Код потерянного.

Анатолий Ломов уже полгода в ФЭС, и его все устраивает. Работа интересная, без рутины, рабочее место – сказка, о которой он только мог мечтать, высокофункциональная лаборатория с последним оборудованием, отличный коллектив, в который он вроде как вписался. Вроде как, потому что было какое-то едва уловимое "но", в причинах которого он так и не разобрался. Это "но" будто диффундировало в воздух и лёгким шлейфом витало по всему офису. Оно иногда прослеживалось во взглядах коллег, становившихся на пару секунд тяжёлыми и смотрящими сквозь при разговоре с Толей. Ощущалось в лаборатории, где, словно памятник, на дальнем столике стоял всегда выключенный системный блок. Иногда, очень редко, Амелина подолгу на него смотрела с непроницаемым лицом. Она думала, что её никто не видит в эти моменты, но Ломов видел. Видел, но понимал, что лучше не спрашивать. Он просто старался не думать об этом. Ломов шел на работу, насвистывая мелодию из мультика про мышонка. Солнце уже по-весеннему грело, несмотря на февраль. Настроение было просто отличное. Хотелось приключений, свершений... Любви. Сегодня смена с Амелиной, почему бы не попробовать? Может ему повезет, и сердце холодной красотки наконец растопится? Он сделал крюк, чтобы купить у бабушки возле метро первые ярко-желтые мимозы. – Доброе утро, ты рано. Будешь? – в буфете его встретил неизменный Круглов, разливающий по кружкам свежесваренный кофе, – О, это для кого? Неужели Амелиной? Ломов смущённо кивнул, улыбаясь. И опять заметил проскользнувшую в глазах мужчины глубокую грусть и пустоту. Несколько секунд Николай смотрел на парня с сочувствием, но спохватился и улыбнулся в ответ. – Ну садись, герой-любовник! Не пришла ещё твоя Оксана. Круглов пил обжигающий губы кофе и даже не замечал этого. Он упёр взгляд в столешницу и думал. Думал о Толе, о том, как Амелина к такому отнесётся. Думал о том, что людей заменить всё-таки невозможно. Злился, что даёт волю эмоциям и не может взять себя в руки. В течение дня Толя так и не смог подарить букет коллеге. С самого начала работы накопилось столько, что у них не было времени даже перекинуться парой слов. Экспертизы, эксперименты, размышления... Выдохнуть у обитателей лаборатории получилось только вечером. – А у меня для тебя кое-что есть, – известил Анатолий, подъезжая на стуле к Оксане. – Даа? И что же? – девушка устало улыбнулась и распустила тугой пучок, встряхивая волосами и обдавая Ломова сладким ароматом своих духов, перемешавшегося с запахом её тела, и от этого дурманящий парня ещё сильнее. – Увидишь, – слегка дрогнувшим голосом парировал он, – Сейчас принесу. – Встретимся в буфете. Мне надо зайти на проходную, там какая-то посылка... – Хорошо, я мигом! Букет Толя припрятал в морге, зная, что Амелина заходит туда не особо часто. Он довольный подходил к буфету, предвкушая, что возможно получит поцелуй в щеку, но его снёс ураган из Оксаны. Она неслась в переговорную так, словно убегала от дикого зверя. Промедлив секунду, Ломов кинулся за ней, не выпуская из рук букет. Они практически одновременно ворвались в кабинет, вызвав возмущенно-непонимающий взгляд Рогозиной. – Галина... Галина Николаевна... – лёгкие у Амелиной сжимались и она не могла выдавить звук, задыхаясь. Девушка схватила графин и стала пить прямо из него, проливая половину воды на пол и себя. – Оксана, что произошло?! – хором сказали и Галина Николаевна, и Толя. – Письмо от Тихонова, – тихо и задушенно произнесла девушка, смотря в глаза Рогозиной и не обращая на Ломова никакого внимания.