Из Обломков

      После Дня Империи жизнь Армитажа Хакса круто меняется, ускоряясь вдвое. Его повышают до звания старшего лейтенанта за отличные результаты по учёбе и весомый вклад в профессиональную подготовку молодого поколения. Новое звание влечёт с собой дополнительные задачи, более высокие уровни доступа, большую власть. Хакс довольствуется привилегиями, не забывая написать благодарственное сообщение Трауну. Ответа от чисса почему-то не приходит. Учитывая события их последней встречи, Армитажа это не удивляет. Кроме повышения Хакса определяют в инженерный взвод на практику. Но реальной практики там не происходит. Максимум, что Хаксу, свалившемуся инженерам на головы непонятно почему, позволяют делать – это проверять и корректировать графики ротаций, калибровать тех-дроидов и следить за инвентарём. Но Хакс не расстраивается. Он втирается в доверие к одному затравленному технику и получает все нужные пособия и материалы в обмен на выгодный для того график ротации. Трауну о неурядице с практикой Армитаж решает не сообщать. Он отчитывается о прогрессе в инженерном деле, выражая желание поскорее присоединиться к штабу на Илуме. К его разочарованию, ответа от Гранд-адмирала снова не поступает. Армитаж тайком выискивает данные о местоположении и статусе частей под его командованием. Ничего особенного в отчётах нет, имперский флот крепчает с каждым днём, и Армитаж успокаивает себя, решая, что Гранд-адмирал просто очень занят. Хакс и сам загружен до предела. Окончание обучения – период не из лёгких. Но Хакс заканчивает учёбу с отличием и, сдав последний экзамен, тут же собирает личные вещи. Он знает, что со дня на день ему светит перевод. И действительно. Гранд-адмирал Слоун вызывает его к себе в офис для личного оглашения приказов. Хакс тепло прощается с ней и обещает поддерживать связь. Напоследок Слоун дарит ему эксклюзивную ручку для поставки каллиграфических сигнатур под приказами. — Надеюсь вскоре увидеть ваши инициалы под судьбоносными для Империи указами, — улыбаясь говорит Гранд-адмирал, теперь уже Капитану Хаксу. — Благодарю за всё, Гранд-адмирал. Служить под вашим командованием было честью для меня. — Успехов, Капитан! Уходя из офиса Слоун, Хакс натыкается на своего отца. Он, очевидно, следующий на очереди на повышение. Ведь когда сын получает ранг капитана, отцу не положено оставаться майором. Армитаж коротко кивает отцу, и надеется на сиюсекундное расставание. Но не тут-то было. — Эй, капитан. Куда намылился? Ничего не хочешь мне объяснить?! — О чём вы, майор Хакс, — приторно-вежливым тоном обращается к Хаксу старшему Армитаж. — Я всю жизнь готовил тебя себе в подмогу, на замену. А ты?! Кому-то отсосал и сматываешь на секретную базу, наплевав на все мои труды! Внутри Армитажа всё рокочет от злости, но он сдерживается, не ведясь на провокацию. — Всего хорошего, майор Хакс. Надеюсь, наши с вами пути никогда более не пересекутся. — Сукин ты сын! — плюёт Брендол под ноги Армитажу, — Я ведь всё равно узнаю кто этот хер и разоблачу вас обоих! — Удачи, вам, — отвечает Хакс и как можно скорее покидает место столкновения. Его руки дрожат от ярости, а в голове уже начинается обратный отсчёт дней отведённых Брендолу Хаксу на отравление воздуха своим дыханием. Отсчёт начинается с трёхста. Именно столько ротаций нужно Армитажу, чтобы спланировать и воплотить план уничтожения врага его успеху номер 1. Но жизнь преподносит Хаксу пренеприятнейший сюрприз. Вскоре после его перевода на базу «Илум», Гранд-адмирал Слоун погибает при таинственных обстоятельствах. Командиром её военных подразделений становиться Б. Хакс, но уже в звании Генерала. Армитаж негодует. Ему приходится переиграть свой план уничтожения Хакса старшего. Процесс затягивается, Армитажа это бесит и выбивает из колеи. Гибель Слоун и повышение отца вовсе не самые удручающие проблемы в его жизни. Самым скверным обстоятельством становится потеря связи с Трауном. Вообще весь флот чисса пропадает из логов коммуникаций. Армитаж не находит обновлённой информации о статусе Гранд-адмирала и состоянии его судов. Но даже несмотря на всё это, Хакс продолжает слать Трауну сообщения, отчитывается о прогрессе проекта «Старкиллер», просит совета, ожидает поддержки... Ждёт... Но ничего не получает в ответ. Хакс тревожится и винит себя в таком положении дел, полагая, чисс не желает более общаться с импульсивным и зацикленным на нём капитане. Он жалеет, что заваливал Трауна сообщениями, иногда несколько личного содержания. Он постоянно проверяет входящие, дёргаясь при каждом оповещении. Как-то, Хакс даже решает, что чисс его просто кинул, за ненадобностью, а все его красивые слова и жесты были всего лишь способом завлечь наивного юного Армитажа в свои планы. Но когда Армитаж перечитывает последние полученные от Трауна сообщения, то он разуверяется в этом. Гранд-адмирал искренне желал ему успеха и обещал развивать его таланты. А такие как Траун слов на ветер не бросают. « … не могу не отметить, что этот День Империи стал знаменательным для меня. Благодаря вам я поверил, что проект супер-оружия имеет шанс на воплощение. Я так же переосмыслил участие нескольких лиц в нём и в составе базы, отдав предпочтение молодым кандидатам, с инновативным типом мышления. Вы встретитесь с ними на базе. Желаю вам успешного сотрудничества!» После этого сообщений не поступало уже много циклов. Тишина на линии озадачивает Хакса всё больше. Его нервы раскаляются, это отражается ни личном составе. Его гнева начинают бояться. И вот, одним обыденным утром, незадолго до начала смены, подполковник Хакс наконец-то получает сообщение по тайному каналу. Его сердце подпрыгивает в груди, и он с трепетом и нетерпением открывает послание. Первое, что обескураживает Хакса, – имя отправителя. Сообщение идёт от некого Г. Пеллеона. Но так как выслано оно по тайному каналу, который они с Трауном использовали для обмена данными по «Старкиллеру», Армитаж открывает его, тут же прекращая завтрак. Перед глазами Армитажа всплывает несколько строк. В них капитан Пеллеон с прискорбием сообщает о гибели чисса от руки ассасина некоторое время назад и о… У Армитажа не хватает моральных сил дочитать сообщение до конца. Он роняет пад на стол и сгибается пополам, утыкаясь лбом в чёрный прохладный материал. Слёзы наворачиваются у него на глазах. Воздух застывает в горле. Его начинает колотить мелкий озноб, вскоре переходящий в настоящую тряску. Ему приходится выползти из-за стола и сесть на пол, чтобы не разбить себе нос о стол – так отчаянно его колотит. В какой-то миг он открывает рот, желая заорать от захватившего его чувства несоизмеримой утраты, но кроме сипа из его горла не вылетает других звуков. Сип, вой, свист и бульканье – вот какую ужасную какофонию создаёт его агония по великому чиссу. Армитаж крючится на полу, чувствуя резкую, всепоглощающую боль в груди. Он валяется по полу до посинения, до тех по, пока не отключается, где упал. Он приходит в себя лишь часами позже, в мед блоке. В его медицинской карте красуется тошнотворный, старческий диагноз «инфаркт», в который Армитаж не верит и при первой же возможности удалит из своего личного дела. Всё же, после разговора с врачом, который демонстрируя кардиограммы и результаты анализов, доказывает Хаксу, что у того действительно, как минимум дважды останавливалось сердце, Хакс начинает допускать возможность такого происшествия. Врач отстраняет Хакса от службы на 15 ротаций и прописывает ясельный режим: 10 часов сна в сутки, здоровое питание, диета, прогулки по поверхности, гимнастика. Хакс плевать хотел на советы медика, и вместо реабилитации рьяно берётся за расследование обстоятельств гибели Гранд-адмирала. Нити расследования запутаны и тонки, и Хаксу не удаётся найти виновных, однако он находит нечто иное. Армитаж выходит на записи чисса, которые тот адресовал своим приспешникам и последователям. Слушая вступительную речь Трауна к его засекреченному архиву, Хаксу кажется, что чисс обращался конкретно к нему в этой речи: «Если вы слушаете это, значит вживую вы меня больше не услышите. Однако, прекращение моего физического присутствия вовсе не знаменует конец моим начинаниям. Приходя к власти, я был готов, что у меня будут недруги, желающие моей смерти. Это естественный ход событий для каждого высокопоставленного лица — покушения на жизнь и на жизни тех, кто нам дорог. Посему, я тщательно подготовился к такому ходу событий. Этот архив один из немногих, что я собрал, поможет моим последователям выполоть созданную мной систему от сора и установить нерушимый порядок в строю. Хочу обратить внимание, что самые вредоносные сорняки сидят выше всех. Поэтому, прежде чем предпринимать что-либо, например пытаться чинить правосудие, изучите этот архив и действуйте планомерно.» Кроме крайне полезной информации о противниках режима, подозреваемых шпионах, предателях и списка двойных агентов, Хакс встречает в архиве Трауна предупреждение о потенциальном захвате власти в Империи кем-то колоссально богатым и влиятельным: « ...исчезновения чиновников и офицеров неслучайны. Элиминирование лиц высоких рангов требует баснословных вложений, хорошей военно-политической закалки, и безупречной подготовки, что в свою очередь подразумевает под собой наличие агентов в наших рядах. Уверен, что у разорённой вконец Республики таких ресурсов нет, а значит, мы имеем дело с врагом нового порядка... » Хакс понимает, что жизнь Трауна и Слоун были забраны кем-то ради получения власти над собранной ими из осколков империей. А раз все Гранд-адмиралы пали, то захват уже произошёл, просто с места Хакса этого ещё не видно. Так же, Армитаж решает, что самое время прикончить Хакса старшего, ведь на фоне гибели Гранд-адмиралов и пропажи чиновников, смертью генерала никто не озаботиться. И он делает это – пускает свой план и все свои вложения в ход, и убирает Брэндола Хакса из истории навсегда. Всё случившееся разбивает Хакса, оставляя на месте сердца уродливый рубец, а от души лишь бесформенные обломки. Но Хакс не может сдать свои позиции и отказаться от сокровенной цели. Он обещал Трауну завершить «Старкиллер» и сделать это оружие фирменным знаком империи. Поэтому даже с приходом ко власти узурпатора Сноука, Хакс продолжает работу над своим детищем. Армитаж Хакс воскрешает себя. Он буквально собирает свою душу воедино из обломков, как затем и свою армию, и становится неугомонным двигателем нового режима.