Степень греха

С того вечера прошло две недели. В минувшее воскресение я не посещал церковь, да и в течении всего времени старался там не отсвечивать. Сегодня тоже не намерен отправляться на ковер к Дарио. До сих пор перед глазами мелькают те картинки: похоть, желание, стоны и его белые волосы. Не могу точно описать свои ощущения, но это был не я. Как так сложилось, что во мне проснулись ведомость и подчинение? Околдовали? Да быть того не может. Я — инквизитор, знаю все уловки ведьм, да и в тот день не контактировал ни с одной. Святой отец — служитель церкви, он и подавно не ввяжется в такие авантюры. Конечно, вокруг него вилась эта Эстер, может хотела завлечь и, по непонятным причинам, это коснулось и меня. «Что же делать? Вечно скрываться не могу, но и на глаза к Бартоломью не хочется попадать.» Как только у меня закончились дела по работе, я сразу отправился домой. По дороге думал чем заняться, раз не пойду на разговор к падре: приму ванну, чтобы расслабиться, а после выпью чаю и почитаю. Да, так и поступлю. Переступив порог своего жилища устало выдохнул и подумал вслух: — Вот до чего ты докатился, Ричард? Бегаешь от церковника… хахахах смешно. Ванна немного помогла привести нервы в порядок. С той ночи я иногда могу удовлетворить себя сзади. Нечестивый святой! То, что мы творили по инициативе Дарио… сложно описать. Чистый хаос. — Да он же черт в сутане, а не священник, — снова начинаю говорить сам с собой, — я схожу с ума. Решаю заварить травяной чай, хотя он вряд ли поможет. Тревожность он не уберет. Последние дни у меня предчувствие, что prete этого просто так не оставит. Последует плата за неисполнение договора. Вот только когда и какая для меня загадка. Но я больше не поддамся слабости рядом с ним, дам отпор. Одевшись в костюм для сна, состоящий из легких брюк и рубахи, отправляюсь на кухню. Моя экономка Кьяра просто чудо. Ее травяные сборы очень вкусные и, не побоюсь этого слова, изысканные. Она научила меня заваривать травы. Я раньше и подумать не мог, что для каждого сорта и вида разные способы приготовления. — Ммм чабрец и мята. Просто и со вкусом, — подчеркнул прелесть выбранного напитка, вдыхая аромат от парнОго чая. Горячий напиток я пошел пить в гостиной. Усевшись поудобнее в кресло, решил пока отложить чтение и посмотреть на мир за окном. В это позднее время улицы Венеции поистине загадочны. Так и просидел в своих мыслях ни о чем около десяти минут. Я уже и передумал тратить драгоценное время отведенное для сна на чтение. Зевнув и не удержав свой голос, молвил в пустоту: — Пора бы в постель. — Если только ко мне, — услышал я знакомый бархатный голос. «Стоп. Что?» Повернув голову ко входу в гостиную, чуть ли не теряю дар речи: оперевшись о стену, стоит сам Дарио Бартоломью. — Ах, милый Ричард, ты не забыл о нашем уговоре? — с натянутой улыбкой сказал святой отец. Улыбка абсолютно фальшивая. Я сразу считываю его настрой. Он нацелен получить ответы и что-то большее. — У меня есть дела помимо наших разговоров. А то что я ходил к Вам на беседы — это рекомендация, а не указ, — не выдавая раздражения отвечаю. — И что Вы делаете в моем доме без предупреждения? Как вошли? — Дверь была не заперта. Ждал кого-то? — вижу как он пытается меня подловить. — Нет, видимо, от усталости из головы вылетело закрыть. После моей фразы наступила тишина. Я отвернулся, чтобы поставить опустевшую чашку и демонстративно потянулся за томиком книги, лежавшем на столе. «Уйди. Я не настроен на разборки.» В этой тиши я слышу размеренный шаг и шорох сутаны. Затем фразу: — Неужели Ричард Блэкуотер забыл что такое уважение? — Уважение? — нахмурил брови и опешил я. — О чем Вы вообще, святой отец? Это Вы вошли ко мне в дом без спроса. Вас никто не звал. Последнее предложение я произнес с пренебрежением дабы поставить на место ночного гостя. «Так-то. Здесь тебе не рады, пойми уже наконец!» Дарио подошёл к креслу и остановился напротив меня. Наклонился и бросил: — А я думаю наоборот. Наверняка ты соскучился по моему cazzo, — в его тоне проскальзывает легкая игривость. «Он думает я куплюсь? Ну нет.» — Мне достаточно своего собственного. Они ничем не отличаются, — максимально холодно кинул я в ответ. — Как же так? Я думаю твое тело в прошлый раз говорило более красноречиво и ему точно было по нраву, — похвалил себя Дарио. — Прекратите это безумие и покиньте мой дом, — еще чуть-чуть и я за себя не ручаюсь. — Я бы предпочел, чтобы ты был более смиренным, но как есть, — отчеканил Бартоломью. Он дергает шнуровку на ночной рубахе и меня накрывает ярость. В это же мгновение Дарио по челюсти прилетает мой кулак. «Твою маааать… теперь он точно не уйдет просто так!» — Хааа! Надо же! — с улыбкой крикнул prete. Если честно, я даже не понял этой реакции. Ему… весело? — Что ж, я преподам для тебя уроки учтивости, — выдал падре. Его нижняя губа лопнула и из раны сочилась немного алой крови. Но это не испортило его настроя. Боясь потерять контроль над эмоциями, что во мне вызывает этот мужчина, резко вскакиваю и отхожу на безопасное расстояние. — Еще раз прошу Вас покинуть мое жилище. И больше не приходите так, не предупредив, — говоря это, показываю в сторону выхода. У prete начали ходить желваки, он не собирается исчезать восвояси. — Вы просто псих. Не иначе, — я сделал заключение из произошедшего. Меня раздражает его поведение и градус моего напряжения растет. Не могу больше терпеть его надменность и ощущение превосходства. Хватит. Теперь я буду как он. Непредсказуемым. «Почему он позволяет такое обращение ко мне?!» Быстро сократив дистанцию между нами хватаю его за белоснежный хвост и тяну за собой: — Я сказал на выход! — кровь кипит и бьет в виски. Бартоломью не теряя момента тоже хватаем меня за влажные волосы так, что моя голова задирается кверху. — Хааа! Да что б тебя! — он меня бесит. — Отвали! Быстро отпустив его хвост, но не видя картины сзади, бью локтем. В яблочко! — Аргх! Stronza! — закричал от боли священник. Так как он меня больше не держал, я смог повернуться и рассмотреть куда я попал. В нос. Из которого сейчас текли дорожки крови. — Ты!.. Как смеешь меня калечить?! — в его взгляде промелькнул шок. Он явно не ожидал такого исхода сегодняшнего похода в гости. Теперь святой отец знает, что я могу удивлять не меньше него. — Зачем Вы пришли, prete? Все-таки решил у него спросить о причине появления в моей обители. Как вовремя… Вытерев рукавом сутаны кровь с лица, он спокойно ответил гундосым голосом, так как дышал через рот: — Скучал. Тебя давно не видно, будто избегаешь меня. Пришлось самому ускорить момент нашей встречи. «Какой проницательный!» — Я давно тебя знаю и настолько хорошо, что даже представить себе не можешь, — улыбнувшись пояснил Бартоломью. Священник сел в кресло и продолжил: — Ты переживаешь о произошедшем. Боишься, что кто-то узнает. Но больше всего тебя волнует то, что ты хочешь еще и стыдишься этого. Закинув ногу на ногу и вальяжно раскинувшись дополнил: — Не нужно смущаться, это нормально. Я почувствовал свою вину за столь резкое поведение и хотел извиниться. Но когда оказался возле prete, и рассмотрел ближе его точеное лицо, на котором красовался алый цвет, ощутил прилив возбуждения. «А ему идёт красный. Теперь он точно выглядит как грех.» — Прошу простить мою грубость. Мне не стоило так категорично реагировать, — спокойно сказал я. — Сейчас окажу помощь. — Было бы неплохо, — ответил священник. Взяв небольшое полотенце и чашу с холодной водой на кухне, вернулся в гостиную. — Вот, — указываю ему на нехитрый набор для первой помощи, — сейчас я протру область вокруг носа. — Весьма признателен, — поблагодарил Бартоломью. Сев подле его ног у кресла и аккуратно протирая лицо, ловлю себя на мысли: как бы было здорово чаще видеть его уязвленным. Таким спокойным и наблюдающим за моими движениями. В какой-то момент наши взгляды пересеклись и моя рука с полотенцем опустилась к его рассеченной губе. — Здесь тоже кровь, — акцентирую его внимание. В его холодных глазах тут же начинают плясать черти. Ох уж этот святой… — Кажется, на сутану тоже попало. Можешь посмотреть? — интригующе произнес Дарио. — Да, Вы правы, отец Дарио. Обе руки потянулись к его одеянию и начали расстегивать пуговицы. — Я думаю от этого нужно избавиться, пока не засохло, — аргументирую свои действия. — Солидарен, — улыбнувшись ответил мужчина. Когда сутана была снята и осталась одна рубашка, я невольно посмотрел на грудь и вспомнил как трогал ее пару недель назад. На эти воспоминания и внешний вид Дарио мое тело отреагировало сразу. Святой отец уловил изменение в моем дыхании и действовал, как всегда, в своей манере. Его нога в дорогой кожаной туфле наступила в область моего паха. Не сильно, но с нажимом. — Ах… — вырвалось у меня вместе со выдохом. Тут же мои щеки зарделись, а кровь еще сильнее прилила к члену. — Ричард, какой ты жестокий, — с наигранным порицанием тихо сказал Дарио. — Перед тобой избитый священник, а у тебя член встал? Кто из нас больший псих? — Выходит так, prete, — смотря в глаза собеседнику, ответил я. — И что ты будешь делать? — поинтересовался падре. — Избавлюсь от возникшего напряжения, — говорю я, проводя рукой вверх по его бедру и сжимая ее на cazzo святого отца, — ведь у Вас та же проблема. — Хмм, и не поспоришь, — слегка смеясь согласился Бартоломью. Расстегнув ремень на его брюках и стянув нижнее белье начинаю ему дрочить. От того, что я ощущаю твердость и тепло в своей руке, мой собственный запал только увеличивается. Не выдерживая этого, оттягиваю свои пижамные брюки и левой рукой делаю то же самое себе. — Аргх!.. — рычит Дарио, наблюдая за всей этой картиной. Он поймал мою руку и остановил процесс. Сказал: — Тебе же неудобно. Давай по-другому. Где твоя спальня? Мы зашли в комнату и Дарио начал раздеваться догола и обратился ко мне: — Ты тоже. Следуя его наказу, снял пижаму. Под ней у меня не было нижнего белья. Святой отец лег на кровать и подозвал к себе меня: — Садись меж моих бедер. Мне стало интересно что из этого получится. Ноги prete были слегка раздвинуты и ровно лежали на поверхности постели. Я присел между них и получилось так, что наши члены были на одном уровне. — Так должно быть проще. И мне, и тебе, — с лукавой улыбкой и прищуром подметил священник. — Значительно, — с таким же выражением ответил я. Так как у нас почти одинаковый размер, на практике действительно выходило довольно легко. Движение моей ладони по двум членам одновременно… это так заводит! Вверх, вниз, вверх, вниз… Спальню заполнили наши стоны. Такие сладкие. В один момент я захотел большего. Ловко сменив положение таким таким образом, что я оказался над Дарио, оперевшись на свои руки. Желал сесть на его член. Но он схватил меня за шею. — Но, но, но. Стой. Не так быстро, — низким возбужденным голосом сказал Бартоломью. — Я знаю чего ты хочешь, но без подготовки ты порвешься. — А я готов, — с интригующим тоном ответил я, смотря прямо в глаза prete. — Отец, сегодня во время купания я уже поддался греху. — Ха-ха-ха, грязный мальчишка, — чуть посмеялся падре, довольный услышанной информацией. Он отпустил из своих оков мою шею. Я решил проверить насколько расслаблены те самые мышцы и запустил туда несколько пальцев. Все в порядке. Набрав немного слюны в руку, смочил член своего партнера по греху, а затем аккуратно ввел в себя. — Мхаах!.. — мой стон показался слишком пошлым. — Ты раскрываешься для меня с новой стороны, Ричард, — не скрывая удивления тихо сказал святой. — Ты так и будешь разговаривать? — пытаюсь его заткнуть. Замолчав Дарио сжал мои ягодицы с такой силой, что скорее всего там остались следы его пальцев. Затем ударил по ним. Больно. Я начал двигаться и заметил как у него закатились глаза. Это выражение его лица с рассеченой губой и разбитым носом по моей вине — самое красивое за последнее время. Его лик ничто не испортит. Дарио выстраивает свой темп. Грубый, резкий и четкий. Как и он сам. В комнате снова раздается звонкий шлепок, а по мне снова бегут мурашки. Пока я отвлекся на жгучие ощущения, prete приподнялся и вот мы уже сидим. Священник кусает меня за ключицу. Я вскрикиваю от неожиданности: — Аай! И тут же шепчет мне на ухо со сбитым дыханием: — La mio… stronza… Я обхватываю его спину руками и сверху вниз пытаюсь разодрать его фарфоровую кожу. Хочу чтобы мои метки были не только на лице. Следом за этим следует рык, как у зверя и он опрокидывает меня на спину. Разводит мне ноги и начинает вдалбливаться, что есть сил. В комнате стало душно. Стоны, вскрики, звук шлепков, рычание. Простынь, что уже вымокла несколько раз от наших тел. — Святой отец, мне очень душно! Нгха!.. — Дарио, просто Дарио. Наедине пора уже перестать называть меня официально. Дарио отстраняется от меня и встает. Взяв меня за руку подводит к окну и открывает его. — Душно говоришь… Сейчас проветрим, — сказал это и развернул меня лицом к распахнутому окну. — О Первозданный! Что ты творишь?! — в ужасе кричу я. — Тебе же жарко. Впускаю свежий воздух, чтобы легче дышалось! «Это же людная улица! Не задний двор! Он ненормальный!» — Не кричи. Сейчас поздно, а в этот район ни один нормальный не сунется. Знает кто здесь живет. А если пьяница нагрянет, так не беда. Под влиянием змея и не такое померещится, — спокойно ответил Бартоломью. Он берет меня стоя, слегка наклонив на подоконник. От того что эта обстановка необычна и есть угроза быть пойманным, я чувствую приближение оргазма. Еще сильнее делаю упор рук о подоконник. Когда сдерживаемые мной стоны начинают прорываться наружу, святой отец закрывает мне рот рукой, а второй начинает дрочить мой cazzo. Секунда, две, три. Ноги трясутся. Взрыв. Дарио долго не ждёт и прислонившись плотнее ко мне кончает внутрь. — Мгхааа! Слышу его последний стон и чувствую укус за плечо, который он тут же зализывает. — Первозданный, что мы творим… — сказал я, как только он разжал ладонь на моих губах. После этого мы лежали в моей постели и обсуждали произошедшее. Я понял, что прятаться от Бартоломью нет смысла и от своих чувств тоже. Он пообещал зайти на чашку чая через пару дней, так как нужно уладить то, что я натворил. Святой отец не сможет вести службы в таком виде. Сказал, что мне больше не нужно ходить на беседы по воскресеньям, ведь у нас уже другие взаимоотношения. Одевшись в сутану с крапинками крови и пройдя к выходу из дома, падре сказал: — Зайду в среду вечером. На чай с чабрецом. — Буду ждать, prete. То есть, Дарио, — снова забывшись, но вовремя исправив, попрощался я.