Голубые Гавайи

-Ты чего такой грустный, Джуни? - Хосок обнимает Намджуна со спины, скользя пальцами по его раскачанной груди. С Кима пот течёт просто рекой, но ему плевать: Хосок жаден до прикосновений. Ему нужно это. - О чём думаешь? Намджун улыбается коротко, шмыгая носом, с которого стекает капелька, и Чон замечает её, смахивая пальцами: -Поделишься со мной? -Нет, крошка. Это личное. - Намджун не скажет ему. Ни за что не скажет. -Ты уверен? - Парень обходит его, вставая лицом к лицу и вынуждая прекратить тренировку, - Остановись, твоё сердце не выдержит столько тренировок. Я же вижу, что ты с каждым днём становишься мрачней. Что такое, Намджуни? -Детка, это просто настроение. Я немного устал от заданий воспитателя Кана. -Ты стал крепче меня обнимать ночью. Во сне говоришь. Много. Намджун поджал губы, кивая, и опуская гантели осторожно на пол, усаживаясь на один из тренажёров нехотя. Растерев руками свои ляжки, разгоняя кровь, он кивнул Хосоку, чтобы тот уселся поудобней на его колени. -Мне скучно без тебя. Как ты это умудрился сделать? -Я ничего не делал, крошка, - Намджун улыбается устало, обнимая его за спину, - Просто мы друг другу открылись, только и всего. Тебе не противно? Я потный весь. -Плевать. - Чон жмётся, хихикая, и приникает щекой к его покатому плечу, чувствуя себя в полной безопасности рядом с подкачанным парнем. - Джуни, я правда хочу знать, что происходит, меня беспокоит твоё молчание. -Хо, я...- Намджун выдыхает тяжело, понимая, что лучше сказать это, а не правду. Хотя и этот факт является чистой правдой, - Я удалил тот ролик. Тебе не надо со мной возиться. Я ничего никуда не выложу. -Плевать. - Хосок пожимает плечами, улыбаясь глупо, и целует вспотевшую ключицу, легонько прикусывая её, - Ты что, Намджун, решил, я только ради ролика с тобой? -Хосок. Я серьёзно. Ролика нет больше, ты можешь проверить мой телефон, если хочешь. -И я серьёзно. Поцелуй меня, Джуни? -Это твоё задание? -Это моё задание. Поцелуй сладко, чтобы я почувствовал настоящего тебя и перенял твои страхи. Сможешь? Намджун смотрит ему в глаза: серьёзные, тёмные, ни капли похоти. Одни только плещущиеся искринки забытого счастья в Хосоке сегодня. Одна только надежда безмолвная на то, что он признается ему. Намджун ни за что не признается. Он целует нежно, ласково, не спеша, пока Чон не мычит ему в губы, умоляя углубить поцелуй. Намджун поддаётся ему: всё равно победит он. Словно пытаясь убедиться в реальности, он сжимает худые бока пальцами, впиваясь в его рёбра, и Хосок шипит от боли, отстраняясь: -Хватит, Намджун. Больно. -Прости. - Ким шмыгает носом, утыкаясь в его плечо, и мотает головой, немо упрашивая старшего не спрашивать, что с ним происходит. Такое сказать у него язык не поворачивается. - Прости меня, детка. -Тебе не за что извиняться, ты делаешь из меня человека. И я ни за что не проиграю, Джун, слышишь? - Худые пальцы Чона поднимают его подбородок, заставляя взглянуть в свои обеспокоенные глаза, и Ким с отвращением изгибает уголки губ, опуская их. Это просто немыслимо. Он не знает, как сделает подобное. -Прости. Мне надо тренироваться. -Да хватит тебе уже, Ким. Тебе надо отдохнуть. Давай, встань. - Хосок слезает с него, беря его за ворот футболки, насквозь пропитавшейся потом, словно его худосочные пальцы смогут его заставить встать. - -Куда? -В домик. Хватит, Намджун. Ты в этом ёбаном спортзале тусишь больше, чем дышишь всю неделю. Ты приехал отдыхать, а не бодибилдером становиться, разве нет? -Ты прав. Надо поспать. - Намджун улыбается коротко, понимая: Чон прав. Ему надо отвлечь себя. Сон- единственный верный вариант. Так его никто не станет доставать вопросами. -Ты давно не говорил с Чимином. -Чимини в порядке, мы видимся трижды в день. Он тренироваться приходит. -И где он сегодня? - Хосок хмурится, оглядываясь: вторая часть зала пуста, как поле после покоса. -Написал, что простыл. Они с Тэхёном решили немного на веранде посидеть в дождь, и простыли оба. Ты с Кимом не говорил разве? -Тэхёни не особый любитель болтать. - Чон улыбается мягко, выводя своего...а кто он ему? Парень? Из зала, - Я рад, что бурундук его увлёк. -Ты не расскажешь, как это случилось? - На входе в домик губы Намджуна сдержанно мазнули по плечу старшего, что сжал свои: -Не стоит. Не самое лучшее воспоминание. -Хочешь принять душ со мной?- Футболка парня быстро оказывается в стиральной машинке, когда Хосок входит следом и улыбается широко, расстёгивая пуговицы на своей рубашке: -Спрашиваешь. -Включай воду, крошка, - Ким понимает, что, возможно, это - всё, что он сможет ему дать, когда переступает через бортик ванны вслед за худыми ногами, тут же притягивая его к себе, - Поцелуешь? -Это твоё задание? -Нет. -А задание? -Полежишь сегодня со мной в постели. Хочу обнимать тебя до утра, Хо. -Идёт, - Чон прикусывает игриво его полную нижнюю губу, сверкая глазами, и гуляя пальцами по широкой спине: всё его. Намджун весь его. Они купаются не спеша: спокойно, размазывая мелкие, и более длительные, сладкие поцелуи, по телам друг друга. Намджун ласково сминает маленькие ягодицы, что с лёгкостью вмещаются в его руках, и переходит на шею, ключицы, неустанно выцеловывая крупный шрам на шее: о нежного Хосока тушили сигарету в далёком детстве за отказ выкурить её. -Намджун? -Мм? -Я же не проиграю? В этом споре ведь нет подвоха? Тяжёлые руки останавливаются на долю секунды, тут же переходя на его поясницу, и прижимая ближе к себе, когда Ким одной рукой набрасывает на его плечи полотенце, словно выжимая его спину в него. -Нет. -Это всё ощущается, как сказка. -Ты заслуживаешь только победы, крошка, - Ким переступает через бортик, подхватывая его под коленками и вынося в спальню, на их сдвинутые постели, - Будем спать? -Ты поспи, я массаж тебе сд... -Нет. -Но ты устал. -Просто полежи рядом, Хо. Этого достаточно. -Чимин? Тушканчик, ну...Ну давай, мелкий, приди в себя... - Тэхён дышит сбивчиво растирая ледяные ладошки своему спасителю, который так бездумно отважился защищать его, и Пак кое-как приходит в себя, открывая медленно глаза. -Т..Тэ... -Чимини!!! Боже, кнопа, ты же...Уфф....- Тэхён бросается на младшего с объятиями крепкими, перепуганный до смерти, и расцеловывает плечи узкие, носом тычется куда попадёт, пытаясь прийти в себя, - Прости меня, тушканчик, прости, прости!!! -Всё в по...Дай воды? - Чимин причмокивает губками пухлыми, до сих пор ощущая привкус лекарства во рту, и Тэхён тут же выполняет просьбу, поддерживая его голову, зацеловывая раненый висок, извиняясь бесконечно. - Хватит, Тэ. Я живой. -Но я поступил, как сволочь! - Ким кусает свои губы, пытаясь сдержать виноватый скулёж, и гладит уже машинально его по волосам, обнимая крепко, забравшись в постель, - Прости меня, Чимини, прости...Я такая грязь... -Хватит. - Парень останавливает его, сжимая в ладошке его запястье, неустанно поглаживающее его щёчку, - Я знал, что делал. -Но я н... -Я сказал, я знал. Прекрати. - Чимин разворачивается, позволяя себя обнять,и улыбается глупо в стену,- Ты всё понял, Тэ. Ты помог себе. Ты умница. -Нет.Я сделал тебе больно. -Прекращай. Смотри на позитивные стороны. -Чимини, я...Я могу что-нибудь сделать для тебя? -Ага,- Пак мычит, чувствуя, как голова раскалывается напополам, - Домой хочу. Достал этот лагерь. -Ты правда...Ты в общагу хочешь? - Старший сглатывает, невольно зажмурившись: может, Чимин хочет обратно из страха получит больше? -Да. -Хочешь, уедем сегодня? Ты и...Ты и я. Только мы. Пожив... -Я буду жить в своей общаге, в своей комнате, Тэ, - Чимин разворачивается к нему лицом в объятии, улыбаясь ласково, и щёлкая того по носу, - Просто это не для меня. Я не могу жить у моря долго. Меня тут часто... -Тошнит? И ты молчал? Как давно? А сейчас как? Может, те... -Ты замолчишь? - Пухленький пальчик прикрывает его рот, и Ким виновато поджимает губы, глядя на него обеспокоенно, - Спасибо, медвежонок. Я просто...Не знаю. Просто хочу обратно в свою комнату, и... -Потому что там ты будешь блевать. Там, где нет меня. Ни за что. - Тэхён скалится, говоря это грубо и резко, притягивая его к себе уверенно, - Не будет подобного. Со мной будешь жить. -Тэ, ты заигрался. -Нет, тушканчик, это ты тут забыл, что мы помогаем друг другу. Не только ты. Я тоже. И ты будешь есть. -Ладно, ты прав. Я хочу домой. Я хочу домой, потому что тут ты стоишь над душой, как надзиратель, и я не могу сбросить вес. -Ты пасуешь? Сдаёшься? -Да. Я слабый, Тэхён. Я не могу. Я слабый, оставь меня, - Чимин подрагивает губами, признаваясь в этом: ни на секунду не солгал. -Ещё чего, тушканчик. - Голос Кима становится на два тона глубже, обволакивая собой младшего, который и от обычного-то его голоса теряется, - Ты сильней меня, и доказал это сегодня. Мне...Мне надо будильник ставить. Десять штук, чтобы вовремя просыпался. Я больше не испорчу твой отдых, обещаю! Давай ещё ненадолго останемся, а? -Тэ...Тэ, я боюсь себя. -Не надо, тушканчик. - Губы Тэхёна орошают поцелуями прикрытые веки младшего, когда он его уговаривает, - Я тут. Я буду стараться. Я помогу тебе, правда-правда, я всё сделаю, что с... -Ты же не ударишь меня больше, Тэ? -Иди сюда, кнопкин носик, - Ким выдыхает тяжело, прижимая младшего к себе, и целует ласково его в висок, обещая, - Ни за что. Запомни, Чимини: пусть я сдохну в тот день, когда это случится ещё хоть раз. -Я...Меня тошнит. -Это от лекарства, Чимини. Хочешь, сходим в ванную вместе, я волосы твои придержу? - Тэхён с пониманием относится к ощущениям Чимина, что кивает мелко, пытаясь встать. - Нет-нет, я сам тазик принесу. Лежи. -Н-не надо. - Пак чувствует, как к горлу уже возвращается ком любимого варенья из манго, что он съел с утра, и ёрзает, вставая с постели, когда его пригвождает к месту взгляд старшего: -Надо. Ты слабый. Это слишком сильное лекарство, тушканчик. Тебе надо отдохнуть.- Тэхён приносит тазик, ставя его на постель, и садится позади Чимина, любовно собирая его длинные волосы в свою резинку, поглаживая по плечу, - Давай, кнопка, блевани всё, что в тебе есть. Мы снова наберём. Вместе наберём. Не бойся ничего. - Короткий поцелуй куда-то в загривок сопровождается шумной отрыжкой Чимина, что действительно выблевал всю воду, которую пил с утра, вместе с несчастной ложечкой варенья. Чимин морщит потёкший носик от противного привкуса лекарства, что поднялось вверх по пищеводу, обжигая его горло, и на ощупь находит позади себя ладонь Тэхёна, сжимая её своими короткими пальчиками, прокашливаясь напоследок. - Вот и умница, попей водички и полежи. Я с кухни стащу чего-нибудь. Это были слишком долгие две недели для Чимина с Тэхёном, что боролись до последнего с желанием первого освободить желудок, и страхом второго вновь перейти черту нормы человеческого поведения. Поначалу обоим казалось, что они вновь откатились назад: Тэхён мог нагрубить Чимину, заставляя его есть через "не хочу" и щенячьи взгляды, что тот бросал, а Пак шарахался от одного только вида расширенных зрачков. Чимин добросовестно помогал ему отслеживать время принятия лекарств минута в минуту, дрожащими пальчиками кроша таблетки ножом и смешивая с едой. Он смотрел с жалостью на Кима, что порой забывал следить за мимикой своего лица, морщась от противного послевкусия: если Паку было противно от одного раза, то насколько мерзко осознавать, что это- твоя пищевая добавка не на один месяц? Он старался превращать каждую таблетку в порошок, разве что через сито не просеивал, когда смешивал его с едой, а Тэхён наблюдал за ним с упоением, ласково и благодарно поглаживая его плечи, касаясь их невесомо, страшась вновь причинить младшему былую боль. Казалось, будто время для них обоих остановилось, хоть и протекало до ужаса быстро: Чимин больше ни разу не озвучил своего желания покинуть лагерь. Это была минутная слабость, о которой он жалел: признаться Тэхёну, что тот его напугал, самому себе- что не сможет победить свои страхи. С Намджуном Чимин стал видеться немного чаще, чем обычно, говоря ни о чём и обо всём одновременно: ни один из них ни разу не обмолвился и словом о том, что у них зарождаются чувства, похоже, вполне взаимные. Это было видно по их краснеющим лицам, когда каждый затрагивал щепетильные темы, или просто спрашивал о том, как прошло утро. Для Намджуна с Хосоком каждое утро проходило по-разному: Хосок расцветал с каждым днём, раскрываясь с новых сторон, позволяя себе больше нежности, однако, его натура победителя звоночком звенела в каждом его движении, беспокоя Намджуна, что ни разу не отреагировал ни на одну провокацию. Намджун заласкивал его, заласкивал до состояния ничего не соображающего человека, сглатывая тяжёлый ком обратно вниз, понимая, что время близится к концу: их уговор практически истёк по дате, а Чон Хосок всё ещё не избавился от своей привычки побеждать и заслуживать. Хосоку то и дело хочется заслужить: заслужить поцелуй массажем, заслужить обед помощью с уборкой, заслужить сон рядом с младшим в обнимку за то, что самостоятельно вымыл полы. Для Хосока в этом нет ничего нового, необычного: парень делает всё на автомате, не заботясь ни на секунду о том, что это действительно оказывает разрушительный эффект. Только Намджун цепким взглядом вылавливает каждое его движение, устав уже повторять, что заслуживать ему нечего: достаточно просто попросить, и получит что угодно. Чон не умеет так. Он не умеет иначе, это- его стиль жизни, и Кима это до доводит до ужаса, что оседает тёмным покровом на сердце: у него нет других шансов. Он поставит его на колени. Только Чон Хосок с вероятностью в девяносто процентов проиграет ему, и это- именно то, что Ким Намджун понимает трезво, планируя тщательно каждое сказанное собой за всё это время слово, нежа его в своих объятиях каждую ночь и прижимая тесней, словно боится потерять. Они вернулись обратно в общежитие уже на двадцать пятый день, в связи с ухудшившимися погодными условиями, и каждый из четверых ехал обратно в полной тишине: однако, по парам. Они разошлись у автобусов, вновь вверяя друзей друг другу, но в этот раз уже с телефонами друг друга в карманах. Первые два дня дались Намджуну и Чимину тяжело: Ким всё принюхивался привычно к воздуху в поисках приевшегося одеколона Хосока, прикрывая глаза и отсчитывая моменты до последнего, пока Чимин смотрел в стену, отказываясь есть, каждый час написывая Тэхёну о том, чтобы тот не забыл вовремя принять лекарства. Эта разлука далась тяжело не только им. -Тэ, ну давай же, ну, ещё немного съешь, - Хосок обхаживает друга, что качает головой, надув губы манерно: -Эта плюшевая мышь сегодня снова ничего не съела, Хо. Что мне с ним делать? -Почему вы не видитесь? -Не знаю, Чимин сказал, ему нужно время. Но я уверен, что он уже пытается избавиться от несчастного килограмма, впахивая в зале или обнимая унитаз. -Я отсосал Намджуну. - Уши Хосока горят, когда он признаётся первым, оседая на постель, и размазывая яблочное пюре по тарелке, глупо ей улыбаясь. Тэхён хлопает ресницами осоловело, прокашливаясь, и тот пожимает плечами, - И влюбился. Я идиот? Скажи мне, Тэ. -Я ударил его головой о косяк, а он утащил меня под воду, чтобы поцеловать. Я влюбился, и я - полный идиот. - Тэхён останавливает ладонью руку Чона, что звякает ложкой по тарелке, и улыбается грустно, - Хо, это просто невыносимо. Он умрёт рядом со мной, я чувствую это. Ему нельзя со мной, но нас обоих тянет. -Не выдумывай, подсолнушек, - Чон качает головой, ласково чмокнув его в лоб, и протягивает ложку пюре, заставляя поесть хоть немного, - Ты превосходен. Никаких проблем ведь не бывает, когда ты принимаешь лекарства. Чего ты боишься? -Ему не нужен больной, Хо. Ему нужен здоровый человек, а не такое ничтожество, как я. - Губы Тэхёна дрожат, когда Хосок останавливает руку свою, поджав губы, и кивает. Он отставляет тарелку куда-то на стол, ложась рядом и похлопывая себя по груди, приглашая её погреть. Ким делает это привычно, приклеившись к нему, словно листочек, - Ты даже не знаешь, какой он ангел, Хо. Я... У меня ощущение, что я опорочу его, если позволю приблизиться. -Не бойся, подсолнушек, - Друг всегда поддержит: Хосок поглаживает его по ягодицам в шутку, расслабляя, и тот фыркает, отлично понимая, откуда пошло его прозвище, - Ну, поджарились твои семечки немножко, ничего страшного нет в этом. Ты уже раздевался перед ним? -Нет, он...Нет. - Тэхён не хочет говорить о страхах Чимина, не хочет раскрывать его слабостей, их общих секретов: ему хочется придержать при себе хоть немного. - Но думаю, ему не понравится. -Намджун спрашивал про мои плечи. -Ты...говорил? - Голос Тэхёна боязливый. Разрушенный. Киму хочется вырезать этот момент из памяти, а лучше- вырезать из жизни себя. Это самые позорные воспоминания, что есть у него в голове, самые грязные, отвратительные, и абсолютно перечёркивающие все границы нормы. -Что ты, подсолнушек, - Чон целует его в макушку заботливо, успокаивая: он и сам тот день ненавидит. Боится его, будто судного. Хосоку никогда в жизни не было так больно раньше, но ради друга он бы в этот огонь вошёл ещё десять раз. - Ни за что. Если ты будешь готов, и посчитаешь нужным, ты сам расскажешь. -Спасибо тебе, Хо...Что бы я без тебя делал? - Ким льнёт к другу, вздрагивая всем телом, когда ощущает мерзкий запах, царящий в комнате: парень понимает, что это его воспоминания, нахлынувшие на мозг галлюцинацией, и старается дышать глубже, пытаясь вычеркнуть запах дорогого одеколона из своей головы. Нет его больше. Уже много лет нет. Пора забыть о нём. -Ты же придёшь сегодня, тушканчик? - Тэхён пританцовывает на месте, улыбаясь своему отражению, пока одевается, слыша пыхтение Пака в трубке: опять лезет в свои старенькие кеды, отказываясь от помощи. -Ты выпил таблетки? -Ага. Уже чувствую, как они начинают действовать, - Ким облизывается, чувствуя лёгкую эйфорию, перерастающую в странные ощущения: сегодня очередное свидание, и он будет до последнего скидывать ощущение порхающих внутри бабочек на эту причину. Никаких других он знать не хочет. -Я приду где-то через час, ладно? А то эту краску с волос ещё смыть надо, - Пак хихикает, чихнув очаровательно от едкого запаха краски на голове: менять жизнь- так уж менять её кардинально. -Скинешь фото? Жду не дождусь. Тэхён улыбается широко, плюхаясь на постель и заныв от боли в сердце, тут же отвлекаясь на звук входящего сообщения: мелкий тушканчик улыбается ослепительно, склонив немного голову, и красная краска на голове беспорядочными локонами и крошечными ирокезами торчит во все стороны: до чего нежный.- Просто красота, Чимини. Ладно, тушканчик, жду тебя. -Ага, - Чимин улыбается, отключаясь: похоже, пяти дней вдали друг от друга было более чем достаточно, чтобы вновь тянуться к Киму, словно магнит к холодильнику. Чимин мало что понимает в чувствах, но отчётливо осознаёт, что к Тэхёну его тянет, словно жизнь без него- смерть. Однако, и вместе с ним она не особо похожа на радужные дали. Он уволился с работы, отлично понимая, что та не даст ему никакой прибыли. Пак решил найти работу лучше, как раз сегодня собирается рассказать об этом. -Тэ, я приш...- Чимину прилетело в челюсть размашистым ударом ладони, звонко отскочившем рикошетом от стен, когда он посмотрел на Кима, совершенно не понимая, что происходит со старшим. Тэхён усмехнулся криво, наступая на пятящегося назад парнишку, сверкая глазами, полными отвращения и ярости: -Я думал, ты как я, а ты, оказывается, сука грязная. - Крепкая ладонь хватает тонкое запястье пискнувшего от страха Чимина, на голом плече которого виднеется синяк, и Тэхён кривит рот, сплёвывая на пол рядом с ним, -Шлюха похотливая. Не хватало близости, м? Отвечай, блядь заправочная! - Очередная пощёчина, сбившая Чимина с ног, и Пак дрожит губами, глядя на стол украдкой, хватая ртом воздух: упаковка с таблетками открыта, и Ким их точно принимал. -Тэтэ, я ниче...Т-Тэ!- Нога Тэхёна больно ударяет его куда-то в живот, вынуждая младшего сдавленно захрипеть, и Чимин зажмуривает глаза, когда старший брезгливо подтягивает брюки, усаживаясь рядом на корточки, схватив его за волосы, оттягивая их назад: золото глаз Тэхёна слилось с чернотой, в которой блестит уверенная и непоколебимая ненависть, и Пак боится даже спросить, что случилось в этот раз. -Только и знаешь, что стонать, блядь уличная? Под кого ты ещё ложился, а?! - Тхён выпускает его волосы из захвата,и Чимин практически ударяется лицом о пол, сглатывая тяжело, прожигая себя ненавистью собственных воспоминаний, когда его глаза расширяются от услышанного, - И как тебе Намджун? Прекрасно трахает, верно? Ты поэтому с ним всегда ходишь, да, сучка недотраханная? В зал за ним ходил, а я, как кретин последний, ждал тебя, прикоснуться к тебе боялся. - Тэхён скалится, качая головой в неверии, разглядывая синяк на плече и оголившемся боку у Чимина, - Ну конечно. Ким же лучше тебя давить будет, не то, что я. -Тэхён, что за бр... -Я сотру тебя в порошок, сука ебливая, - Ким цедит это сквозь зубы, забрасываясь очередной таблеткой, пока Пак пытается встать, кое-как ухватившись за ручку двери, - Если ты ещё раз посмеешь появиться в моей жизни. Вали отсюда нахуй, пока я не разъебал тебя во всё, что осталось. - Похабная ухмылка Тэхёна выбивает из Чимина последний воздух, когда тот доходит до него в один широкий шаг, хватая за задницу и цокая языком, примеряясь, - Что, Намджун разъебал твоё горло так сильно, что ты не можешь языком пользоваться? -Тэ, послушай, я...Я ничего не понимаю, я ничего не делал, пр-правда, - Чимин давится слезами, пытаясь обнять парня за шею, считая, что Тэхён просто пропустил приём таблеток,- Я ни с кем не спал, ты же знаешь, что я... Тэхён, пожалуйста, что происходит?! -Если ты не свалишь нахуй из этой комнаты сейчас же, я выебу тебя так, что ты кровью захлёбываться будешь, Пак. - Ким практически выплёвывает ему эти слова в лицо, усмехаясь криво, - И ни о чём не пожалею. Свяжу и оттрахаю, пока ты не поймёшь, насколько ты грязная шлюха. -Тэхён, прекрати! - Чимин пытается держаться из последних сил, когда его отталкивают, ударяя о косяк двери позвоночником, и скулит от боли, глядя на любимого человека полными отчаяния глазами, - Я ничего не делал! -Я всё видел. Своими глазами видел, как ты раскрывал свою дыру для своего дружка, Чимин. -Прекрати! Ты говоришь отвратительные вещи, Тэ! Ты делаешь мне больно! - Пак сжимает губы плотней, стараясь не разреветься, как девчонка, когда чувствует, как внутри гулко бьётся сердце, напоминая ему голоса насильников, вгоняя его в прошлое, - Я не шлюха, Тэхён! -Да? Тогда раздевайся, проверим твою безотказную задницу тут и сейчас, - Ким затягивается сигаретой, прикуривая её, и подходит вплотную к Чимину, нависая над ним, с силой оттягивая ремень на его джинсах, когда тот кричит, отталкивая его от себя: -ХВАТИТ, КИМ! Я НИЧЕГО НЕ СТАНУ ТЕБЕ ДОКАЗЫВАТЬ!!! -Тогда убирайся отсюда, проститутка дешёвая. Чимин сжал кулаки, подходя к нему обратно, чтобы взглянуть снизу вверх на любимого, от одного вида которого сердце сейчас заходится бешеным ритмом страха и отвращения: то, что несёт Ким - за гранью понимая. Абсолютно. И этому нет объяснений: он ведёт себя так уже после второй таблетки. -Я не знаю, что происходит, Тэхён, и знать не хочу. Но одно я знаю точно: ты меня больше не увидишь. Пусть я лучше сдохну раньше, чем приду к тебе вновь на помощь. Разбирайся со своими воспоминаниями и истериками сам, слабак. Тэхён усмехается, качая головой, и унизительно шлёпает по его щеке два раза, сплюнув рядом: -Для шлюхи, которой ещё не платили, ты слишком много болтаешь. Вали отсюда, сучка, к своему банку спермы. -Прощай, Ким Тэхён. - Чимин сглатывает слёзы вместе с комом отвращения и боли, выходя бесшумно из его комнаты, и выходит из здания, не оборачиваясь ни разу: он принёс ему таблетки, боясь, что Ким мог забыть их принять на самом деле, и незаметно бросил их ему на постель, уходя. Чимину ничего не хочется уже знать. А жить- тем более. Тэхён валится на постель, ноя от боли в сердце, и пытается проморгаться, чувствуя, как адреналин проходит понемногу, когда слышит хруст блистера под собой, фыркая: -Вот кретин. Вытянув из-под себя блистер, и отбросив его на ближайшую тумбочку, Тэхён докуривает сигарету, глядя в потолок с отвращением: он видел своими глазами, как Чимин лежал под Намджуном. Этого никуда не денешь. Ким Тэхён собственными глазами видел, как Пак Чимин закатывал глаза от наслаждения, зажатый между поджарым телом лучшего друга и постелью, комкая в пухлых пальцах простыни. Тэхён был там. Это нельзя вычеркнуть, нельзя скрыть, нельзя перекроить. Он сам своими глазами всё видел. Пак Чимин соврал, глядя ему в глаза, не в силах признаться: он нужен ему только ради денег. -Да, восемнадцать есть. - Чимин шмыгает носиком, сидя в кабинете мужчины явно взрослей, - Исполнилось сегодня. -Для именинника вы выглядите немного...Разбито, - Мужчина хмыкнул, указывая пальцем на след, оставшийся на скуле, и Чимин выдавил из себя подобие улыбки, сглатывая тяжёлый ком свежего воспоминания, врезавшегося в память: голос Тэхёна не выкорчевать из него. -Скажем так,я так спешил к вам, что упал по дороге. -Похвальная амбициозность, но будьте осторожней, - Мужчина затягивается сигаретой, усмехаясь, заполнив за Чимина бланк, и поднимает взгляд ласковый, - Мин Юнги. Можно просто Юнги. Чимин улыбается коротко, кивнув: Мин Юнги. Так вот ты какой, брат Юнджи... Пак хмыкает, подёргивая заусенец большого пальца ноготком среднего, и вспоминает, как Тэхён представлял ему Юнги неприступной скалой: вполне себе нормальный человек. Взял танцором на работу в ночном клубе, проверив лишь один поставленный танец, ещё и зарплату какую выдавать собирается... Чимин даже кеды новые купит. -У вас красивая улыбка. - Мин улыбается, уголками губ, делая комплимент, - Если к вам станут приставать- сразу зовите меня. Тут танцы, а не бордель. Вам бояться нечего. -А в..в... -Вип? - Юнги качает головой, сбрасывая лишний пепел с сигареты, и пожимает плечами, - На ваше усмотрение. По мне- вы ещё слишком молоды. -Можно на ты? А то я...Ну, младше. - Чимин краснеет, поджимая губы, и чувствует, как рядом с Юнги его дрожь унимается понемногу, когда тот щурит лисьи глаза, в точности похожие на глаза Юнджи. -Чимин, если не секрет, конечно... Что именно тебя сюда привело? - Мужчина склоняет голову на бок, улыбаясь загадочно, изучая его с ног до головы,- Страсть к танцам...Финансовый недостаток...Отсутствие адреналина в молодом ор... -Всё, кроме последнего. - Чимин чеканит это, словно древние римляне монету: адреналина ему в жизни точно хватило. - Я могу приступить сегодня? -Да, если хочешь. Сцена твоя, - Мин снисходительно кивает, цыкая, когда тот встаёт с места с готовностью, - Чимин? -Да? -Вип принесёт больше денег, но точно не будет стоить твоих страхов. Я ни за что не подпишу подобную просьбу. Просто помни об этом. -Я понял вас, - Пак улыбается коротко, кивнув, - Мне достаточно того, что вы обещали выплачивать. -Ты нравишься мне, малой. Я буду следить за твоей безопасностью. Ничего не бойся. - Юнги видел его когда-то вскользь: ещё в начале года, когда подвозил сестру в университет, не давая ей и шагу самостоятельно сделать. Его опека достала Юнджи, которая буквально выканючила свободу в передвижении: клуб брата находится не так далеко от университета, так что бояться нечего. Юнджи может спокойно прийти к нему после лекций, и подождать в кабинете до конца рабочего дня: благо, кабинет не скучный, тут Юнги собрал всё, что может понадобится младшей сестрёнке, которую он воспитывает в одиночестве. Глаза Чимина Юнги запомнил с первого же раза: сладкие полумесяцы, из которых так и брызжет свет. Таким он увидел его в самом начале года, даже не подозревая, что его близкий друг Тэхён и является причиной, по которой Чимин сегодня мнётся в раздевалке, готовясь к своему первому танцу в ночном клубе. Новая жизнь началась, и Чимин не знает, радоваться ей, или нет. Новая жизнь началась, и Тэхён расширяет свои глаза, забрасывая в рот таблетку, выдавленную из блистера, принесённого заботливым тушканчиком, которого он унизил, растоптал, и выбросил за дверь, случайно заметив, что та, что лежала в бутыльке, совершенно другого цвета. Новая жизнь началась, и Юнги улыбнулся ласково вслед Чимину, что скрылся за дверью, влюблёнными глазами вперившись в плотное дерево, что между ними встало. -Ты готов, Хо? - Голос Намджуна дрожит, когда он улыбается теперь уже любимому человеку, протягивая ему руку: сегодня- последний день. -Ага, - Хосок улыбается довольно, доедая сахарную вату и отправляя кусочек в рот Киму, что качает головой, усмехаясь его наивности. - Джуни? -Мм? -А почему мы сегодня местами поменялись? - Чон поджимает губы, отчего над ними образуются две милые ямочки, и смотрит на Намджуна, который держит себя в руках, выдыхая глубоко, - Обычно же я задаю вечером. -Я подготовил для тебя сюрприз. -И он мне чертовски нравится, Намджуни, - Хосок подходит к нему, ластясь, потираясь щекой о белую футболку Кима, который стоит посередине моста, глядя в воду, - Прогулка по Хану- это очень романтично. -Вечереет, Хо. - Губы Намджуна дрогнули от волнения, когда он понял, что пути назад нет. -Мм, ты должен загадать, пока не село солнце, - Старший оплетает его шею худыми пальцами, вставая на носочки и целуя его сладко в губы: сахар тает на его губах, и Намджун понимает, насколько сильно он боится, когда сцеловывает сладость с губ- сердечек, пытаясь вобрать в себя максимум. - Я помню правила. -Хо, закрой глаза, любимый, - Ким целует его в лоб, погладив по щёчке, и отходит от парня,- Не открывай, пока я не скажу, ладно? -Ты подготовил какой-то странный сюрприз, Джуни, - Брови Хосока заламываются, но он сдерживает обещание, кивнув. -Ты же знаешь, как сильно я люблю тебя? -Д-да...Намджун, мне не нравится твой сюрп... -Подожди, малыш. Это будет лучшим, что случится в твоей жизни. Обещаю тебе. Долгие две минуты Намджун не говорит ничего, и, только набравшись сил, он просит: -Открывай, Хо. -Нам..НАМДЖУН!!! КАКОГО Х... -Стой там, Хосок. - Намджун прожигает его взглядом, улыбаясь вымученно, и сглатывает, набираясь сил, пытаясь дышать глубже, когда держится за перила по обратную сторону моста над рекой, что унесла уже тысячи жизней, если не миллионы, за свою историю. -Намджун, ты пугаешь меня, - Хосок всё равно делает шаг вперёд, протягивая ему руки, - Пожалуйста, это ведь опасно. Давай, возьми меня за руки, и мы вм... -Нет. - Ким качает головой, стиснув челюсти: сейчас или никогда. - Детка, помнишь, ты в первый же день прочёл мой дневник? -Д-да, я н... - Тёмные глаза Хосока наполняются влагой, когда он подходит мелкими шагами к Киму, - Нам... -Что там было написано, любимый? - Намджун улыбается его любимой улыбкой: широкой, с ямочками. Только до ужаса вымученной. -Ты хотел... У...Ум... -Скажи это, Хо. Не бойся. -Умереть. - Чон подходит ещё ближе, чувствуя, как предательски дрожат его худые ноги: солнце прячется за горизонт неумолимо быстро, и Хосок боится, что его страх окажется правдой.- Джуни, прекращай эти шутки, мне страшно. -Вот моё последнее задание, Хосок. - Намджун переминается с ноги на ногу, глянув в воду быстро и чувствуя головокружение, тут же переводя сосредоточенный взгляд на Хосока, что качает головой, смотря с отчаянием, - Разреши мне умереть. -Нет. Ни за что. - Голос Хосока дрожит, когда он доходит до него, успевая уцепиться ладонью о тыльную сторону ладони Намджуна. -Ты никогда не проигрываешь, Хо. - Намджун говорит это тихо, проверяя его на прочность, но Чон мотает головой, облизнув пересохшие губы: -Значит, проиграю. -Прикажи. Мне. Умереть. - Голос Намджуна набатом отдаётся в голове Хосока, что поджимает губы, борясь с собой внутренне, когда его слёзы текут рекой по щекам, заставляя Намджуна потянуться к нему инстинктивно: желание обнять его, желание защитить Хосока от самого Хосока перебарывает, но он качает головой, буравя его взглядом, - Давай, Хосок. Ты победишь. Я же сказал, что ты победишь, любимый. Ну же. -Намджун, пожалуйста, я же люблю тебя, я же...Я...Намджун, не надо так со мной!- Чон цепляется за его руки, чувствуя, как они скользят по перилам, когда Намджун улыбается ему с трудом, отпуская одну руку, - Намджун, не смей!!!Я не могу тебе сказать, чтобы ты прыгнул туда!!! -Ты выиграешь. Я докажу тебе, что ты победишь в этом споре. Смотри на меня, моя любовь. - Намджун отпускает. Намджун отпускает, и Хосок кричит истошно, хватаясь за перила, понимая, что именно делал с ним всё это время Намджун: заставлял его почувствовать настоящую любовь. Заставлял его бороться со своей натурой победителя, учил его плавать, прекрасно зная наперёд, что это пригодится ему. И сейчас Хосок смотрит вниз, стоя на мосту, и сглатывает тяжёлый ком в горле, когда слышит гулкий всплеск воды, забирающий своим потоком его единственную любовь. Ким Намджун победил. В вип-комнате ночного клуба сидит мужчина, прикуривающий очередную сигарету, и пускающий дым над своей головой. Он прикрывает глаза от наслаждения, облизываясь, и ухмыляясь победно, когда насвистывает свою любимую мелодию.

Игра на выживание официально началась.