***
Тоф больше не задает Катаре вопросов, но той всю свадьбу кажется, что она чувствует на себе взгляд подруги… Безумие, конечно. Однако Катаре не до смеха. Она приказывает себе сдержанно улыбаться и думать об Аанге. Он такой счастливый — все время норовит приобнять Катару за талию, поцеловать в губы или хотя бы просто погладить по руке. Когда жрец родного племени Катары сочетает их браком, Аанг издает звук, похожий на победный клич, а потом шепчет своей уже жене на ухо: «Ты теперь полностью моя! Только моя!» Катара отвечает ему заготовленной улыбкой. Это должно быть очень романтично и волнующе — слышать такие слова от своего возлюбленного, своего мужа, но Катара не чувствует ни приятного волнения, ни возбуждения. Она только счастлива за Аанга. В своих белых одеждах он очень хорош — высокий, изящный. Черты лица у него правильные, а во взгляде всегда столько доброты… Да, Аанг красив, и те, кто называет их «блестящей парой», вероятно, правы. Дом, отстроенный специально для свадебных хлопот — от сборов жениха и невесты до празднования и первой брачной ночи, — содрогается от громкой музыки, от голосов гостей, наперебой поздравляющих Аанга и Катару. Вокруг столько людей! Свадьба Аватара — это большое событие, и Катаре не устают напоминать об этом. После первого свадебного танца Катара кружится с Аангом снова и снова. Он легкий, воздушный, его движения точны, однако Аанг любит импровизировать, и Катаре часто сложно подхватывать его идеи, изгибаться так, как он того хочет. Она вздыхает с облегчением, когда место мужа занимает ее отец — Хакода двигается плавно, степенно, выполняет все положенные фигуры. Когда последние па растворяются в воздухе, Хакода обнимает Катару и говорит тихо: — Ты очень красивая сегодня, дочь. Но кажется, ты мечтала выйти замуж в свадебном платье мамы… Я так и не понял, почему ты передумала. Ответ прост. Потому что Аанг сделал ей сюрприз: заказал у лучшего портного Страны Огня изысканное и дорогое платье — то, что нужно для свадьбы с Аватаром. Катара не стала спорить. Но отцу она отвечает не так. — Мамино платье немного старомодное, — объясняет Катара то, что ей сказала Суюки, когда увидела свадебный наряд Каи. Хакода хмурится на мгновение, но потом кивает и еще раз желает Катаре счастья. Улыбнувшись — вполне искренне, — и заметив, что Аанг танцует с Тоф, Катара покидает шумный зал. Она выходит из дома, не накинув на плечи шубу, и сразу же понимает, что сглупила. Конечно же, на улице холодно, а тонкое платье совершенно не спасает от мороза. И все-таки Катара не спешит обратно. Раскинувшаяся перед ней картина так приятна, так знакома… Десятки иглу, выстроенных недалеко друг от дружки, таят свои истории — их обитатели сейчас на большом празднике, но потом вернутся в свои уютные жилища и будут пересказывать друг другу подробности торжества. Ее земляки гордятся тем, что Аватар выбрал себе в жены женщину из их племени — Катаре без конца говорят о том, как ей повезло, какие сильные у нее родятся сыновья и красивые дочери, сколько славы принесут они своему народу. Катара начинает стучать зубами от холода. Снежная ночь обступает ее, захватывает в свои объятия, требует ответа… «Да, мне очень повезло. Как можно думать иначе?» — Ты сошла с ума?! — резко спрашивает кто-то, подошедший к ней со спины. Зуко. Он не только отчитывает Катару, но и, поспешно скидывая с себя теплую алую накидку, отороченную золотистым мехом, покрывает ею плечи девушки. — Ты совсем замерзла! — говорит он очевидное и тут же зажигает небольшой огонек на ладони. Зуко приближает это управляемое пламя к Катаре, и она протягивает к нему руки, греясь. — Спасибо, — произносит Катара. — Я просто хотела побыть в тишине. — На собственной свадьбе? — голос Зуко полон скепсиса. Катара пожимает плечами и внимательно смотрит на мужчину, который когда-то был ее врагом, потом — союзником и другом, а затем… жизнь разделила их, и сейчас Катара вряд ли бы смогла назвать Хозяина Огня близким для себя человеком. Последний раз она видела его два года назад, когда вместе с Аангом посещала Страну Огня. С тех пор Зуко еще больше возмужал: он высокий, стройный, но совсем не такой изящный и худой, как Аанг. У Зуко — широкие плечи и сильные руки, в нем чувствуется что-то земное, крепкое. И огненное, конечно. — А ты еще не надумал жениться? — спрашивает Катара. Тогда, два года назад, Мэй все время была рядом с Зуко, теперь же ее не видно. — Нет, — отвечает Зуко. — Министры меня торопят, но я думаю, что еще подожду… — Почему? — спрашивает Катара. Зуко смотрит на нее так, точно она спросила совершенную нелепость, однако потом все же отвечает: — У меня и без того полно дел. Катара оставляет правую руку над пламенем, а левой касается подбородка Зуко — она вообще-то хотела дотронуться до его щеки, но с их нынешней разницей в росте это не так-то просто. — Женись только на той, с кем будешь очень-очень счастлив. Во взгляде Зуко снова появляется непонятная Катаре эмоция… Возможно, Мэй его бросила, и он страдает? — Счастье не так важно, как долг и честь, — отвечает Зуко голосом, полным льда. Он будто бы специально говорит то, что от него ожидают услышать. Катаре хочется поспорить с ним, заставить сказать правду… но в дверном проеме показывается Аанг. Он смотрит на Катару и Зуко с удивлением, кивает на накидку, согревающую Катару: — Что это на тебе? — Она вышла на улицу налегке, — отвечает за Катару Зуко. — Это моя накидка. По выражению лица Аанга Катара понимает — ему неприятно, что его жена в день свадьбы примерила цвета Хозяина Огня. Вот, если приглядеться, то можно заметить у ворота известный всему миру черный герб — совсем маленький. «Интересно, у Зуко вся одежда с гербами?» Вопреки тому, чего от нее ожидают, Катара проходит мимо мужчин и, не расставаясь с накидкой, направляется в зал. Но в последнюю секунду все же останавливается в коридоре и смотрится в большое зеркало: щеки раскраснелись, идеальная прическа немного растрепалась, а алая накидка делает Катару похожей не на жену Аватара, а скорее на… она не додумывает эту мысль, как слишком опасную, и все-таки снимает с себя одежду Зуко. «Что вообще на меня нашло?» Катара оставляет накидку в том же коридоре на стуле и поднимается наверх.***
Единственная комната, в которой нет риска нарваться на кого-нибудь из гостей, — та спальня, где ей и Аангу предстоит провести первую брачную ночь. Катара входит туда, запирает дверь изнутри и, нарочно не глядя на слишком большую кровать, сбрасывает жмущие ноги туфли, срывает с себя тяжелый пояс, а затем едва не раздирает тесное платье, в котором каждый вдох дается с таким трудом. Освободившись от одежды, Катара берется за волосы — самой выпутать из них все шпильки и заколки сложно, поэтому она нещадно рвет свои локоны. Больно, но хорошо. И тут в дверь стучат… очевидно, это может быть только Аанг. Катара издает невеселый смешок: ее муж наверняка подумает, что она настолько сильно хочет оказаться с ним в постели, что, забыв всякий стыд, сорвала с себя одежду. А, впрочем… вдруг в постели все и решится? Долгие годы они с Аангом довольствовались поцелуями — чаще всего нежными. Но Катара слышала от замужних женщин племени, что супружество — это жар и страсть, и удовольствие столь яркое, что в нем можно раствориться. Она открывает Аангу дверь и тут же замечает на его лице тень изумления и недовольства: — Катара? Ты… разделась сама? Он так внимательно изучает тело Катары, что той становится неловко. Щеки загораются, но это наверняка не тот жар, о котором шептались женщины… — Я… просто я… — ей не хочется объяснений, и Катара делает к Аангу шаг. — Просто хотела уже скорее стать твоей женой. — Ты уже моя жена, — поправляет Аанг, а потом с сожалением добавляет. — Жаль все-таки, что ты разделась… я представлял, как буду снимать с тебя платье. Катара прикусывает губу, чтобы не вспылить. Аанг любит ее, делает для нее все возможное. Она тоже должна идти на уступки. Катара предлагает почти спокойным тоном: — Давай, я снова надену платье, а ты снимешь его с меня? Аанг радостно кивает и просит: — Можно еще пояс. И туфли. Катара терпеливо наряжается, и когда наконец оказывается полностью одетой, ловит на себе счастливый и восхищенный взгляд Аанга: — Да, вот так! Ты очень красивая, Катара! Я столько раз представлял этот момент… Он целует Катару с напором, и она сдается, желая поскорее перейти к главному. Кажется, и Аанг хочет того же… или нет. Он вдруг останавливается и начинает медленно раздевать ее. Когда Аанг сажает Катару на кровать, а сам опускается на колени, чтобы снять с нее туфли, то ей хочется кричать — к сожалению, не от страсти. Наконец Аанг и сам раздевается. Катара пытается разглядеть его, притянуть его к себе, но он останавливает ее жестом. Потом просит: — Не будем торопиться. Девушке может быть больно… ну, понимаешь… Катара кивает — об этом она тоже слышала. — Я не боюсь боли, — говорит она. Аанг улыбается: — Я постараюсь сделать так, чтобы боли не было. Он начинает лизать и покусывать сначала шею, а потом соски Катары, и это действительно не больно… но и не страстно. Однако во взгляде Аанга, обращенном на нее, столько надежды и энтузиазма, что Катара кивает: — Мне хорошо, продолжай. Аанг спускается ниже, слегка касается живота Катары, а затем приникает языком и губами к ее естеству. Катара морщится — ощущения странные. Аанг будто пытается добыть из нее воду… а когда начинает активнее работать языком, то Катара вспоминает бур у стен Ба Синг Се. Когда Аанг поднимает голову и спрашивает: — Тебе уже хорошо? Катара кивает, потому что хочет поскорее прекратить эту странную пытку. Довольный собой Аанг входит в нее, приговаривая что-то… боль Катара все же чувствует, однако, как и ожидала, легко переживает ее. Боль не важна. Катара ждет обещанной страсти, но даже когда Аанг ускоряется, она ощущает лишь дискомфорт и недоумение. О каком жаре все говорят? В груди у Катары разливается ледяная вода, сердце превращается в холодный неподвижный камень. Чуть теплее становится, только когда она слышит вздохи удовольствия Аанга. Утомленный, он быстро засыпает, продолжая твердить невыносимое: «Моя, моя, моя…», а Катара еще долго смотрит в темноту, пытаясь осознать, что именно совершила сегодня. «Счастье не так важно, как долг и честь», — утверждает эта ночь голосом Зуко, и Катара всхлипывает.