***
Как только нацист очнулся, в виске застыла жгучая боль, которая повлекла за собой неприятное гудение в ушах, а в глазах внезапно потемнело. Он попытался расслабиться и понять, что происходит и где, собственно, находится. Сильная усталость накатила с ног до головы, захотелось опять провалиться в беспамятство, пропало ощущение безопасности и материи под собой. Немного привыкнув к болезненным ощущениям, Рейх начал понимать, что с ним произошло и как он докатился до такого состояния. Но больше всего пугало место нахождения: вместо привычных тёмно-серых стен Рейхстага глаза резал белый цвет всего помещения и яркий свет. Фриц попытался перевернуться на левый бок, но лишь зашипел от пронзившей голову боли, после чего попытался перевернуться в правую сторону, что, как ни странно, ему удалось. Тот шок, который он испытал при виде своего «спасителя» нельзя передать никакими словами. На стуле по правую сторону кровати сидел заснувший Советский Союз, сложив руки на груди. Он выглядел очень усталым, под глазами легли тёмные круги, сделав коммуниста внешне старше своих лет. Сколько он уже пробыл здесь? И… почему спас меня? - Уже очнулся? – неожиданно сказал ледяным тоном Совет. Немца аж подбросило от неожиданности. Оказывается, пока Третий привыкал к обстановке, Союз уже сверлил и прожигал его взглядом. Нацист решил промолчать, хотя если бы он и попытался что-нибудь сказать, у него это не вышло бы. – Молчишь? Ну что ж, молчи. Только это тебя в любом случае не спасёт, - буквально прорычав последнее предложение, коммунист встал со своего места и угрожающе навис над Нацистской Германией, на что последний рывком попытался встать, но взвыв от оглушающей боли, обессиленно упал обратно на койку. - Ты не рыпайся, тебе же хуже будет, - выделив последние слова и уже более спокойно сказал Советский. - П… поч-чему… - собравшись с силами прохрипел Рейх, но на него тут же накатила волна боли и слабости. - Почему я спас тебя? – заглядывая глубоко в душу своими проницательными глазами переспросил собеседник. – На это было много причин, но в некоторых из них я уже сомневаюсь. Дело в том, что сейчас ты в моей полной власти, что мне очень даже на руку, с твоим-то положением. Править государством уже не в твоих силах, а значит за все твои ошибки придётся отдуваться твоим детям. Я на них всех собак спускать не буду, но вот насчёт остальных… Ты сам понимаешь, что я хочу этим сказать. Ты виноват в их трудной судьбе, только ты, никто более. И только ты смог бы это исправить, хотя, скорее всего, тебе это не удастся. Знаешь, когда я шёл к тебе с этим договором, я думал, что убью тебя там же. Но я этого не сделал, – он повернулся спиной к немцу и подошёл к окну, устремив свой взор в пустоту. Фриц удивлённо посмотрел на его сгорбившуюся уставшую спину, но революционер резко повернулся к своему врагу и столкнулся с ним взглядом. Глаза социалиста были переполнены отчаянной ненавистью, бессильной яростью и нестерпимой душевной болью. Он отвернулся и пошёл прочь из больничной палаты. СССР сейчас меньше всего хотел видеть человека, который принёс ему и его народу столько боли и страданий. Он быстро шёл по сырому от дождя Берлину, переполненному радостными криками и возгласами. Но сам Совет не разделял этого веселья, он хотел скрыться от всей этой шумихи, чтобы его никто и никогда не нашёл. Не разбирая дороги, Союз не заметил, как вылетел из города и набрёл на какой-то лесочек. Прислонившись к стволу дерева, он обессиленно сполз вниз.***
- Дурак ты! – задыхаясь от смеха прохрипел подросток, валяющийся в траве, в то время как его друг с кучей водорослей на голове мрачно вышел из воды на берег. - Дурак, да? Ну сейчас ты у меня получишь! – и схватив приятеля за ногу потащил его в сторону речки. Рейх брыкался, но не сильно, чтобы не заколотить Совету в глаз. Но это оказалось ошибкой – СССР поднял на руки свою жертву и поднялся на мостик. Всё произошло так быстро, что Нацистская Германия не сразу сообразил, что находится в воде. Выплыв из ледяного плена, он быстро направился в сторону мостика и дёрнув Советского за руку, опрокинул в реку. Не рассчитав, что друг прилетит на него, они оба ушли глубоко под воду. Первым показался СССР. Он пытался откашляться и отчаянно глотал ртом воздух. Когда кислород проникнул в лёгкие, он успокоился, но тут же хватился Рейха, которого так и не было. На глаз коммунист нырнул в то место, откуда выплыл и погрузился в непроглядную тьму. Он попытался на ощупь найти своего приятеля, но кроме течения, он не ощутил ничего. В ещё большей панике Совет занырнул глубже, касаясь руками дна, но Третьего всё не было: «Неужели его отнесло течением? Но тогда куда он мог деться?». Воздуха стало критически не хватать, появился противный звон в ушах, который ещё больше мешал сосредоточиться. Перед глазами начали мелькать цветные пятна, постепенно заволакивая взор. Последнее, что он почувствовал перед тем, как уйти в небытие - это то, как чья-то сильная рука тащила его из водной глади. Очнулся он уже на берегу и тут же закашлялся из-за воды, которая находилась в лёгких. Когда СССР смог свободно дышать, он оглянулся, поддаваясь вновь нахлынувшей панике, которая через мгновение сменилась злостью. Над ним ехидно посмеиваясь, навис абсолютно здоровый Нацистская Германия. Ухватившись за его плечи, социалист повалил его в траву и сам грозно навис над своим другом. - Какого чёрта?! – прорычал взбешённый коммунист и затряс своего приятеля. - У меня к тебе тот же вопрос! – уже откровенно хохоча выдавил из себя Рейх. Но заметив изменившиеся при этом лицо Союза, абсолютно серьёзно сказал: - Ну а вообще, я тоже хорошо плаваю… - Ага, благодаря моим тренировкам, - вставил свои пять копеек Советский, но увидев осуждающий взгляд, поспешил добавить: - Всё-всё, молчу. - Так вот, и я просто отплыл подальше, потом оказавшись за твоей спиной. Затем ты нырнул. Тебя долго не было, а когда я погрузился под воду, то ты уже потерял сознание. Получается, ты, не весть за чем, полез спасать меня, а мне пришлось спасать тебя. – расхохотался немец, на что получил не предвещающий ничего хорошего взгляд Совета. Одним рывком он поднял будущего фрица за плечи и дал ему ощутимую затрещину, тем самым начав возню. Из-под в шутку дерущихся мальчишек во все стороны летели комки травы, камни, клубы пыли и песка. Подростки кричали, смеялись и в шутку рычали друг на друга. Из боя оба вышли все в пыли, с разодранными и разбитыми в кровь коленками, локтями и запястьями. Они ещё долго валялись на берегу широкой реки, обсуждая на что похоже то или иное облако…***
Слышу голос из Прекрасного Далёка, Голос утренний в серебряной росе. Слышу голос, и манящая дорога Кружит голову как в детстве карусель… Прекрасное Далёко Не будь ко мне жестоко, Не будь ко мне жестоко, Жестоко не будь! От чистого истока В Прекрасное Далёко, В Прекрасное Далёко, Я начинаю путь… Евгений Крылатов – «Прекрасное Далёко»