«Здравия желаю!
Прошу прощения за задержку с докладом.
У нас на борту всё спокойно. Молодое поколение о Дне Империи мало что знает, ведь многие ни разу не отметили этот день достойно до прибытия в строй. Однако, в приготовлениях участвуют все, командный дух высок. Командующий состав спланировал спортивные и тактические соревнования с награждением лучших участников и праздничный ужин для всего состава в конце ротации. День после празднества объявлен выходным для кадетов и отведён для уборки. Я планировал отчитаться перед вами в этот день, так как, как вы правильно предположили, сейчас моя нагрузка очень высока.
Из особых наблюдений: генерал Прайд и Гранд-адмирал Слоун всё чаще спорят. Консервативный по натуре генерал не желает принимать инноваций, и гнёт свою линию, подвергая авторитет Гранд-адмирала тесту при каждом удобном случае. Не могу не отметить, что г. Прайд порой бывает по-своему прав, однако его манера доносить это до вышестоящего по званию не самая лицеприятная.
Я стараюсь поддерживать Гранд-адмирала Слоун, насколько могу, но так как моя нагрузка возрастает пропорционально приросту наших сил, мне доводится пересекаться с ней крайне редко. Когда это происходит, я следую вашим советам. И думаю, что результат уже можно оценить как положительный, ведь я зачислен в партию, что отправится на празднество Дня Империи на некий секретный объект на границе с Диким Пространством.
До связи.»
«Приветствую. Рад слышать о ваших успехах. Обещанные файлы вы найдёте в приложении. До встречи на Дне Империи.» Сердце Армитажа уходит в пятки, когда он читает последнюю строчку послания. Охваченный делами, он и не задумался о том, что Гранд-адмирал Траун будет присутствовать на Дне Империи. И что в этот раз он, как надёжный агент чисса, может быть удостоен шанса лично переговорить с ним. Пульс Хакса учащается, пока он поспешно собирает свою коммуникационную станцию, распихивая детали по карманам формы. Он рад, что связался с чиссом своевременно. У него будет шанс получше подготовиться ко встрече, продумать темы беседы, усовершенствовать свои манеры и внешний вид. Думая о своём внешнем виде, Армитаж приходит в ужас. Он не принимал нормального душа, а пользовался соникатором, вот уже пару недель, не следил за лицом и руками, пропускал уроки этикета для кадетов из-за вызовов по особым поручениям… По его оценке, всё это в сумме складывается в картину совершенно не готового к выходу в высшее общество трудоголика-лейтенанта с какой-то захолустной, дикой станции. Армитаж представляет себе, как бы паршиво он себя почувствовал, столкнись он в данном состоянии с Гранд-адмиралом. Лучше сгинуть! Армитаж набирает скорость, стремясь до отбоя успеть к своей казарме. По специальному распоряжению Слоун, теперь он делит казарму не с пятью сокурсниками, как ранее, а всего с одним. Его сосед по казарме заучка и ботан, не вылезающий из пада. Хаксу это на руку, ведь проблем этот замкнутый в себе тип не создаёт, кроме той, что почти не спит, соответственно, не оставляя Армитажу возможности заняться приватными делами в казарме. Поэтому Хаксу приходится ныкаться то грузовому, машинному или же провизионному отсеку для обмена сообщениями с Трауном. Об интимных развлечениях в казарме не стоит и речи. Кроме неспящего соседа, его пад регулярно проверяется от и до, в соответствии с протоколами для офицеров. Должность заместителя командира пехоты обязывает его сдавать девайсы на проверку чаще остальных лейтенантов. Помимо этих накладок, времени расслабиться и пофантазировать у Армитажа совсем нет. А с фантазиями, которые лезут ему в голову при случае, он никак не может смириться… В преддверии Дня Империи, Армитаж напрягает все жилы, чтобы к выезду быть подкованным по всем вопросам политики и регламентам этикета. Пропущенные уроки плохо сказываются на технических навыках, таких как танцы и столовый этикет, но бессонные ночи, проведённые за чтением записей Трауна, пособий по психологии и тактике общения компенсируют его недочёты. Ну, или так думает Хакс до того, как попадает на суперразрушитель нового класса, на торжество в честь Дня Империи. Множество имперских подразделений прибывают на празднество, и Лейтенант Хакс, в форме цвета хаки, теряется в пафосно разодетой толпе высокопоставленных чиновников и командиров, торговцев и союзников воскресающей Империи. Он старается следовать за Слоун, но Гранд-адмирал поглощена налаживанием контактов и политическими дискуссиями, в которых Хаксу по статусу участвовать не полагается. Хакс не впервые чувствует себя одиноко в толпе. Но таким никому ненужным и неудалым он ощущает себя впервые и от этого аж хочется плакать. Но праздник в разгаре, и для сантиментов не время. Лейтенант Хакс собирается и подходит к зоне игры в саббак. Он без особого интереса следит за ходом партии, стараясь вычислить, кто блефует, а кто в выигрыше. Игроки за столом разные, и солидные и неопытные новички. Хакс про себя отмечает, что настоящих стратегов за столом нет. Внезапно, компания вокруг стола замирает, а сидящие встают, вытягиваясь по стойке смирно. Армитаж интуитивно повторяет действия окружающих, понимая, что к столу направляется некто влиятельный и высокопоставленный. Траун. Пусть это будет Траун. И Армитаж не разочаровывается, когда слышит негромкую, но ясную речь инородца: — Господа, здравия желаю! Не найдётся ли для меня места за этим столом? Все игроки продолжают стоять, как вкопанные, кто кивая, кто переглядываясь. Один лишь Хакс не теряется, реагируя оперативно. Он устремляется к ближайшему вакантному стулу и подносит его ко круглому столу. Видя его действия, несколько человек сдвигают свои стулья. Армитаж ставит стул в зазор и поворачивается, чтобы взглянуть на Гранд-адмирала. Чисс смотрит на него ровным, нечитаемым взглядом. Армитаж легко кивает Гранд-адмиралу в знак уважения и отходит подальше. — Благодарю, лейтенант. Можете не удаляться, я не против наблюдателей. Да и партия обещает быть интересной, — комментирует Траун, чинно усаживаясь на стул. Армитаж больше не чувствует себя глупо и неудел. Его внимание полностью фокусируется на игре, когда начинается партия с участием Трауна. Он занимает место вблизи чисса и с упоением наблюдает, как экзот умело уделывает всех неопытных игроков, мастерски блефуя. Стол быстро очищается от неопытных дельцов, и теперь на кону только крупные ставки. Армитаж тайно болеет за чисса, желая ему победы. Чисс прекрасно ведёт игру, манипулирует оппонентами, но при первом же подозрении на комбинацию сильнее, он выходит из игры. — Спасибо за партию, господа! Думаю, самое время уступить тому, кто жаждет получить свою порцию азарта, — собирая выигрыш говорит Траун, и грациозно уступает свой стул следующему игроку. — Предлагаю всем ценителям искусства направиться со мной в галерею, посвящённую истории Империи, за порцией эстетического удовольствия. Накануне я пополнил её новыми экспонатами и с радостью расскажу о них всем интересующимся, — объявляет Траун, окидывая взглядом толпу зевак и выбывших из игры. Несколько человек направляются за Гранд-адмиралом, в том числе и Армитаж. По пути к месту назначения, Траун приглашает людей присоединиться к его партии ещё в нескольких местах. Армитаж идёт в самом конце довольно крупной процессии, которую Траун водит по галерее, раскинутой на одной палубе с библиотекой и учебным корпусом. Он внемлет каждому слову и жесту чисса. Траун замечает его неподдельный интерес к экспонатам оружия, древним коммлинкам, микросхемам старых дроидов и вычислительных блоков и подпитывает его подробностями и деталями, о которых может знать только настоящий эксперт эпохи расцвета Империи. Под конец экскурсии ряды "ценителей искусства" редеют, и Армитаж обнаруживает себя в окружении пары инженеров, учёного и глубоко пожилых офицеров, которые, вероятно, использовали некоторые из экспонатов и сами. Экскурсия заканчивается на видавшей-виды рукояти светового меча, по слухам принадлежавший тайному ученику самого Лорда Вейдера, некому Старкиллеру. — Как вы думаете, почему в конце этой галереи размещён световой меч? — спрашивает Траун у последователей. Армитаж рьяно думает над ответом, но, к досаде, не находится что сказать. Он мало что знает об этом типе оружия, как и о его носителях, кроме того, что они обладали некой Силой и что эта Сила творила прям-таки чудеса. Скептик по натуре, Хакс слабо верит в подобные легенды. Он уверен, что знаменитые слухи о том, что Император мог пускать молнии из рук, а Джедаи могли летать, не более, чем дословно принятые и неверно истрактованные кем-то афоризмы. — Джедаи испокон веков пытались тайно узурпировать власть в галактике. Они наши главные враги. Соответственно, этот меч напоминание об угрозе и призыв к бдительности, — высказывается пожилой командор. — Вы правы, — подтверждает чисс, — Но помимо призыва к бдительности, этот экспонат и дань самому кайберу. Оружие, основанное на кайбере, очень мощное. Империя использовала его в крупных проектах, но всё же, максимальный потенциал этого материала пока не раскрыт. — Вы намекаете, что с помощью кайбера возможно создать что-то помощнее Звезды Смерти? — спрашивает Гранд-адмирала Армитаж. — Да, лейтенант. И это не домысел или намёк. Проект уже в разработке, однако нам не хватает ресурсов для его воплощения. Как материальных, так и интеллектуальных. И вы все, — Траун делает выразительную паузу, окидывая слушателей взглядом, — Вы все тут сейчас не случайно оказались. Все присутствующие замирают, затаив дыхание. Уровень адреналина в крови у Армитажа резко подскакивает, а в голове уже зреет куча вопросов и догадок. Но Траун не спешит выдавать информацию. — Я предлагаю нашей небольшой компании пройти в мой частный отсек, где мы сможем обсудить некоторые детали этого проекта и, возможно, даже посодействовать его прогрессу, — заманивает Траун слушателей в свои планы. — При всём уважении, Гранд-адмирал, но… этот зелёный стручок отправится с нами? — вопрошает седой генерал, пренебрежительно махая рукой в сторону Хакса. Армитаж смущается и его грудь наполняется негодованием. Все взгляды резко обращаются на него, как бы осуждая его присутствие в высшем кругу. Армитаж обращает взор полный смятения и мольбы на Трауна. Чисс поджимает губы и ничего не говорит. Хакс в недоумении моргает, забывая, как дышать. Траун не может за него вступиться. Хакс не его подчинённый. Армитаж понимает. Он чует, что сейчас ему предстоит пройти тест на прочность, который решит его судьбу. Он переводит гневный взгляд на оскорбившего его генерала, и глубоко вдохнув, уверенно чеканит: — Меня зовут Лейтенант Хакс. Я служу на «Империалисе» заместителем командира пехоты. Я являюсь лучшим на своём курсе в вопросах военной техники и вооружения. Полагаю, что мои свежайшие технические познания и искренний интерес к военным инновациям придутся как нельзя кстати в этом деле. Если, конечно же, Гранд-адмирал Траун так тоже считает. Армитаж переводит взгляд на чисса. Теперь в его глазах нет смятения. В его взгляде огонь и стремление. Гранд-адмирал-экзот окидывает его резким взглядом, театрально вздёрнув подбородок, и медленно выговаривает: — Разнообразие команды ещё никогда не шло во вред делу. По крайней мере, не в моей практике. Я одобряю вашу кандидатуру и позволяю вам присоединиться. — Спасибо, Гранд-адмирал, — вдохнув напряжение из лёгких отвечает Хакс, и чувствует, как неприязненные взгляды, впившиеся в него, постепенно отступают. Через несколько минут небольшая компания во главе с Трауном оказывается в тёмном помещении, подсвещённом только тусклыми светильниками, проекциями звёздных карт и разных схем. Траун выключает ненужные проекции и оставляет в центре залы лишь одну схему. Армитаж с интересом читает её, отмечая безупречное исполнение трёхмерного чертежа, точные расчёты и аннотации под ним. Он слушает, что говорит Траун присутствующим, в пол уха. Его полностью захватывает идея представленного проекта супер-оружия и его детали. Армитаж сталкивается с формулами и понятиями доселе ему незнакомыми, но за это он не переживает, ведь он заполнит все пробелы сегодня же, как только доберётся до своего пада. Траун спрашивает мнения инженеров по поводу некоторых расчётов, и получает в ответ довольно скептическую, негативную оценку. Армитаж слушает дискуссию с интересом и делает ментальные пометки о том, что ещё ему стоит изучить. Вскоре, пара ранее заинтересованных офицеров покидают офис, окрестив идею абсурдной. Армитаж улавливает по мимике чисса, как глубоко его раздражают такие выходки. Но чисс продолжает беседовать с оставшимися членами собрания как ни в чём ни бывало. — Лейтенант Хакс, вы не могли бы заварить для нас кафа? Думаю, нам нужен небольшой перерыв, — обращается к увлечённому проектом Армитажу чисс. Хакс, как самый младший по званию, не имеет права отказать, и лишь кивает в ответ. — Всё необходимое вы найдёте в левом от моего стола шкафчике, — комментирует Траун, выключая схему и повышая освещённость помещения. Оставшиеся инженеры, учёный и пожилой капитан благодарят Армитажа за вкусный каф, от чего Армитаж невольно розовеет и искренне улыбается себе под нос. Траун замечает его улыбку и подавляет собственную. Распитие кафа заканчивается, и присутствующие не задерживаются в офисе, ибо Траун ясно даёт понять, что дальнейшее обсуждение проекта он намерен проводить лишь с теми, кто искренне заинтересован и компетентен помочь, после их же личного подтверждения. Армитаж принимается собирать пустые кружки и приборы для кафа. Траун останавливает его. — Оставьте, лейтенант Хакс. Мне интересно ваше мнение об этом проекте. С этими словами Траун вновь включает проекцию схемы ядра установки планетарного масштаба. У Армитажа уже сложилось определённое мнение, но он берёт минуту, чтобы рассмотреть схему ещё раз, а затем отвечает, тщательно подбирая слова: — Насколько я могу судить, проект очень амбициозен, и на данный момент, является скорее теоретической, нежели реальной проекцией аппарата. Хотя я вижу очень подробные расчёты термодинамики ядра, я не могу не озадачиться, откуда возьмётся столько энергии, чтобы активировать его? И как эту энергию фокусировать для заправки? — Я не пожалел, что пригласил вас! — бодро комментирует чисс, оживший после кафа. — Энергия, необходимя для заправки рассчитывается в кветта единицах, и поиск источника – это основная загвоздка проекта. Армитаж округляет глаза. — Да, это звёздные масштабы, но для новой империи о меньшем я и не мыслю. — Я понимаю… И я очень заинтересован, но без проработки технической базы и углублённого изучения прикладной термодинамики я вряд ли смогу посодействовать решению существующих проблем, — говорит Армитаж, серьёзно взвесив все обстоятельства. — Но вы готовы учиться. Готовы думать, действовать, совершенствоваться. Это то, на что не готовы все остальные энтузиасты, даже за солидные гонорары и большие привилегии за самый минимальный вклад, — констатирует Траун. Армитаж невольно думает о том, как участие в проекте повлияет на его карьеру и доходы, и понимает, что он обязан вписаться. Этот проект – прямой путь к высокой должности и финансовой независимости. Тем более, проектом будет руководить Траун, а он… Он в восторге от чисса. — Скажите, Гранд-адмирал, вы изобрели этот проект? — смелеет Армитаж, не скованный присутствием посторонних и окрылённый положительной реакцией Трауна. Траун заманчиво улыбается и воодушевлённо смотрит на проекцию. Он подступает вплотную к иссиня-белым контурам, запускает руку в лучи, и проводит сквозь них кистью. — О нет. Изобретатель не я. Я не уже не столь выдумчив и расположен к инновациям в своём возрасте. Я коллекционер, организатор и тактик. А вот вы... Траун перестаёт играть с лучами и подходит к Армитажу поближе, рассекая своим мощным силуэтом проекцию. Чисс не отрываясь смотрит на юного Хакса, застывшего в его тени. Тело Армитажа отказывает, словно поражённое параличом. Он не может и шелохнуться, и не осмеливается посмотреть на чисса. Он косит взгляд куда-то вниз, в бок, и куда угодно, только не в алые глаза на уникальном, нечеловечески красивом лице… Ведь смотря в них, у Армитажа плывёт рассудок и из головы вышибает все здравые мысли. А сейчас момент столь важный, что чистый рассудок нужен ему, как никогда… Но от трезвого рассудка Армитажа не остаётся ничего, когда Гранд-адмирал подходит к нему почти вплотную и вытягивает руку. Мгновение спустя его прохладные, мягкие пальцы скользят по скуле Армитажа. От небывалого тактильного ощущения у Армитажа вмиг встают все волосы на теле. Гранд-адмирал настойчиво приглашает его повернуться и обратить взгляд ему в лицо. — Ваш потенциал, как и потенциал кайбера, предстоит раскрыть, — говорит Траун, оглаживая контур лица Армитажа пальцами. — Раз вы так говорите, не смею не согласиться… — вырывается шёпотом у Армитажа, и его мысли теряют форму и ясность, превращаясь в цветной круговорот. — Я вижу в вас большой потенциал, но что-то сильно мешает ему раскрыться, даже несмотря на мою поддержку. Я хочу знать – что. Полностью захваченный тактильным ощущением, Армитаж не сразу понимает, чего хочет от него чисс. Он молчит и млеет от пальцев чисса на своём лице. — Я не понимаю, почему вы всё ещё носите инсигнии лейтенанта и почему Гранд-адмирал Слоун не перевела вас, куда я рекомендовал. Цветная карусель мыслей в голове у Хакса резко останавливается и его глаза стекленеют. Траун рекомендовал его повышение и перевод, но этого не произошло... Отец. Это происки старого деспота. Армитаж сдерживается изо всех сил, чтобы не покраснеть от досады и осознания несправедливости ситуации. — У меня есть соображения… — Армитаж дёргано вбирает воздух в лёгкие, борясь с эмоциями, — …на этот счёт. — Я слушаю вас, — Траун отступает на пол шага, убирая ладонь с лица Армитажа. — Мой отец является противовесом моего успеха под вашим руководством. — Капитан Хакс? — Да. — Я подозревал. — Пока я не закончу обучение и не получу звание… — Это слишком долго. Вы нужны мне сейчас, — отрезает чисс. — Я… О… Армитаж содрогается, понимая Трауна очень дословно. Пространство вокруг него вмиг сужается, создавая подобие вакуума. Воздух больше не воздух, а твёрдое вещество, а вот пол наоборот – будто жижа. Вокруг нет объектов и звуков, а есть только он и экзот, которому он нужен. Нужен. Тех, для кого Армитаж хоть что-то значит, можно сосчитать на пальцах одной руки. А те, кому он нужен, меньшая часть этой же популяции. Но вот, он нужен чиссу и это... Неописуемое счастье. У Хакса словно вырастают крылья, и он готов броситься чиссу на шею, с воплями "Я согласен! Возьми меня!", и больше не покидать компании Гранд-адмирала никогда. Лавина фантазий, жёстко сдерживаемых и надёжно блокируемых дамбой целомудрия, вдруг прорывает блокаду и заполняет мозг Хакса с неимоверной скоростью. Армитаж представляет всё, на что он готов для и ради чисса, и его температура повышается, начиная с паха. Ему тут же становится жутко, неловко и стыдно, за непотребные мысли в столь ответственный момент, ведь суть слов чисса вовсе неоднозначна... Но способность Армитажа к анализу сейчас на нуле и он больше не думает, а делает то, на что его толкает воспалившийся рассудок. Он делает несмелый шаг вперёд, вставая вплотную к чиссу. Траун не отстраняется, но выглядит крайне удивлённым таким поворотом событий. Армитаж привстаёт на цыпочки и дотягивается носом до лазурного подбородка чисса. Он робко ведёт кончиком носа по божественным скулам и щекам. На удивление, чисс не отпрыгивает от него, не хватает за грудки и не выкидывает за дверь. Не получив отказа, Армитаж решает зайти дальше. Его губы легко скользят по губам Гранд-адмирала, в полу-поцелуе, и его тело превращается в фонтан эндорфинов. Траун резко вдыхает, очевидно поражённый происходящим. — Постойте, — шепчет чисс ему в губы, когда Армитаж пытается углубить поцелуй. — Почему же, — разочарованно шепчет Армитаж в ответ, не в силах отступить от чисса. Траун склоняется к уху Армитажа и, касаясь мочки его уха губами, шепчет: — Я слишком стар и морально истощён... и слишком близок к концу, чтобы ввязываться в такие романсы. Траун проводит щекой по щеке Армитажа, и невольно замирает, чувствуя влагу. — Но уже поздно оправдываться перед вами, я чувствую, что разбиваю вам сердце здесь и сейчас, — чисс приобнимает Армитажа за плечи, готовясь отстранить его от себя. — И поверьте, моё страдает от этого не меньше. — Вы не стар и вовсе не близки к концу! Вы... вы лучший... вы надежда империи... и... я... — глотая слёзы лепечет Хакс. — Надежда империи – это образованное и хорошо обученное новое поколение. Вы лучший пример новой надежды. Хакс судорожно кивает, всё же отступая. Он утыкается взглядом в пол, понимая, как сильно он только что осрамился. Но Траун не отчитывает его, а протягивает ему платок. Белый квадратик из нежнейшего материала, с вышитым в углу инициалом «М». Хакс хватает платок и наспех вытирает им сбежавшие против его воли из глаз слёзы. — Простите меня, Гранд-адмирал. Мне лучше уйти, — давит из себя Хакс, не зная, куда деться. — Нет, лейтенант Хакс. Вы не можете покинуть этот отсек в таком состоянии. Сначала вам нужно прийти в себя. Пожалуйста, не торопитесь, воспользуйтесь уборной, выпейте воды. Успокойтесь, — увещевает чисс мягким тоном. Армитажу ничего не остаётся, как повиноваться. Он почти бегом удаляется в уборную и там, уткнувшись лицом в локоть, рыдает несколько минут. Он готов рвать на себе волосы за свою оплошность, за идиотский порыв... Но в тоже время ему ни капельки не жаль. Даже если бы чисс выкинул его из отсека с позором, то те прикосновения, взгляды и мгновения пережитые им только что, стоили бы того! Армитаж откровенно признаётся себе, что по сути, всё, что произошло в его жизни из-за Гранд-адмирала Трауна, стало лучшим из случившегося с ним. Незабываемым. Самым сокровенным. Умываясь холодной водой, он улыбается себе в ладони, обещая хранить в памяти каждый миг сегодняшнего дня.* * *
Вернувшись в зал, чтобы достойно попрощаться с Гранд-адмиралом и решить свою участь в проекте, Армитаж обнаруживает чисса развалившимся в обширном кресле во главе рабочего стола. Траун мирно читает что-то в паде, параллельно попивая чай. Вторая кружка с дымящейся жидкостью стоит возле его собственной. Армитаж не двигается с места, не зная, куда ступить и что делать. — Если вы желаете покинуть моё общество, вы вольны сделать это. Я не в праве вас задерживать. Если же хотите, то задержитесь на чай, — отвечает на немой вопрос Армитажа чисс. — Спасибо, сэр, — Армитаж сглатывает ком, снова грозящий поднятся в горле, ведь никто никогда не был так добр к нему, как Траун сейчас, — Благодарю за предложение. Я задержусь. — Присаживайтесь, — указывает чисс на стул рядом со своим креслом. Армитаж садится на предложенное ему место и обхватывает заледеневшими от холодной воды руками тёплую кружку. Он фокусирует взгляд на её дне и не может вымолвить ни слова. — Извиняюсь, что спровоцировал данную ситуацию. Вы ещё очень юны и, полагаю, не сталкивались с проявлением интереса к вашей персоне ранее. Я надеюсь, что не смотря на недопонимание, мы сможем остаться соратниками, — оповещает его чисс. Армитаж сжимает кружку, думая, что ответить. — Я искренне желаю этого, сэр... — тихо говорит он, не поднимая глаз. — Хорошо. Чтобы устранить недопонимание, хочу заверить вас, что заинтересован исключительно в ваших талантах и намерен содейстовать их развитию далее. Но чтобы процесс был эффективен, нужно устранить помехи. Слыша эти слова Хакс чётко понимает, что он должен сделать. Он должен покончить с Брендолом Хаксом. Срочно. — Я настою на вашем повышении и переводе в инженерный взвод. Вы можете остаться на «Империалисе» до конца обучения, но сразу после выпусного экзамена я желаю видеть вас в офицерском составе фортпоста на Илуме, — продолжает Траун свою линию суждений. — О большем я и не мечтаю, сэр, — откровенно отвечает Хакс. Набравшись смелости он таки поднимает взгляд на чисса. — Что же касается вас лично, — чисс откладывает пад и делает большой глоток чая, — Я желаю вам найти понимающего и ценящего вас партнёра. Того, кто будет бризом радости в вашей жизни, ради кого вы будете готовы зажигать звёзды и создавать миры. Одного на миллион. Того, кто вас никогда не предаст. Именно такого партнёра, Армитаж. И не меньше. Армитаж внемлет словам Трауна и после каждого эпитета, что чисс приводит, у него в голове проносится лишь одно имя: Траун. Понимающий и ценящий его — Траун... Бриз радости в жизни — Траун... Готов зажигать звёзды и создавать миры — ради Трауна... Один на миллион — Траун... Хакс понимает, что он навсегда останется один, ведь подобного Трауну нет. Но почему-то его это не тревожит, а радует. Лёгкая улыбка озаряет его лицо и на душе становится легко. — Спасибо, сэр, — единственное, что он способен выдать в ответ. Траун протяжно вздыхает, очевидно подозревая, что его мотивационная речь не возымела нужного эффекта и зацикленность юного лейтенанта не пройдёт. — Что ж, — Траун кашляет, делает поспешный глоток чая, и немного кривиться в лице, словно от боли. Армитаж напрягается. — Я доверю вам несколько файлов проекта, что помогут вам понять его технические основы. Более сложные материи будет разумно проработать после. — Обещаю разобраться с техническими составляющими в кротчайший срок, чтобы скорее приняться за настоящую работу, сэр! — ободряется Хакс и пробудет чай. — И ещё, вы вольны придумать некое кодовое название этому проекту, а так же отвести для него отдельный канал связи, чтобы все детали сохранялись под единым гифом. — Конечно, сэр, — Хакс отпивает чая, оценивая на редкость утончённый аромат и терпкий вкус. У Хакса на уме уже крутится название, но он хочет получить ободрение от чисса, — Сэр, разрешите кое-что уточнить? — Уточняйте. — Помните, на экскурсии, вы говорили, что у Лорда Вейдера был тайный ученик. Очень могущественный и талантливый. — Армитаж прерывается, давая Трауну шанс прокомментировать. — Именно так. Лорд Вейдер встретил его маленьким мальчиком и тренировал в тайне ото всех. Император Палпатин был нетерпим к подобного рода секретам, и пресёк план Лорда Вейдера, как только узнал о нём. Лорду Вейдеру пришлось переигрывать свои действия на ходу, и в итоге его ученик очень пострадал, собственно, как и Лорд Вейдер... — Траун умолкает, понимая, что Хакс хотел, чтобы он уловил аналогию. На мгновение за столом повисает тишина. Траун рассматривает собеседника, сощурив глаза. Хакс непоколебимо смотрит на него в ответ. — Итак, аналогия нам ясна. Тут, я нахожу уместным форсировать, что вам стоит быть предельно осторожным при обмене данными и сообщениями со мной, — добавляет чисс, — Так, а что вы хотели уточнить? — Хотел бы получить одобрение назвать проект «Старкиллер». — Хм, — Траун чуть хмуриться, жестом призывая Армитажа к дальнейшим объяснениям. — Учитывая, что моё участие в этом проекте началось с тайного обучения у вас... и то, что приглашение в проект я получил возле меча Старкиллера... — начинает Хакс, но не продолжает, уверенный в том, что чисс додумает за него. Вместо продолжения он пьёт чай. — Я вас понял, — протягивает чисс, делая глоточек из своей кружки, — Вы отвоевали место в проекте возле сайбера Старкиллера, поэтому это имя для вас многое теперь значит. Армитаж кивает. — Название одобрено, лейтенант, — без лишних дискуссий подытоживает Траун. С того самого момента, проект «Старкиллер» становится делом жизни для Армитажа Хакса.