Ты ещё об этом помнишь?...

Записка, как изначально думал Рейх, оказалась не совсем таковой. Это был довольно объёмный свёрток, и сев за стол, Третий решил развернуть искусно запакованную вещь. Внезапным «подарком» оказались обычный и ничем непримечательный альбом, а также угольные карандаши. Тщательно осмотрев искомые предметы и не заметив ничего подозрительного, фриц аккуратно отложил их подальше и грустно посмотрел на уже порядком остывший кофе. Встав, он заварил двойную порцию бодрящего напитка и сделал себе два бутерброда. Что ж, для завтрака довольно рано, но какая уже разница? Выпив бодрящего и закусив его бутербродами, нацист направился на второй этаж к себе в кабинет.

***

Разбирая разные документы, немец всё время хотел вернуться на кухню и взять «арт объект», но не позволял себе отвлекаться от работы. Когда же любопытство полностью взяло вверх, то единственное, что удерживало Рейха не сорваться на бег, так это постоянно ноющая и болящая нога. С предвкушением посмотрев на искомый предмет, Третий всё же взял его в руки вместе с углём, осмотрел и, сев за стол, начал делать небрежные штришки на бумаге. Карандаши приятно скрипели, навевая чувство ностальгии и светлых воспоминаний из детства. Спустя минут пять, немец вытянул руку с альбомом, критично оглядев сие произведение искусства. — М-да, рисовать я, что-то, совсем разучился, — поникнув пробубнил себе под нос нацист, бросая предмет на стол. Встав из-за стола, он подошёл к комоду, стоящему в коридоре, открыл ящик и достал пачку сигарет вместе с зажигалкой. Курил фриц не часто, так как считал это занятие до крайности вредной привычкой, поэтому необходимость затянуться имел только в крайних случаях. Зажигая сигарету, Третий прошёл на кухню и снова стал заваривать кофе, потому что уже не знал, как справиться с сонливостью в три часа дня. Рейх приятно затянулся, вдыхая дурманящий и успокаивающий табачный запах. Когда сигарета догорела, а кофе был готов, немец вновь подошёл к столу. Он не рассчитывал увидеть там что-то помимо угля и альбома, но, к своему же удивлению, увидел торчащую бумажку из искомого предмета. Потянув за уголок, немец выудил записку, а также кусок потрёпанной жизнью карты. Лицо Нацистской Германии вытянулось, когда он узнал в куске карты небольшой парк в Берлине. Открывая записку, немец был готов ко всему, но явно не к тому, что там на самом деле было. «Запиской» оказалась фотография собственного отца, а если говорить точнее, то фотография его мёртвого отца. Но самое интересное только начиналось. На карте цифрой «3», обведённой в круг, был помечен самый центр парка. — Was zum Teufel?! (Что за чёрт?!) — воскликнул Рейх чуть ли не подпрыгнув на месте. — «Спасибо огромное, подсунули фотографию того, кого ненавижу всей душой», — мрачно подумал Третий, откидывая всё обратно на стол. Да, с детством у него правда не задалось. Отец, Германская Империя, конечно же, его не бил, но зато сильно давил морально. А всё из-за Веймарской Республики, «дорогого» братца, которого постоянно восхвалял милитарист. В свою же сторону, нацист только и слышал: «Только рисовать и умеешь!», «Слабак! Ты так ничего в жизни не добьёшься!», ну, а на худой конец: «Как тебя вообще земля носит?! Как моим наследником может быть такое слабое существо?!». И такое унижение происходило довольно часто, даже когда немец допускал малейшую оплошность. Слушая бесконечные угрозы, ругань и тому подобное в свою сторону, фриц привык к такому отношению к себе, что тогда находил довольно странным, но быстро свыкся с такими выводами. Германская Империя умер при довольно странных обстоятельствах. То ли застрелился сам, то ли ему кто-то помог, но, в любом случае, Нацистскую Германию это особо не волновало. Рейх начал обеспокоенно расхаживать по кухне туда-сюда, невзирая на боль в ноге. Насколько странно было спустя столько лет получить вот это. Но ещё более странным являлось то, что, во-первых, кто-то знал, что он здесь живёт, а во-вторых, ещё и «отдали» всё это при довольно необычных обстоятельствах. К примеру, вложили это «хозяйство» в альбом, а значит знали, что Третий хорошо умеет рисовать, а также, что неожиданная посылка пришла в три часа ночи. Внезапно нацист застыл на месте как вкопанный. -«А что, если, — начала в голове у него выстраиваться мозаика, — присутствует некая закономерность? Что-то вроде того, что сама «посылка» пришла в три часа ночи, а на карте отмечен парк цифрой «3». Тогда, значит, какие-нибудь «сюрпризы» лежат в других местах. Если теория верна, то ещё два таких «подарочка» должны лежать где-то в доме». Осенившая его догадка быстро превратилась в довольно абсурдную, по мнению автора этой гениальной мысли, думу недоспавшего законные часы человека, но всё же решил её проверить. Выйдя на улицу в довольно непривычное для своих прогулок, немец прошёлся вокруг дома, но ничего занятного не нашёл. — Na gut (Ну что ж) … — произнёс фриц, собираясь отвернуться, но заметил то, что форточка на чердак открыта, от чего стало не по себе. Во-первых, он никогда не открывал это маленькое окошко, а во-вторых, только позавчера он прогуливался по двору, и ничего такого не видел. — Mist (Чёрт). Зайдя в дом и стремительно сняв с себя уличную одежду, нацист чуть ли не пулей полетел наверх. В его голове уже начали рождаться не самые приятные мысли, но Рейх старался засунуть их куда подальше. Подтвердив свою догадку тем, что на подоконнике валялась записка с цифрой «1», Третий поспешно закрыл окно и, взяв записку в руки, принялся её читать. «Дело о смерти Германской Империи в твоих руках. Ты можешь расследовать его, а можешь продолжать жить в неведении. Выбор за тобой, немец.» От прочитанного, нацист прислонился к стене и сполз вниз. «Отлично, просто отлично! И что прикажете делать с этой информацией?!» В душу ворвалась буря эмоций разного спектра. Уже было ясно, что за ним кто-то да следит. И действует, даже если и с благими намерениями, но порадовать фрица в любом случае не удалось, а довольно-таки наоборот — только напрячь, так как он расценил данное «письмецо» то ли как угрозу, то ли как побуждение к тому, что окна и двери пора заколачивать. — Wer es ein Witz, es ist überhaupt nicht lustig! (Если это была шутка, то совсем не смешная!) — вслух выругался немец, который вздрагивал от каждого звука, так как добавилось ощущение, что он в доме не один. — Also, beruhige dich, Reich, reiß dich zusammen (Так, успокойся, Рейх, возьми себя в руки), — начиная уже говорить с самим собой, стал успокаиваться Нацистская Германия. — «Так, если есть записки под номерами «1» и «3», значит, должна быть и записка «2», — стал обдумывать ситуацию фриц. Поднявшись, Рейх спустился вниз и начал проверять подоконники, все балконные двери, но ничего не нашёл. Единственное место, куда не заглянул Нацистская Германия — своя комната. «Там ничего не может быть, это абсолютно точно», — повторяя это про себя до конца некой «проверки» дома. Но ложная надежда на счёт своеобразного аргумента стала быстро испаряться. Устало открывая дверь в комнату, Третий оглядел свои «хоромы» и решился на довольно абсурдный шаг, а именно — посмотреть, нет ли чего под кроватью. Пошарив под спальным местом рукой, нацист, ничего не заметив на ощупь, хотел уже вынуть руку, как пальцы коснулись предмета, напоминавшего папку, которая точно не должна была там лежать. Ухватившись за неё, немец вытащил предмет из-под кровати, критически оглядев. Убедился Рейх, что перед ним абсолютно реальная папка с делом о смерти отца, только тогда, когда осторожно открыл её и ознакомился с текстом. Папка, сама по себе, оказалась довольно увесистой, но в некоторых местах не хватало страниц. Таких, как экспертные заключения, протоколы допросов и так далее. Единственное, было странно то, что Рейх действительно заинтересовался этим делом, но сосчитав, что ему просто нечем заняться и очень хочется приключений на одно место, он принял это как должное. Вернувшись на кухню с найденными вещами, Третий заварил себе чай и начал неспешно почитывать папку с личным делом. И чем глубже он погружался в мир официальных документов о расследовании, тем больше вытягивалось его лицо. Когда немец закрыл папку, было очевидно только одно: зачем ему подсунули всё это. Оказалось, что в кабинете делали обыск, и что-то нашли, причём довольно веское. Скорее всего, Германскую Империю всё-таки убили — такой вывод сразу появился в голове у фрица. Но вот кто за этим стоит, и главное — зачем это было нужно? На этот вопрос ответа не было. Или всё же был, но его вырвали? Что ж, будем ждать новых сюрпризов. Нацистская Германия взглянул на карту. Сомнений не было, надо идти туда. Но вот действительно ли нужно это? Может, это способ заманить его в ловушку? Хотя… таким методом? Это довольно странно, если учитывать то, что все прекрасно знали об их отношениях с отцом. А уж этот человек и подавно, ведь мало кто вообще знал, что у Рейха есть пристрастия к рисованию, а значит, знал его этот «таинственный незнакомец» довольно близко, что ещё больше усугубляло всю ситуацию. Ещё одна не разгаданная тайна. Стоит ли прощаться со спокойной жизнью ради мира тайн и загадок, разгадав которые можно узнать то, что не хотел бы узнать никогда, или, чего хуже, безрассудно влезть в передрягу? Немец взглянул на часы. Половина седьмого. Что ж, не так уж и поздно для прогулки в парк, верно? Накинув чёрный китель на плечи, нацист чуть не забыл запереть входную дверь, торопливо убегая в парк. Убедившись, что замок щёлкнув и проверив его несколько раз и только на этом успокоившись, Третий со спокойной душой ушёл, прикрыв за собой калитку.