Стежок Кромешной Паутины. Шутки судьбы.

      Уилл готов был бежать сломя голову сквозь густые заросли, но всё же старался ступать осторожно, чтобы самому не попасть в силки. Догнать Карлах им не удалось, дьяволица держалась реки и никуда не отходила, но в беге наткнулась на гоблинов. Неизвестно, что они тут делали, но встреча с беглянкой точно не добавила им здоровья. Один оказался разрублен пополам, второй лежал кровавой кучей возле камня, на его коже пузырились крупные ожоги. Даже непонятно отчего он умер раньше, от болевого шока или разбившись головой о скалу.       Стремительно темнело под сенью густых крон, и следовало найти место для ночлега, когда они увидели свет огонька, но никого поблизости. Да мелкие зверьки мелькали под ногами, шныряли в листве, птицы щебетали и разлетались по гнёздам, уступая ночным хищникам.       Костёр среди леса почти догорел, интересно, кто так спешил покинуть стоянку, что не потушил огонь. Из-за близости реки стояла большая влажность, но всё же кострище следовало хотя бы засыпать землёй. Каков бы ни был соблазн упасть рядом, пришлось осторожно обходить место в поисках ловушек. На удивление ни одной не встретилось, впрочем, как и следов неведомых путников.       – Странно, – Уилл подошёл к догорающим ветвям ближе. – Их будто только подожгли, а потом спешно ретировались.       – И никаких следов, – заметила Шэлоухарт. – Не мог же он загореться сам собой.       – Наверняка Карлах.       – Уилл, а она в курсе, что ты её преследуешь? – спросил Астарион, устраиваясь удобнее неподалёку от костра, совершенно не разделяя склонности осторожничать.       За последние дни уже слишком много странного произошло, чтобы относиться ко всему легкомысленно. Эльф или не ценит свою жизнь или же никак не мог выйти из образа.       – Конечно, иначе с чего бы она убегала?       – А зачем ей вообще бегать? – Гейл на этом вопросе схватился за отворот мантии на груди, под самой шеей.       Иша присмотрелась и увидела там три плавные линии, уходящие вверх. Они добирались до правого глаза, но раньше были едва заметны, а вот сейчас показались. Не похоже на татуировку, может, тоже магический шрам, как и у Шэдоухарт? То-то он так заволновался, когда боль пронзила руку жрицы.       – Ну... – Уилл замялся, несколько огорошенный вопросом.       – Ты же колдун, должен знать какими бывают дьяволы, – поддержала его вопрос Иша, поскольку эта погоня бессмысленна, если версия Уилла правдива.       Чтобы уйти от преследования, дьяволу вообще не нужно бегать, он может улететь, провалиться обратно в Ад, переместиться на другой план, спросить должок с кого-нибудь могущественного. Но Карлах бежит вдоль реки, прорубая путь к свободе и устраняя препятствия в виде невовремя встретившихся на пути гоблинов.       Если нападение на дворфа и его спутников можно списать на шок, то вот дальнейшее никак в это не вписывалось. Почему она просто убегает, почему не скроется окончательно, заставив Уилла потерять след?       – Слушайте, я должен расправиться с ней, иначе она натворит бед.       – Какие знакомые речи, – неожиданно сказал Астарион. – Слыхал подобные, когда стараешься больше убедить себя, чем других.       Интересно, в чем он когда-то убеждал себя?       Уилл ещё больше сник и хотел ответить какой-нибудь колкостью, но тут из темноты выступила фигура.       – Так, так и что же мы видим здесь?       Мужчина лет тридцати, дорого и со вкусом одетый, дублет в красно-пепельных тонах смотрелся на нём как влитой, украшенные замысловатой вышивкой ботинки и брюки никак не подходили для походного облачения. Бронзового цвета кожа, каштановые аккуратно зачёсанные назад волосы и темные глаза, сверкающие лукавством и превосходством.       Ему здесь не место, слишком гротески ухоженно он выглядел среди дикости природы, разросшихся кустарников, пыли и грязи звериных троп.       – Дорогу к искуплению или погибели? Как знать, ведь ваш путь едва начался, – обволакивающий глубокий голос располагал к себе, заставлял довериться, хотя никакой магии незнакомец не применял.       Интересно, не он ли зажёг костёр, чтобы приманить товарищей мотыльками в западню, которую не удалось распознать? И Иша услышала, вернее не услышала сопровождающих их компанию звуков – перестали петь птицы, шуршать листвой и пищать в траве зверьки. А ещё наконец-то за много времени, уловила прикосновение холода к плечу, оно всегда предупреждало об опасности и заставляло вздрагивать в тревоге, но сейчас заметно успокоило.       Взгляд незнакомца перешёл на дроу, а потом и куда-то за её плечо и на лице появилась улыбка, от которой мурашки пошли по коже. Так улыбался хищник настигший добычу. Несмотря на располагающую внешность и приятный голос, от этого мужчины хотелось держаться подальше.       – Кто ты? – Лаэзель вышла чуть вперёд и завела руку назад, к рукояти меча.       – Интересно, что же подойдёт к этой ситуации? – он будто и не услышал вопроса, проигнорировав и угрожающий жест. – Может, слова колыбельной?       – Ты… – Гейл вдруг весь подобрался, но его прервал незнакомец:       – То-то радости мышке       Как лисица кота провела,       Но когтистая лапа ударила…       Тут и песня к концу подошла. Отменные в Кормире сочинители, не находите?       – И с кем же мы говорим, с котом или мышью? – Иша глянула на Гейла, пальцы которого подрагивали от разрядов молний. Он готовился отражать нападение, но пока Иша не понимала почему.       – С лисицой, что в песне будто случайно. Но, давайте поговорим в более подходящей обстановке, это место уже слишком неказисто. Идём.       Пеплом поднялась земля, в глаза попал туман, а по коже прошлась сила, способная разбивать ткань миров и уносить в другое место. Привкус гари на языке заставил закашляться в попытках его выплюнуть, но потом в нос ударили ароматы свежей выпечки, жаркого и томлёных овощей.       Их компания оказалась в большой зале дворца, а по-другому это назвать нельзя. Большой камин дарил тепло усталым путникам, за круглым столом, где могли сесть человек пятнадцать, стояли яства: мясо, фрукты, вина. Приборы разложены правильно, тарелки пусты, стулья приглашающее отодвинуты.       – Вот, где-то в ином месте, – самодовольный хозяин стоял в отсветах пламени и глядел на них. На добычу, саму пришедшую в сети.       – Где мы? – Иша решила начать с нейтрального, хорошо её товарищи не торопились сесть за накрытый стол.       Они, по счастью, все знали, подобная щедрость просто так никогда не предлагается. Но ещё более дроу уверилась в опасности, когда взгляд прошёлся поверх головы мужчины. Помимо выкрашенных позолотой образов, изысканной резьбы на тёмном дереве, висели картины. И самая огромная изображала дьявола с красной кожей, отдалённо напоминающего стоящего перед ней незнакомца. Вряд ли такое позволил бы себе добрый волшебник или паладин света.       – Дом Надежды, где уставшие путники могут отдохнуть, а голодные насытиться. Так ни в чём себе не отказывайте, насладитесь трапезой, гости мои, ведь она… может стать последней.       Эти слова уверили в правильности выводов, и столь щедрое предложение теперь уже точно никто принимать не хотел.       – Верни нас обратно, – приказала Иша, с трудом сохраняя самообладание.       – А если нет?       – Тогда весь этот пафос должен к чему-то вести.       – Жаль, не удалось вас развлечь. Ну, что ж, огорчать тем более не стану.       Огонь из камина бросился вперёд, поглощая фигуру мужчины, делая её крупнее, завоняло серой и пеплом, жар заставил отступить, прикрыть глаза, а, когда всё закончилось, перед ними стоял дьявол.       Самый настоящий с кожистыми крыльями за спиной, тяжёлыми острыми рогами, сияющими красным светом радужкой в черноте. Длинные когти способны разорвать любому глотку, Лаэзель вышла вперёд, доставая меч, хотя гитьянки не могла не понимать, обычное железо этому существу не помеха. Раз он смог доставить их сюда, то прихлопнет на месте, если захочет.       – Перестань, Лаэзель из Клиир. Чего стоит принесённая голова дьявола, если тебе не удастся исцелиться? Серебряный меч королевы никогда не познает крови твоих врагов, а небеса не услышат крик грозной воительницы, которую будет нести на себе красный дракон. Так ли важно, как ты обретёшь исцеление, если мечтам не суждено сбыться?       – Боги… ты камбион, – уверенно сказал Уилл, видимо, хорошо в них разбираясь. Иша вот ни за что на глаз бы не определила настоящий перед ними дьявол или полукровка.       – Похвальная осведомлённость, Клинок Фронтира, – неизменным остался только голос, всё такой же влекущий и глубокий. – Интересно, когда же ты будешь готов рассказать, откуда она пошла.       Все тут же уставились на всерьёз стушевавшегося Уилла, видно, объясняться ему жутко не хотелось, тем более здесь.       – Готов представиться, Рафаил, – даже большие крылья не помешали ему изящно поклониться. – Друг ли я вам? Вероятно. Противник? Допустим. Но вот спаситель – это точно.       – Спаситель? – Шэдоухарт скорчила презрительную гримасу, хотя ей, как и всем тут, было не по себе. – С чего бы такая щедрость?       – Потому что сострадание моё безгранично.       На этих словах хотелось издевательски засмеяться ему в лицо. Сострадание? У дьявола, пусть и полукровки… Это похлеще сказок о бескорыстных куртизанках.       – Согласитесь, ваши души стоят не слишком дорого, особенно, когда в голове сидит паразит. Один череп – два постояльца, а решения жилищного вопроса не предвидится, – надо признать, давил он профессионально. – А вот я могу исправить это просто так.       Щелчок пальцев и огонь в свечах загорелся ярче, разгоняя таинственный полумрак.       – Сделка с дьяволом, ты с ума сошёл, если считаешь, что я на неё пойду, – Иша не стала отвечать за других. Души остальных – их личное дело, но становиться марионеткой кого-либо она точно не желала, не для того сто лет назад сбежала от надзора Лолт.       – А что такое безумие, как не отрицание реальности? – Рафаил обвёл взглядом присутствующих, мгновения тишины казались вечностью. – Других кандидатов нет? Я готов обсудить условия, хотя вот с тобой вышли бы проблемы.       Уилл сжал зубы, сильно выдохнул. Конечно, душа колдуна и так находится в залоге у покровителя, делящегося магией. Интересно, чего же так хочет Рафаил, раз решится ради этого даже пойти на компромисс с другим дьяволом?       – Твоя вот точно недорого стоит, от неё мало что осталось, – Астарион оскалился и зарычал, сделал шаг, будто хотел напасть, но понуро отступил, опуская голову. Но всё равно в ярком свете огня удалось разглядеть удлинённые клыки эльфа. – Вот так, знай своё место, кукла, хотя и с тобой теперь можно поторговаться. Видите, насколько я щедр?       – Верни нас обратно, – прошипела Иша, – и я больше не желаю тебя видеть.       – Пожалуйста, кусай руку кормящую, пока, конечно, зубы ещё есть, – дьявола откровенно забавляла вся ситуация. – Займитесь самолечением, украдите, подставьте, умоляйте, наделайте долгов, исчерпайте все возможности. И вот когда надежда съёжится до едва заметной точки… Вот тогда вы с радостью постучитесь в мою дверь. Надежда. Всего лишь сладкая приманка, такая желанная и такая обманчивая.       – Тебе уже всё сказали, – прервал его тираду Гейл, тут же став объектом его внимания.       – Интересно, когда исчерпается твоя, волшебник? Ты всё жаждешь любви той, что отвернулась, не оценив твоего порыва? Как жаль, что мольбы уходят в пустоту и ответа ждать не приходится, правда?       На лице Гейла не дрогнул ни один мускул, но в глазах полыхнула печаль, какую не каждый день увидишь. Дьявол знал всё о них, все грешки, все тайны сердца и души, он подготовился к встрече, бил прицельно, так, чтобы показать – он в курсе всего. Только, если ему так нужны их души, отчего рвёт сразу? Почему не торгуется?       – И не терзай мой слух этими пустыми молитвами, – Шэдоухарт сжала зубы, призывая помощь своего божества.       Темень вокруг поползла к руке, где красовалась тёмная точка шрама. Но всё шло медленно, присутствие божественной воли ощущалось, но рассеивалось, проходя сквозь плотные слои мироздания. Молитвы, если и достигали слуха божества, теряли силу слов в Доме Надежды.       – Сломанная дочь без имени и прошлого. Ты тонешь в пустоте тьмы, а та столь неохотно отзывается? Какая жалость, не услышать зов бога в присутствии какого-то дьявола, ведь так?       – Тебе меня не сломить.       – Мне – нет, ведь что может быть слаще, чем когда ты ломаешь себя сама? Тебе ли не знать этого? – наконец его взгляд впился в Ишу. – Сотканный волей паучихи, усыпанный золотой кровью огонь, заточённый в хрупком теле. Хаос, который наконец-то выполняет то, для чего и был рождён. И не важно, что в его милой голове сидит паразит, это даже к лучшему. Как и для пляшущей вокруг тебя тени.       – Верни нас обратно! – снова зашипела чародейка, а в руке заплясал ровным оранжевым светом огонь.       – Когда везение каждого из вас закончится, я буду рядом. Надеюсь, вам теперь хватит пищи для размышления? Ну, или вашим личинкам.       Издевательский смех снова потонул в лавине пепла, а в следующее мгновение они оказались на месте, возле чадящего костра, молчаливые и выжатые встречей с дьяволом. Будто им погони за одним не хватает, чтобы прилепился ещё и второй.       Невыносимое молчание застыло во времени, только мир крутился дальше, забирая солнце за горизонт.       – Надо встать на стоянку, – первым нарушил молчание Гейл.       – Ты прав, – впервые Лаэзель не зубоскалила, не шипела и не возмущалась по поводу задержки в пути. Эта встреча выбила всех из колеи, потому обыденные дела хоть немного отвлекали от мрачных мыслей и не давали окунуться в пучины самокопания.       Только рано или поздно это всё равно происходит. Всем было о чём подумать, товарищи разошли в разные стороны лагеря, Шэдоухарт принялась разводить костёр и готовить ужин, Астарион скрылся в лесу под предлогом разведки.       Иша пошла к реке, оставив вмиг потяжелевшую мантию в лагере, села на камни и поджала ноги.       Спустя столько лет она услышала напоминания Матери Феаны, за прошедший век эти слова стёрлись из памяти. Дроу сознательно не вспоминала проведённые годы в Мензоберранзане, слишком тяжело становилось даже от светлых воспоминаний, потому что все они заканчивались одной яркой картиной: алтарём, застывшим взглядом Кивейна и холодом жертвенного ножа в руке.       Прикосновение мазнуло по щеке, почудился едва уловимый запах корицы в ответ на мысли. Но сейчас больше занимали вопросы. Рафаил не просто так напомнил о словах Феаны о том, что Иша появилась на свет волей Лолт. Тогда это казалось фанатичными речами, но теперь их озвучил и дьявол с совершенно иной целью. Значит, в этом есть более глубокий смысл, чем приструнить зарвавшуюся дочь, не желавшую нацеплять жреческое платье.       Послышались шаги, слишком громкие, чтобы кто-то крался.       – Ты в порядке? – Гейл присел неподалёку, опустил руки в холодную воду и остервенело потёр лицо.       Иша даже улыбнулась, минуту назад делала тоже самое.       – А сам как считаешь?       – Думаю, паршиво, но обо всём случившемся лучше поговорить завтра с холодной головой, сейчас мы точно к этому не готовы.       – Могу тебя поздравить, – совершенно искренне сказала дроу, а когда заметила довольную улыбку на лице мага, мысленно похвалила себя. Похоже, ключик подобрать к Гейлу не так тяжело. – Ты понял, что перед нами дьявол раньше всех.       – На самом деле я не был уверен наверняка, – скромно опустил взгляд он. – Но согласись… Ночь, костёр вокруг которого ни единого следа, и вдруг из дикого кустарника одетый с иголочки франт с правильной речью. А уж когда он начал цитировать стихи…       – Ну да, вряд ли так являются на помощь добрые феи, – усмехнулась дроу.       – Феи тоже не лишены доли корысти, хотя им больше свойственно коварство и озорство. Даже интересно, с чего он решил взять паузу?       – Да кто же этих дьяволов поймёт?       – Я бы не сбрасывал ничего со счетов. Он тщательно подготовился к встрече, вызнавал наши слабости, чтобы сбить с толку, уверен, взвесил каждое слово речи. Думаю, ему не души наши нужны, а что-то совсем другое.       – Подожди, ты же сейчас не намекаешь, что стоит попробовать переиграть дьявола на его же собственном поле?       – Ну, попытка не пытка, в конце концов.       – Такие игры ни к чему хорошему не приводят, если ты не в курсе.       – Рафаил – камбион, а значит, наполовину человек. Дьявол не ошибается, а вот человек может. Всё что нам нужно – дождаться, когда он её совершит.       – Если совершит, – поспешила поправить его Иша. Боги, неужели волшебники действительно готовы играть с огнём, лишь бы показать, будто умнее всех?!       – Если, – эхом повторил Гейл, снова умылся и попрощался.       Слова мага не следовало принимать, как руководство к действию. Камбион Рафаил или нет, сути это не меняет, сделка с ним – это поводок на шее. Иша испугалась, когда почувствовала холод и уколы на тыльной стороне левой ладони. Кольцо-паук вернулось, брюшко его сияло красным светом, но слабее, чем с утра, значит, оно не убило вторую крысой, а побежало за ней по другой причине.       Решив оставить это до завтра, дроу приказала ему уснуть и остаться на пальце, что оно послушно и сделало, замерев на положенном месте.       – Что же это за тайна такая? Чего ты хотела и до сих пор хочешь от меня, Лолт?       Снова переливчатое эхо, напоминающее смех, вскипевшая яростью кровь, сжатые кулаки. Одна только мысль, что Иша исполняет её волю, вызывало желание порвать ей глотку, сжечь дотла всё вокруг, сделать хоть что-нибудь, лишь бы назло ей.       Снова холод на плече, снова ощущение странного прикосновения, остудившего измученную душу и усталое тело. Вопросов прибавлялось, охотников вокруг становилось больше и, похоже, даже боги не собирались помогать, а лишь использовать их положение в своих играх.       Если бы они только знали, насколько тяжело осознавать себя угловатыми кубиками в чужих руках. Хотя, вероятно они-то это прекрасно знают, но, как смертные, используют разные инструменты для достижения целей, так и боги играют жизнями и судьбами для достижения своих.       Ударив по воде раскрытой ладонью, дроу отправилась в лагерь. Чуяло её сердце, завтра у них будет насыщенный день и не только разговорами о случившемся.