Судьба на двоих

— По слухам местных, короля убил ведьмак, который был личным телохранителем короля. Но я успела поговорить с Трисс — она советница короля, точнее уже бывшая, я думаю, советница. Она говорит, что ведьмак к этому не причастен. Просто оказался в не то время и не в том месте. — рассказала Эвелина. — И кому верить? — Слухам я редко, когда верю. А Трисс — моя хорошая подруга. Не станет же она мне врать. — Откуда такая уверенность? — он повернул голову к девушке. — Мне слухи простых людей ближе. Тем более я почти уверен, что этот телохранитель и советница не просто виделись. — Ну не знаю. Может она действительно его прикрывает. А может убил другой ведьмак. Раньше на короля уже нападал ведьмак… Может решили закончить дело? — она тоже повернула голову, и они встретили взглядами. — Одно я знаю точно. Не наше это с тобой дело и точка. Но почему ты так резво бежишь с Вызимы? Ты в этом замешана? Они остановились возле разрушенных домов на болотах. Чародейка внимательно осмотрелась. — Нам сюда. И они продолжили путь. — После смерти короля в столице полная анархия. Кимбольт и Маравель уже дерутся за корону и убирают всех, кто хоть как-то замешан в этом или хоть что-то знает. Трисс уже стремятся исключить из списка и влияния при дворе. Думаю, со мной они церемонится не станут если узнают, что я с ней общалась. — Почему ты думаешь, что они тебя даже заметят? Им и так дел по горло, чтобы защищать своё и перегрызть другое. — Слышала, что Кимбольт убил человека, который случайно услышал его бытовой разговор с женой. Я лучше перестрахуюсь. Они остановились перед входом в самую гущу данных болот. — Тут дальше не пройдём… Придётся пешком. — сказал Давид. — Последите за ними, пожалуйста. — попросил он местных жителей болот. Они слезли с коней и привязали их поводья за дерево, и Давид достал прикреплённый к седлу коня меч и повесил его на свой пояс. В этой местности есть небольшая группка местных, которые пытались заново отстроить свои здания и кивнув головой на просьбу Давида, продолжили своё дело. Проходя через болотную чашу, по колено стояв в густых, ужасных на запах и вид, водах они пробирались глубже. Вокруг были заросли колючих кустов, а на них цвёл двоегрот — ядовитый цветок. Давид перерубал кусты, а Эвелина собирала с них двоегрот. Они долгое время шли по болотам молча, переговаривались только чтобы узнать куда идти дальше. И сквозь заросли кустов они встали на твёрдую землю и перед их взорами оказалась дорога к разрушенной башне. — Это мы искали? — вымолвил Давид, убирая клинок в ножны. — Почти. То, что мы ищем внутри. Пошли. И они вошли внутрь башни. Внутри их ждало ещё большее разочарование. Всё было перевёрнуто вверх дном. Сундуки, стулья и столы были уничтожены в щепки, и годились лишь как топливо для костров. «Даже в подвале с бандитами было лучше, чем тут — подумал Давид». Во всём помещении были разбросаны камни хаотичной и странной формы и чувствовался прилив и поток магической энергии. Даже Давид, будучи совершенно отстранённым и несведущим в этом, тоже почувствовал это. Эвелина вытянула руку и проговорила заклинание на Старшей речи. Её рука начала излучать яркое светло-голубое сияние, напоминавшее чистое, безоблачное небо. С каждым шагом или движением этой руки, сияние то становилось тусклым, то наоборот усиливалось и сияло ярче солнца. Чародейка начала ходить вокруг всего первого этажа башни, то останавливаясь, то садясь на корточки и водя рукой вокруг себя. Остановилась она спустя несколько минут, её рука издавало сияние, которое слепило глаза при одном взгляде. Рука дрожала, и она сжала ладонь, закрывая этот яркий огонёк внутри неё, села, и начала руками копать землю. В этой башне каменное покрытие, покрывавшие пол в некоторых частях отсутствовало и Эвелина копала как раз в том месте, где его не было. — Что ты соб… — Помолчи и лучше помоги мне. — прервала она его. Давид уселся рядом с ней на колени и принялся вместе с ней копать. Спустя несколько минут, совместными усилиями они вытащили деревянную шкатулку. Открыв её, они нашли внутри дневник в кожаной обложке. «Простой дневник? И больше ничего? — подумал Давид, — Ни магических камней, ни каких-то ещё магических штук… Эх…». — И это ты искала? Что это? — Да. — убрав дневник в свою сумку сказала магичка. — Записи Альзура о наполнении клеток регенерирующих свойств. — И что это значит? — Если эти записи что-то мне дадут, то я могу создать эликсир или вещь по регенерации клеток и тканей организма. — Регенерации всех тканей? — Да. Из-за этого можно излечить почти все болезни или не дать им распространиться и своего рода «заморозить» внутри. Любые раны, внутренние кровотечения станут излечимы за несколько часов или даже минут… — она на мгновения остановилась и с выдохом произнесла, — если эти записи действительно дадут пользу. — А как это работает? — Тебе действительно интересно? — Лина, если я наёмник, это не значит, что я не образованный. Книжки я тоже читал, и кое-что даже изучал. Конечно не так как ты, но и дураком меня не назовёшь. Я не учёный и не твой коллега по цеху, идеи красть не буду. — он с серьёзным взглядом проникал в её душу, словно пытался изнутри показать правоту своих слов. — Я не хотела тебя обидеть. Просто не ожидала от тебя такой заинтересованности, ты никогда не интересовался таким и не спрашивал, вот я и удивилась. — они синхронно встали. — Не буду раскрывать все карты, так как это только гипотезы, и они могу поменяться в процессе исследований, а врать, как ты знаешь, я не особо люблю. Но из-за наделение регенерирующих свойств, клетки будут саморегенерировать в значительном темпе, уничтожая с этим процессом посторонние уничтожающие их факторы, тем самым болезни, проникающие в них, будут уничтожаться во время инкубационного периода или не позволять ему распространиться и закрыть его внутри. Пока это всё что я могу сказать. Но это, как я повторюсь, лишь гипотезы… На практике всё может измениться. — Угу, понятно. Интересное исследование и очень полезное для всех. Надеюсь результаты действительно принесут плоты, и наука с медициной станут на одну ступень выше. Да и смертность поубавится. — Чтобы создать хотя бы один удачный и проверенный образец, уйдут годы исследований и опытов. А с моими малыми средствами и скудными условиями труда, выйдет десятки лет. — она выдохнула так тяжело, что вместе с выдыхаемым воздухом вышла и её надежда на этот эксперимент. — А почему ты не попросишь помощи у своих коллег или даже королей? Я думаю кто-то из них тоже заинтересуется твоими исследованиями. Вместо ответа, она рукой показала на дверь, намекая что лучше уже выйти отсюда и пойти обратно. Давид прислушался к немому предложению, и они вышли из башни. — У королей своих проблем полно. Тем более они не любят ждать так долго. После смерти Фольтеста и Демавенда они больше стараются отхватить кусок их владений, да побольше. До науки им нет дела. — она поправила сумку на своём плече. — Что до чародеев, то ты сам сказал, что они захотят присвоить чужие труды себе. Он остановил Эвелину на пути из-за внезапно появившегося утопца перед ними. Тварь быстрыми шагами приближалась к ним, уже переходившая на бег. Давид достал клинок из ножен и пошёл к ней на встречу. Утопец быстрое создание, и чтобы победить его, надо действовать либо быстрее него, либо сильнее. Ловким движением руки он ударил наискось, но прорезал лишь воздух, так как утопец уже успел увернуться от его удара и так же быстро совершил удар в прыжке. Какие-то мгновения отделяло его от удара по голове, но тварь отлетело на несколько метров назад и после удара об землю начало гореть странным чёрным пламенем. Истошными воплями и криками, кувыркаясь по земле и тянувшись к воде, чудовище испустило дух. — Давай лучше не будем останавливаться, ладно? Сейчас на этот звук ещё прибегут. — сказала чародейка, опуская руки. «С такой лучше не шутить — отозвалось внутри у Давида.» — Но не все же они такие. Есть же те, кто также, как и ты, захочет не нажиться на людях, а наоборот помочь им. — вернулся к разговору Давид. — Таких людей мало, и я даже не знаю кто из них такой. У всех скрытый клинок за спиной, хоть они и уверенно говорят свою лесть и искренность. А если эти знания попадут в чужие руки, они могут реверсировать регенерацию клеток в их разрушение. Сделав это, человечество будет на грани вымирания. За считанные минуты будет умирать несколько сотен, тысяч, миллионов людей. А чтобы воспроизвести лекарство, потребуется время, которого практически не будет. — Тогда почему ты мне доверяешь? Я же могу продать эти знания за деньги. Пусть даже если это всего лишь гипотезы, и они не подтверждены практикой. Почему? Они остановились возле своих лошадей. Эвелина обернулась к Давиду и положила руку на плечо. — Знаешь — начала она, смотря ему прямо в глаза. — Каждый раз, когда с тобой видимся… Я всегда вспоминаю нашу первую встречу. Ты спас меня, пошёл против всей деревни, помог мне, не задумываясь и наплевав на всех. Выходил, вылечил и ничего не взял взамен. Ни использовал меня, ни воспользовался, ничего. Ты единственный человек, которого я могу с уверенность назвать другом. И я уверена, что ты меня не предашь. — Громкие слова. Но… я рад что ты так думаешь. — он вздохнул. — Ладно, давай уходить отсюда. Развязав поводья их лошадей от дерева и поблагодарив местных за их присмотром, они сели и направились дальше. Никто даже и не понял кто это был и что они тут забыли. Все были заняты своими делами. Погром в Вызиме сказался и на них. Их дома были разрушены, а большинство жителей убиты. Такая была месть нелюдей распространившаяся по всему Северу и переходящая на войну реальных масштабов, что на руку местным соседям — Нильфгаарду, который из года в год точит зуб и потирает ладоши, чтобы забрать и подчинить своей власти весь континент, использовав все доступные средства. На прошлой войне они притянули к себе скоя’таэлей, пообещав им своё независимое государство. В итоге которого, почти не кому было отстраивать это независимое государство, да и государство было иллюзорное. После этого, все нелюди озлобились на весь мир и несли эту злобу на каждого человека. Обратно они шли быстрее, ведь запомнили дорогу и во время пути Давид вспомнил: — Подожди… а как-же поместье, где ты… — Даже не смей продолжать! — она заметно изменилось в лице, поменяв её на серьёзно, даже злобное и голос её стал злее. Эвелина добрая девушка среди немногих чародеек континента. Мало кто мог разозлить её, ноо если это случалось, то мало кто оставался в живых. Давид был, наверное, исключением. Может потому что они друзья, а может ему просто везёт. Поместье, о котором упомянул Давид было очень колким местом для неё. Дом страха и скорби, предательства и лжи. Одно из немногих мест в которое она не горит желание возвращаться. Даже воспоминания о нём вселяло ей дрожь по всему телу. — Но ведь я.… — он осёкся. — Лучше молчи. Ничего не говори… — она выдохнула и обогнала его, чтобы не видеть. Остаток пути они молчали. Давид не решался заговорить с ней, а Эвелина просто решила отвлечься и забыть этот разговор. Уже вечерело, и они немыми жестами рук предложили друг другу остановиться у корчмы на пути в Вызиму, чтобы отдохнуть и перекусить. Пешком им приходилось огибать болота и сделать большой крюк, что значительно увеличивало время пути до города. Они могли бы перебраться по воде с помощью лодки, но Эвелина настояла на лошади и отрекалась от водных путешествий, а Давиду было всё равно каким путём передвигаться, главное, чтобы компания была интересная. Войдя в корчму и сев за свободный стол, они заказали поесть и что-нибудь выпить. — Прости что напомнил тебе об этом. Просто… — прервал их долгое молчание Давид, но тут же опять замолк, увидев её реакцию. — Не начинай снова… — она остановила его рукой. — Я не обижаюсь. Но пожалуйста больше не напоминай об этом. — её голос был слабым и тихим, то ли от усталости, то ли от грусти. — Давай лучше сменим тему. Видно, что её до сих пор нервирует эта тема. Даже небольшое напоминание о прошлом вызывает поток резких негативных эмоций и плохих воспоминаний. Что же случилось у неё в те времена, о которых она даже боится высказаться? Останется загадкой до поры, до времени. — Ладно, лучше скажи, что за чёрное пламя ты создала? Сколько встречал магов, впервые видел такую ауру огненной энергии. — Вернее, никогда не видел эту ауру. — поправила она, голос её немного приободрился из-за любимой ей темы разговора. — Маги редко когда используют или концентрируют магию огня. Огненные заклинания и в принципе работа магов с огнём очень опасна. Её применение лишает рассудка, а использовать в качестве интерсекции* — огонь, ещё больший риск, он может подчинить твой разум. Немногие могут завладеть этой силой, большинство из них лишается рассудка и превращается в психов. Моё пламя — это больше превращение силы интерсекции воздуха из этих земель в огонь. Это намного проще, так как воздух облегчает и ослабляет влияние огненной силы. Из-за черноты земли и загрязнённого воздуха с отягощённым магическим всплеском и энергии этого места образовалось пламя такого цвет. Как-то так. Тяжело объяснить это простыми словами. (*Интерсекция - это место или приток магической энергии, откуда маги черпают свою силу.) — Ладно, более-менее я понял это, хотя и не до конца. Но это уже надо в этом разбираться и знать. — его голова блуждала по залу. — А где корчмарь? Пойду потороплю его. Сильно хочу есть. После этих слов он встал и направился в правое крыло корчмы, где находился и куда ушёл его владелец, а Эвелина решила изучить свою находку. Достав из своей наплечной сумки записи Альзура, она принялась бегло листать страницы, останавливаясь на более важных рассуждениях и внимательно перечитывая их, представляя и визуализируя прочитанное. «В целом довольно всё обобщенное и нету конкретики, большинство и так понятно — подытожила она после нескольких страниц прочтения. — Посмотрим, что будет дальше.» и принялась читать дальше. Она и не заметила, как к ней подсели рядом, она так была увлечена записями, что забыла обо всём в мире. — Девушка, вам не скучно? — сказал мужчина. — А? — оторвалась чародейка. Она прервала чтение и подняла глаза. Перед ней сидел неизвестный ей мужчина, изрядно осмелевший от несколько кружек пива и улыбался — частый завсегдатай этих мест. — Я говорю, не скучно тут? Одной? Может составить вам компанию? — Да нет, я тут не одна. Вы… — Слушай, ты что к моей жене подсел? А, пёс проклятый?! Может я тебе компанию составлю… к могиле! — с грозным и уверенным тоном произнёс подошедший Давид, положив руку на плечо мужика. — Да я не… я не знал… я.… — хмель у него, как рукой сняло. — А может ты мне с ним изменяешь, дорогая? С этим… — он посмотрел на него с презрением. — Я даже слов не знаю, как этого урода назвать. Щас я вас тут вместе и похороню. — его клинок скользнул по ножнам и оказался в его руках. Девушка сидела, закрыв нижнюю часть лица рукой, сдерживая наступающий смех. Ей было жалко мужчину, который посчитал её обычной, легкомысленной девушкой, но нелепость, глупость и одновременно внезапность этой сцены веселило её, выводя на смех. Мужчина зацепился за гарду меча, не давая ему полностью выйти наружу и пытался объяснить всю ситуацию: — Я не знал, что это ваша жена. Я думал… что она одна и.… решил составить компанию. — его смелость и боевой задор ушли вместе с хмелем, и он пытался говорить увереннее, но голос и страх подводили его, выдавая сбивчивость и повышенный темп и тембр речи. — Что угодно просите… но не убивайте… — Ты оскорбил меня и мою жену, своим легкомысленным поступком. За это по нашей традиции грозит смерть, но… — он отпустил руку и клинок проскользнул обратно в ножны. — Но я вижу, что ты хороший парень и поэтому я прощу тебя. — Спасибо. Я не хотел… — Но ты обязан оплатить наш счёт. Пусть это будет твоим наказанием. Мужчина без лишних слов положил весь свой кошель с золотыми на стол и убежал из корчмы без лишней мысли. Давид открыл мешочек с деньгами, посмотрел содержимое и спокойно сел на место. Эвелина, которая еле сдерживала смех, взорвалась от хохота и смеялась на протяжении минуты. Когда к ней вернулось самообладание и выдержка, она спросила: — Что это было? — улыбка не сходила с её лица и она озаряла ею Давида. — Просто небольшая сценка, чтобы поднять тебе настроение. И как я вижу я его поднял. — А деньги ты зачем у него забрал? Лучше ему вернуть, а то… — А то он их пропьёт. Я может о нём тоже беспокоюсь. Пусть лучше деньги будут у меня, а я тебя за это угощу. — Знаешь, ты меня иногда бесишь такими глупыми выходками. Но почему-то сегодня это наоборот, меня веселит. И может с деньгами ты даже прав. Думаю, он всё равно потратил бы их чтобы впечатлить меня, так что сделает это и без своего присутствия. — Вот это правильный настрой. А вот и наша еда. К ним на стол принесли запечённые куриные ножки с картофелем, пару солёных огурцов с помидорами и краюшкой ржаного хлеба с бутылкой вина, под названием «Бурдо», неизвестное ни Давиду, ни Эвелине, потому что это было простое безызвестное дешёвое вино с красивым названием для привлечения внимания. Давид отдал корчмарю, не так давно полученный кошель и махнул рукой, что он может идти. Корчмарь, увидев содержимое кошелька, сильно обрадовался, так как там было почти в два раза больше чем они должны и одарив их ужасной, но искренней улыбкой ушёл прочь. Парочка стала есть всё что принесли, запивая вином, которое было ужасно кислое, но вместе с запечённой курицей придавало неплохое сочетание и смешение вкусов. Из-за голода и жажды им и уксус стал бы сладким соком. Эвелина по правилам этикета, старалась пользоваться столовыми приборами, из которых была только вилка с несколькими сломанными зубьями и ножом, который может порезать только нервы использующего его. В конечном итоге она сдалась и стала есть как все остальные — руками. — Как твои раны? — спросила она, беря в руки куриную ножку. Из ножки тёк сок и прилипшее к ней масло, которое стекало ей на руки. — Знаешь, вроде я сломал ребро, а ощущения как будто это просто ушиб. Немного отдаёт, когда дышу полной грудью или резко поворачиваюсь, но в целом терпимо. Что ты мне дала? — он отхлебнул вина и в туже секунду поморщился от кислоты напитка. — Ох, ну и редкостное пойло. — Журавль. — отозвалась чародейка, вытирая руки платком. — Кого? — Это такой эликсир. Я ещё называю его «безопасной Ласточкой». — Ты это придумала? — Не то чтобы придумала. Просто немного изменила состав для безопасного применения не только ведьмакам. — Ну Ласточку я знаю. Видел и даже где-то читал про неё. Но откуда у тебя её рецепт? Ты украла секреты ведьмаков? — Почти. Я помогла одному ведьмаку и в знак благодарности попросила «Ласточку». Не саму формулу, а эликсир. Изучила её и сделала «Журавль». Состав очень разнообразный и любая оплошность приведёт к созданию ужасного компота, а не эликсира. Ты меня слушаешь? Давид в это время интенсивно поедал еду, кивая Эвелине, мол он её слушает, но не может отвлечься от столь вкусной и аппетитной еды. — Так как ты это сделала? Мне очень интересно, правда. — сказал он, проглатывая пищу. — Я и говорю, что данный эликсир довольно капризный… Любая оплошность приводит к его полной дееспособности. Основной проблемой эликсира была его токсичность и очень медленное усвоение организмом. Токсичность я снизила зверобоем. Сначала пробовала Бессмертником, но так как его тяжело достать, остановилась на доступном зверобое. Сложности возникли с усвояемостью. Я перепробовала многое: повышала концентрацию; добавляла легкоусвояемые вещества — вербену, мяту, орхидею, чабрец. Но ласточкина трава очень капризная и всегда поглощает их полезные свойства и улучшает за счёт них свои. Проще говоря я только усиливала его, но особо не меняла. Потом я решила взять ядовитые субстанции. Они довольно сильные и будут дополнять, но не поглощаться ласточкиной травой. Двоегрот, корень мандрагоры — получалось лучше, но нужно было сделать усвояемость за несколько часов, а с ними всё происходит за день. Пару таких экземпляров я оставила на крайний случай. И вход пошёл корень Жарницы. — Подожди, подожди. Они и так ядовиты, а корень Жарницы с Мандрагорой даже смертельно. Как ты убрала с них этот отрицательный элемент? — С помощью магии. Оставив малую долю, которая практически не влияет на организм, но из-за неё усвояемость происходит значительно быстрее. — А почему ты мне дала его с добавлением воды? Он всё ещё токсичен, и ты решила разбавить его водой? — Нет, просто твои раны не такие значительные. И чтобы не тратить большое количество эликсира, которого и так мало. — Ясно. Так почему «Журавль»? — Ласточка — это символ возрождения. А Журавль у крестьян — это символ новой жизни. Я и подумала, что эти понятия почти похожи, поэтому и назвала это Журавлём. Но это пока пробное название, всё ещё может поменяться. — Ясно. У тебя дар конечно, не то что у меня. Ну ладно, давай есть пока тёплое. И они продолжили есть в ускоренном темпе, пережёвывая и проглатывая каждый кусок картошки, обгладывая ножки у курицы, и кладя кости обратно в тарелку, заедая всё это солёным бочковым огурцом или помидором, положенных на кусок хлеба. Эвелине становилось плохо с каждым новым глотком вина, поэтому она отдала его Давиду, без толики сожаления. А Давид с выдохом допил содержимое прямо из бутылки. Порой чародейка давала ему небольшие уроки этикета и правильного поведения за столом, хотел он этого или нет. Его это редкость на бесило. Всю жизнь он ел руками или, если есть под рукой, ложкой или вилкой. И искренне не понимал, как можно есть ту же куриную ножку при помощи вилки и ножа, если она так и просит, чтобы её схватили руками. Или же вытирать рот салфеткой. Какой смысл? Можно с таким же успехом вытереть рот рукой, а после помыть руки и оставить салфетку для более нужного случая. Его мама всегда говорила — «Не будь лучше других, даже если это и так, постарайся приобщиться к ним. Если все обсуждают музыку, то постарайся поддержать разговор, а не влезать со своей лептой. Будь общественной свиньёй». И он так и делал. А что поделаешь, если везде его окружают бескультурные невежи? Надо быть таким же, как и они. Но хоть ему и не нравились эти нравоучения и уроки, он никогда не пытался их остановить или вовсе отказаться от них. Со всей своей любовью к новому и неизведанному, он со скрежетом в зубах запоминал это. Может когда-нибудь эти знания ему понадобятся. На сей раз Эвелина сама нарушала правила, которые вдалбливала ему каждый раз при их совместном приёме пищи. Видимо, сейчас даже она согласилась с тем, что иногда лучше побыть «свиньёй», чтобы потом легче жилось. — Знаешь, может вино и на самом деле посредственное, но всё остальное было довольно вкусно. Что? Что ты на меня так смотришь? У меня что-то на лице? Но его взгляд смотрел не на неё, а сзади неё. В корчму пришла группа вооружённых мужчин, похожих на мародёров. — Видишь их? — с серьёзным видом произнёс он. — Сейчас что-то начнётся. Лучше нам уходить и поскорее. Она молча кивнула, встала и направилась к выходу. Давид последовал за ней, аккуратно осматривая вошедших людей. Они заметили его взгляд и всем своих видом показали свою дикую натуру, заставляя его испугаться, что их веселило. Но он не отреагировал на их нападки и быстро вышел наружу. — Давай побыстрее уедем, а то… Что такое? Что ты стоишь? Подойдя к Эвелина, он увидел на чём, она заострила своё внимание. Пара людей, избивала ногами лежащего мужчину с громкими возгласами и криками. — Ты вернёшь нам деньги, сука! — А не то мы заберём твою жизнь! Кричали они. Давид положил руку на её плечо и тихо сказал: — Пойдём. Давай сегодня без потасовок, как в прошлый раз. Они запрягли лошадей и уехали прочь, в Вызиму.

***

Около ворот в Купеческий квартал они встретили девушку. Это была Трисс Меригольд, которая куда-то торопилась, но увидев знакомых, в лице Эвелины, она остановилась и подозвала её. Давид в разговор не вступил, не его это дело, да и не приглашали его. Он спокойно ждал. Спустя пару минут чародейки подошли к нему. — Ты куда-нибудь торопишься? — спросила Эвелина. — Пока никаких контрактов нет. А что такое? — Есть одно дело, в котором лишние руки были бы нужны. — отозвалась Трисс. — Какое дело?