Как я докатился до жизни такой

Мы снова продирались через лес. Одноглазый пёс всё-таки выделил нам одну из своих серебряных бабочек, и теперь мы следовали за этим белым кроликом созданием куда-то в чащу. И чем дальше мы туда уходили, тем больше меня одолевало беспокойство. От деревни Водных каштанов до Призрачного города больше двух дней пути, если идти пешком, и я совершенно не представлял, что могло заставить Лан Ина уйти так далеко. -Пап, а помнишь, мы тоже так в лесу потерялись, когда к гробнице бабушки и дедушки шли?- спросил Гуцзы, которого я всю дорогу тащил на руках. Братец предлагал оставить его в Доме блаженств, но меня воротило от самой мысли о подобном. Кто будет с ним сидеть? Псина паршивая? Или Карась? Инь Юй, служанки его бестолковые? Хрена с два! Причём, если девчонки могут выехать на материнском инстинкте, в них природой заложено любить детей, то Хэ Сюань его тупо боится, а Хуа может легко сдать малявку на кухню, и потом с честным еблом сказать, что он убежал и потерялся. Не, нафиг, моё, никому не дам... -В смысле?- переспросил Се Лянь. -Ну, и папа сказал, что съест меня, если мы не найдём покушать, и я решил поискать каких-нибудь ягод. Только я их не нашёл. Зато нашёл речку, в которой плавали рыбки. Я хотел их поймать, но папа меня нашёл и отругал, потому что испугался, что я утону. Я мысленно шлёпнул себя по лбу. Всё верно, пока мы тащились на гору Тайцан, умудрились потеряться, угадайте из-за кого. Я тогда ещё не проникся своим новым положением, и совершенно не следил за тем, что там делает привязавшаяся ко мне пискля, поэтому упустил момент, когда Гуцзы свалил и попытался утопиться. А насчёт "съесть", я уже сколько лет на автомате ляпаю, но у Се Ляня, видимо, ни чувства юмора, ни мозгов, он до сих пор на меня иногда косится. Интересный тоже такой. Если бы мне реально всралось сожрать увязавшегося за мной ребёнка, я бы сделал это в первые пару дней. Его лицемерное Высочество мигом гневно воззрился на меня. -Ци Жун! Как ты мог! Это же маленький ребёнок! С ума сойти! Ты ужасно безответственный! -Я в тя щас плюну. -Был ужасно безответственным.- поспешно поправился он. Хе, так тебе, бойся. Некоторое время мы шли молча. Лес наконец закончился, и мы вышли на дорогу, которая вела к какой-то горе. Едва из-за тучек высунулся месяц, и немного осветил окружающую нас действительность, Се Лянь резко перецвёл, став из розрвато-белого каким-то серым, и это явно не из-за луны. -Ты чего?- удивился я, заметив, что братец застыл на месте и не двигается. -Кажется, я знаю, куда мы идём.- прошелестел он в ответ. -И куда мы идём? -Не важно. О как. Ну, не хочешь говорить, как хочешь, мне похер, честно говоря. На что хочешь спорю, что будь рядом его драгоценная псина, он бы незамедлительно вывалил на него все свои переживания с, несомненно, леденящими душу подробностями. Се Лянь вообще любит бросаться из крайности в крайность. Это он на людях такой вечно спокойный, на самом деле его иногда похлеще меня мотает. Бабочка метнулась к тропе, ведущей на гору. Мы поспешили следом. Уже на середине пути я понял, что что-то не так. Давным-давно, когда я только-только переродился и в душе не понимал какого, собсна, хера произошло, я набрёл на один из уцелевших храмов бога войны Сяньлэ. Их тогда массово жгли (признаю, виноват, был не прав, но в своё оправдание могу сказать, что тогда был совершенно не в себе, и хотел причинить царственному брату как можно больше душевной боли), и его спасло только то, что он находился на отшибе столицы и не был заметен с земли. Смешно, но тогда он казался мне единственным безопасным местом. Несмотря на посмертные мысли, мне почему-то казалось, что Се Лянь может посетить его, и если мы встретимся... что могло быть после этого "встретимся", я в душе не имел. Скорее всего, он бы поступил так же, как в моём прежнем логове, если не хуже. В общем, я припёрся в этот храм и обнаружил в нём кучу заметно подгнивших обугленных трупов, какой-то закопчённый меч, и следы недавнего пожара. На алтаре остался красивый человеческий силуэт, нетронутый огнём, будто на нём кто-то лежал, но я тогда не придал этому значения. И сейчас мы прёмся именно туда. Как он вообще сохранился, за столько-то лет? От храма Хуанцзи и то одни руины остались. -Ну да, я тут был.- решился я нарушить затянувшееся молчание.- Ишь ты, почти все несущие стены целы, а ведь прораб явно халтурил, жаль подловить не удалось. Се Лянь выпал из своего состояния, и с удивлением уставился на меня. -Откуда ты знаешь? -Ну, я, как бы, был причастен к постройке твоих храмов.- я почему-то почувствовал себя неудобно.- Когда ты вознёсся, я был в таком восторге, что за ночь набросал эскиз, и тёте с дядей понравилось, поэтому это повесили на меня. И при этом все продолжали считать, что у меня нет вкуса. Не, ну правда, красивые храмы были, я ж знал, что любимому братику нравится. Се Лянь хотел что-то ответить, но вместо этого потянул меня за рукав. -Чо? Он кивком указал куда-то в сторону, где раньше, предположительно, находились врата в храм. Я посмотрел, и увидел, что там стоят двое: наш бинтованный потеряшка и высокий человек в погребальных одеждах и маске скорби и радости. Флаг призыва духов, перекинутый через плечо, трепыхался на холодном ветру. В лунном свете демон в белом казался продолжением припорошённых снегом кустов. Н-да, вот этого я точно не ожидал увидеть. Безликий Бай, Белое Бедствие. Ещё один ярый фанат Его Высочества. Причём, если Хуа спит и видит, как будет весело и задорно любиться со своим обожаемым гээгэээ, то что этому надо, я так и не понял. Типа, они рождены под одной звездой, у них одна судьба или что-то типа того. Ещё я понял, что он был тем мстительным духом, которому Се Лянь навалял на мосту Иньянь, спизданув своё коронное "тело пребывает в страдании, но душа пребудет в блаженстве", чем сильно его оскорбил. Ну, не знаю. Нормальная фраза, даже не очень пафосная, чё взъелся. Не обматерили же, в конце концов. Почему я говорю о нём так спокойно? Потому что, в отличие от Хуа Чэна, этот ебанат был для меня полнейшей абстракцией. Мы о нём знали постольку-поскольку, потому что в мире смертных он после падения Сяньлэ не объявлялся, а заочно бояться какого-то древнего демона только потому, что он древний демон- больно много чести. Впрочем, это не мешало мне время от времени угрожать Се Ляню тем, что если он будет ебать мне мозги, за ним придёт белая бабайка. -Теперь ты всё знаешь.- донёсся до нас голос Безликого.- Прими моё предложение. Я помогу тебе отомстить. Мы к тому времени успели подобраться ближе, и я смог разглядеть лицо Лан Ина. Несмотря на слой бинтов, было видно, что ему страшно- в глазах мальчишки плескался самый настоящий ужас. -Нет!- выкрикнул он, отшатываясь.- Я не буду! Ци-сюн говорит, что если всё время жить прошлым, оно пожрёт тебя, как опухоль! Се Лянь хороший человек! Я не держу на него зла! Оставь меня в покое, я хочу домой! Я похолодел. Что бы там ни наплёл чертиле Безликий Бай, в этом снова оказался замешан мой излишне деятельный родственничек. А как известно, везде, где появляется Се Лянь, начинает твориться полная жопа. Не удивлюсь, что паршивец погиб именно из-за него. Мы как-то разговорились, когда я помогал ему менять бинты, и Лан Ин рассказал, как заразился Поветрием ликов. Тогда он тоже видел человека в белых одеждах и маске. Да только это не мог быть Безликий, потому что он тогда преследовал меня. Сразу скажу- не догнал, потому что я так "удачно" наступил на подол собственного ханьфу, что скатился в овраг, и он тупо проскочил мимо. Белое Бедствие небрежным движением отбросил в сторону свой любимый флаг, и шагнул к чертиле, на ходу доставая из ножен длинный тонкий меч. -Тогда ты мне больше не нужен. Ждать дальше было нельзя. Очевидно, та же мысль пришла и к Се Ляню, потому что он вытащил из ножен Фансинь и бросился в атаку. Ну не идиот ли? Мог бы и со спины напасть, благородный воитель хуев! -Да твою ж мать! Лан Ин, сюда! Живо! Демонёнок, которого, походу, парализовало от страха, встрепенулся, и рванул ко мне. Некоторое время мы наблюдали эпическую реконструкцию драки на мосту Иньянь, а потом я не выдержал. Всучил трясущегося от страха сына Лан Ину, и встряхнул руками, призывая призрачный огонь, а потом пинком поднял с земли толстую ветку. Чё там эти мечи, мечи для слабаков, настоящий профи и ножкой от табуретки ушатает. -Ааа, Сунь-Укун, Сунь-Укун,- прорычал я, выдвигаясь из кустов, в которых мы прятались.- Вот она- настоящая волшебная палочка! Пиздари, ёпта!!! Ей-богу, я бы не стал вмешиваться, если бы не увидел, что белый псих не то что отражает- предугадывает все атаки Се Ляня. Я, конечно, в технике боя особо не рублю (хотя, Аньлэ честно пытался меня натаскать), и то понял. Схуяли? Очевидно, Бабай меня не узнал. Логично- тогда я выглядел полнейшим оборвышем, то ли дело сейчас, красив как никогда, на меня половина незамужних девушек из деревни до сих пор заглядывается, несмотря на то, что я демон. Может, стоит наконец подумать о женитьбе, когда выживу? Безликий был так сосредоточен на Се Ляне, что не сразу среагировал на мой вопль, и со всей дури получил горящей палкой по хребту. Видимо, его неуязвимость не распространялась на одежды, поэтому они весело вспыхнули зелёненьким, отбрасывая на снегу красивые блики. Серебряная бабочка Хуа Чэна, про которую я к тому времени успел начисто забыть, со свистом метнулась к демону, целясь в глаза. Знает, зараза, что мой призрачный огонь её не возьмёт, но сейчас это нам только на руку. Братец на секунду замер, а потом, очевидно, почувствовав поддержку, с новыми силами принялся размахивать мечом. То ли элемент внезапности сыграл свою роль, то ли Бабайка понял, что ещё чуть-чуть, и его тупо запинают- агрессии у нас обоих было через край- то ли вспомнил о том, что забыл на плите кипящий чайник, но он вдруг метнулся к своему флагу, схватил его, покрутил, устроив вокруг себя небольшой буран, и исчез. Как и не было его. Я опустил палку, которая уже прогорела и частично превратилась в уголь, и посмотрел на Се Ляня. Тот стоял, опустив Фансинь, и тяжело дышал. Поднявшаяся метель спешно заносила следы недавней драчки. -Ну ты как? В норме? Он вдруг всхлипнул, и шагнул ко мне, стиснув в объятиях. Несмотря на то, что мне не нужно было дышать, я почувствовал, как затрещали кости. -Слышь, ты! Божество!- прохрипел я, пытаясь вырваться.- Ты меня щас сломаешь нахуй! -Гэгэ!!! Хуа Чэн вывалился из печати как раз в тот момент, когда царственный брат напал на меня с обнимашками, и теперь таращился на нас, как на предателей, сжимая в руках Эмин. Ну вот, всё месилово пропустил, ай-яй-яй, ну как так-то... -Сань Лан, всё в порядке.- Се Лянь ответил ему успокаивающей улыбкой номер тридцать семь, которую обычно показывал тётке, когда та начинала беспокоиться о своём излишне жалостливом сынуле (да, я классифицировал его улыбки, и что вы мне сделаете).- Мы нашли Лан Ина, и с ним всё хорошо. Не стоит беспокоиться. -Я слышал звуки битвы! На тебя кто-то напал? Кто это был?! -Какая битва, слющай?- встрял я, отряхивая испачканные в золе ладони.- Ну припёрся какой-то шуйгуй, мы его отпинали, и под горку скинули, чё ты всполошился-то? Судя по его морде, он нам не поверил. Метель к этому времени стала такой сильной, что тут не только следов недавней драки- вообще ничего уже не было видно. Если она не кончится, придётся либо ночевать в храме, либо рисовать в нём печать, а судя по реакции дражайшего братика, его туда даже на верёвке не затянешь. Отдельный вопрос- если паршивый пёс всё это время подслушивал нас через свою блядскую бабочку, почему раньше не пришёл? Он ведь такой преданный верующий, должен был бежать к своему Богу роняя тапки, едва тот меч из ножен вынул. -Сань Лан, успокойся.- Се Лянь наконец соизволил отпустить меня.- Это действительно был шуйгуй. Лан Ин вернулся, когда мы пошли на его поиски, не нашёл нас в монастыре и решил пойти в Призрачный город, но потерялся в пути и зашёл не туда, только и всего. Тебе не о чем волноваться. Возвращайся домой. Однако, я бы ни в жизнь не подумал, что Его непогрешимое Высочество умеет врать с таким честным лицом. Интересно, он сам по себе такой, или я на него тоже как-то повлиял? Хуа опустил саблю. -Ваше Высочество, ты уверен? -Абсолютно.- Се Лянь зябко передёрнул плечами.- Приходи завтра к нам, если хочешь. Ци Жун, нарисуй печать сжатия тысячи ли, пожалуйста, надо скорее возвращаться домой. -Зачем тебе возвращаться? Я с радостью приму тебя в своём дворце. Возможно, мне показалось, но на этом месте братец едва заметно поморщился. -Сожалею, но давай в другой раз. Я обещал утром помочь старосте деревни. Хуа Чэн выглядел расстроенным. Не просто расстроенным- он имел вид откровенно побитой собаки. Почему-то я вспомнил того противного бродяжку-оборванца, которого Се Лянь поймал во время праздника поклонения Небесам, тот тоже строил такие же жалостливые рожи перед своим спасителем. Жаль, что брат не видел, как перед этим он чуть не загрыз Му Цина, и с такой силой всандалил Фэн Синю в коленную чашечку, что тот хромал потом ещё несколько дней. -Как пожелает Его Высочество.- глухо выдохнул он, склоняя голову в знак того, что принимает волю своего обожаемого гэгэ. *** Дети спали. Перед этим Лан Ин долго плакал, бормоча извинения, но мы так и не сумели добиться от него, за что он извиняется, и просто накачали парня успокоительным и уложили в постель. Мы сидели за столом и ждали, пока вскипит чайник. -Тебе не кажется, что Сань Лан какой-то странный в последнее время?- спросил Се Лянь, жуя очередную маньтоу. Ох уж мне его эта любовь к булкам... Пока я был связан Жое, наелся этой дряни на две жизни вперёд, до сих пор даже смотреть на них противно.- Я немного потерялся, пока мы шли к оружейной, и случайно зашёл в комнату, где было множество моих статуй и портретов. Ци Жун, скажи... для него это нормально? -Нормально.- я поднялся, чтобы заварить чай.- Побочный эффект его посмертной зацикленности. Он почему-то уверен, что любит тебя совершенно искренне, хотя, вероятнее всего, это просто было последнее, о чём он думал. Я тоже перед смертью тебя как только не склонял, хотя на самом деле ты меня даже особо не бесишь. Можешь считать это его милой особенностью. -Расскажи мне о нём. -С чего это? Разве он не вывалил тебе всё в первые полчаса вашего знакомства? Се Лянь покачал головой. -Я вдруг понял, что совершенно ничего о нём не знаю. Это... напрягает. Я не знаю, чего мне от него ждать. Не представляю, что с ним будет, когда я скажу, что не могу принять его ухаживания. Мне ведь нельзя, сам знаешь, да и если бы я и решил жениться, то выбрал бы, например, Бао Миньянь или Ло Суйлин. Кстати, она и на тебя засматривается. -Ну, чё мне тебе ещё сказать...- вздохнул я.- Помнишь ту заварушку с местью тридцати трём небожителям? Как он всех уделал своим образованием и фехтованием? -Угу. -Жаль только, никто не в курсе, что перед этим мы с Карасём и Инь Юем его почти полвека всему учили, кто в чём сам шарил. Только с каллиграфией затык произошёл. Хэ Сюань даже плакал от осознания собственного бессилия. Чё ещё... Ещё он всячески доставал меня вопросами о том, что тебе нравится, чтобы потом быть идеальным мужем для гэээгэээ. И разумеется, он ни секунды своей блядской жизни не сомневался в том, что ты падёшь к его ногам. Как это сочетается с его паничкой по поводу, что такое распрекрасное божество на него даже не взглянет- я хуй знает, но что есть, то есть. Некоторое время братец сидел молча, вертя в руках опустевшую пиалу, а потом задумчиво протянул: -Вот как... Ясно. А ещё я заметил, что у него в столовой стоит шкаф, забитый спиртным. Это для гостей? -Ну, почти. Иногда Черновод употребляет чарку-другую персикового вина, которое Циньсюань обычно пьёт, а остальное псина предпочитает оформлять в себя. Видел, там ещё аквариум такой небольшой стоит? Это его бокальчик для особо тяжёлых приступов тоски по Его Высочеству Сяньлэ. Обычно после него Хуа Чэнжу приходилось отлавливать чуть ли не у истоков Янцзы. -Всё настолько плохо? -Хошь пару историй расскажу? Однажды Хуа "катился" домой изрядно нафестивалившись. Будучи местной красотой, он тщательно следил за своим имиджем и потому был в привезенных из умопомрачительных заграниц лаковых ботинках. Не разобрав в потёмках дороги, он скатился в яму, потеряв по пути некоторые элементы гардероба, в том числе и ботинки. Отползав по грязи с четверть часа, псина нашёл почти всё, что растерял. Всё, кроме одного ботинка, за которым решил вернуться утром, на свежую, так сказать, голову. О бдительности местного градоначальника он тогда ещё не подозревал. Днём Хуа связался с нами, глубоко потрясённый, и сообщил, что яму засыпали вместе с ботинком, уложив сверху брусчатку. Чтобы не откопал- горестно подытожил он. -О. Се Лянь замолк и как-то притих. Наверное, не стоило говорить, что его Сань Лан любит прикладываться к бутылке. Ну а что, если это так. Рано или поздно, он бы и так это выяснил, так какая разница? -Я уже понял, что он...- братец сглотнул.- любит повеселиться. -Ну да.- иногда я не совсем понимаю его эмоции, наверное потому, что по сравнению со мной его эмоциональное развитие как у табуретки.- Как говорится, любим мы именно то, что даётся нам плохо, так что, временами он буквально собирает себя по частям, кажется, единственное, что удерживает его целым в подобных случаях- это камзол. Однажды он припёрся ко мне на бровях, чтобы в очередной раз отпиздить, но немного не дошёл, и всю ночь рыдал у ног твоей статуи. На этом месте Се Лянь как-то странно на меня посмотрел. -Что значит, "в очередной раз"? Были ещё? -Ага. Чё ты так удивляешься? Он мне с самого перерождения жизни не даёт. Так, о чём я? А, ну да. В общем, то утро не отличалось от остальных. Хуа спал кверху воронкой на моём троне в новых кожаных штанах, а на его заднице дерзко болталась серебряная заколка для плаща с увесистым рубином. Проснувшись, Хуа хриплым гроулом, распугав половину моих демонят (клянусь, Сяо Мао попрятала все ножи по шкафам), потребовал рассол. Похмеляться эта тварь предпочитает исключительно рассолом, запомни на будущее. Осушив горшок, псина обнаружила утрату заколки и убыла бороздить пол в поисках утраченного. Через час я решил посмотреть, что он там делает, и обнаружил, что он опять сидит рядом с твоей статуей, подперев растрёпанную голову рукой, и плачет. Пришлось сказать, что то, о чём он так горюет, висит у него на жопе.