Кислота и сахар

День рождения прошёл лучшим образом! Гарри был приятно удивлён, получив не только поздравления, но и подарки. Сначала от Тома, купленный на свои кровные дневник, очень похожий на тот, что сам имел, только с тёмно-синей обложкой. А затем от Клары, сделанную в ручную открытку с рисунком внутри, где был изображен именинник, держащий за ручку девочку. Крайне мило, учитывая то, что рассчитывал на ничего. В конце концов, Том не казался человеком, любящим дни рождения. А тут такой сюрприз. В груди нарастало приятное тепло. Да и на губах расцветала улыбка от понимания: пусть не в своём времени, но один Гарри не остался! Приятные чувства также усиливала их необычная связь. Со стороны так их отношения совсем не изменились: они всё также продолжали общаться, иногда ходили вместе, иногда раздельно, выполняли поручения. Могли уютно молчать, находясь в комнате, и каждый занимался своим делом. А могли завязать спор, после чего несколько часов, а то целые сутки, игнорировать друг друга. Но слухи о них утихли. Время шло, и мало кого интересовало, что же там происходит за дверью их личной территории. А происходило много приятного, когда на кого-то из них накатывало. Верно говорил Том — гормоны творили страшные вещи, мешали адекватно думать, да и вообще жить. Как-то приходилось успокаивать свой член, быстро встающий на двенадцать часов. И это стало проблемой. Потому что Гарри перестало хватать простых прикосновений руками. Хотелось большего. А как подойти к Тому и попросить — он не знал. Да и подходящего момента всё не находилось — хватало времени по-быстрому спустить напряжение. А душа, тело и фантазия требовали разнообразия! Попробовав однажды — сложно остановиться. Теперь Гарри хорошо понимал значение этой фразы. А Том словно нарочно провоцировал, порой смотря на него слишком красноречиво. Или улыбался соблазнительно. Не говоря уж о принятии душа, когда Гарри мог в открытую любоваться обнаженным, красивым телом, а потом и переодеванием. Змей-искуситель, — проносилось в голове каждый раз, когда Том его как-то касался. О, он просто обожал дразнить: то прижимал к стене и отпускал, едва дыханием дразня; то целовал шею и уши, до большего не доходя. И, боже, после отступления на губах играла столь довольная улыбка, что Поттер понимал: Том наслаждался реакцией на себя. А Гарри, даже если не хотел показывать яркие эмоции, оказываясь в проигрышной ситуации, всё равно показывал. Потому что не мог иначе. Своими действиями Том подстёгивал его попробовать сделать шаг навстречу. Мол, «посмотри, я тебя дразню, потому что ты топчешься на месте, а мог бы давно взять инициативу в свои руки, и мы попробовали бы кое-что новое». Ну, или Гарри медленно сходил с ума. В любом случае, он решился! Раним утром, когда приют ещё спал, они выходили в душ. Ни Гарри, ни Том не любили толпу и шум, а в шесть утра никто и не думал их беспокоить. Именно тогда, умываясь намного тщательнее, чем всё время до этого, Поттер решил, — пора. Если не сейчас, то никогда. Больше подобного шанса может не выпасть. Через неделю они отправятся за покупками. А через две недели — уедут в Хогвартс. Продрогнув до костей, маленькое полотенце не слишком спасало, как и тонкая ткань одежды, Гарри закутался в одеяло сразу, как они переступили порог комнаты. Том чувствовал себя бодрым и не испытывал проблем с холодом. Его влажные волосы завивались кольцами, делая ещё привлекательнее. Сердце от предвкушения едва не вырывалось с груди, но отступать Гарри не собирался. Если он решил, то будет прямо идти к своей цели, не обращая внимания ни на что другое. Нужно просто сделать первый шаг. Сказать пару слов. Это должно быть легко. — Том, знаешь, — несмело, почти шепотом, начал, глядя на соседа из-под опущенных ресниц, — мы ведь сейчас… только из душа. — Гениальное умозаключение, Гарри, — со смешком ответил Реддл, как только профильтровал услышанное. — И? — Я веду к тому, что сейчас мы чище некуда. К тому же одежда новая. Ладно. Возможно, он слишком сильно переоценил свои способности. Сказать напрямую язык не поворачивался. Слова застывали где-то в горле, не выбираясь наружу. Он даже чистую одежду упомянул, доказывая очередной раз супер-чистоту. Что за бред? — Ближе к делу. Том сразу почувствовал к чему эти намёки. Губы растянулись в предвкушающей улыбке. Услышанного дальше предложения или полного позора Гарри на попытке объяснить — оба варианта одинаково доставят удовольствие. Гарри опешил от такой наглости. — Я бы хотел попробовать нечто большее, чем просто принести удовольствие руками. — Неужели? — вскинул брови Реддл, открыто улыбаясь, тем самым продолжая издеваться. — Ручки уже не удовлетворяют? — Хочется большего, — фыркнул уже слегка раздраженно Гарри, а после подошёл ближе, обхватывая Тома за шею. Коснулся быстро его губ своими и отпрянул. Том не выглядел удивлённым неожиданной выходкой. Продолжал сидеть спокойно. Даже улыбку скрыл. И только Гарри хотел обидчиво высказаться, должен же быть предел человеческого бесстыдства, как Том потянул его на себя. Гарри не успел сесть к нему на колени, его быстро опрокинули на постель. Не такая скрипучая, как собственная, даже, кажется, немного мягче. Поттер не знал чему удивляться. Тому, что Реддл позволил ему лежать на своей кровати впервые, или тому, что опрокинул и теперь нависал сверху, готовый приступить к сладкому неизведанному, но очень желанному удовольствию. — Давай, снимай штаны. Гарри не отрывал взгляд от карих глаз напротив, когда пальцы потянулись к молнии. Руки слегка подрагивали, не слушались, оттого такое простое действие казалось до безумия сложным. Том никак не помогал — смотрел выжидающие, хитро. Бесил до дрожи. И это только раскаляло чувства. Взгляд с лица медленно опустился вниз. Прожигал насквозь! Поэтому Гарри так позорно быстро возбудился. Не успел с брюками стянуть и трусы, а член уже твёрдый. Шлепнулся на живот. Приятный холодок в комнате послал мурашки по коже. — Как только окажемся в Хогвартсе, научу тебя избавляться от лишней растительности, — указательным и средним пальцами Том погладил пах, не отличающийся особой гладкостью. — Подстраивать под себя будешь? Слегка играючи, словно тоже хотел поиздеваться, — не одному же Реддлу играться, — Гарри свёл ноги, соблазнительно выгнулся в спине, а после начал массировать чужие плечи и лопатки, медленно, не переходя на более активные действия. — Ты поймёшь, что быть гладким намного приятнее. И ощущения от этого острее. Так что, делаю услугу, — иначе сформулировал Том. Он забрал свою ладонь, которую Гарри зажал между ног, и выпрямился. Немое восхищение. Увиденное не было похоже на прошлые раздевания, ведь сейчас Том избавлялся от одежды именно для него, Гарри. Сидя сверху. Глядя в глаза. Господи Иисусе, святая Мария, Иосиф, он был не готов! Гарри чуть не закрыл себе лицо руками! А Том продолжал соблазнительно раздеваться перед ним. Снимая и верх, и низ. Сглотнув вязкую слюну, Гарри соблазнительно, — он надеялся, что выглядит соблазнительно, — облизнул губы кончиком языка. Хотелось быть красивым перед соседом. Чтоб завороженно следил за каждым движением. Судорожный выдох сорвался с губ. Том оказался перед Гарри полностью обнажённым. Никогда эта красота ему не надоест. Это что-то запредельное. Не от мира сего. Сам Гарри оставался в рубашке, наполовину застёгнутой, и Том решил снять её. Так они и остались оба обнажены. — Думаю, стоит мне начать, — облизнув губы, Том удобно устроился между ног Гарри, согнув их в коленях и разведя пошире. — Будет замечательно, если ты сможешь наблюдать за процессом. Но я не осужу, если станет слишком приятно и ты просто откинешься на подушку, пронося через себя весь спектр эмоций. — Чертов змей… — уже привычную кличку протянул Гарри. Дыхание становилось прерывистым. Возбуждение усиливалось. Гарри подрагивал, сжимая в руках ткань простыни, в попытках хоть за что-то ухватиться. Несмотря на очки, перед глазами всё расплывалось. Зато ощущения наоборот, становились острее. Том держал его член за основание, одними только пальцами лаская ствол, обводя вены. А затем подул на чувствительную головку, с вытекающим предэякулятом. Поттер заскулил, выгибаясь небольшой дугой и сжимаясь. — Какой же ты чувствительный, — восхищенно выдохнул Реддл. Ему бесспорно нравилось. А Гарри стало как-то неприятно от внезапно прострелившей мысли — о том, что в Хогвартсе их близость может быть реже. Том будет не один. Накатываемые переживания и неприятные чувства разом схлынули, рассеялись, стоило Тому продолжить неспешную ласку, от которой у Гарри сносило крышу. Стоны сдерживать не получалось. Руками Поттер зарылся в чужие волосы, массируя голову и машинально заставляя опуститься ниже. Хотелось ощутить больше. Сначала дыхание щекотало и усиливало жар. Затем губы на пробу касались члена. Но когда Том взял в рот головку, языком очерчивая её и самым кончиком касаясь уретры, Гарри не сдержался и стал сам направлять. Не ожидая от себя. Теряясь в ощущениях. Как там Реддл сказал? Спектр эмоций? Ещё каких! Смотреть за всем процессом парень не смог — предпочел прикрыть глаза от наслаждения, откинувшись на подушку. Тихо постанывая. Гарри не хотел делать неприятно Тому. Толкался неспешно и аккуратно. Тело дрожало, а сам парень выгибался в спине, не думая ни о чём, кроме юрких движений рук, языка и губ на члене. Где он настолько мастерски научился всё делать? — только пришедшая в голову мысль потерялась под новой волной. Том усиливал ласку. Он сосал в своём темпе, для своего удобства, и оглаживал ноги Гарри, не давая ему остановиться и прочувствовать удовольствие только в одном месте. Нет, ощущения распространялись всё дальше. В какой-то момент прикосновения Поттер стал ощущать и на яичках, тяжёлых, напряжённых, и на ягодицах. Чем дальше, тем ближе к краю. Гарри не нужно было много времени. Он задыхался, прикрывал себе рот как мог, дрожал и выгибался всё сильнее, от чего Реддлу пришлось жёстко его фиксировать в одном положении. Последние секунды перед оргазмом Гарри не чувствовал рот Тома. Реддл заменил его на руку, яростно дроча. Кончая, Поттер открыл рот, пытаясь втянуть побольше воздуха, что казался невероятной горячим. Да и сам Гарри напоминал печку — настолько чувствовал себя горячим. Это было невероятно. Приятная нега заполнила собой всё вокруг. Затуманенным взором Гарри взглянул на соседа, слегка улыбаясь. В который раз он пожалел, что не начал расслабляться подобным образом раньше. Сколько стресса можно было бы избежать. Ведь секс действительно хорошо помогал. — В тумбочке, в первом ящике, лежит мой платок. Достань его, — попросил Том. Он собрал на руке всю выпущенную сперму, не дав ни одной капле упасть на постель, которую тоже не так давно заменили на чистую. Гарри не удивлялся, что ему опять позволяют многое. Просто он был ближе к тумбочке. И когда доставал, стараясь не слишком разочаровываться тому, что не дали полежать после оргазма чуть подольше, не смотрел ни на что лишнее. Как увидел платок, достал его и протянул Тому. Тот вытер руку и ещё раз прошёлся по члену. То, что Гарри начинали доверять, очень радовало. Когда-то парень не думал, что они выйдут на такие достаточно близкие отношения, а сейчас всё внутри ликовало. Разговоры стали привычным делом, как и секс. Да и простыми касаниями они не брезговали больше. Том подобрался на руках неожиданно близко. Снова навис, к чему Гарри был не готов, и улыбнулся, касаясь носа Поттера своим. — Пришёл твой час, Гарри. — Я понял. Зарываясь пальцами в тёмные волосы, Поттер поцеловал Реддла. Страстно, не давая опомниться. Миг — и он сам повалил Тома на кровать, нависая над ним. Разглядывая. Подобная позиция — совсем необычная, но как же ему нравилась, боже! Руками юноша мягко огладил бёдра, слегка их сжимая. Инициативу Том, кажется, полностью оценил, — и ждал, что будет дальше. Снова Гарри многое позволяют! От вседозволенности кружилась голова. Да и не только от неё. Таким открытым Гарри ещё не видел Тома. Всё время их дрочки с поцелуями, они особо друг друга и не рассматривали. Всё происходило быстро и хаотично. В той же раздевалке близко не подойти, чтобы рассмотреть детальнее. Зато сейчас — да. Гарри задержал дыхание, когда наклонился ещё ближе, устраиваясь между ног соседа. Член, вставший у него перед глазами, отличался от собственного чуть большим размером, формой, с небольшим изгибом, отсутствием крайней плоти и отсутствием растительности. Во рту скопилась слюна от желания немедленно облизать головку. Желаемое Гарри осуществил в следующую же секунду. Кончиком языка коснулся головки, слегка её дразня. Руками гладил бёдра соседа, желая принести больше приятных ощущений. После, осмелев, Поттер пошёл дальше — обхватил головку губами, довольно-таки неумело посасывая. Даже так, всё равно старался сделать всё в лучшем виде. Чтобы Реддлу понравилось. Чтобы полностью всё прочувствовал. Прерывистое дыхание дало понять, что всё правильно. Тому нравилось. Он приподнялся на локтях, желая видеть происходящее. И тогда Гарри, помимо желания и удовольствия, ощутил стыд. Как он выглядел сейчас в глазах Реддла… Утешало, однако, то, что Том приносил ему удовольствие точно так же. Значит, на этом не стоит зацикливаться и обращать внимание. Главное — продолжать. И Гарри снова приступил к процессу. Сначала Реддл давал ему самому действовать, но потом толкнулся, задавая свой собственный темп. Поттер просто не мог не принять новые условия. Он сосал, как только мог, дразнил, лаская языком всю длину и яички; вместе с этим заботливо гладил ягодицы и бёдра. Всё, как ощущал сам. Как делал с ним Том. Он был талантливым и послушным учеником. Зарываясь пальцами в волосы, Том заставил Гарри отстраниться. Не совсем понимая зачем, и когда Реддл успел принять сидячую позу, Поттер смотрел на него с шальным блеском в глазах и влажными губами. Приоткрытыми. Готовыми вновь обхватить. — Впервые вижу человека, который настолько сильно получает удовольствие от первого минета. У тебя определенно есть предрасположенность, Гарри. — Наслаждайся, — ответил, слегка усмехаясь. В голосе скользили игривые нотки. Гарри облизал губы, а после снова коснулся члена, посасывая. И когда Том был в одном шаге от оргазма, обхватил его член руками, довольно-таки умело надрачивая. Видеть реакцию, насколько соседу нравится весь процесс, было до одури приятно и хорошо. Гарри и сам не думал, что сосед у него тоже чувствительный. Приятное открытие. Окончательно в себя Гарри пришёл, уже лежа на постели, почти в обнимку с Томом. Места было слишком мало, чтобы не касаться друг друга. И, к своему лёгкому недовольству, Поттер чувствовал повторное возбуждение. Не острое, но всё-таки. А случилось оно из-за минета. Доставляя удовольствие другому, он возбудился. Том ещё и акцентировал внимание на «предрасположенности». Однако разрывать подобия объятий не хотелось. Том не согнал его с кровати, позволял лежать рядом и даже поглаживал по волосам. Ничего лучше быть просто не могло. В их комнате стало как-никогда уютного. Поттер не хотел думать о том, что скоро этот момент прервётся, и им вновь придётся идти на занятия. Он бы хотел подольше оставаться в такой позе. — Как ты понял, что тебя привлекают парни? — Раньше, честно, не особо обращал внимание на отношения и секс. Но мне нравилась одна девушка, которая, тем не менее, не вызывала какого-то желания. Да и не для меня это было. А вот на тебя невозможно не засматриваться. — Неужели? — перебирающие волосы пальцы замерли и чуть сильнее сжали, заставляя поднять голову. Посмотреть в карие глаза напротив. Сейчас так близко находящиеся. — С первых дней засматриваешься. Боялся, но хотел. Этим ты не отличаешься от здешних. Не скажешь же, что волновал тот факт, что в будущем ты — мой злейший враг, — пронеслось в голове. — Скорее, считал тебя обособленным. Что тебе противны прикосновения, и ты их не особо жалуешь. Да и лезть мне казалось неправильным. — В целом, ты правильно думал. Любое прикосновение магла мерзкое. Это как контакт с грязью. А я ненавижу грязь. Гарри хмыкнул, прикрыв глаза, и почувствовал, как его волосы снова начали поглаживать. Приятно до невозможности. — Да… Я понимаю… — Только не засни здесь, — предупредил Том, заметив, как Гарри начал говорить медленно. Да и глаза не открывал. Ранее утро, ещё и восьми не было. Но уже скоро начнётся обход. Мисс Филипс будет крайне удивлена, застав двух обнаженных парней на одной кровати. — Не засну, — проворчал Гарри и потёр глаза. На самом деле, в сон клонило просто жутко. А нужно встать и одеться, чтобы быть в презентабельном виде. Но как же было лень. Гарри слишком удобно устроился под боком Тома, заласканный его рукой и теплом. И он невероятно хотел, чтоб такие минуты длились дольше, а моменты — были чаще.