***
Иногда Катаре кажется, что вся ее прошлая жизнь — до прилета во дворец Зуко — только сон. Странное видение о девушке, которая зачем-то вышла замуж за друга детства, а потом стала матерью и едва не потеряла своего сына… Реальная жизнь — вот тут: в заливистом смехе здорового, хорошо развивающегося Буми, в объятиях Зуко, в пении соловьев из дворцового сада по утрам, в горячем чае, отобранном дядей Айро для любимого племянника. Это счастливая и легкая жизнь, в которой Катара улыбается каждый день. И ночь… О, Катара и не подозревала, что ночи могут быть настолько разнообразными и захватывающими. Впервые за долгое время она чувствует себя не только матерью, но и молодой женщиной, познает свое тело и забывает про стыд. Зуко любит и приказывать, и подчиняться, и получать удовольствие, и дарить — он страстный, необузданный, но искренне заботится о ней. Катара тает. Зуко даже удается убедить ее в том, что получать наслаждение от занятий любовью можно и в постели. Катара смотрит на него скептически, когда он говорит ей об этом. И еще более странным кажется его заявление: — Давай сегодня попробуем классику. И он, будто бы они женаты, укладывает ее спиной на кровать, а сам нависает сверху. Зуко целует Катару чувственно, страстно, одновременно лаская ее грудь. Он спрашивает, дразня: — Так, ты считаешь, будь я твоим мужем, тебе бы приелись мои ласки? Катара хитро улыбается: — Я еще не решила. Зуко снова целует Катару, а потом, убедившись, что она достаточно возбужденная, входит в нее — сегодня он двигается плавно, давая ей прочувствовать каждое мгновение, распалиться и потребовать большего. — Пожалуйста, быстрее, — хнычет Катара. — Сильнее. — Правда? — Зуко старается говорить спокойно, но голос его подводит. — Ты уверена? — Да. Он снова медленно толкается в нее: — Значит, думаешь, что устанешь от меня? Сомневаешься? Зуко начинает пальцами кружить по чувствительному бугорку, прикосновения к которому доставляют Катаре такое наслаждение. Он знает, как довести ее до пика, но медлит. Прямо сейчас Катара его практически ненавидит. Ей приходится сдаться, чтобы наконец получить желаемое: — Нет-нет, не устану. Ты нужен мне, Зуко… очень. С довольным рыком он наконец берет ее так, как хочет она. Катара выигрывает и проигрывает одновременно — она уже поняла, что в этом противоречии и есть ключ к наслаждению. Когда после они лежат в постели, Зуко целует Катару в плечо и спрашивает нарочито легко: — Катара… ты выйдешь за меня замуж? Катара слышит напряжение в его голосе, пусть он и делает все, чтобы казаться безмятежным. Сам вопрос не слишком ее удивляет… они делят постель, делят досуг, Зуко относится к Буми как к сыну. Катара знает теперь, как мало значит брак для счастья, но если для Зуко это важно… Она поворачивает голову к нему и отвечает: — Да, Зуко. Я стану твоей женой. Зуко счастлив и не пытается этого скрыть, он берет ладони Катары в свои руки и начинает целовать каждый палец. — Ты не пожалеешь, — обещает он. — Никогда не пожалеешь, что выбрала меня.***
Все это время, деля постель — по правде говоря, чаще все же столы и кресла — с Зуко, Катара искренне считала себя свободной женщиной. Ее брак с Аангом точно завершен. Именно поэтому она так удивляется, услышав резкое: — Да где, в конце концов, моя жена?! Катара! Это голос Аанга. Сомнений нет. Зычный крик застает Катару в саду во время прогулки с Буми — она носит своего малыша на руках и рассказывает ему о каждом цветке, который видит. Буми радостно угукает и пытается схватить Катару за нос. Крик пугает мальчика, и он начинает тихонько всхлипывать. Катара поспешно прижимает сына к себе, пытаясь успокоить. Так ее и застает Аанг. Он… совсем не изменился — разве что под глазами залегли тени. За Аангом показывается Зуко, но Аватар нетерпеливо заявляет Хозяину Огня: — Я хочу поговорить с ней! Она моя жена! Лицо Зуко искажается, и он явно намерен сказать что-то резкое. Катаре хочется воздеть глаза к небу — сегодня довольно пасмурному, грозящему пролиться на землю дождем — и развести Зуко и Аанга в разные углы несуществующей комнаты. Пусть остынут и не пугают ее малыша. Она делает глубокий вдох и подходит к ним, параллельно поглаживая Буми по спине — успокоенный материнской лаской, он перестает всхлипывать, но все еще насторожен. Катара передает сына Зуко: — Присмотри за ним, пожалуйста, Зуко, а я поговорю с Аангом. — Но… — пытается возражать Зуко. — Пожалуйста, — с нажимом произносит Катара. — Ладно, — смиряется Зуко, обнимая Буми. — Если тебе понадобится помощь… Аанг тут же возмущается: — Да за кого ты меня принимаешь?! Зуко и Аанг обмениваются взглядами, в которых нет и намека на былую дружбу — на Катару волнами накатывает чувство вины. Это все из-за нее. Однако времени на жалость к себе нет. Зуко с Буми уходит, перед тем кинув на Катару несколько обеспокоенных взглядов. Катара остается наедине со своим бывшим мужем. Другом. С Аангом. С Аватаром. Про него можно сказать так много… и в той прошлой жизни, о которой Катара практически забыла, он был ей безумно дорог. Она постоянно думала о его счастье. Наверное, она делала это так усердно и жертвенно, что в конце концов исчерпала все запасы сострадания к нему в своей душе. Или… она просто не может простить ему равнодушия к сыну. Никогда не сможет. Он хотел дать Буми умереть. Аанг заговаривает первым: — Катара, Зуко сказал, что ты больше не считаешь себя моей женой… — Это правда, — кивает Катара. Аанг скрещивает руки на груди: — Но я не согласен. Голос Аанга звучит так по-детски. И хотя обычно Катару умиляла эта его манера, сейчас она ощущает глухое раздражение. Катара смотрит в его большие глаза, которые не выражают никакого понимания ситуации, и взрывается: — Что значит «не согласен»?! Ты что, не читал письмо, которое я оставила? — Читал, — бурчит Аанг. — Ты сошла с ума, когда прилетела к Хозяину Огня за… за такой помощью. И добавляет куда более серьезным тоном: — Я видел, что вы сделали с этим ребенком. Его глаза… — «Этим ребенком»?! — Катара едва удерживается, чтобы не отхлестать Аанга по лицу. — Буми — твой сын. — Был им, пока ты не надругалась над его душой, проведя ее через ритуал Луны и Солнца. Ты так и не поняла, да? Буми теперь не сможет переродиться… и вообще такие дети… — Что? От слов Аанга ей становится немного не по себе, но она твердит, что не будет бояться. Она все сделала правильно. Она и Зуко. Аанг смотрит на нее этим своим «Аватарским» взглядом — слишком мудрым для 17-летнего мальчика. — Когда-то мать Хозяина Огня Созина спасла его от смерти точно так же. И смотри, во что он превратил мир… И были еще люди… Катара, эти ритуалы — темные и пугающие, как сама магия крови… Катара не верит, что ее маленький мальчик может когда-нибудь стать кровожадным тираном. Она этого не допустит. Катара перебивает Аанга: — Ты просто никогда не любил Буми — по крайней мере, не так, как я. Аанг не возражает, только тихо замечает: — Но я все же не остановил тебя и Зуко, не помешал провести ритуал. Катара никогда не думала об этом с такой стороны. Значит, все, что он может предложить ей в своей Аватарской щедрости — невмешательство. Пусть так. Остается только сказать главное: — Я собираюсь выйти замуж за Зуко, Аанг. Я счастлива с ним. Фраза «С тобой я была несчастлива» настолько очевидна, что Аанг именно на эти невысказанные слова и дает ответ. — Но я делал для тебя все, Катара! — восклицает Аанг. — Я так старался… — Старался? — переспрашивает Катара возмущенно. — Это я постоянно старалась сделать тебя счастливым, берегла твои чувства, не спорила, ценила то, что рядом со мной спаситель мира — Аватар… Аанг закусывает губу: — Я не просил тебя об этом. Катара удивленно смотрит на него, не зная, что сказать на это. Пожалуй… если подумать… она сама раз за разом выбирала молчание, а о важности Аанга твердил вовсе не он сам, но все вокруг, однако… — Неважно, — говорит Катара. — Все, что ты можешь сделать для меня сейчас, — отпустить. — Да, — вздыхает Аанг. — Я прочитал отправленное Зуко письмо… — Письмо? Аанг кивает: — Ну да. И последнее, и вообще все… знаешь, ты могла бы и сама написать, а не только просить Зуко изложить твои мысли. Если они, конечно, были твоими… Я поэтому и прилетел сегодня… мне показалось, — он вздыхает. — Ладно… как ты там сказала? «Неважно»? Пусть будет так. Катара смотрит на него с недоумением: письма Аангу от Зуко, в которых тот передавал ее мысли?! О чем вообще речь? Аанг молча сверлит Катару взглядом. Понял ли он, что эти письма для нее — загадка? Аанг прощается с ней, добавляя напоследок: — Выходи за него замуж, если считаешь нужным. Я не стану мешать вам или хуже относиться к народу огня из-за этого, — потом губы его складываются в горькую улыбку, которую Катара никогда раньше не видела на его лице. — Но вы ведь на то и рассчитывали, правда? Катара ничего не отвечает — любые ее слова сейчас будут звучать беспомощно, жалко и неуместно. Ей вдруг становится безумно жалко Аанга. Вся злость на него проходит, и она видит в нем того маленького мальчика, которого она и Сокка нашли во льдах… Катара бы обняла Аанга на прощание и попросила прощения за то, что вообще вышла за него замуж. Все в этом браке было ошибкой — кроме Буми. Но Катара молчит, и Аанг уходит, забрав с собой их общее прошлое. Проводив его взглядом, Катара направляется к Зуко — им предстоит неприятный разговор.***
Зуко сидит в своем кабинете и перебирает бумаги. Увидев Катару на пороге, Хозяин Огня тут же объясняет: Буми уснул и теперь за ним следит няня. — Отлично, — кидает Катара. — У меня к тебе разговор не для детских ушей. Догадывается ли Зуко, о чем она хочет поговорить? Он выглядит настороженным, и даже безупречные одежды Хозяина Огня сегодня не могут скрыть его страх и неуверенность. — Аанг сказал, что ты писал ему письма — излагал мои чувства и мысли, — говорит Катара. — Ты просил его отпустить меня. — А ты хотела остаться с ним? — тут же резко спрашивает Зуко. Он встает со своего места и подходит к ней — в медовых глазах разгорается яростный огонь. — Дело не в этом, — возражает Катара. — Я хочу понять, почему ты решил, что имеешь право писать что-то от моего лица? И почему ты ничего не сказал мне о письмах Аанга? Зуко хочет ответить, но Катара, которую настигает внезапная догадка, перебивает его: — И ведь там были не только письма от Аанга, да? Кто мне еще писал? Сокка, Суюки? — Твой отец и Тоф… — признается Зуко напряженным голосом. — Серьезно?! И ты так спокойно мне об этом говоришь?! Между делом сообщаешь, что воровал мою почту?! — взрывается Катара. Зуко сошел с ума, если думает, что она посчитает его поступок нормальным. — Да ты… ты! Как ты вообще посмел?! — Катара бьет его в грудь кулаком. Снова и снова. Она ожидает, что Зуко будет просить прощения, но он вдруг кричит: — Да потому что это было необходимо! — язычки пламени, кружащиеся на озаряющих кабинет свечах, поднимаются ввысь, подчиняясь гневной вспышке Хозяина Огня. — У меня не было другого выхода, Катара! Знаешь, что они тебе писали? Твой отец, брат, эта Суюки… они твердили, что ты должна одуматься и вернуться к Аангу! Только Тоф… Тут Зуко немного сбавляет обороты и неожиданно слегка краснеет. — В общем, Тоф писала другое. Но все остальные… да как они посмели уговаривать тебя вернуться к нему? — снова распаляется он. — Они не видели, в каком состоянии ты прилетела сюда! Не видели твоего отчаяния — настолько сильного, что ты молила меня на коленях! И никто… никто из них никогда не любил тебя так, как я люблю! Катара застывает. «Как я тебя люблю». Самые простые и самые сложные одновременно слова. Зуко и Катара никогда не говорили о любви… Катаре это казалось избыточным, ненужным. Но сейчас, услышав его признание, она вдруг понимает, что действительно хотела знать о чувствах Зуко. И все же… — Ты решил за меня. Зуко пытается взять Катару за руки, но она вырывается. — Ты читал мои письма, отвечал на них за меня… Это подло, Зуко. Я… не ожидала от тебя. Он отводит взгляд: — Я знаю, что этот поступок — пятно на моей чести, но у меня не было другого выхода. Я защищал тебя. И Буми. Катара закрывает глаза: специально ли он напомнил ей о том, что когда-то спас ее жизнь, а потом еще и жизнь Буми? Снова открыв глаза, она видит во взгляде Зуко отчаянную надежду на прощение. Но вслух он ничего не говорит — видимо, не пристало Хозяину Огня извиняться, даже перед своей невестой. Вместо этого Зуко говорит: — Я очень давно люблю тебя, Катара — куда дольше, чем сам думал. Загадочная фраза… а Катара так устала от тайн. — Мне нужно подумать, — говорит она и, больше не слушая Зуко, выходит из его кабинета. Все это слишком сложно.***
Багровые лучи закатного солнца пронизывают воздух, легкий, теплый ветер играет с юбкой Катары — фиолетовой, из тонкого шелка. Катара поднимает руки вверх, подчиняя себе воду из небольшого фонтана. Зуко поставил его в саду совсем недавно, и причина такого решения очевидна. Зуко заботится о ней — и, как выяснилось, порой весьма извращенным образом. Катара не знает, что делать с этим открытием. Она присаживается на край фонтана и заставляет упругую холодную струю перекатываться с одной своей ладони — на другую. Она представляет, что рядом сидит ее подруга — Суюки? Нет… Суюки не способна говорить правду в лицо, наплевав на чувства собеседника. Конечно, это должна быть Тоф. «И что ты написала в своем письме, Тоф? Ты изрядно смутила Зуко, а он… парень не из робких, как я выяснила в последние недели». «Возможно, предложила тебе хорошенько его трахнуть? — говорит невидимая Тоф. — А что, Хозяин Огня явно нуждается в такой встряске раз в неделю… хотя бы». «Если бы все сводилось к… — Катара узнала слово "трахаться" совсем недавно, и оно кажется ей ужасно грубым и возбуждающим одновременно, нет, лучше сказать иначе. — Ну… к занятиям любовью, то я бы вообще не сомневалась. С Зуко мне очень хорошо. С ним я поняла, почему многим женщинам это так нравится». Невидимая Тоф хихикает так, будто ее опыт в подобных делах раз в десять больше, чем у Катары. «Но речь о совместной жизни, о новом браке… Я так доверяла Зуко, а он обманул меня. И не видит в этом ничего страшного. Ну там сказал, мол, "пятно на моей чести", но пятно всегда можно смыть». «Ты такая наивная, Катара, — качает головой ее собеседница. — Ты ведь знаешь, кто отец Зуко, ты видела его сестру… и история с его матерью какая-то мутная, ты действительно думала, что в слово "люблю" он вкладывает тот же смысл, что и ты?» «Ты, пожалуй, права…». Вода мерно журчит, успокаивая Катару, невидимая Тоф продолжает втолковывать ей очевидные вещи: «И он уже пять лет как Хозяин Огня, Катара. Ты вообще задумывалась, каково быть главой государства, пользующегося всеобщей ненавистью? И как сделать так, чтобы Страна Огня не раскололась из-за внутренних распрей? Ты ведь слышала раньше о противостоянии тех, кто выступает за репарации, и тех, кто категорически против них? А что делать с привыкшей к привилегированной жизни военной элитой?..» Эта невидимая Тоф — слишком умная и надоедливая. Катара потирает переносицу. Даже если Зуко тяжело, она не обязана все ему прощать. Она свободная женщина и может уйти от Хозяина Огня с его безумной семейкой, детскими травмами и трудной жизнью… Да, наверное. Катара остается в саду до тех пор, пока его не укутывает ночь. Буми, наверное, уже проснулся и ищет маму. Но впервые со дня рождения мальчика Катара не спешит к нему. Она пытается разобраться… прислушивается к себе, думает о Зуко, вспоминает все, что знает о нем, прокручивает в голове их счастливые дни и страстные ночи. Зуко безумно ей дорог, но вдруг это ловушка? Вдруг новый брак в итоге окажется еще хуже предыдущего? В конец измучившись сомнениями, она все-таки идет в детскую, оборудованную рядом с ее комнатой — той, в которой постоянно ночует Зуко, так что технически это уже их комната. Подходя к двери, Катара слышит голос… мужской. Он напевает колыбельную. Катара осторожно заглядывает внутрь и видит, что Зуко стоит над кроваткой Буми, поглаживает малыша по голове и тихо поет. Хозяин Огня сейчас такой спокойный и… домашний — его волосы распущены, и он завернут в темно-бордовый мягкий халат. И где ходит рассудительная невидимая Тоф, когда так нужна? Катара впоследствии даже не может сказать, что по-настоящему приняла решение… она просто действовала интуитивно, захваченная моментом. Она подходит к Зуко со спины и обнимает его, шепчет: — Я дам тебе еще один шанс, милый. Но ты больше не должен меня обманывать. Никогда. Даже ради моего блага. Даже с самыми лучшими намерениями. Не поворачивая к ней головы, Зуко отвечает: — Хорошо. Катара едва не говорит тут же: «Знаешь, я, кажется, тоже люблю тебя». Прикусывает язык, потому что… так пока правильно. От Зуко пахнет теплом, счастьем и домом — он тот, кто всегда согреет ее. Но после того, что выяснилось сегодня, Катара не может сразу же вручить ему свое сердце. Ей нужно время.