Сикомор

Маска кролика. Маска лисы. Маска волка и овцы. В хороводе сменяются звериные уши и морды, качающиеся в такт ситаров и бансури, пока шорох лазурно-багряных одежд вторит вкрадчивому шёпоту множества голосов. Мелкие сальные свечи в стеклянных чашах, подвешенные к чугунным люстрам - единственный источник света. Полутени и полузвуки смешиваются в один приглушенный шелест, словно ожили лиственные орнаменты на стенах. Душно. Пэренайк расстегнула ещё одну пуговицу на парадной рубахе, и кончики воротника повисли на парчовом жилете с плотной вышивкой. Слишком уж любят в этих землях благовония. В разных уголках зала она замечала бахурицы, над которыми извивался тонкий узор ароматного дыма. Было их так много, что воздух разрывался под тяжестью фимиама. Ещё и анисовая водка жгла изнутри, заливая кожу румянцем. Маска ишака. Маска свиньи. Маска чудовища. Ах, это лицо. Если прищурить глаза, то покажется, будто вокруг не дэвы, а люди, затеявшие маскарад. Нет, дэвов выдают топорщащиеся нитки и свисающие куски ткани. Имперские сановники бы никогда не надели такую потрепанную маску, а дэвам не из чего выбирать. Личина - это навсегда, снять её можно лишь ножом. И под ней нет никакого человеческого лица, как порой поговаривали. Пэренайк однажды видела, как на ворота Тиона повесили вырезанные дэвовские личины. Вымазанные в ихоре, они колыхались на ветру, как мокрые тряпки. В самом городе - трупы с чёрно-алым месивом вместо морды. Жаль. Ей тогда хотелось увидеть, что поинтереснее. Говорили, что они пытались убить своего хозяина, сатрапа. Или принесли ему чересчур подгоревший тахдиг. Отравленный тахдиг? Горожане сами путались в показаниях, а Пэренайк слушала вполуха. Маска совы. Маска гарпии. Не подходят. Ей нужна маска Чёрного Дрозда. “Я убью творение, созданное дэвами. Я убью трупную скверну, созданную дэвами. Я убью паирику Хнатаити…” - Пэренайк внезапно вспомнила строки из священного текста и усмехнулась. Из каких же глубин памяти всплыла эта паирика! Сколько лет её не тревожили тесные ряды закорючек, которые заставляли зубрить в монастыре. К счастью, продлилось это недолго. Пэренайк даже в детстве была из тех людей, которых нельзя заставить делать что-то против воли. Интуитивно понимая, что чтение пригодится в будущем, она всё же позволила жрицам худо-бедно научить её замысловатому ажуру хазаси - главного языка Империи. Но потом, будьте добры, не препятствовать зову свободы. А вёл он ровно прочь из богадельни с кряхтящими больными, укрытыми на вечно грязном полу, и десятком малолеток в одной келье. Пэренайк тряхнула головой. Не время предаваться воспоминаниям. Кажется, между маской быка и слона она заметила знакомый янтарный, словно всполох рассвета, клюв. А вот и его владелец. В нарядном кафтане с плащом, на котором напряженно застыла пара крыл. Пэренайк уже умела различать настроение Полада по их положению. От спокойного состояния их отличали туго сжатые к пояснице маховые перья и вздернутые плечики. Рядом неизменная причина этой зажатости - Радж Шакра. Лапает гигантской рукой хрупкую шею своего Чёрного Дрозда, представляя его хозяину дома Шубха Ганеше. Демонстрирует, как новый чернозёмный удел. Или породистого верблюда. Или любое другое удачное, но не уникальное приобретение. Словно каждый уважающий себя богач имеет пару-тройку мессий. Пэренайк давно заметила, как он надувается от гордости, когда может похвастаться Поладом, а особенно вызвать зависть у благородных дэвовских фамилий. В очень уж сильный контраст входило это поведение с их подлинными отношениями. Порой ей казалось, что он и ответственность за переворот взял на себя лишь для того, чтобы потешить эго. Но не один он был таков. Столько оставшиеся рода дэвов делали, чтобы догнать и перегнать людскую аристократию. Так старались пустить пыль в глаза. Столетиями живя либо в рабстве, либо в резервациях, целое сословие не знало, на что им равняться. Какой путь выбрать. У Треверде было кредо сохранять обычаи дэвов до эры Асура, до проклятья, до культа воплощений Ахримана. У безродных ориентиром, наоборот, был Чёрный Дрозд и тонкое предчувствие его приближения. Сейчас же - великая радость от его пришествия, забота о будущих жизнях и мечты о свободе. А у остальных? Ганеши были отличным примером дэвов, принявших культуру той сатрапии, в которую их сослали. А сатрапия эта, в свою очередь, впитала соки Хазамской Империи. Вот и выходило, что новообретенная власть не приносила ни Ганешам, ни Вритрам, ни другим древним династиям ничего нового. Не возвращала старое. Только претенциозность оставалась та же. И потому Шубха Ганеша остался не впечатлен единственным символом если не самобытности, то независимости народа дэвов. Скептически поднеся копыто к подбородку, он покачал толстым хоботом и что-то сказал Шакра. В мгновение огоньки на дне глазных впадин бычьего черепа уменьшились, а рука сжала высокий воротник Полада. Пора спасать положение. И кубок отложить. - Раджа военачальник Шакра, Раджа Шубха, господин Полад Фаравахар… - протиснувшись между особо крупной парой Чудовищ, Пэренайк поклонилась. По ощущениям нырнула в осязаемое напряжение между тремя титулами. - Пэр? - Полад вырвался из ослабевшей хватки и пригладил ворот кафтана. - Наш офицер разведчик, - Шакра коротко представил Пэренайк, небрежно кивнув в её сторону. Жест значил: уйди туда, откуда пришла. - Всё же мне кажется, что вы поняли неправильно, патер. Гаруда, объясни-ка Шубхе нашу стратегию поподробнее... "Гаруда". Шакра так унизительно-ласкательно называл Полада. В честь птицы из дэвовских сказок, полностью игнорируя его настоящее имя. Не по вкусу оно ему было, слишком имперское. - Могу я украсть нашего всеблагого Чёрного Дрозда на короткий танец? - не дожидаясь ответа, Пэренайк потянула удивленного Полада за рукав, уводя вглубь так удачно проходящего рядом потока толпы. - На приемах не танцуют! - послышался за спиной громоподобный голос Шакра. Ох, он очень зол. Но Пэренайк надеялась, что злобу свою он не станет вымещать на Поладе. Как в тогда, когда они с Лалех подслушивали совещание, а точнее горячий спор военного совета. Начавшись с обсуждения поездки к Ганешам, он быстро перетёк в опасное русло и напоролся на камень преткновения всей их кампании - альянса с людскими сатрапиями. И камень этот полетел в Полада. Шакра припечатал своего обожаемого Гаруду прямо к шкафу, в котором и прятались подруги. Невольно пришлось выслушать все эпитеты, которыми дэв наградил долгожданного мессию, а в конце закрепил сказанное увесистой, судя по звуку, пощечиной. "За стремление союзничать с имперскими шавками и человеческими отродьями". Даже Пэренайк в её пыльном убежище было не по себе. Правда, некоторых упреков, подразумевающих какую-то особую “женскую слабость” Полада, она не поняла. Но вот интимный подтекст... Лалех же отреагировала спокойно. Члены семьи Треверде привыкли к регулярным дозам унижений и указаний, в чём именно они никчемны. Никто за Полада не заступился. Все потупили глаза в пол и сделали вид, будто они ни при чём. Наверное. В шкафу было не видно, но полную картину дорисовало воображение. Да, Пэренайк всей душой ненавидела зависимость от кого-то. Даже со стороны смотреть противно! Другое дело, если зависят от тебя. Это ощущалось правильно. Так естественно. У неё кровь вскипала в жилах, когда она думала о том, что кто-то другой заявит права на Чёрного Дрозда. Сблизиться с ним было её миссией. Гости расступались перед офицером и её мессией, давая пройти в середину зала. Многие из них улыбались Чёрному Дрозду, если натяжение складочек к тканевым скулам можно засчитать за улыбку. Стало так легко! Наконец-то желанное чувство пустоты и веселья ударило в голову. Пэренайк крикнула музыкантам, чтобы сыграли что-нибудь менее заунывное. Те переглянулись и забряцали на инструментах усерднее. - Пойдёт, - кивнула им Пэренайк и притянула к себе Полада, взяв в свои горячие руки его тонкие и подрагивающие. - Что ты творишь? На приёмах не танцуют. - прошипел Полад, начиная кружить её под ожившую музыку. Держит маску. Если что-то идёт не по плану, то будет подыгрывать до самого конца. В прорезях и под накладными угольными пёрышками различимы прищуренные чёрные глаза да поджатые губы. Красивые губы. - Надо же было как-то спасти тебя от этих напыщенных индюков. Ну и расшевелить вечер, - Пэренайк подмигнула ему и перехватила инициативу: сжала его талию и, наклонившись близко-близко, прошептала на ухо - Я достала то, что ты просил… Глупо было предполагать, что они приехали в такую даль, дабы покрасоваться, верно? Пэренайк была обязана постоянно доказывать свою полезность, иначе её дерзость перевесит чашу терпения Полада. - Об этом потом. И ведёт всегда мужчина, - он стряхнул её руки со своей поясницы и повёл. Неумело, но уверенно. Пэренайк чувствовала, что на них направлены все взгляды. Ей нравилось внимание. Она купалась в перешёптываниях и обсуждениях своей персоны. Её и смешки подначивали. А они ведь и не догадываются, как блестяще она выполняет задания на двух фронтах! Сам Чёрный Дрозд ей покорился. Так стиснул её ладонь, отпускать не хочет. Вторя им дэвы стали делиться на пары. Карусель цветастых нарядов тронулась. Завихрились ленты и лоскутки. Взгляд Пэренайк метнулся в сторону от всей этой пестроты и сразу наткнулся на приближающуюся к ней Лалех. Очень злые глаза, очень приторная улыбка. Без всяких прелюдий она разорвала танец лучшей пары вечера. Взяла сильную половинку за плечо и оттеснила, уводя на третий план. - Как вам приём? - не дожидаясь ответа, она сразу обратилась к красивой половинке, - Полад, вы не устали? Не хотите ли потанцевать со мной? Пэр пока посидит где-нибудь в сторонке. Пора бы уже дать шанс кому нибудь ещё! - и засмеялась, плохо скрывая нервные нотки в голосе. Да, Пэренайк договаривалась с любимой подругой, что организует ей с Поладом время наедине, а сама будет отвлекать её вечно бдящего папашу. Возможно, даже загодя договаривалась. И как же это было нагло, грубо, по собственнически! Со стороны Лалех, конечно. - Да, я был бы… - Пора бы уже перестать думать о себе невесть что! - Пэренайк встала между Поладом и Лалех, закрывая первого от последней. Несколько гостей резко обернулись. Отлично, публика не повредит. Сейчас она поставит на место дочь своего начальника и неформального лидера дэвов. - Наверное, ты представляешь, что являешься этакой принцессой. Ожидаешь спасения сразу от двух принцев и не можешь решить, кто из них лучше. Ой, не смотри на меня так. Ты понимаешь, о чём я... О, или нет! Ты дочь тирана, против которого борется главный герой. Отношения между вами под запретом, и ты та-ак страдаешь! А ещё у него есть верный паж, который семенит рядом и отпускает глупые шуточки. Такой обычно сюжет в твоих бабских романчиках? Пэренайк набрала в горящие легкие побольше воздуха: - Но знаешь что? Принц и паж трахаются за твоей спиной! Она всплеснула руками и опрокинула поднос проходящего рядом слуги. Короткое “ай!” и десятки пиал превратились в сотни осколков. Лалех уставилась на пол, усеянный битым фарфором и лужицами недопитого чая. Музыка прервалась на кривой ноте. Невыносимое мгновение тишины, и, наконец, кто-то приказал музыкантам продолжать. - Что же! - Полад внезапно судорожно засмеялся, - Прошу простить, нам с Пэренайк надо кое о чём потолковать... Он схватил её запястье и потащил к ближайшему выходу из зала. Гости расступались перед мессией и его шатающимся офицером. *** С порывистым вздохом Полад снял маску, но выражение его лица оставалось непроницаемым. Мрачная тень залегла под копной смоляных волос. Или же спальная, в которую они завернули, была слишком тёмная? Нет. Острые, как пики, запястья крыл взметнулись вверх. Значит зол. - Отдавай, - скомандовал он. Пэренайк вынула свиток из внутреннего кармана жилета и передала в протянутую ладонь Полада. Он положил его за пояс, втянул носом воздух, выдохнул, опустил голову и со всей силы ударил кулаком в гобелен за спиной Пэренайк, в паре сантиметров от её лица. Разведчица вздрогнула и прижалась к стене. - Что это было?! Ты из ума выжила!? Как ты посмела так меня опозорить?!.. - закричал Полад, одной рукой размахивая птичьей маской, а второй сминая тканьё, - Ты устроила разборки в чужом доме, сделала из меня посмешище! И Ахриман упаси Шакре понять, о чём ты орала Лалех. "Дочь тирана, против которого борется главный герой"? Серьёзно? Ты поставила под угрозу весь наш план. Твой пьяный дебош может стоить свободы целого народа! А я ведь сохранил тебе жизнь, пошёл навстречу, приблизил к своему кругу. Я доверял тебе! Так ты меня благодаришь?... Хоть Полад и разразился гневной тирадой, но не забывал понижать голос, сдерживать себя в самые опасные моменты. Он ещё несколько раз судорожно вздохнул, трясясь от ярости... От ярости, которой не мог дать волю. И Пэренайк чувствовала его скованность. - Своему Радже всё это скажи! - нетрезвый язык бросил быстрее, чем спохватился здравый смысл. В мгновение лицо Полада изменилось. Он смотрел на неё уже не как на провинившегося подчинённого, а как на врага. Горячий гнев уступил место ледяному, и пугал он куда сильнее. Черт. Она не перегнула палку, она её сломала. Но раз уж всё потеряно... - Ч-чёрный Дрозд - лидер, ведущий к победе дэвов. Так сказано в пророчестве. А ты? Подчиняешься тому, кто должен служить тебе. Тайно копаешь под него, но уважения такая скрытность не вызывает. И мне подыгрываешь. Хотя я... - она осеклась на полуслове. Полад сейчас заморозил бы её взглядом, если бы умел, -...я никто. А раз уж ты даже пустому месту позволяешь вертеть собой, как заблагорассудится, то с чего целому народу тебя слушать? Пэренайк была уверена, что служение на стороне дэвов завершится сегодня. Она никогда не разговаривала с Поладом так дерзко. Балансировала на грани, но черту не переходила. - Наглая девка, ты смеешь меня учить? - Он усмехнулся нервно, с надрывом. - Ты должен доминировать, чтобы забрать предназначающуюся тебе власть! И я хочу помочь... - Пэр пролепетала свои последние слова и опустила глаза. Настал тот день, когда её чрезвычайно длинный для шпиона язык довёл её не до Катехона, а до могилы. А ведь офицер Иблис говорила, что так всё и будет. Пыталась помешать ей поехать на задание. Оказалось, что эта стерва права. Странная мысль мелькнула в голове Пэренайк: "По крайней мере, так до него точно дойдёт, и цели своей он достигнет". - Вот значит, как... Я действительно был слишком мягок. Больше такой ошибки я не допущу. Пэренайк удивлённо взглянула на Полада. Серьёзный, твёрдый взгляд, тонкая линия рта. На миг его выражение показалось понимающим, почти прощающим. Он скрыл его под чёрной маской и сдавил горло Пэренайк. Рывком поставил на колени. Острые ногти вонзились в шею. Царапали, оставляя красные следы на бледной веснушчатой коже. Пэренайк цеплялась за душащие руки, словно за якорь. - Ни разу я не наказывал тебя за вызывающее поведение. Думал, что с людьми нужно по-людски... - он опустился на одно колено и впился в её губы, перекрывая и без того сбивчивое дыхание. Слезы брызнули из подведённых углем глаз. Наверняка всё смазалось и теперь лицо её выглядит жутко. Лалех помогала Пэренайк накраситься перед приёмом, подобрать наряд и даже простую причёску на коротких волосах заплести. Всё таки нужно извиниться… Полад отстранился и вытер рот. Разжал хватку, давая глотнуть воздуха. - Но с такими, как ты, кто понимает лишь силу, нельзя по другому. Вы начинаете провоцировать, напрашиваться... Пэренайк начала было ползти к стоявшей в углу кровати, но Полад остановил её, повалив на ковёр. "Ну уж нет," - отрезал он тоном, не терпящим возражений. Наказание не должно быть удобным для виновного. Резко рванул её жилет. Треск ниток, покатились пуговицы. "Эй!" - возмущённо крикнула Пэренайк, и Полад запихнул в её открытый рот пальцы. - С одними пряниками скучно, и вы скулите, требуя кнут. Не переживай, дорогая. Я тебе его с радостью предоставлю, - он задрал её рубаху, открывая голую грудь, - Давай с самого начала: за то, что ты так распутно одеваешься. Звонкий шлепок по одной груди. Пэренайк дернулась, сомкнув зубы на чужих пальцах. В ответ он грубо стиснул вставший сосок и прильнул ко второму, проводя кончиком языка по верхушке. Так, как Пэренайк обычно просила. - Каждый в зале видел твою грудь в этом глубоком вырезе. Все посчитали, что на приём случайно попала трипольская потаскуха, а не офицер разведки. - снова отстранился. Хватит с неё ласки. Опять шлепок, но по тому самому чувствительному месту. Пэренайк не сдержалась. Приглушенно застонала и попыталась прикрыть лицо. Безумно стыдно в такой ситуации получать удовольствие. - И как я не догадался, что тебе такое понравится, - разочарованно пробормотал Полад и вытащил влажные пальцы. - Все на приёме были правы… Вовсе не офицер разведки, - Пэренайк невесело усмехнулась. Она подумала, что садистский пыл её любовника поутих. Но Полад опустился ниже. - Тогда сразу к делу? - и распахнул полы её юбки, оголяя белое бедро и небольшой кинжал, привязанный к ноге полоской кожи. - Всегда ношу с собой. Мало ли какой извращенец начнёт домогаться. Пропустив колкость мимо ушей, Полад щелкнул пальцем по лезвию. Вынул его из нехитрой подвязки и огладил плавный изгиб стальной рукояти. Недобрая улыбка заиграла на губах посланника божьего, а Пэренайк тревожно сглотнула. - Ты хотела помочь мне, кхм, доминировать, верно? - не медля ни минуты, он стянул с неё нижнее белье. - Нет, давай по-другому! - Пэренайк метнулась к пуговицам его кафтана, и это было ошибкой. Прямо как в животном мире - если показал страх, то будет плохо. Он перехватил её руку, на корню пресекая попытки вернуть контроль, и раздвинул ноги коленом. Прислонил обух к своему бедру, придвинулся, чтобы быть лицом к лицу, и упер навершие к мокрому входу. "Что у тебя за проблемы?" - подумалось Пэр. Они с Поладом не занимались любовью в привычном смысле. Он никогда не снимал одежду, а всё внимание в постели уделялось только Пэренайк. Ей нравилось. Она не была охоча до мужских органов. Но усмирить любопытство не могла. Пэренайк успела обдумать все причины такой закрытости, начиная со скромного размера и заканчивая чудовищным птичьем телом под кафаном. Полад двинулся вперёд. Возглас удивления застыл в горле. Пэренайк опять потонула в мыслях и пропустила момент, когда рукоять уже вошла наполовину. Нет, лучше продолжить размышлять. Но не о том, кто со страшной улыбкой нависал над ней. Надо представить, что она не здесь. Что ей сейчас не ставят засосы на видных местах, запястье не сжимают до хруста, а из промежности не идёт кровь. Что ей не выходить в зал в таком состоянии. Что ей не больно и не мерзко. Если постараться, то вообще ничего не почувствуешь. *** Стук в дверь. Пэренайк вздрогнула и натянула одеяло до носа, зажимая подушку промеж бёдер. Она испачкала чужую постель, но ей было всё равно. - Гаруда, успокоил свою солдатку? Можешь выйти? Нужно, чтобы ты пояснил Радже Шубха наш военный план. И мне. Ещё раз. Полад отошёл от окна, в которое неподвижно смотрел с того момента, как закончил с Пэренайк. Петли лязгнули два раза. Он встал в проёме, заслонив полоску тёплого света и кончик бычьей морды. - Конечно, могу, Радж Шакра. Запоминайте: мы свяжемся с лидерами бунтующих сатрапий. Добьёмся с ними соглашений, а потом создадим свободный альянс людей и дэвов. - Это!.. - Нарушим линии снабжения на центральном тракте. Ослабленные регионы атакуем и пройдём прямо к Катехону. Если коротко. Каждый шаг я подробно прокомментирую на совете с нашими союзниками. Дверь захлопнулась. Под удаляющийся топот донеслось решительное: - И впредь прошу обращаться ко мне по имени. Или Чёрный Дрозд.