Scherzo

В ресторане мы сидели недолго. Я старалась не так откровенно пялиться на кушавшего Рафи, рядом со мной попивал винцо Кроули. Он время от времени пихал меня в бок, чтобы я не сильно заливала слюной стол. Напротив него Азирафаэль смаковал блинчики. Но любовалась я своим ангелом недолго. Меня дёрнули на работу. Не на ту, которая адская, а обычную. На Земле. Уходить не хотелось, но едва я сказала, что мне надо идти, глава небесной верхушки вдруг заговорил: — София, может, мы пойдём с вами? — Со мной? — переспросила я удивлённо. — Ну, можно конечно, но зачем? — Рафаил сказал, что вы в театре работаете, мне всегда было интересно, что там за кулисами происходит. Простите моё любопытство. — Да ничего интересного. Я просто хожу и ору на оркестрантов. Впрочем ладно, раз хотите, то идём. Он мигом вскочил из-за стола, шустро утерев салфеткой губы. Рафи поднялся следом, изъявив желание пойти с нами. Ну и Кроули завершил эту процессию, жадно осушив бокал. Я не вполне понимаю, зачем ангел напросился пойти со мной, но в целом я довольно. Рафи рядышком. Больше мне для счастья ничего не надо. До моего театра мы добрались на машине Кроули. Мне вообще казалось, что он с неохотой впускает туда чужих, но в этот раз он почему-то сильно не ворчал. Директор театра налетел на меня с радостным воплем о том, что оркестр приглашён выступить на дне рождения у какого-то крупного бизнесмена. Я дважды моргнула и спросила, с каких пор мы так делаем, на что мне тонко намекнули, что речь шла о суммах с шестью нулями. Затем, пожав плечами, мы двинули в зал, где уже собрался оркестр. Парни сели в середине и приготовились к шоу. — Господа, дамы, я нас поздравляю, нас пригласили выступить на дне рождения одного важного человека. Поэтому желаю нам терпения. — Что мы будем там играть? — поинтересовалась одна из дам, первая скрипка. Я заулыбалась, доставая ноты. — «Венгерский танец» Брамса. — они переглянулись. — В бешеном темпе, чтобы все охренели. — и после этого на лицах появилась скорбь и страдания всего рода людского. — Это не всё. Ещё «Скерцо» Бетховена. Но это чуть позже, начнём готовить сразу после того, как я найду нам гитаристов. — Дико извиняюсь, но в скерцо не указаны гитары. — напомнил мне усатый статный мужчина с виолончелью. — Я знаю. Мы сделаем в новой обработке, вам понравится. И чтобы расслабиться что-нибудь изысканное, поспокойней… о, времена года Вивальди, весну! — заулыбалась я, торжествуя. — Ну и что-нибудь ещё, но это позже. Я раздала им ноты «Венгерского танца». Благо, его мы уже играли, осталось только сдвинуть темп. Четыре часа спустя на меня уже смотрел мой овощной склад с музыкальными инструментами в руках. Знаю, что устали. Вообще они ещё радоваться должны, знали бы, как я над своими оркестрантами в аду издевалась. И над композиторами. Но какой кайф их слушать! Когда я музыку слышу, сердце бьётся быстрее, она охватывает меня, и ничего больше не остаётся. Только я и моя музыка. И порой, когда меня уносит, я представляю себя и Рафи. Может, реальность и не позволяет мне быть с ним, но хотя бы в своих мечтах я обнимаю его и целую, ласкаю и тискаю. Лишь музыка помогает мне совладать с моей любовью. Закончив экзекуции, я отпустила оркестр и повернулась к зрительному залу. Азирафаэль дремал на плече Кроули, тот спал, откинув голову назад, а Рафи пялил на меня. Я торжественно поклонилась, и пошла к ним. Тот заулыбался и захлопал. — Было круто. А можно нам как-нибудь попасть на ваше выступление? — А ты хочешь? — спросила я, едва не заикнувшись. — Конечно! К тому же, я ни разу не был ни на одном твоём концерте. Я нервно улыбнулась. Конечно, либо даты переносились, либо вообще всё отменялось… говорила ему я, лишь бы он не приходил. Мне нельзя знать, что он смотрит на меня. Репетиция — одно дело, но когда на самом концерте я буду спиной чувствовать его взгляд, меня станет трясти от волнения и смущения. — Э… хех… ну я спрошу… — А если тебя и спеть попросят? — улыбался Рафи. Господь Иисус, надеюсь нет! — Возможно. — мямлила я. — И насчёт гитаристов, которые тебе для скерцо нужны. — ангел немного неловко помялся. — Я умею играть на гитаре. Возьмёшь? Сердце ушло в отрыв. Я едва контролировала кровообращение в этом смертном теле. Только не это. Я мало того, что буду на него пялиться и перестану соображать, так ещё и начну докапываться до его игры, и потом он вообще меня на хер пошлёт! — Я… я… не знаю даже, тут слушать надо… — Ни слова больше! — улыбнулся Рафи и щёлкнул пальцами. В его руках очутилась электрогитара, которая у меня в кабинете валялась, усилитель и медиатор. Он начал играть. И мне захотелось плакать. Играет он шикарно, значит и отказать нельзя. Я сжала челюсти, смотря, как его пальцы шустро перемещаются по грифу гитары, зажимая струны на разных ладах. От того, как он лихо выдал первые пару аккордов, аж проснулись Кроули и Азирафаэль. Поскуливая, я выдавила из себя: — Хорошо, ты в деле. — Ура! — взвизгнул ангел, возвращая аппаратуру на место. — Можешь не стесняться меня исправлять, я нормально на критику реагирую. Тем более от дирижёра. Я больше вокалист, честно говоря. Придётся отвыкать материться на оркестр, когда они портачат. И вот, когда нам нужно было разбредаться по домам, Азирафаэль по какой-то причине уговаривал Рафи зайти к нему в книжный. Я подумала, что у них могут быть свои ангельские секретики, и сильно не вникала. Кроули брёл рядом и вообще молчал, изредка поглядывая на Ази. Я так и не поняла, стоит дать им двоим поговорить, или нет, потому просто не лезла. Мысли мои были больше заняты тем, что теперь Рафи будет играть в моём оркестре. Нужно побольше валерьяночки выпить перед репетицией. Иначе точно краснеть буду всё время, и пялиться на него.