В объятиях ее Дракона (In the Arms of her Dragon)

Группа девочек вошла на урок непростительных заклинаний, хихикая над глупой историей о Гарри и Роне, которую рассказывала им Гермиона. Лаванда была в восторге. Это был идеальный способ, чтобы забыть Рона. После того, как она узнала, что Рон не разбирается в тонкостях женской анатомии, она решила, что никогда больше не сможет смотреть на него без того, чтобы не разразиться безудержным смехом. Фэй села в дальнем конце класса, за ней тут же последовали Келла и Парвати. Лаванда и Гермиона обменялись взглядами. — Эм, — начала Лаванда. — Мы сидим здесь сзади? Фэй кивнула. — Да, а что? Слишком далеко для тебя? — Да, — Гермиона ответила без колебаний. — Вставай, мы пересаживаемся вон за тот стол, — она указала на второй стол спереди. Фэй нахмурилась. — Но… Гермиона усмехнулась ей. — Если ты собираешься попросить меня о помощи во время нашего экзамена, я предлагаю тебе дать мне возможность сесть достаточно близко, чтобы обратить на себя внимание. — Перестань доставать своих соседок по комнате, Грейнджер, — голос Драко, который был выше, прозвучал с порога. Гермиона посмотрела на него и приподняла бровь, явно удивленная и позабавленная тем, что он обращался непосредственно к ней, а не разговаривал с ней через их зачарованные дневники. — Мне действительно нужно учиться, Малфой, — ответила она. — Почему бы тебе не поучиться нескольким советам у своего коллеги из Пуффендуя. Драко ухмыльнулся, и у Гермионы скрутило желудок. — О, я так и сделаю, — его голос понизился. — После того, как ты представишь меня ему. Фэй встала. — Знаете что? Давайте перейдем к главному — я не думаю, что выдержу еще один разговор о Драко Малфое из Пуффендуя, — и с этими словами она потопала прочь. Гермиона, Келла, Лаванда и Парвати расхохотались, и даже Драко не удержался от смешка. Когда девочки повернулись, чтобы последовать за Фэй, Гермиона встретилась взглядом с Драко, и он слегка ухмыльнулся и подмигнул ей. Закатив глаза от удивления, Гермиона ушла, а Драко быстро сел на то место, где не так давно сидела Фэй. Через несколько секунд в комнату ввалились Винсент и Грегори, за ними Пэнси, Теодор, Блейз, Эдриан и Трейси. Сразу за Трейси стояли Гарри, Рон, Луна и парень из Пуффендуя, Оливер. — Ты не такой, как другие Пуффендуйцы, — заметил Рон, и Оливер закатил глаза. — Шляпа допустила ошибку. Я должен был быть в Когтеврене или Гриффиндоре, но, знаешь, глупая шляпа знает тебя лучше, чем ты сам себя знаешь. Гарри кивнул. — Я могу это подтвердить. — Непростительные проклятия? — пронзительный голос Пэнси эхом разнесся по подземелью. — Почему мы должны это учить? — Быстро, — Рон повернулся к ней. — Назови четыре непростительных проклятия. Пэнси фыркнула. — Авада Кедавра, Круциатус и Империус. — И? — Рон выжидающе приподнял бровь, и Блейз нахмурился на него. — Есть только три проклятия, Уизли. Все в классе притихли, чтобы повернуться и понаблюдать за происходящим. Драко, обхвативший голову руками, внимательно слушал. Под кончиками его пальцев были два учебника и дневник, последний начал медленно нагреваться. Сев, Драко мелодраматично зевнул, прежде чем открыть свой дневник и взглянуть на то, что написала ему Гермиона. Гермиона: Как ты думаешь, сколько пройдет времени, прежде чем Пэнси нападет на Рона? Драко ухмыльнулся и поднял глаза, поймав взгляд Гермионы. Он одними губами сказал ей «десять секунд», и сразу же после того, как он сомкнул губы, Пэнси бросилась на Рона. — Экспеллиармус — это не непростительное проклятие, ты, жалкое подобие волшебника! — На самом деле, мисс Паркинсон, — знакомый рокочущий голос Римуса донесся со стороны входа в класс. — На втором уроке вы узнаете, что Экспеллиармус, по сути, является одним из новых вторичных проклятий. Но сейчас я предлагаю вам отпустить волосы мистера Уизли и немедленно сесть — на самом деле не делайте этого. В этом классе тоже есть порядок рассадки. Раздались коллективные стоны, и Пэнси злобно нахмурилась на Рона, который потирал голову… У Паркинсон железная хватка. Гермиона: Все хорошо. Драко посмотрел на идеальный почерк в своем дневнике. Надо признать, у Грейнджер был красивый почерк… ну, у него тоже, но он не собирался хвалить свой почерк. Хотя он мог, он был Малфоем. Он снова встретился с ней взглядом и одними губами произнес. «Я знаю». Гермиона: У тебя какие-то проблемы с письмом? Ему так сильно хотелось рассмеяться. Римус поднялся в класс, и, пока все смотрели на него, Драко воспользовался возможностью, чтобы быстро написать ответ Гермионе. Драко: Я сижу рядом с Крэббом и Гойлом. Они обязательно спросят, что я пишу. Гермиона отреагировала быстро. Очевидно, ее друзья уделяли ей недостаточно внимания, чтобы поинтересоваться, что она делает. Либо так, либо они привыкли к тому, что она сосредоточена на книге и периодически пишет. Гермиона: Скажи им, что ты разговариваешь с самой замечательной ведьмой на свете и можешь только мечтать о том, чтобы быть похожей на нее. Драко хихикнул. Драко: Мы говорим не о Плаксе Миртл, Грейнджер. Гермиона: Вау, Малфой. Ты не только выходишь за магглорожденного, но и за мертвого. Я уверен, дедушка Малфой переворачивается в гробу. Кроме того, я сказала про живую. Миртл не жива. Драко быстро отреагировал. Драко: Мечусь, ворочаюсь и, вероятно, надеюсь, что у меня нет способности воспроизводить и передавать по наследству черту, которая позволяет мне безудержно испытывать вожделение к плачущей мертвой магглорожденной девочке. Гермиона: Я удивлена, что в твоем повседневном словарном запасе есть такие громкие слова. Драко: Когда я сталкиваюсь головой с Гермионой Грейнджер, мне нужно расширять свой кругозор. Гермиона: Рада, что ты находишь необходимым «расширять свой кругозор», разговаривая со мной. Брови Драко взлетели вверх, и он лениво взглянул на Гермиону. Его глаза расширились от удивления, когда она игриво подмигнула ему, прежде чем переключить свое внимание на Римуса, который перебирал какие-то бумаги. Очевидно, он пытался что-то найти. — Ага, вот оно, — сказал Римус больше самому себе, чем кому-либо еще. Наконец, прочистив горло, он привлек внимание класса. — Ваш преподаватель в классе — новый сотрудник. Директриса и комитет сочли его самым подходящим кандидатом для вашего обучения, — Римус посмотрел на дверной проем. — А теперь входите, профессор Флинт. Головы повернулись, несколько девочек ахнули, а Пэнси разразилась неудержимым смехом, за ней последовала Трейси. Драко глупо ухмыльнулся. Кроме слизеринцев, никто не понимал, кем на самом деле был профессор Флинт. Глаза Гермионы были прикованы к «профессору Флинту». Он, должно быть, самый привлекательный профессор, которого она когда-либо видела. Он был высоким, примерно такого же роста, как Драко, с короткими каштановыми волосами, стоящими торчком. На его лице были тени, и, чтобы дополнить образ «привлекательного-плохого-мальчика-профессора», в левом ухе у него была маленькая серьга в виде змеи. Ему не могло быть больше двадцати пяти. На лице Римуса появилась понимающая ухмылка, когда он увидел, как отреагировали девочки в классе. Конечно, они не узнали профессора Флинта — кто бы узнал его без его сильного прикуса и выступающей челюсти. Это была удивительная вещь, которую могли сделать маггловские подтяжки. Очевидно, магия решила не все проблемы… — Он выпускник Школы чародейства и волшебства Хогвартс, и некоторые из вас, возможно, узнают его, возможно, даже учились с ним на одном курсе, — Римус кивнул профессору Флинту. — Готовы выйти на сцену, профессор? Новый профессор непростительных и незаконных заклинаний кивнул, прежде чем занять позицию на подиуме. «Здравствуйте, класс.» поздоровался он. У него был медный голос, в котором звучала абсолютная мужественность. Лаванда громко вздохнула и чуть не умерла, когда «профессор Флинт» подмигнул в ее сторону. Это действие заставило Пэнси громко фыркнуть, а Трейси подавить смех. О да, они сразу узнали профессора Флинта. — Я хочу поблагодарить профессора Люпина за то, что он представил меня. Согласно инструкциям, данным нам директрисой, я также распределяю места. Всем встать! Класс застонал, и было слышно, как кто-то, девушка из Когтеврана, сказала. — А я-то думала, что он сексуальнее Малфоя. Драко был удивлен, а Гермиона не скрывала ухмылки. Она обсудит это с ним позже вечером, когда у них будут уроки полетов. Это был идеальный способ для дразнения Драко. Группа собралась в конце класса, когда Римус и профессор Флинт взмахнули своими волшебными палочками. Столы начали трястись, прежде чем взлететь в воздух, их окружило облако фиолетового дыма, а затем они снова опустились. Теперь вместо рядов были столы, достаточно большие только для двух студентов. — Отлично, — громко простонал Гарри. — Мы же говорили вам, что слизеринцы и гриффиндорцы теперь ладят. Рассаживаться не нужно! — Гарри, — тон Римуса был резким и суровым. Раздраженно вздохнув, Гарри ничего не сказал и просто уставился на столы. Гермиона лениво взглянула на Драко, который оживленно болтал с Блейзом — что-то о пере, инкрустированном драгоценными камнями. Профессор Флинт протянул свиток пергамента и начал выкрикивать имена. — Блейз Забини и Невилл Долгопупс. Невилл громко застонал, и Рон успокаивающе похлопал его по плечу. — С тобой все будет хорошо, приятель. — Ахх…- проворчал Невилл. Они вдвоем вышли вперед, пожали друг другу руки и выбрали столик, за который сели. — Пэнси Паркинсон и Гарри Поттер. — Фу ты… — Гарри Поттер! — взревел Римус, и Гарри немедленно заткнулся. Неохотно он пожал руку Пэнси, и они сели за столик сразу за Блейзом и Невиллом. — Эдриан Пьюси и Луна Лавгуд. Никто не жаловался, они просто пожали друг другу руки и заняли самый дальний столик от того, за которым сидели первые четверо. Список продолжался, и столы заполнялись по двое. Наконец остался только один столик — самый дальний — и два человека. — Драко Малфой и Гермиона Грейнджер. — Понятно, — пробормотал Драко, когда они с Гермионой стояли рядом. — Мы становимся друзьями и внезапно всегда сидим вместе. — Врузья, — поправила Гермиона с лукавой усмешкой, и на нее напала чувственная ухмылка Драко Малфоя. Нечто, что она видела всего несколько раз, и он направлял их, насколько она поняла, только людям, которые казались ему особенными. Ну, клянусь бородой Мерлина… Я особенная. Весело подумала она, еще одна тема для поддразнивания Драко, которую она поднимет позже этим вечером. Все взгляды были прикованы к Драко и Гермионе, когда они сделали по шагу вперед, пожали друг другу руки, а затем направились к своему столику. Драко отошел в сторону и подождал, пока Гермиона сядет, прежде чем занять свое место — это была его версия того, что он отодвигал для нее стул, поскольку на самом деле он не мог этого сделать без того, чтобы люди не подняли на него брови. — Отлично, — профессор Флинт просиял. Римус Люпин улыбнулся, прежде чем уйти. Как только дверь закрылась, Блейз Забини встал. — Ты серьезно, приятель?! Профессор Флинт начал ухмыляться, как чеширский кот. — Серьезно что, мистер Забини? Вы не возражаете занять свое место? Эдриан поднял руку и, прежде чем профессор Флинт успел окликнуть его, спросил. — Как ты подправил свое лицо? Улыбка профессора Флинта стала шире. Гермиона, которая была благодарна, что они с Драко заняли места позади всех, так что никто не мог их видеть, наклонилась к своему соседу по столу. — Что происходит? Драко лениво посмотрел на нее. — Ты что, не узнаешь его? — прошептал он в ответ, и Гермиона прикусила губу. — А должна? Драко прочистил горло и встал, не отвечая Гермионе. Он посмотрел на «профессора» и спросил. — Профессор Флинт, могу я провести небольшой эксперимент, чтобы помочь моим одноклассникам узнать, кто вы такой? Если бы профессор Флинт еще раз улыбнулся, его лицо застыло бы в этом положении навсегда. — Мистер Малфой, я понятия не имею, что вы имеете в виду. Подняв палочку, Драко взмахнул ею в направлении профессора Флинта и изобразил на своем лице гротескный неправильный прикус. Послышалось множество вздохов, и Гермионе удалось пискнуть. — Маркус Флинт? В этот самый момент Пэнси и Трейси разразились смехом, за ними последовали остальные слизеринцы. Девушка из Когтеврана, которая ранее прокомментировала, что Маркус сексуальнее Драко, потеряла сознание, и несколько студентов бросились к ней. Луна Лавгуд выбежала из класса, чтобы позвать мадам Помфри. — Ух ты, приятель, — Тео ухмыльнулся. — Не прошло и десяти минут, а ты уже отправил кого-то в больничное крыло. — Ма… ма… Флинт… Мар… кус… — Гермиона изумленно уставилась на профессора, а Драко поднял глаза на своего старого приятеля, а ныне профессора. — Я полагаю, вы лишили Грейнджер дара речи. Рон встал и указал пальцем на Маркуса. — Но ты дважды провалился! Как, черт возьми, ты стал чертовым профессором?! — Я предлагаю тебе говорить со мной с уважением, Уизли, — ехидно сказал Маркус. — Мои академические успехи тебя не касаются. Рон сел и скрестил руки на груди. Ворча, он повернулся к Блейзу и сказал. — Как?! Блейз пожал плечами. — Черт возьми, Проныра. Я так же удивлен, как и ты, если быть до конца честным. — Ма… ма… ма… Драко толкнул Гермиону локтем. — Грейнджер, пожалуйста, формулируй связные слова. — Маркус Флинт?! — Я полагаю, мы установили, что это его имя, — Драко полностью наслаждался моментом. Это был идеальный способ для того, чтобы подразнить Грейнджер позже тем вечером… он и не подозревал, что у нее уже было несколько способов, чтобы подразнить Малфоя. — Как?! — Хорошо, — ухмыльнулся Драко. — Мистер и миссис Флинт узнали, что они ожидают… Гермиона бросила на Драко злобный взгляд. — Я знаю, к какому процессу мистеру и миссис Флинт пришлось прибегнуть, чтобы произвести на свет Маркуса, но как?! — Хорошо, когда мужчина любит женщину… — Малфой, — Гермиона излучала опасность. — Заткнись. Маркус постучал палочкой по подиуму, как это делал Северус Снейп на протяжении всех лет учебы в Хогвартсе. — Мы закончили обсуждать мое рождение, имя и оценки? У нас начинается урок. Как только слова слетели с его губ, прозвучал громкий сигнал, означающий, что урок окончен. Маркус нахмурился и сказал что-то вроде. — Теперь я понимаю, почему Снейп был таким неприятным. В этот самый момент мадам Помфри поспешила к ним, а за ней и Луна.

.xx.

Келла, Парвати, Лаванда и Фэй догнали Гермиону, когда они выходили из подземелий. Келла обняла Гермиону за плечи и продолжила дразнить ее. — Ма… ма… ма… Гермиона оттолкнула ее. — Отвали, Келл. — Хотя ты была права, — обратилась Парвати к Гермионе. — Если исключить неправильный прикус и выступающую челюсть, он прекрасный экземпляр. Фэй подняла брови, глядя на Гермиону. — Вы анализировали, был бы Маркус Флинт сексуален без массивной штуки, которую он называл челюстью? Гермиона скрестила руки на груди и хмыкнула. — Может, я и книжный червь, но мне нравятся привлекательные парни! — Я тоже с ней соглашусь, — призналась Келла. — Мы обе заколдовали его лицо и убрали челюсть. Хотя он выглядит лучше, чем мы себе представляли. Фэй застонала и покачала головой. — Клянусь Мерлином. — Почему Слизерину достаются красивые парни, — печально вздохнула Лаванда. — Забини, Малфой, Нотт… — Крэбб и Гойл не так уж и хороши собой, — сухо заметила Фэй. — Гарри, Рон и Невилл выглядят в тысячу раз лучше, чем они. Гермиона вздрогнула. — Я выросла, считая последних троих братьями. Их имена плюс «сексуальность» непривлекательны. — И Рон исключен из списка «сексуальных» на неопределенный срок, — сказала Лаванда. — Он придурок, который не может выдержать влюбленности в девушку дольше минуты. Келла игриво толкнула Гермиону. — Сколько пройдет времени, прежде чем Рон снова окажется в списке сексуальных? — Никогда! — яростно сказала Лаванда. — Он… а… а… — Уизел? — предложила Келла, и Лаванда поняла это оскорбление. — Да. Уизел! Парвати хихикнула. — На этот раз мы согласны со слизеринцами. — После того, как назвала трех самых известных парней сексуальными, — добавила Гермиона, и Келла тихо пробормотала «аминь». — Почему, называя их печально известными, они становятся еще сексуальнее? — пробормотала Фэй. — Я вдруг представила Забини в костюме аврора. Почему этот образ такой привлекательный? Келла облизнула губы. — Я не знаю, но у меня тоже потекли слюнки. Гермиона застонала и покачала головой. — Честно говоря, это слишком. Я не знаю, смеяться мне или уйти, притворившись, что я вас не знаю. Фэй фыркнула. — Это говорит девушка, которая анализировала нашего профессора непростительных заклинаний? — Заткнись, Фэй. Он не был нашим профессором, когда я его анализировала, ясно? Девочки успели сделать еще пять шагов, прежде чем Падма побежала через двор, подбегая к сестре. — Парвати! Парвати! Иди сюда, сейчас же! Парвати виновато посмотрела на своих друзей, прежде чем побежать за сестрой. — Что случилось? Келла громко зевнула и сказала своим друзьям, что собирается бросить занятия. Фэй поддразнила ее, спросив, а занималась ли она. Келла просто бросила на нее недовольный взгляд и ушла, безмолвно увлекая Лаванду за собой. — Чт… Я не хочу учиться! — Хочешь! Фэй наклонилась к Гермионе. — Я думаю, Келл только что видела, как Рон направился в сторону библиотеки… они сейчас в режиме преследователя. Гермиона фыркнула. — Женщины. — Я знаю, верно? Слушай, я хочу пойти принять душ перед пробежкой, — Фэй и ее упражнения. Она была единственной, кроме Гермионы, кто придерживался режима физических упражнений и здорового питания. — Увидимся вечером? Гермиона кивнула. — Определенно. Поскольку из ее группы подруг никого не осталось, Гермиона решила вернуться в Гриффиндорскую башню, чтобы позаниматься и перекинуться парой слов с Драко Малфоем.

.xx.

Драко: Ма… ма… ма? Гермиона впилась взглядом в свой дневник. Она только что вернулась в башню, когда ее дневник нагрелся. Очевидно, никто не собирался позволить ей пережить это. Гермиона: Заткнись, Малфой. Драко сидел на своей кровати с балдахином, положив дневник на колени. Его друзья играли в «Покрути палочку», и он заявил, что у него болит голова. На самом деле он просто хотел написать Грейнджер… и по какой-то причине его это совершенно устраивало. Драко: Взволнована нашим уроком? Гермиона: Не меньше. Драко: Кажется, у тебя так много замечательных ответов, когда ты не в присутствии Флинта. Гермиона нахмурилась. Гермиона: Клянусь Мерлином, я отменю наш урок полетов, если ты продолжишь. Драко: Как насчет того, чтобы заменить слово «урок» на «свидание»? Гермиона: Ты умоляешь пригласить меня куда-нибудь, Малфой? Драко: Теперь, когда я знаю, что можно заткнуть твой хорошенький ротик? Да. Гермиона вытаращила глаза. Он не просто… он ждал… что? Она уставилась на страницу, положив перо рядом с собой. И вот уже второй раз за сегодняшний день я теряю дар речи. Мне нужно прекратить это делать, подумала она. Словно прочитав ее мысли, Драко написал. Драко: Я заставил тебя замолчать? Гермиона: Заткнись, Малфой. Драко: Кажется, это твое любимое высказывание. Мы должны сделать его твоей коронной фразой, как те супергеройские штучки, которые вы, магглы, так любите. Гермиона: Ты пытаешься меня разозлить? Драко: Вполне возможно. Это сработает? Гермиона: На самом деле очень. Драко невольно улыбнулся. Почему ему нравилось подшучивать над ней? Она была так непохожа ни на кого другого. Если бы он попытался игриво поспорить с кем-нибудь еще, они бы подумали, что он пытается залезть к ним в трусы. Но не Грейнджер… На самом деле, он даже не был уверен, залезал ли кто-нибудь к ней в трусики. В последний раз, когда он попытался спросить ее, она серьезно разозлилась на него. Драко: Хорошо, таково было мое намерение. Гермиона: Малфой? Драко: Да, Грейнджер? Гермиона: Замолчи. Драко хихикнул. Драко: Ты теряешь талант, который делает тебя самой яркой ведьмой нашего века. Ты не только дважды лишилась дара речи, но и, похоже, не знаешь, что у слова «заткнись» много синонимов. В течение двух минут Гермиона ответила. Гермиона: Заткнись, подавись, засохни, заткни рот, замолчи, заткни рот кляпом, придержи язык, тихо, держи рот закрытым, надень намордник, успокойся, перестань болтать, тссс, тишина, прекрати болтать. Драко: Ты серьезно только что дала мне синонимы к слову «заткнись»? Гермиона: Да, я это сделала. Драко практически слышал ее усмешку. Драко: Туше Грейнджер, туше. Мне начинает нравиться ход твоих мыслей. Гермиона: Я думала, тебе всегда нравилось, как я думаю. Драко: Мне нравится, но я бы никогда в этом не признался. Гермиона: А сейчас? Драко: Да, потому что мы друзья. Гермиона: Врузья, Малфой. Драко: Помидор, помидор. Гермиона недоверчиво уставилась на то, что он написал. Гермиона: Это работает только тогда, когда ты говоришь вслух. Драко: А что, если так? Гермиона: Я тебя не расслышала. Драко: Может, тебе стоит прочистить уши. Гермиона: Малфой! Драко: Я знаю, я знаю. Замолчи. Гермиона: Вообще-то я собиралась сказать «помолчи». Драко: Gaspeth! Грейнджер знает, как использовать синонимы к слову «заткнись» в повседневном разговоре. Гермиона: Заткнись, Малфой. Драко громко рассмеялся. Гермиона: Подожди… Ты только что написал Gaspeth?! Драко дернулся. Он надеялся, что она этого не уловила. Драко: Моя семья происходит от членов королевской семьи. Гермиона: Ты имеешь в виду кровное родство с членами королевской семьи? Драко: Заткнись, Грейнджер. Гермиона: Это должно стать и твоей коронной фразой, Малфой. Драко: У нас могла бы быть коронная фраза для пары. Гермиона: Мы не пара. Драко: Мы парочка умников. Гермиона: Ты говоришь, Gaspeth и умничаешь? Кто ты такой и где настоящий Малфой? Драко: Ты меня забавляешь Гладко написал Драко. Почему у него сводило руку, когда он делал заметки на уроке, но он, казалось, не уставал писать Грейнджер? Драко: Но сейчас я должен попрощаться с тобой. Увидимся вечером? Гермиона: Да, пока, Малфой. Драко: Позже Грейнджер. Гермиона пробормотала «Малфой» и наблюдала, как исчезают чернила. Почему споры с Драко так ее развлекали? Она регулярно спорила с Гарри и Роном, и это не придавало ей сил так, как споры с Драко. Захлопнув дневник, Гермиона как раз собиралась встать, когда почувствовала тепло на своей убирающейся руке. Сбитая с толку, Гермиона снова открыла дневник. Гермиона: P.S: Я скучаю по тебе. Пока. Сердце Гермионы учащенно забилось. — Драко, — прошептала она, прежде чем улыбнуться и снова закрыть дневник. Она не собиралась заставлять эти слова исчезнуть в ближайшее время.

.xx.

Гермиона на цыпочках прошла через библиотеку. Она получила разрешение «заниматься» в закрытой секции за «дополнительные баллы». Ей повезло, что она была одной из любимиц Макгонагалл… привилегии быть любимицей учителя. Она добралась до восточного окна и увидела, что Драко бесцельно летает по воздуху, совершая идеальные петли. Распахнув окно, Гермиона высунула голову. — Малфой! — позвала она. Он остановился на середине выполнения петли, посмотрел на нее (находясь вверх ногами), ухмыльнулся, помахал рукой и завершил свою петлю, прежде чем подлететь к ней. — Привет, Грейнджер, готова к нашему свиданию? — Уроку. — Все, что помогает тебе спать по ночам, — поднеся свою метлу поближе к окну, Драко протянул руку, и Гермиона взяла ее, позволяя ему помочь ей выбраться из библиотеки и забраться на его метлу. Боясь потерять равновесие, Гермиона изо всех сил вцепилась в его руку, а другой рукой схватила его за плечо. Свободной рукой Драко обнял ее за талию, и он решил затащить ее на свою метлу, вместо того чтобы ждать, пока она сама заберется на нее. После того, как она удобно устроилась, прислонившись спиной к его груди и обхватив руками метлу, Драко начал направлять своего верного скакуна, метлу Лайтер, абсолютно в никуда. Одной рукой он свободно обнимал Гермиону за талию, а другая свисала сбоку. — Какой урок первый? — спросила Гермиона, пока метла оставалась на плаву. — Кроме как заставить метлу «подняться», сесть на нее и оттолкнуться? Гермиона зарычала и резко обернулась, чтобы посмотреть на него. — Да, кроме того, что пока у меня есть ты, мне не нужно будет знать, как садиться верхом и трогаться с места. Драко игриво ухмыльнулся и поднял свободную руку, чтобы щелкнуть ее по носу. Гермиона сморщила лицо и скосила глаза, чтобы посмотреть на свой нос. Ей не понравился тот факт, что ей нравилось, когда он так делал. Это было странное ощущение. — Ты должна научиться связываться со своей метлой, чтобы иметь возможность управлять ею мысленно. Гермиона нахмурилась. — Но как? — она отвернулась и смотрела на ситуацию перед собой. Драко наклонился вперед и приблизил губы к ее уху. — Это проще простого, — прошептал он, и дрожь пробежала у нее по спине. — Ты не знаешь, как и когда, но ты просто формируешь эту связь, которая значит для тебя больше, чем что-либо еще в мире. Гермиона не осмеливалась обернуться. — Что-то вроде хорошей… дружбы? Губы Драко, казалось, приблизились к ее уху, насколько это было возможно. — Хорошей дружбы, — рука, которая обнимала ее за талию, слегка сжалась, и Гермиона возненавидела то, как ей нравилось чувствовать себя в безопасности. Как… она чувствовала себя полноценной. Нерешительно она обернулась, чтобы посмотреть в его грозовые серые глаза. Когда она заговорила, то с трудом узнала собственный шепот. — Я думала, ты сказал, что мы не будет друзьями, пока не поцелуемся. Он ухмыльнулся. О, как прекрасно… — Я действительно сказал это, не так ли? — его голос был таким шелковистым, таким бархатистым. Он был совершенно неземным и мужественным, и Гермиона остро ощутила, как волосы у нее на затылке встали дыбом, а сердце бешено заколотилось в груди. Поскольку ей начинало надоедать смотреть на Драко, поворачиваясь, Гермиона перекинула одну ногу через ручку метлы и устроилась поудобнее, оседлав Драко боком. — Урок номер один, — он слегка наклонился вперед. На небе ярко мерцали звезды, а луна слабо светилась. — Когда завязываешь с кем-то дружбу, всегда вежливо скрепить ее, — не дожидаясь ответа, Драко наклонился вперед и поймал ее губы своими. Гермиона была ошеломлена, ее глаза расширились, а тело напряглось. Драко Малфой… Он… Он целовал ее. Свободная рука, свисавшая с его бока, поднялась и обвилась вокруг шеи Гермионы сзади. Она почувствовала, как ее слегка прижали к нему, и рука, обхватившая ее талию, напряглась. Гермиона решила позволить своему телу плыть по течению. Не думать, и, как бы тяжело это ни было, возможно, это было лучшее решение, которое она когда-либо могла принять. Подняв руки, она обхватила ими плечи Драко и слегка наклонила голову. Поцелуй тут же усилился. Драко провел языком по ее нижней губе, и Гермиона открылась ему. Он придвинулся немного ближе к ней и крепче прижал к себе. Ногти Гермионы впились в его рубашку, и она сжала кулаки, сминая зеленую рубашку, которая была на нем. Фейерверк, который их окружал, был волшебным, чем-то настолько нереальным, что даже для двух самых умных волшебников столетия. Метла внезапно потеряла высоту, и они оторвались друг от друга. Их лбы, однако, остались прижатыми друг к другу, и Драко улыбнулся. — Похоже, я потерял связь с Лайтером. Гермиона облизнула губы. — Ты был слишком занят общением со своим подопечным. Ты отличный учитель полетов. Драко чмокнул ее в губы. — У меня действительно дружелюбная ученица. Гермиона только улыбнулась, когда он соединил их в еще одном поцелуе, на этот раз более страстном. Его рука поднялась от ее шеи к волосам, и он нежно схватил их. В поцелуе он прошептал. — Мне всегда нравились твои волосы. — Не слишком густые? — прошептала она, прикусив его нижнюю губу. Несмотря на то, что он был в ловушке, ему удалось ухмыльнуться. — Никогда. Вдалеке послышалось громкое рычание. Они, к сожалению, перестали целоваться, и Драко лениво посмотрел в сторону Запретного леса и прищелкнул языком. — Я полагаю, это наш сигнал к отбою? Такое ощущение, что мы только начали. Гермиона кивнула, хотя и печально. — Уже поздно. — Продолжим ли мы этот урок полетов завтра? — Продолжим. Драко потерся носом о ее нос и быстро направил Лайтер обратно к восточному окну Запретной секции библиотеки. Метла приблизилась к подоконнику, и Драко воспользовался возможностью заправить прядь ее волос за ухо. К счастью, она все еще была оседлана сбоку. — Лучшая ученица, которая у меня когда-либо была. Гермиона приподняла бровь. — Сколько у тебя было учеников? Он по-волчьи ухмыльнулся. — Только ты, — наклонившись вперед, Драко поцеловал ее в лоб, прежде чем помочь ей сойти с метлы и пройти в библиотеку. — Спокойной ночи, Гермиона. Она улыбнулась, зная, что слабый румянец окрасил ее щеки. О, как он заставил ее покраснеть… — Спокойной ночи, Драко… Он подмигнул ей, прежде чем умчаться с Лайтером. Гермиона стояла там, уставившись в окно и пытаясь осознать, что только что произошло. — Я, должно быть, сплю, — подумала она, другого объяснения быть не могло. Драко Малфой только что поцеловал ее. И это было лучшее чувство в мире.