Как я докатился до жизни такой

За Цин Хуан ухаживает какой-то придурок. Таскает её гулять на деревенское кладбище, дарит бумажные цветочки (потому что живые щас хрен найдёшь), рассказывает хуйню, от которой нормальный человек придёт в ужас, поёт дебильные песни собственного сочинения, срётся с её роднёй и носит ей домашнее печенье. И знаете, что? Я ещё никогда с таким удовольствием не чувствовал себя придурком!!! При жизни- в силу возраста и общей вредности характера- с женщинами у меня не ладилось. Не спасали даже статус и положение- если и находились девушки, которых привлекало без сомнения красивое лицо, так похожее на прекрасный лик Его Высочества наследного принца, они сбегали почти сразу, стоило мне раскрыть рот. После смерти ситуация тоже не улучшилась. Из-за своей репутации, которой немало поспособствовали сплетни паршивого пса Хуа, который рассказывал каждому встречному-поперечному, какой Лазурный Фонарь недалёкий подражатель с низкими вкусами, который копирует остальных Непревзойдённых и вообще редиска, демоницы меня не воспринимали, а с живыми девушками я встречался только тогда, когда они были приготовлены и лежали у меня в тарелке. Признаю, в какой-то момент меня переклинило. Типа: ах, вы считаете, что я такой? А хрен вам, я ещё хуже! Да, мне было обидно, и чё вы мне сделаете. Вы вообще Хуа Чэна видели? Это он перед Се Лянем белый и пушистый, а со мной и Карасём своё говно не сдерживает. Всем трём мирам известно, каков Собиратель цветов под кровавым дождём. Даже среди жителей Призрачного города, которые обожают своего Градоначальника даже больше, чем презирают меня, есть демоны, которых ещё не покинуло здравомыслие. А Се Лянь вообще отдельная тема. До сих пор не понимаю, каким надо быть, чтобы ТАК фильтровать информацию, но братец у меня по жизни какой-то блаженный и от реальности оторванный. Лучше стало только тогда, когда я повстречал Сюань Цзи, и был вынужден близко общаться с бывшими генерала Пэя. Лань Чан потом шутила, что я теперь могу свахой работать, мол, после такого количества агрессивных обиженных баб мне вообще ничё не страшно уже. И тут в моей жизни появляется Цин Хуан. Которой срать, что говорят обо мне остальные- главное то, что я сам о себе говорю. Которую не пугает то, что я демон с соответствующими привычками и ребёнком на шее. Которая не купилась на показушную доброту Се Ляня и обаяние "Сяо Хуа". Скажи мне раньше кто, что я, великий князь демонов, решусь связать свою жизнь с двумя смертными людишками, я бы рассмеялся ему в лицо. Или плюнул. Так странно. Братца, вроде как, радует то, что, спустя столько лет, я наконец-то нашёл себе пару, а вот Хуа Чэну счастье ненавистного сородича причиняет невыносимую жопаболь. По его мнению, я не то что любви- жизни не заслуживаю, как и большая часть тех, кому не посчастливилось постоять рядом с гээгэээ дольше пары секунд. Омерзительное самомнение. У него идеальный мир знаете какой? Конкретный такой траходром с балдахином, он сам, и мой придурочный братец. Больше ничего не надо, дальше вселенский ваккуум, всё. Даже Эмин и Жое туда не вписываются. Охота посмотреть на его рожу, когда Се Лянь наконец сподобится ему сказать, что перспектива выйти замуж (а что-то мне подсказывает, что в его случае это будет именно замуж) за одержимое ревнивое красное уёбище его совершенно не радует, да только чуется мне, что это произойдёт когда-нибудь никогда: из вежливости и нежелания обидеть Сань Лана, царственный брат будет морозить его всю оставшуюся вечность. У истории с попыткой избавиться от конкурента на руку и сердце Цин Хуан, кстати, оказался хороший конец. В ней внезапно появилось новое действующее лицо: Цин Дэшен, более известный, как папаша Цин, отец моей ненаглядной. Ранее он держался особняком и не лез в бабские дела, опасаясь своей скандальной жены, но когда его единственного ребёнка чуть не убили, его терпение всё-таки закончилось. Не то чтобы я ему как-то нравился (в целом, я его понимаю, будь я обычным человеком, тоже был бы недоволен, что к моему отродью клеится ходячий труп), но на моём фоне Фан Люшен окончательно и бесповоротно проигрывал, особенно после того, как я спас А-Хуан от смерти. После этого мы наконец-то сели серьёзно поговорить, и, убедившись, что я не пиздабол и его дочь мне действительно не безразлична, он предложил сходить к дому Фанов и выслушать, так сказать, главного подозреваемого. Се Лянь тоже порядочно охуел. Тихая спокойная деревня, простые приветливые люди, и тут такая драма с дворцовыми интригами. Ещё во дворе мы услышали звуки грандиозного скандала. Солировала, судя по всему, одна из сестёр Люшена. Ей подвывала мать. -Ты! Никчёмный идиот!!! Далась тебе эта девка! Мало того, что неликвид, у неё ж ни кожи ни рожи! -Небеса, за что мне всё это?! Отец придурком был, и сын туда же! Только сдох этот урод, только свободно вздохнули, на корову копить начали, вот! Пожалуйста! Где деньги, отложенные с похорон? А?! Браслет мой где? Единственная память осталась от бабушки! Мы переглянулись. -Так у них уже есть корова.- на физиономии папаши Цина отразилась такая смесь эмоций, что я поспешил бочком отойти за спину Се Ляня, который зачем-то увязался за нами следом.- А ну, подождите меня тут... И вошёл в дом. Некоторое время мы слушали весьма интересные вопли. Судя по всему, семейка Люшена планировала и рыбку съесть, и на хуй сесть на ёлку влезть. В смысле, пристроить нерадивого сынка, который, скотина такая, только срёт и жрёт (судя по всему, Люшен ни дня в своей жизни не работал и не собирался), и долг не отдавать. Признаю, был не прав. Я всё-таки был о нём чуть более высокого мнения. Особенно мне понравилось, когда Люшен, уже под конец скандала, трагически выкрикнул "Ну не могу же я работать на дядю!", на что получил дружное "ТАК РАБОТАЙ НА ТЁТЮ!!!" от его сестры и моего потенциального тестя. Не, ну а что? У меня серьёзные намерения, вообще-то. Где я ещё такую классную девку найду? *** У паршивого пса очередная истерика. Я привожу А-Хуан домой, а там Хуа Чэн в своём обычном виде сидит, винище глушит в отсутствие Его Высочества. Спрашиваю: нахуя? А он мне: Ци Жун, он на меня не смотрит! Что я делаю не так?! Блять, ну я прям даже не знаю... Вот вам бы понравилось, если бы какой-то случайный знакомый взялся лезть в вашу жизнь, предугадывать ваши мысли и желания, решать ваши дела, даже если вы этого не просите, и чмырить вашу родню в надежде, что вы это оцените? И в промежутках принимать соблазнительные позы. Ладно, мой возвышенный братец, он по жизни обожествлённая птица-наивняк, которая уверена, что если человек не вонзил нож тебе в грудь после первого "привет", он по умолчанию хороший, ну, если меня не считать. Ко мне Се Лянь всегда относился как к чему-то обязательному, но дико неприятному, вроде дополнительных заданий от советника Мэя Няньцина- и это я ещё мягко выразился. Про деда Мэя, наверное, надо отдельно рассказывать. В шесть с половиной лет, когда я встал на тернистый путь младшего брата Его Высочества наследного принца Сяньлэ, в моей комнате был творческий бардак. Нагрянувший годика три спустя в гости советник Мэй долго ругался и заставлял разносить бардак по полкам, и каждое утро я с честнейшей улыбкой вычёркивал из календаря день, считая, сколько осталось до его отъезда. Согласно календарю, спустя неделю советник уехал обратно в Хуанцзи, вместе с Се Лянем. На том же календаре была изображена Цыси. Врождённая грамотность не позволяла мне смириться с именем императрицы, и я каждое утро тщательно исправлял- ЦисА, наивно полагая, что женщина всегда должна оставаться женщиной. Но тётка всё равно спорила. Примерно в то же время я прочитал книгу "Секрет на букву "С". В этой книге маленькой волшебнице вместо Сверкающих крыльев преподносят другой Сногсшибательный Сюрприз. Её отправляют на уборку урожая Сливы. Волшебница была счастлива. Я был зол. Ненавидел букву "с" и сюрпризы. О подарках с мамой договаривался заранее. Доверял только Шо Хину. И ТУТ ПРИЕЗЖАЕТ ДЕД НЯНЬЦИН. Заставляет убираться, доказывает, что ЦисА пишется с "и" на конце, смеётся над тем, как я вычёркиваю дни, методично брюзжит, и добивает меня тем, что аргументированно доказывает одну из главных наёбок в моей жизни: Шо Хина НЕ СУЩЕСТВУЕТ. Вообще, у меня опять болит голова, поэтому я сейчас капризен и немногословен. Научился разговаривать кратко. При совмещении слов нахуй и пофиг получается нахфиг, и мне сразу становится хорошо и весело. При головной боли всегда хочется лёгкого. И печень, разумеется. А ещё со мной утром связался Ши Циньсюань и полчаса рассказывал про какую-то Лилинг. Когда я спросил, кто такая Лилинг, он ответил: Лилинг это моя котлета. ОпАчКи, подумал я, и окрестил свой бутерброд Шень Циньцю. Правда, потом выяснилось, что Лилинг это коллега, а не котлета, но Шень Циньцю оказался таким прикольным собеседником, что теперь лежит под моим левым локтем, и будет лежать, пока не стухнет, или его не сожрёт Сянь-Сянь. Мои собеседники так часто стухают, что Шень Циньцю на их фоне- чудо чудесное. Пока не стух- только заветрился слегка. *** Сидим у нас дома: я, Се Лянь, Цин Хуан с отцом, и кот Усянь (Хуа Чмошника удалось выпихнуть на улицу, вместе с мелкими паршивцами, чтоб под ногами не болтался). Уже по три раза всё обсудили, и смотрим друг на друга, как дураки, не знаем, чё ещё сказать. И тут А-Хуан мне говорит- силы мои иссякли. И секунду спустя добавляет: если ваши силы из сякли, то они закончатся очень быстро. Двадцать минут нам хватает на то, чтобы понять, что всё в нашем мире сделано из сякли. Се Лянь: моя зарплата и та из сякли! Папаша Цин: моя зарплата- из очень некачественной сякли. Я: а моя из маленькой. Из маленькой такой сякли. И словарный запас мой- из сяк. Из таких маленьких дистрофичных зверушек- сяк. И так ещё чуть-чуть. Сам проверял. Вот говоришь-говоришь, а на выходе гора никому не нужных сяк. Сякнет- более постоянная категория. Если я знаю, что чай у меня из сякнет, значит за него пока можно не волноваться, по крайней мере, до вечера, а если найду чем себя занять- то и до следующего вечера. А ещё я сегодня слышал, как какой-то небесный чиновник орал на улице в духовную сеть: ты уже в клетке? Всё хорошо? Это он что- с совой разговаривал? Ты в клетке? Ты доела цыплёнка? Ты поточила клюв? Ты обгадила диван? Не забудь про поилку! Прочитал в рецепте: взбить масло нахер. Вечером взобью. А в рецепте "как приготовить кальмара" я прочитал: возьмите замороженную тушку альмодовара. И чуть было не взял. Да, да, я ёбнутый, я читаю рецепты. Ещё создали недавно группу «Сожаления горы Луанцзян». Я наконец ощущаю себя полноценной личностью. Пою, играю на флейте. Дорого. А-Хуан- пипа. Се Лянь- директор. Циньсюань- красивая женщина. Хэ Сюань- стиль. Хуа Чэн- перформанс. Вроде, никого не забыли. Кстати, Хуа вчера попросил сделать невозможное. Потряси, говорит, мне Цижа бутылку. А как я её потрясу? Я, для виду, конечно, попрыгал. Бутылку это не потрясло. *** Семья у моей ненаглядной пиздец интересная. Ощущение, что их Се Лянь покусал. Все друг друга учат, даже если их никто не спрашивает. Например, папаша Цин недавно научил меня лечить простуду. Я в изумлении. 1. Мой любимый способ. Взять кусок льняной ткани, обильно смазать её соком акации и приклеить к спине больного, между лопатками. Менять ткань каждые три дня. 2. А этим бы я лечил учителя Фа, который систематически портил нм с Се Лянем детство: смешать большую натёртую на тёрке луковицу с барсучьим жиром. Перед сном втирать смесь в грудь больного. Каждое утро давать больному съесть столовую ложку лука с барсучьим жиром. Да-да, Фа-лаоши. А помните, как вы мне в голову мелом кидались? 3. Этот вариант я рекомендую вечно сопливым дружкам советника Мэя. Не поверите, всегда гундосили! Чтобы избавиться от насморка, надо просто перестать дышать кладбищенским воздухом. Больному следует подолгу сидеть в комнате, засыпанной солью. Тогда вся негативная энергия, накопленная за годы вдыхания мёртвых клеток, вытечет из носу. 4. А этим я бы кормил Безликого Бая. Двести грамм тёртых листьев белены смешать в бутылке с соком четырёх корней хрена. Получится довольно густой соус. Пить по чайной ложке три раза в день. Само собой, это вызовет обильное слезотечение, но не стоит обращать внимание на такие пустяки. Через несколько недель пациент уже не будет «плакать» при приёме лекарства. А через полгода белая мразь бы просто не встала. 5. Это Ши Циньсюаню, который почему-то уверен, что мы с ним теперь друзья. От пятнадцати до двадцати цзиней мяты настоять в литре спирта. Принимать за пятнадцать минут до отхода ко сну. А потом просыпаться, и снова принимать, принимать, принимать… судя по нему, рецепт он знает. 6. А это эксклюзивно для паршивого одноглазого пса. Пропитать шерстяную ткань яблочным уксусом, оливковым маслом и камфарой. Положить на шею сзади компресс из горячего варёного картофеля. Наполнить длинные шерстяные чулки дубовой мякиной. Это средство испробовано на многих больных. Псинах. Кого ещё полечить?