Развилка

      Игривые лучики солнца проникали во все тёмные уголки дворца и сада и заставляли проснувшихся в такое раннее утро эльфов невольно щуриться. Они перебегали с деревьев, играясь с их листьями, на стены древнего замка, затем заглядывали в незанавешенные окна и мешали спящим, которые тут же переворачивались на другой бок. Напоследок лучики ласкали их спины и перебирались на стену*       Рандулион не спал, чувствовал себя ужасно. Он знал, что собирается сделать ужасную вещь, непростительную эльфу. Но нужно сдержать своё слово. Он — эльф чести, хоть вскоре и будет считаться бесчестным. Но это произойдет в любом случае. Тогда какой смысл отказываться от своего слова?       Луч солнца скользнул по лицу эльфа и переполз на стену. Он только разозлил авари, поэтому тот мигом встал с кровати и задёрнул шторы. Уже полностью готовый эльф вышел из комнаты. Дверь с громким стуков захлопнулась за его спиной.       Каково же было его удивление, когда через несколько поворотов и лестничных пролётов он увидел маленького принца. Босиком в одной ночнушке ребёнок шагал к противоположной от его комнаты двери, золотые лохматые пряди беспорядочно спадали на плечи и спину. Леголас на ужине, на который темноволосый эльф не хотел идти, и Леголас здесь были полными противоположностями. Там он, одетый в королевские одежды и украшенный лёгким серебряным венцом, держал себя величественно, подражая отцу, а здесь выглядел так незначительно, что при виде этой картины хотелось укрыть его от всех бед мира.       — Рандулион! — окликнул эльфа детский голос, эхом отдающийся в пустом коридоре       — Быстро заметил, — улыбнулся авари в ответ, — ты почему не спишь в такую рань?       — К аде иду, — тихо заговорил мальчик.       Этот самый "ада" разбудил в темноволосом эльфе гневно пылающий огонь внутри, но он напомнил себе, что рядом стоит ребёнок и попытался успокоиться.       — Значит, ты идёшь к аде. Но почему так рано? — поинтересовался Рандулион. В голове его промелькнула мысль, что сейчас он чем-то напоминает любопытного ученика.       Леголас глубоко вздохнул.       — Мне... — начал было он и замолчал, опустив глаза, — мне приснился кошмар.       Сейчас его нужно поддержать. Но Рандулион не был готов к объятиям, особенно с Леголасом. Поэтому темноволосый эльф просто сжал его плечо.       — Помни, что это всего лишь сон. Здесь ты в безопасности. За окном светит солнце, — быстро и тихо проговорил Рандулион, — А теперь ступай к своему аде. Иди, Лайквалассэ.       Мальчик кивнул, попрощался с ним и убежал. Рандулион вновь остался один, но сейчас это принесло ему облегчение.       Леголас не знал, что идёт к своему отцу в последний раз, что видит солнце и деревья в последний раз, что это последний день его короткой, но яркой жизни.       "Я не горю желанием это делать. Я просто выполняю свой долг. Прости, "зелёный лист". Мне жаль, что он — твой отец", — думал он, шагая по коридору.       Рандулион вышел во двор. Увидев яркое солнце и такие же улыбки пары-десятки эльфов, он нахмурился и направился к более уединённому месту. До завтрака было ещё далеко, да и аппетита не было, поэтому эльф просто уселся под кроной дерева, находившегося чуть поодаль от ворот, однако на достаточном расстоянии от чужих лиц.

***

      Рандулион и не заметил, как задремал. Проснулся он от звонкого смеха, разносящегося неподалёку. Отец и сын играли в отдалённой части сада. Конечно, король не мог позволить, чтобы подданные видели его таким, но он же должен был оказывать внимание сыну. За ними было забавно наблюдать. Особенно, когда ты осознавал, что, возможно, они проводят время вместе в последний раз. Рандулион поднялся с земли, потянулся и подошёл чуть ближе к играющим, держась рядом с деревьями. Он ждал во всеоружии. Застрелить мальчика издалека было бы подло. Ждать, пока принц сам к нему прибежит было долго, но верно.       Вскоре Леголас помчался к высоким деревьям, походу, надеясь укрыться в густой зелёной листве. Отрывисто дыша, он готовился было схватиться за нижние ветки, как вдруг некто в капюшоне выступил из тени и раскрыл золотоволосому ребёнку свои объятия. Далеко не дружеские объятия. Рандулион, натянувший капюшон для эффекта, развернул Леголаса спиной к себе, схватил его покрепче и приставил кинжал к его горлу. Всё произошло настолько быстро, что принц не успел ничего сделать.       Два эльфа принялись ждать появления короля, стоя на довольно видном месте. Им стало казаться, что минуты растянулись в часы, а часы — в дни и года. Трандуил не приходил. Адреналин заставлял сердца биться чаще, у одного — от волнения и нетерпения, а у другого — от страха.       Наконец, они заметили приближающуюся фигуру. Длинные золотые волосы обрамляли его лицо, искрящееся от счастья. Но стоило Рандулиону и ему встретиться взглядами, как от счастья в его глазах не осталось и следа.       Мальчик издал еле слышный вздох облегчения. Можешь не радоваться, зелёный лист, твой отец не спасёт тебя.       — Отпусти его!       И вот, король уже здесь.       — Ладно, — ответил темноволосый эльф и взмахнул кинжалом, как бы собираясь перерезать своей жертве горло.       Леголас закричал. Трандуил, явно не имевший с собой оружия, оборвал Рандулиона, злобно сверкнув глазами:       — Ты не посмеешь.       — Напротив, Ваше Величество, ещё как посмею.       Отвечать как можно увереннее.       — Но зачем его? — удивлённо спросил король, в голосе сквозила нотка сдерживаемого страха.       — Правильнее спросить "зачем?". Чтобы расквитаться.       — Расквитаться? — Трандуил одарил авари непонимающим взглядом.       — А... Ты уже не помнишь, — в глазах Рандулиона вспыхнули гневные огоньки, тут же превратившиеся в пожарища, — Много-много лет назад мой отец, Литнарион, пришёл к тебе, моля о помощи. Маму тогда сильно ранили, а средств, чтобы исцелить её, у нас не было. Тогда отец отправился к лесным эльфам. И что потом? Король отвернулся от него, словно эти проблемы слишком маленькие и незначительные. Перед отцом захлопнули ворота, отправив его обратно, как будто он — какой-то попрошайка. Когда он вернулся, мама была ещё жива. Мы успели попрощаться с ней, и через час её не стало, — эльф перевёл дыхание, — От горя мой отец ушёл следом за ней. Я потерял их. И всё из-за какого-то короля, который отказался помочь нуждающемуся.       Трандуил не знал, что ответить. Сейчас его маска напускного холода спала*, и эльф выглядел так, словно на него вылили чашу ледяной воды.       Видя эту картину, Рандулион разозлился ещё больше, отчего кинжал прижался к горлу ребёнка сильнее и пустил струйку алой крови. Леголас всхлипнул, с трудом сдерживая рвущиеся наружу слёзы. Темноволосый эльф ослабил хватку и после долгого молчания продолжил:       — На самом деле это произошло лет десять тому назад, поэтому ты должен помнить это так же ясно, как и я.       К нему можно обратиться и на ты.       И тут Трандуил вспомнил. Вспомнил какого-то эльфа, просившего о чём-то. Только о чём? Трандуил не слышал. Он, потерявший свою жену, был не в себе. Разум его был затуманен от горя. Поэтому король, когда увидел того эльфа, не понял, чего тот хочет, и, не желая никого видеть, отправил его обратно.       Признать свою ошибку Трандуил не мог.       — Я этого не помню, — сухо проговорил синда, взяв себя в руки.       Рандулион взбесился.       — Врёшь! — закричал он, — Ты всё отрицаешь! Отрицаешь, что из-за тебя они умерли! Что ты убил их! — в его голосе слышались слёзы, — Тогда я убью твоего сына! И ты поймёшь, как мне было больно.       Встревоженные криками воины показались вдалеке. Авари взмазнул кинжалом, и Леголас, до этого зажмуривший глаза, с детским испугом распахнул их. В эту же секунду он увидел серебряное лезвие, направляющееся к его шее, и услышал крик своего отца. Можно прощаться с жизнью.       Вдруг, вслед за принятием смерти Леголасу пришло озарение, и, когда кинжал почти встретился с его горлом, он неожиданно юркнул вниз. Рандулион ослабил хватку, чем принц и воспользовался. И сейчас, в минуту растерянности темноволосого авари, ребёнок бежал в тёплые объятия отца, поддавшегося чувствам.       Воины уже окружили эту поляну, с оружием на готова смыкая круг. Рандулион был в отчаянии. Вот так вот провалиться в таком простом, казалось, деле. Но поддаваться эмоциям было нельзя. Если он будет медлить, его или поймают, или просто застрелят. Рандулион со злостью, скрывающей отчаяние, оглядел всех, запрыгнул на недовольное дерево и скрылся, перепрыгнув высокую стену*.       Оказавшись в надёжных руках, Леголас не выдержал и заплакал, выплеснув всё, что пережил за эти пару минут: и боль от нанесённой раны, и страх за свою жизнь, и жгучее ощущение предательства, ранившего в самое сердце.