"Выбери кого-нибудь в качестве преемника, и твоя власть неизбежно будет перенята. Выбери кого-то поголоднее - и тебя пожрут. Выбери того, кто ловчее, и ты не сможешь увернуться от клинка, вонзающегося тебе в спину. Выбери того, кто выносливей, и ты не сможешь сдержать клинок у своего горла. Выбери кого-то более коварного, и ты будешь охранять клинок, который убьёт тебя. Выбери более смышлёного, и никогда не узнаешь о заговоре против тебя. Несмотря на эти предостережения, преемник необходим. Мастер без ученика — пустое место".
— Шив Палпатин.
Армитажу запоминается эта цитата потому, что он хорошо понимает её смысл. Он тут же задаётся целью стать смышлёнее и коварнее отца. Эту и многие другие цитаты бывшего Императора, и выдающегося политика, Армитаж сохраняет, для перепрочтения и мотивации в будущем. Итак, Шив Палпатин становится его первым вдохновителем и виртуальным ментором в вопросах политики. В вопросах командования его примером становится Гранд-адмирал Слоун. После нескольких неприятных инцидентов, с особо тяжкими телесными травмами, Армитаж попадает в её поле зрения и, кажется, в зону её протекции. Слоун заключает с ним что-то вроде сделки, выгодной им обоим. Армитажу это кажется большой честью. Из всего офицерского состава он искренне уважает только её. Он мысленно благодарит своих гнобителей за то, что гнобили его столь рьяно, что аж до верховного командования дошло, и в итоге сыграло ему на руку. Армитаж затевает тайно обучаться у Слоун. О его студенчестве не знает даже сама Гранд-адмирал, но в том-то вся и суть. Вопросы невзначай и кроткие беседы с ней о военной тактике, стратегии и насущных проблемах флота приносят Армитажу кучу полезной информации. Возможно, со временем Слоун уличит его схемку, и закроется, но пока этого не произошло, Армитаж намерен втираться ей под кожу и черпать выгоду из общения. Последним в списке «примеров для подражания» Армитажа Хакса становится самая неординарная в галактике личность. На момент их встречи юный Хакс, конечно же не знал, что эта личность завершит его негласный список, и сколь сильный эффект произведёт на его жизнь… Но юный Армитаж понял уже при первой встрече, что встретил кого-то особенного и очень важного. Это день его рождения. 10 лет. Естественно, ни о каких поздравлениях речи не идёт. Отец, кажется, намеренно избегает с ним контакта, отменяя послеурочную встречу, и у Армитажа в графике образовывается зазор перед отбоем. Именно тогда и происходит то, что меняет жизнь Хакса навсегда. Всё начинается с приглашения Слоун на офицерское совещание в качестве секретаря. — Приём? Энсин Хакс, я вижу у вас зазор в расписании. Мне нужен ассистент для записи минут офицерского собрания. Подходите в адмиральский офис. — Сейчас буду, Гранд-адмирал, — радостно чеканит Армитаж, и почти бежит в офис на верхней палубе Звёздного разрушителя. Придя в офис, Армитаж замечает за столом переговоров своего отца. От ненавистного взгляда Хакса старшего ему тут же становиться неуютно, и он уже не так рад заданию. Но он давит в себе эмоциональные реакции и отдаёт честь присутствующим офицерам. Слоун указывает ему на его место – в углу зала, за её спиной, и выдаёт пад для работы. Слоун так добра, что снисходит до комментария: — Мы ждём прибытия ключевого лица. Записывать начнёшь, когда он присоединится к нам. — Так точно, Гранд-адмирал, — кивает Хакс. — Да, и повестка дня у нас… Мы совсем заблудились в туманности и отправили дальнюю трансмиссию, в надежде, что нас кто-то услышит. На наш вызов откликнулся ЗР «Химера» и её главком предложил оказать нам содействие. Армитаж силится вспомнить, кто же командует ЗР «Химерой». Пока он не вспомнил, он начинает оформлять учётную запись: Время Место Повестка собрания Уровень важности Уровень секретности Список присутствующих Секретарь Армитаж гордо вбивает своё имя в последнюю строчку. Он переводит курсор на строку выше, чтобы дополнить графу именами присутствующих, но курсор так и остаётся мигать на экране, не двигаясь с места. — Гранд-адмирал Траун на подходе. Всем встать! — во весь голос объявляет Слоун, и первая встаёт. Офицеры нехотя поднимают задницы с кресел по приказу. Хакс старший встаёт последним, да ещё и кривит лицо. Армитаж не понимает почему. Его взгляд устремляется в открывающийся дверной проём и на пороге офиса Армитаж видит… синекожего, красноглазого экзота. В белой, имперской Гранд-адмиральской форме. Точь-в-точь, как у Слоун, так что сомнений нет, перед ним Гранд-адмирал экзот. Армитаж таращится на явление, и задним числом понимает, что не с проста он не мог вспомнить имени Гранд-адмирала. В исторических пособиях нет его портретов, соответственно в фото-памяти Армитажа не отложилось ассоциации имени с лицом, отсюда и пробел. Армитаж догадывается, почему портретов не публиковали. — Добро пожаловать, Гранд-адмирал. Рады принять Вас на борту «Империалиса», — говорит Слоун, пока синекожий подходит к ней поближе, игнорируя отведённое ему на противоположном конце стола место. Поступь у Гранд-адмирала поистине… гранд-адмиральская. Величавая, но не слишком тяжёлая. Выверенно-размеренная, но не нарочито чёткая. Стука его каблуков об пол почти не слышно, что для Армитажа непривычно, ведь все известные ему офицеры словно соревнуются, стуча каблучищами об пол, что есть мочи, когда маршируют по коридорам. А некоторые ещё и шаркают ногами, как его отец, например. — Взаимно приятно, Гранд-адмирал Слоун, — на чистом общегалактическом отвечает экзот и протягивает Слоун правую руку, ладонью вверх. После моментного замешательства, Слоун догадывается протянуть Трауну правую руку. Тот грациозно склоняется и невесомо касается губами облачённой в белую перчатку руки леди адмирала. Его жест не выглядит льстивым, деланным или показушным. Всё выглядит в высшей степени грациозно и деликатно. Армитаж стоит в метре от разворачивающейся сцены. Он неосознанно открывает рот, от удивления. Да так и замирает, с приоткрытым ртом и выпученными глазами. Принять потребный вид его заставляет внезапный цепкий взгляд гостя в его сторону. Армитаж захлопывает рот, краснеет, и утыкается в пад, напуская на себя занятый вид. Однако, заняться тем, чем должен, Армитаж никак не может. Курсор продолжает мигать на строчке, где он его поставил. Армитаж не может определить, что же так взволновало и отвлекло его от задачи… но вместо ведения учётной записи, он пускается искать информацию про Гранд-адмирала Трауна. Пользуясь тем, что в его руках пад самой Слоун, он без зазрения совести открывает архивы с высшими уровнями доступа и читает всё, что только можно найти про этого пришельца. К его разочарованию, дельных сведений оказывается очень мало. Сухая и короткая сводка военных заслуг и поражений вызывает вопрос как вообще экзот достиг высшего ранга во флоте. Из личного профиля выясняется, что Траун — чисс. И что чисская раса в Империи не была представлена никем, кроме него. Сводка про расу чиссов состоит всего из пяти предложений, в последнем из которых указано, что физиология чиссов отлична от людской, и особенностями являются: несравненная выносливость, мышечная мощь, особый метаболизм (например, непереносимость некоторых медикаментов и любого алкоголя) и состав крови, и способность термодетекции. Впитав в себя капли доступной информации, Армитаж закрывает сводки, подчищает историю запросов и пытается сфокусироваться на ходе собрания, которое должен был конспектировать. Однако, он катастрофически не справляется с задачей. На этот раз из-за того, что Гранд-адмирал устремляет свой яркий взгляд прямо на него. Армитаж решает показать, что он не из робкого десятка, и встречает взгляд иноземца, не мигая и не уворачиваясь. Через пару мгновений Армитаж, даже если б захотел, то не смог бы отвернуться, ведь в красных глазах чисса не читается ни ненависти, ни презрения, ни безразличия. Его взгляд — сканирующий, изучающий, анализирующий, — завораживает. Взгляд Гранд-адмирала скользит по присутствующим, и останавливается на Хаксе старшем. Затем он снова переводит взгляд на Хакса младшего, как бы ища подтверждения умозаключению об их родстве, на основании цвета волос и черт. Армитаж медленно мигает один раз. Уголок губ чисса поднимается на считанные миллиметры, а глаза чуть сощуриваются. Улыбка. Армитаж внутренне ликует, слабо понимая, почему. Возможно потому, что улыбка — это знак симпатии, а симпатия это редчайшее явление в его жизни. Между тем, чисс продолжает общение взглядами, и переводит взгляд на Энрика Прайда. Прайд его внимание замечает и кривится в лице, возможно неосознанно. Траун щурится. Армитаж наблюдает за происходящим с замиранием сердца. Прайд – отъявленный ксенофоб, и Траун это вычислил. Вычислил, бросив на него лишь один выверенный взгляд. Армитаж продолжает играть в гляделки с чиссом. Траун инициативы не оставляет, и переводит взгляд на новоиспечённого офицера Квинна, начальника их пехотинской программы. Квинн у Армитажа в категории «презирающих» его, соответственно план унижения выродка у него уже давно зреет. Армитаж невольно кривится, вспоминая, как ему досталось от Квинна на тренировке пару дней назад… Естественно, чисс тут же регистрирует его мимику и делает выводы. Собрание тянется уже час, и если бы не чисс, то Армитаж уже клевал бы носом. Но рассуждения, мимика и жесты чисса воодушевляют юного Хакса, заставляя безудержно наблюдать за ним. У чисса аура аристократа. Манеры высшей знати. Суждения, пожалуй, одного масштаба с императорскими. Что и логично, думает Хакс. Ведь Императора больше нет, значит все вопросы восстановления Империи легли на плечи высшего командования. Слоун и Траун как раз те, кто должны заняться этими вопросами. Если, конечно, смогут договориться. Судя по обсуждению, Хакс заключает, что до договорённостей ещё очень далеко… И только сейчас Хакс в полной мере понимает, какой важности происходит встреча. Он рьяно берётся вести запись, не упуская никаких деталей, но и не переставая краем глаза наблюдать за чиссом. После полутора часов переговоров, Гранд-адмирал Слоун предлагает сделать перерыв на ужин. Офицеры, по обыкновению, удаляются ужинать в общую кантину. Траун и Слоун туда конечно же не идут. Они будут трапезничать отдельно. Армитаж про себя думает, что многое бы отдал, чтобы лицезреть столовые манеры чисса. Но он встаёт, и осторожно положив пад на стул, идёт на выход. — Энсин? — звучит мягким баритоном оклик. Хакс замирает не дыша, и медленно разворачивается к чиссу. Он представить себе не может, по какому поводу к нему обращается Гранд-адмирал Траун. Хакс ждёт подвоха, извёдки, чего угодно только не… — Сколько вам лет, энсин? — тихо спрашивает чисс, откладывая свой датапад, и красиво складывая руки на столе. — Девять, сэр, — не думая отвечает Армитаж и опускает взгляд. Его вдруг озаряет, что это уже не так, и он берётся поправить себя, чуть краснея: — То есть, десять, сэр. С сегодняшнего дня, десять. Простите, сэр. — С днём рождения, — говорит ему чисс, мягко улыбаясь. — Спасибо, сэр, — на автомате выдаёт Армитаж, краснея гуще. При этом в голове у него начинает звенеть от подскочившего давления и полного кавардака в мыслях. — Поздравляю, Армитаж! — подхватывает Слоун, и добавляет, — Думаю, пришло время повысить тебя в звании. Сколько можно ходить в энсинах, правда. С завтрашнего дня ты младший лейтенант. — Спасибо, мэм, — так же автоматически отвечает ей Хакс, не успев осознать, что произошло. Слоун кивает ему, чуть улыбаясь. Она просит его вернуться после ужина. Хакс кивает и ноги как-то сами выносят его за дверь. Он добирается до столовой на автопилоте. Ему совсем не до еды. В голове стоит образ чисса, его полу-улыбка и шелест его голоса, с таким необычным, еле-уловимым акцентом. То, что в его тарелку приземляется скомканная грязная салфетка, его не тревожит вообще. Он просто убирается из столовой, почти не поев. Хакс осознаёт повышение. Он не ликует и не радуется, но его плечи разворачиваются. Новое звание его по праву. Он его заслужил. Далее, Хакс размышляет о том, как же чиссу пришло в голову спросить о его возрасте… Почему экзот вообще это сделал. Изучал его личный файл? Как он изучил файл чисса? Очень вероятно. И очень занятно. Армитаж приходит к адмиральскому офису раньше всех и находит дверь закрытой. Он задумчиво ждёт. Вскоре, из лифта появляются Слоун и Траун. Гранд-адмиралы мило беседуют. Слоун искренне улыбается. Траун что-то с выражением рассказывает ей, размеренно жестикулируя. Армитаж на миг позволяет себе помечтать о том, как однажды он дослужится до белой униформы, и тоже, вот так же, грациозно и величаво, как Траун, будет расхаживать по своей базе, в обществе лучших в Галактике офицеров… Если доживёт. Голос рациональности в его голове обрывает мечтания и подымает в горле ком. Слоун с Трауном приближаются. Армитаж не знает, куда себя деть. Он нелепо прижимает руки к полам кителя и опускает взгляд. Гранд-адмиралы заходят в офис, и буквально в то же время двери лифта снова открываются, выпуская остальных участников собрания на уровень. Армитаж заходит в офис последним и устремляется к своему месту в углу. Но не успевает он присесть, как до его слуха доносится: — Гранд-адмирал Слоун, так… может обмоем успех переговоров? — предлагает Хакс старший. Армитаж удручённо вздыхает. У них в гостях чисс, не переносящий алкоголь, а его отец предлагает всем пить. Верх такта! — Хорошо. Повод есть, почему бы не поднять бокалы, — без энтузиазма соглашается Слоун. — Эй, энсин! Неси-ка сюда мои коллекционные вина, — фамильярно бросает Армитажу отец. Офицеров «Империалиса» такое обращение не удивляет, ведь все уже привыкли, что Хакс старший младшего считает пустым местом. Выродком. Ошибкой природы. Поэтому и обращается столь неуважительно. Чисса такой тон явно удивляет, если не шокирует. Синекожий ведёт бровью и чуть заметно хмурится. — Есть сэр. Сиюминутно, — отвечает Армитаж и поспешно удаляется по поручению. Забирая бутылки и бокалы из бара, что в офисе отца, Армитаж не перестаёт думать о том, как же неловко будет выглядеть ситуация с непереносимостью алкоголя чиссом. Он решает принести что-то, что чисс сможет пить. Но Армитаж не уверен, что. По этикету, наверное, гостя стоило об этом спросить. Однако, никто этого не сделал. Армитаж решает, что будет спасать ситуацию как может. Сам. Он инспектирует мини-холодильник отца и находит там одну единственную банку прохладительного напитка. Он так же набирает в графин воды, выискивает красивый стакан, и всё это несёт в офис. Когда он начинает сервировать напитки, его настигает реакция отца: — Я не понял, а это ты на кой принёс? Не себе ли? — тыкает пальцем Хакс старший в напитки, которые не заказывал. Повисает тишина. Квинн мерзко ухмыляется, предчувствуя сцену. Прайд вторит ему. Слоун вопросительно поднимает брови. — Я… Сэр, никак нет, — начинает запинаться Армитаж, но Траун вступается за него раньше, чем кто-то ещё успевает отвесить тупой комментарий. — Энсин Хакс, очевидно, осведомлён об особенностях моей расы. А конкретно о том, что чиссы не переносят алкоголя, и принёс безалкогольные напитки мне. Не так ли? — спокойно выговаривает чисс, ровно смотря на Хакса. — Именно так, Гранд-адмирал, сэр, — отвечает Хакс, подавляя дрожь в голосе и во всём теле. Траун смог понять, что он изучал его досье. Это… прокол. Об этом Хакс не думал, когда нёс напитки. — Спасибо. Это очень предусмотрительно, — благодарит его чисс. Хакс безудержно краснеет, обуреваемый странными чувствами. Ему стыдно. И в нём зарождается чувство благодарности за то, что чисс его… похвалил? Ведь такое впервые происходит прилюдно, да ещё на глазах отца. Армитаж опускается на стул, держа спину прямо, как Траун. Он игнорирует чувство голода, что настырно даёт о себе знать, завязывая желудок в узел, и продолжает вести запись. Собрание длится бесконечно. Хакс устаёт и теряет фокус. Чисс иногда поглядывает на него. Усталость скрыть не сложно, но в комбинации с голодом и жаждой, это не легко. Хакс не скрывает. Он окидывает измученным взглядом зал, подавляя зевок. — Извините, во сколько у вас отбой? — вдруг громко прерывает Траун линию полу-пьяного рассуждения Брендола Хакса о величии былой Империи. В офисе повисает звенящая тишина. Лицо Хакса старшего искажает оскорблённая гримаса. Прайд дёргает ртом, чтобы что-то сказать, но Слоун опережает его. — Для старшего офицерского состава в 1100, для младшего в 1000, — и тут, видимо, до Слоун доходит, почему Траун спросил об этом. Она поворачивается к Армитажу и объявляет: — Энсин Хакс, ваша работа на сегодня завершена. — Да, мэм, — устало отвечает Хакс и отдаёт ей датапад. — Завтра на линейке, перед первой сменой, вам будет выдана новая инсигния. Подготовьтесь, — напоследок говорит ему Слоун. — Есть, — чеканит Хакс и топает на выход. — Бутылки захвати, энсин! — окликает его отец. Хакс без слов берёт пару пустых бутылок со стола и идёт к выходу. — Полагаю, мы достаточно на сегодня обсудили, — начинает сворачивать мероприятие Слоун, — На линейку завтра не только энсину, так что, предлагаю подвести итоги. Армитаж выходит из офиса, но никуда не уходит, а остаётся за дверью. Он знает, что если приложить ухо ко шву меж створками, то есть шанс услышать, что будет говориться. И так как Траун сидит ближе всех к двери, то его заключение Армитаж слышит: — ...разделяю взгляды Гранд-адмирала Слоун. Мы не можем ставить себе целью восстановление Империи. Империя — это наследие прошлого. Мы должны извлечь урок из него и двигаться дальше. Только прогресс, только улучшение. К тому же, новый стиль ведения дел, новые тактики — это крайне эффективные меры для парализации действий оппонентов. А таковых у нас предостаточно. Поэтому, перемены неизбежны. Армитажа вдохновляют слова Гранд-адмирала. У него не остаётся сомнений, что будущее за Новым Порядком, который Траун поможет им установить. Армитаж задаётся целью сделать всё, чтобы стать причастным к этому великому делу.