Горнолыжка

- я обещаю, буду греть тебя всю ночь!.. С этими словами Ману уговаривал меня на еще одну вылазку в морозную, на минуточку, вечернюю стужу. К своему сожалению, отказать ему я никогда не мог. Поэтому сейчас мы стояли на заснеженной веранде, окруженные кучей уютных гирлянд, искусственных еловых веточек окутывающие их, диванчиков и, само собой, омелой, развешанной под крышей между балками, как бы невзначай, ага. Мануэль спускается по ступеням и остается стоять под перилами, на которые я опираюсь, поглядывая вниз на него. - что ты там увидел? - мужчина долго изучает взглядом небо, выдыхая облачка пара, и, кажется, совсем не шевелится, пораженный чем то поистине завораживающим. - звезды.. - его восторженный полушепот отчетливо различим в хрустальной тишине погрузившегося в сон курорта. Поддаваясь магии момента я тоже устремляю свой взор вверх. - вооу.. - россыпь созвездий, необычайно ярких и близких, просто протяни руку и обязательно порежешься о острый край полярной звезды, сверкала на небесном покрывале. Они напоминали драгоценные камни, рассеянно разбросанные кем-то убегающим в попыхах, и, искрясь, ловили зазевавшихся путников в свою "золотую" клетку. Засмотришься и совершенно точно получишь обморожение.. - знаешь, лишь однажды я видел нечто более прекрасное, чем это, - Ману обернулся, с мягкой полуулыбкой смотря теперь только на меня. Кончик его носа покраснел, а ресницы слиплись от влаги и холода, просто идеально сочетаясь с глазами цвета заполярных ледников. - и что это было? - сердце посылает по телу колкий импульс, а в легких исчезает воздух, когда мой (надеюсь) будущий муж вдруг в один шаг преодолевает расстояние до края, цепляется за изгородь, и оказывается стоять напротив, только за пределами веранды. - твои глаза, - его теплое дыхание в районе губ в купе с этим внезапным комплиментом заставили щеки залиться алой краской. Да и кто бы говорил. Во мне нет и толики той магической обворожительности, что есть в нем. Мой взгляд не способен покорить с первой же секунды и не давать покоя всю последующую жизнь, а его.. - скажешь тоже, - достигнув крайней степени стеснения, я бурчу и пытаюсь отвернуться, но Мануэль удерживает меня холодными пальцами за подбородок и, вдруг, целует. Тягуче нежно, с судорожными выдохами и тихим, несдержанным мычанием с моей стороны. Наверное стоило остановиться после пары секунд, но поцелуй достаточно скоро перетек во французский и изнанку рта обволокло сначала горячим гибким языком, а после приторно-сладким ягодным вкусом, в разы увеличивая количество слюны. - клубничная карамелька? - усмехаюсь, все же прерывая до дрожи приятный процесс. - говорят, что мы запоминаем запахи и вкусы лучше всего, - липкие губы продолжают оставлять на мне влажные следы, - теперь ты точно вспомнишь этот момент, - хитро жмурясь, будто от солнечного света, сообщает он, поглаживая по открытой коже шеи, распуская путы шарфа. - .. я бы и так не смог, - приподнимаюсь на носочках и сжимаю в руках расстегнутую куртку, на этот раз самостоятельно углубляя поцелуй, так и не доведя мысль до конца. Ману не выдерживает той незначительной преграды между нами и, толком не прерывая ласк, перелезает через перила, уже в следующее мгновение прижимая к ним меня. Выгибаясь на встречу, я запрокидываю голову, подставляя шею и подрагивая от избытка ощущений, когда вдруг замечаю прямо над нашими макушками пресловутую веточку омелы. Да, мой смех испортил всю романтику, но сдержат порывы просто не вышло. - дурачок, - усмехается мужчина, прикусывая кожу рядом с ушком, - пошли, пока ты чего-нибудь себе не отморозил. Тем более, я обещал согреть тебя.. - судя по интимному тону, способ обогрева более чем придется мне по вкусу. Во рту таяла клубничная сладость, одежда насквозь пропахла чужим (самым родным) парфюмом и морозным воздухом, а впереди у меня еще целая неделя, чтобы полюбить зиму раз и навсегда.