тигр смотрит на будущую добычу…       — А что, смущаешься? Только что целовались, а ты от одного только взгляда краснеешь?       Парень подцепил край покрывала и потянул вниз. Лицо девушки было ещё розовее, чем до этого.       — Как же мне нравится тебя смущать. До этого была такая непробиваемая, а теперь от одного взгляда.       — Лы Хисын, хватит!       — Ну ладно, ладно. Нужно идти.       — Ага. Хотя, подожди… — голос Сохи погрустнел.       — Что такое?       — Что значил поцелуй?       — Что значил? Ты правда не понимаешь? — ухмылка стала ещё шире. — Если нет, то я посмею назвать тебя глупенькой. Обычно люди просто так не целуются, не думала?       — Ты хочешь сказать, что я тебе…?       — Что ты мне? — издевался парень.       — Н… Нравлюсь?..       — Нет, ты ошибаешься.       Хисын приблизился к Сохи лицом и переменил голос на шёпот. Из-за этого его голос слегка хрипел:       — Я от тебя без ума.       Сохи закрыла лицо руками, а её уши горели от смущения. Ли рассмеялся, поцеловал девушку в лоб и выпрямился.       — Л-ли Хисын, ты невыносим…       — Я тоже тебя очень люблю. Так, давай, нужно собираться.       Парень собрал оставшиеся вещи как ни в чём не бывало, а Лин поднялась от кровати и обулась. Девушка намеренно опустила голову вниз и сверила серую плитку взглядом. В голове была куча мыслей.       — Ну, чего зависла? Приём, Земля вызывает Лин Сохи! — парень помахал рукой перед опущенным лицом девушки.       — А, да… Идём.       Наконец, немного оправившись от слов Ли, Сохи поднялась с койки, и они вышли из палаты.       Выйдя в холл, Хисын и Сохи увидели парней из группы. Они толпились возле двери в какую-то палату. Подойдя к ним, Лин удивилась, почему они стоят прямо под дверью.       — Что не так? Почему стоите тут? И где Миён? — девушка обратилась сразу ко всем парням. Те как-то неоднозначно посмотрели сначала на неё, а затем переглянулись между собой.       Белая дверь открылась, из-за неё показала Ши Миён. Глаза девушки были слегка опухшими и покрасневшими.       — Миён, ты в порядке? Что ты вообще делала в той палате? И подожди, ты что, плакала?       Сонхун нахмурился. Впрочем, как и остальные парни. Джей первый прервал гнетущую тишину:       — Миён-сонбэ, Вы не говорили?       — Джей, молчи, — Миён перебила парня. — Я сама расскажу тогда, когда это будет нужно.       Сохи стояла в недоумении. Кажется, она тут одна ничего не понимает. Бесит, когда ты один находишься в неведении!       — Не рассказала о чём? Что вообще происходит? Я одна не понимаю, о чём речь! Круто!       — Эй, Сохи, тише, это всё-таки больница, — протестовала старшая сестра.       — Объясни, тогда перестану!       — Ладно, ладно… Только не здесь. Обо всём в квартире поговорим.       Недовольная Лин и притихшие парни спокойно следовали за Ши Миён. Парням не хотелось только разжигать обстановку, и уж тем более лезть в конфликт сестёр. Когда все расселись по тем же самым фургонам, автомобили направились к нужному зданию.       Спустя десять минут все уже сидели в гостиной на диване и наблюдали, как менеджер нервно ходит из стороны в сторону. В такой тишине они сидели уже минуты три.       — Онни, сколько можно тянуть?! Только нервируешь своим мельтешением!       — Сохи, спокойно, ей нужно собраться с силами, прежде чем начать разговор, — успокоил уже в третий раз девушку Хисын. Та смолкла и нервно ждала дальше.       Наконец, Ши собралась и начала явно не короткий рассказ.       — В-в общем… Там, в больнице, я ходила к одной девочке. Она смертельно болеет раком. Сейчас сменились препараты, и ей должно стать лучше, но если не поможет, то… Она умрёт.       В глазах брюнетки появились слёзы. Сохи не могла уложить всё в голове. Чего?! Какая девочка?! Какая болезнь?! Какие препараты?! При чём здесь вообще Миён?!       — Та-ак, стоп! Я уже ничего не понимаю! Можно с самого начала?       — Всё… Очень сложно.       — Ну да, проще сказать, что всё очень и очень сложно, и забить, так? Нифига! Рассказывай! — злости не было придела.       — Если с начала, то… Нужно начать с того момента, когда мне исполнилось двадцать.       — На шесть лет назад?! Так, ладно, допустим… Дальше?       — В общем… Никто не знает, но… Я тогда вышла замуж.       — Чего?! Шутишь?! — сказать, что Сохи была в шоке — ничего не сказать.       — Ни капли не шучу. Мы расписались, никому не сказав. Даже мои родители не знали… Ровно в тот же год получилось так, что я родила ребёнка. Девочку.       Брови русой были взлетели, казалось, до линии роста волос. Глаза округлились и чуть ли не выпали из орбит.       — Ты?! Родила?! Получается, ей сейчас уже шесть?! Ты никому ничего не говорила и все эти шесть лет скрывала?!       — Даже муж не знает… Просто… Через четыре месяца я ему надоела, и он подал на развод. Мы развелись, но о ребёнке я тогда уже знала. Я для себя решила, что ни за что не стану делать аборт. Это равняется убийству… В итоге, через шесть месяцев родилась Со Ён…       — Так подожди, что-то я не понимаю смысл твоего рассказа… Нет, в смысле, хорошо, что ты рассказывал об этом, но я правда не очень понимаю, как это связано с тем, что ты ходила в палату к реб… — на середине слова Сохи замолкла. Сейчас она молилась, чтобы то, что пришло ей в голову, не подтвердилось.       — Она — моя дочь… — глаза Миён снова наполнились слезами.       Парни сразу подбежали к девушке и обняли её. Сохи сразу вспомнила, как Миён расплакалась, говоря о том, что ей могут не заплатить зарплату. Деньги нужны были на лекарства… Лин наконец смогла более или менее отойти от шока и тоже обняла Миён.       — Онни, всё будет хорошо. Я буду помогать, чем только смогу, клянусь. Она обязательно будет жить и проживёт прекрасную жизнь.