Ночные птицы

Было тихо. За окном не видно звёзд и луны, тяжёлые осенние облака заволокли всё небо. Моросил неприятный мелкий дождик, из открытой форточки пахло сыростью, землёй и опавшими листьями. В комнате темно, от лёгкого осеннего ветра колыхались шторы. Свет фонарей с улицы почти не доставал до их этажа, а свет центра города был только виден. Они лежали по разные стороны кровати гораздо дальше, чем это было раньше. До развода оставалась всего неделя. Бумаги давно подписаны, решения приняты. Они давно перестали понимать друг друга. Появились проблемы в быту, на работе. «Ты делаешь всё не так», «Зачем ты это делаешь?», «Мог сделать это раньше», «Никто тебя не просил», «Мог и сам додуматься», «Я что, нянька тебе?», «Не лезь к ней, она уже не маленькая», «Я знаю, как будет лучше», «Хватит придумывать», «Мог бы выдумать отговорку получше «. Проблем было много, хоть и ни одну из них назвать точно нельзя. Мелкие недопонимания превратились в недомолвки, в молчание, в ложь, в грубость, в отстранённость. Они перестали видеть друг в друге опору и защиту. Да и таких сильных чувств больше не было. Не летало бабочек в животе, от волнения не перехватывали дух, не кружило голову. В доме перестали водиться цветы, на зеркале в коридоре больше не появлялось вкладышей из жвачки и маленьких брелков, выигранных в каком-нибудь автомате в торговом центре. Жизнь становилась серой, однообразной и до ужаса пресной. Прошлый такой кризис они пережили, когда взяли девочку из приюта. Маленькое десятимесячное чудо принесло с собой много хлопот и долгожданное единение. Отношения снова заиграли, в жизнь вернулись краски и существование их маленькой семьи не казалось таким бренным. Теперь же ситуация казалась неразрешимой. Завести ещё одного ребёнка? Не вариант. Какузу не потянет ещё пару лет сидения у детской кроватки, бессонных ночей и постоянного беспокойства, а Хидан не осилит работу в две смены, чтобы обеспечить семью на ещё один рот. К тому же для дочери это тоже будет стрессом. Поэтому единственным правильным и логичным решением оказался развод. Им нужно пожить для себя, освежить голову, сменить образ жизни и найти ещё что-нибудь интересное, пока не стало поздно и ситуация не достигла той критической точки, когда имущество делится до миллиметра, а нервы садятся на судебных разбирательствах. Оставалось лишь придумать, как сказать об этом дочери. Она явно не обрадуется новости об их разводе. Стоило сразу поговорить с ней и всё объяснить, но оба почему-то тянули, не решаясь. Это будет для неё ударом и кому-то из них потом придётся оплачивать ей психолога, чтобы устранить последствия этого удара. Под гнётом мыслей спать не получалось. Чем ближе дата развода, тем неспокойнее на душе. А вдруг что-то пойдет не так? Вдруг отношения ухудшатся? Или имущество придется делить? Или начнётся ругань из-за ребёнка? Или ещё сотня «вдруг» и «или», которые только могут случиться. Какузу, наверное, тоже беспокоится. Или нет? Может, он давно ждал момента, чтобы развестись с ним? Или наоборот совсем не хотел этого? Может он тоже беспокоится из-за дочери? Или из-за дома? Или он заболел? Может что-то случилось и из-за того что они сейчас не в ладах он не может об этом рассказать? Или не хочет? Может у него появилась любовница? Или давно была? Или… — Какузу. Поток мыслей прервался, стоило только произнести чужое имя. — М? Странно, что он ещё не спит. Обычно Какузу ложился спать в десять и к одиннадцати уже сопел в подушку. — Тебе не страшно? Недолгая пауза. — Не знаю. Не могу понять. — Он жмёт плечами. — А тебе? — Немного. Неспокойно даже скорее, чем страшно. — Может зря мы это затеяли? — Хидан смотрит в стену. От озвученного стало легче: сейчас они всё обсудят и всё сразу станет ясно. — Думаешь? — Какузу поворачивается к нему лицом. Хидан тоже перекатывается на другой бок. Расстояние между ними сокращается до нормального и на душе становится не так тяжело. — Почему мы вообще решили, что развод — единственный выход? — Мы перестали понимать друг друга? Это не повод? Мы не можем решить даже самых банальных проблем, постоянно ссоримся. Лучше прекратить это, пока не поздно. — А Лоис? — Я не хочу, чтобы мы стали ненавидеть друг друга. Не представляю, как бы Лоис переживала это. А такой разрыв пережить можно. Да, не безболезненно, но можно. Снова небольшая пауза. Какузу прав — если всё становится плохо, лучше прекратить это, пока не стало ужасно. — А ты вообще хочешь этого? — Не знаю, — Какузу жмёт плечами. — Я вот сколько не думаю, а представить, как это будет, не могу. Вот разведёмся. И что дальше? Поедем домой? Потом я поеду отвезу Лоис в колледж, а ты пойдешь готовить ужин? Не могу представить, как это будет выглядеть потом. То есть, снова искать дом. Какой-то другой. Другой планировки, интерьера, в другом районе. Вот как он может выглядеть, если не так, как у нас? Или искать новую семью. Просто приехать в другой дом, с другими людьми. — Это будет странно. — Какузу улыбается. — Я тоже не могу представить что-то другое. Всё кажется неправильным. — Так может всё-таки зря, а? — А что нам тогда делать? — Ну, у меня есть знакомый семейный психолог. Может, записаться к нему? Он нам объяснит, что у нас происходит, поможет. И точно скажет, стоит ли игра свеч. — Думаешь? — Да. Почему нет? Если всё обречено, то мы разойдёмся в любом случае. А так хотя бы попробуем. Какузу задумался. — А что с разводом? Процесс через неделю. — Заберём бумаги. — Когда? — Можем заехать завтра и отозвать заявление. — Тогда заберёшь меня с работы? — Да, конечно.