Monsters

Паннакотта очнулся на кровати. В кресле неподалёку сидела девушка, читая книгу. Фуго шевельнулся, и та повернула голову на шум. — Опять вляпался в историю? — сказала Беатрис. — Если третий муж бьёт по роже — дело всё-таки в самой роже, — Паннакотта попытался пошутить. Девушка не улыбнулась. — Дон Джованна сходил с ума от беспокойства. — Оказывается, он может беспокоиться? — В таком положении ёрничанье сейчас неуместно. — Ты пришла сюда лекции читать? — Я пришла передать, что раз ты так хочешь уйти с Хишашикатой, дон Джованна не станет тебя удерживать. Даже наоборот — даст тебе Шейлу в сопровождение, чтобы ты добрался до аэропорта без приключений. Беатрис встала, чтобы уйти. — И всё-таки вместо того, чтобы устраивать демарши, поговорил бы с ним по-человечески. — С ним невозможно по-человечески! — При первой встрече я сказала ему, что он всё и одновременно ничего, а он возразил мне, что он человек. Он во многих вопросах человек. И чувствует как человек. — А что он тогда чувствует ко мне? — Спроси у него сам.

***

Взять и переехать в другое государство легко и просто лишь в художественных фильмах. Конечно, можно было полететь частным бортом, а потом получить гражданство на месте, но Фуго не хотел обременять людей, потому совершенно добровольно погрузился в бюрократический ад. Кроме того, надо было привести документы в порядок и ввести нового человека в курс дела. Но к его удивлению, он сравнительно быстро получил визу. Паннакотта общался с другими людьми и знал от них, что посольство может отказать в визе без какого-либо объяснение причин. Приходится несколько раз обращаться туда, а тянуться это может без конца. Теперь он складывал немногочисленные пожитки. Парень думал, что по-большому счёту его ничего не связывает с родиной. Дом? Он не нажил собственной недвижимости и всё время жил в разъездах. Семья? Не смешите мои тапочки. Друзья? Половина банды Буччеллати в могиле, а отношения с оставшимися членами банды трудно назвать дружескими. Так что не имело смысла устраивать пышные проводы. Помашут ручкой, провожая на самолёт — и достаточно, хватит. Потому он решил отпраздновать предстоящий отъезд в гордом одиночестве. Блондин накрыл на стол, зажёг свечи и налил немного вина. И так сойдёт. — За успешный переезд, — он отсалютовал бокалом и выпил из него. В дверь постучались. — Кого там черти принесли? — проворчал Фуго и мельком заглянул в глазок. За дверью стоял Джованна собственной персоной. — Эм… что-то случилось? — спросил Фуго, впуская внутрь. — Нет, всё нормально. Я просто хотел бы провести с тобой вечер перед отъездом. Позволишь? Паннакотта решил, что с него не убудет. Джорно пришёл не с пустыми руками — он тоже принес красное полусладкое и фрукты. Выложив содержимое пакета на стол, они сели друг напротив друга. Поначалу они болтали о всяких пустяках, пока речь не зашла о дереве-стенде, из-за которого и случился весь сыр-бор. — Когда я объявил войну наркокартелю, каждый день был борьбой за выживание. Было всё — и письма с угрозами, и попытки покушения, и даже один раз прислали посылку с отрубленной головой, которую погрузили в ёмкость с мёдом. Ну, ты знаешь, так делали в средневековье, чтобы мёртвая плоть не подвергалась порче. Мне пришлось отправить Триш в Америку на гастроли ради её безопасности. Сами мы передвигались под покровом ночи и каждый раз ночевали в новом месте. Миста спал, положив пистолет под подушку. — И что вы хотите этим сказать? — Торговля наркотиками связана с огромными деньгами, которые сравнительно легко заработать. Ничего удивительного в том, что люди, которые рисковали лишиться подобного источника дохода, были готовы на самую лютую жестокость. Да, я знал, с каким риском это сопряжено, и на что я иду. Но с тех пор, я предпочитаю не ввязываться в подобные дела, чтобы не ставить под угрозу свою жизнь и жизни подчинённых. Потому я хотел предоставить фонду Спидвагона возможность разобраться с этим деревом. — Ты хочешь сказать, что это было так же опасно, как борьба с наркокартелем? — Фуго, тебя чуть не убили дважды, но ты всё ещё сомневаешься, что это опасно? — Джорно покачал головой, — здесь речь идёт о другом сокровище, которое дороже золота — лекарство от всех болезней. — Только чтобы получить это лекарство, нужно убить человека — всего-то! — Ты прекрасно знаешь о зверствах, по сравнению с которым простое убийство — это акт милосердия. — Мне вот что интересно — как тебе удаётся всегда оставаться таким невозмутимым? Вокруг кровь, кишки и выбитые зубы, а ты стоишь с беззаботным видом, словно гуляешь по полю с ромашками. — Я не люблю делать то, что бесполезно. У меня была безответственная мать, которая оставляла меня одного, чтобы пойти на гулянку. И я перестал плакать, потому что это было бесполезно. Потом она вышла замуж и переехала в Италию. Отчим бил меня, когда у него было дурное настроение. Тогда я стал учиться угадывать эмоции других людей, но не показывал свои собственные, потому что я не видел в этом смысла. К примеру, если покажу я отчиму свой страх, от этого он сжалится и перестанет меня бить? Нет, разумеется. — Понятно, чего Аббаккио невзлюбил тебя. Ты вел себя безупречно для пятнадцатилетнего подростка. — Согласен, пришёл какой-то хрен с горы с замашками аристократа и сразу втирается в доверие. Ты когда-нибудь влюблялся? — Вечер откровений? — Фуго хихикнул, — увы, после домогательств того мудака-профессора у меня было отвращение к прикосновениям, я дёргался даже от прихлопывания по плечу. Через некоторое время я смог преодолеть свой страх, но в том месте, которое отвечает за влюбленность, у меня какой-то блок. К тому же, было не до того. Сам видел, что мотаться с места на место для нас обычное дело. От алкоголя стало шуметь в голове. Джорно, слегка покачиваясь, подошёл к музыкальному проигрывателю. — Потанцуем? — Эм-м-м… Мы не побеспокоим соседей? Только разборок с полицией нам не хватало! — Нет, время ещё в рамках закона. Мы можем включить музыку. Джованна с щелчком нажал на кнопку «play». Из колонок понёсся глубокий мужской голос, поющий на немецком. Du bringst mich aus dem Takt-Takt-Taktgefühl. Fühlst du, wie ich mich heut ganz in dir verlier? Durch dich werd ich heut neu-neu-neu gebor'n, denn das, was ich brauch, find ich-ich-ich in dir. Паннакотта снова хихикнул и присоединился к нему. Чем-то напоминало дискотеку, где подростки дули тайком припрятанный алкоголь и потом кривлялись под орущие колонки. Du bist alles, alles was mich fesselt Niemand kennt mich besser Alles, was ich will, bist du И прижимались друг к другу — точь-в-точь как пьяная молодёжь. Und darum Such mich — find mich, treib mich weiter Halt mich — zwing mich, immer weiter Джорно обжигающе прошептал на ухо: — Я тоже никогда не влюблялся, пока не встретил тебя. — И когда ты это понял? Когда насиловал меня? Lass mich — lass mich, lass mich nie mehr los — Когда ты пошёл к Рафаэлю. — Причём тут Рафаэль?! — Я не мог заставить тебя захотеть жить, но я не мог не плакать при мысли, что я больше никогда тебя не увижу. Und darum Jag mich — fang mich, treib mich weiter Halt mich — quäl mich, immer weiter Lass mich — lass mich, lass mich nie mehr los — Ты врёшь, — по лицу Фуго текли слёзы, — ты всё врёшь! — Я же говорил, что у меня трудности с выражением эмоций, — Джорно прижал к себе, чтобы потом закрутить его вокруг своей оси, — но я не лгу. Фуго встал столбом посреди комнаты. Ни о каких танцах не могло идти речи. В нем кипел гнев. Он ненавидел Джорно. Это новичок уже дважды разрушил его жизнь. В первый раз, когда он вступил в их банду и разрушил из привычное существование. Во второй раз, когда ради своей прихоти не позволил ему умереть. И собирается в третий раз, когда уже всё решено, билеты куплены, вещи уложены, а папка с документами уже лежит наготове. А певцу из проигрывателя нет никакого дела до разыгравшейся драмы, и он продолжал тянуть свою песню. Dein Rhytmus bringt mich um-um-um den Schlaf. Schlaf nicht ein, mein Schatz — ich will noch mehr von dir. Die Welt dreht sich heut nur-nur-nur für dich. Mach die Augen auf und tanz-tanz-tanz mit mir. — Заткнись! — закричал он на прибор. — Он не понимает голосовых команд, — Джорно сказал с жалостью. — И ты заткнись! Вот зачем тебе это надо было лезть со своими лживыми признаниями?! Почему ты не можешь просто оставить меня в покое! — Ты пытаешься убежать. От чего ты хочешь убежать? — От тебя! — Нет, ты пытаешься сбежать от себя. Ты смирился с необходимостью жить, но никак не можешь принять себя и своё прошлое. Но куда бы ты не пошёл, ты не сможешь убежать от себя.