в волчьей обители

Посреди ночи ванин чуткий сон был ненадолго прерван неожиданным рефлекторным объятием со стороны Данилы, это даже совсем объятием и не назовёшь, так просто руку положил, но Ваня был уж больно падкий на подобного рода действия и, посчитав, что жестом этим Даня дал добро, Ваня аккуратненько к нему прижался, стараясь оставить между ними минимальное расстояние. Лучики утреннего солнца Ваню разбудят первым, но он даже не двинется, лишь бы не нарушить эту идиллию. Он обычно раньше солнца встаёт, но сейчас был готов хоть до заката лежать так и уснёт снова. А позже проснётся уже Даня, стараясь хозяина дома не потревожить, осторожно отстранится. Но Ваня тоже проснётся сразу же, почувствовав отсутствие рядом казалось надёжного, но какого-то непостоянгого тепла. — чего-то мы поздно сегодня — только проснувшись, но уже бодро говорит Ваня — да нормально, я дома и позже просыпался, если меня не будили конечно — стараясь уловить ту же бодрость отвечает Даня — а кто будил?? не дятлы ведь и не петухи наверное — чаще будильник, но первые два тоже иногда — посмеиваясь говорит Данила — хах, а подробнее? или у вас реально в городе петухи поют? — да есть один, ладно забей, у нас сегодня вроде как дел много Дел действительно было запланировано много, Ваня хотел полянку показать с цветами, а дорога до неё опасна, говорит, диких животных много, зато интересно. — там ещё много кустиков с ежевикой, так что точно не зря идём! — шагая с явным отрывом от Дани утверждает Ваня — если тебе понравится, мы сюда ещё раз придём завтра Даня кивает и продолжает следовать за ним, стараясь не отставать сильно. В конце концов перед ними открывается совсем небольшая полянка, покрытая невероятно мягкой травой, смешанной с самыми разными душистыми цветами и окружённая рядами ежевичных кустов. Даню цветы даже больше чем ягоды заинтересовали — а можно ли цветы срывать? — знаешь.. а можно! давай соберём и дома сделаем венки Дане эта идея забавная безумно понравилась и всё оставшееся время они провели за сбором цветов и разного рода разговорами. Дане это занятие казалось очень расслабляющим, да и в целом любая минута проведённая с Ваней напоминала ему своеобразную медитацию, он всё-таки был очень интересным собеседником и человеком, наверное из-за того что жил посреди леса, а может и наоброт он в лесу жил потому что интересным человеком был — вот круто наверное жить тут, на природе, абсолютная свобода, воздух свежий — воздух то это да, свежий, но свобода не абсолютная точно — это ещё почему? у тебя тут так то нет законов всяких там — ну это ты о внешней дисциплине, я о другом. Вот у меня в сумке есть ножик, но я всё ещё не убил ни лося ни лисицу и тебя кстати тоже не трогал! Абсолютная свобода это хаос, всё-таки надо хотя бы себя контролировать — короче я тебя понял, нету её этой свободы — ну тип того И снова так до самого вечера. Возвращаться они будут уже на закате солнца, ещё бы чуть задержались и совсем бы подвергли себя опасности, но сейчас солнце спасительно догорало остатками. Назад дорога казалась гораздо короче чем туда, какое-то волшебное свойство всех дорог. Посреди пути Ваня, заслышав игру ветра шелестящими листьями, остановится, палец свой оближет и выставит, чтобы потом уловить, а потом якобы проанализировав, выдаст "ветер северный". Конечно это ему надо было лишь чтобы Даня удивился и у него получилось воплотить всё задуманное. Уже в знакомом дворике Ваня подошёл к другу — Даня, ну как тебе? Завтра-то пойдём? — да мне понравилось всё очень, я не против и завтра сходить — после пары минут раздумий отвечает Данила — тогда на — Ваня протягивает достанный из подобия сумки на его поясе ножичек, сильно смахивающий на самодельный — на случай, если почувствуешь себя в опасности — оу спасибо — Поперечный был приятно удивлён такому презенту —пошли венки плести скорее Ваня устроит друга на кровати, поинтересуется известными ему способами плетения, а сам предупредив, но не сказав куда, отойдёт ненадолго. Спустя время сзади подойдёт, пальцы свои тонкие устроит на чужих плечах, начнёт аккуратно так, еле заметно, но ужасно приятно массировать то плечи, то шею, ещё неожиданней он вдруг эту шею осторожно целовать начнёт, сначала совсем легонько, но постепенно даже так, что следы останутся потом багровые — что ты делаешь? — явно смутившись спрашивает Даня. — тебе не нравится? — Ваня тут же уберёт руки, испугавшись, что доставляет неудобства — нет-нет, что ты, продолжай — Поперечный возьмёт руки ванины и вернёт обратно на свои плечи и Ваня послушно продолжит, правда губами касаться снова так и не осмелится, а как только руками своими хваткими полезет в золото волос его с рыжим отливом, то получит "не трогай только волосы, пожалуйста" и конечно же просьбу исполнит. С большим увлечением Ваня глядел на то как моментами небрежно Даня пытался сплести веночек. Потом он сам подсядет рядом на кровать и присоединится к процессу плетения и делать он это будет искуссно так, будто всю жизнь только этим и занимался, у него вообще любая деятельность получалась такой, что вызывала впечатление, будто он в ней чистый профессионал. Вот доплетет венок, наденет на восхищённого Даню, потом поможет и ему доплести и примерит венок сам. Понятно было, что Даня до утра вряд ли увидит свое отражение где-то, кроме карих ваниных глаз, поэтому верил каждому его сладкому ужасно комплиментарному слову, которые он произносил совершенно искренне и от души, в ответ получая попытки данины в что-то похожее. Даня тоже в каждое своё слово верил и правда Ваню считал очень красивым, тем более в венке из цветов, который явно безумно шёл обладателю пышной шевелюры типичного лесного обитателя. — Резиночка на руке у тебя такая.. прикольная — Ваня взглядом укажет на забытый Даней напрочь не очень понятный аксессуар — Спасибо, до тебя никто её не замечал вовсе — ответит Даня, которому в душу запал этот необычный комплимент, наверное самый необычный из всех, что он слышал когда-либо. Вскоре разговор их сойдётся на том, что пора бы уже ложиться спать, ведь делать больше нечего, а силы исчерпаны и на исходе. На этот раз Ваня обнимет Даню первым, но тот всё-таки попросит отстраниться, оправдав это тем, что жарко сейчас в обнимку спать. Но на самом деле он близостей таких сторонится и не готов к ним пока, ведь там наверное этому будут не рады. С другой стороны оттуда он был прогнан со словами "можешь не возвращаться" поэтому не должен он отказывать себе в объятиях с человеком, который ему помог, да и сам по себе был хорош. Всю ночь Даню будет терзать этот вопрос, пока в душе не опустится вторая чашечка весов под тяжестью обиды на всех, кто там. И Даня всё-таки окутает объятиями Ваньку посреди ночи, для себя объяснив это тем, что он опять неспециально, как это прошлой ночью было и Ваня как и в прошлую ночь вновь приластится, нежно носом уткнувшись в чужую футболку. И Даню его эти жесты безумно то ли забавляют то ли умиляют, то ли и то и это сразу, в любом случае он все ещё наверное был доволен исходом событий, надеясь, что там по нему не сильно тоскуют. Он уже задумывался над возвращением, но пока складывалось крепкое ощущение, что тут он в разы желаннее.