Сам не свой

Лёва полулежал в чистой кровати мед блока. До утра ему разрешили остаться, а после кто-нибудь из вожатых должен был забрать Хлопова, так как ходить сам из-за гипса парень не мог. Перед тем как погасить свет к нему заглянул Носатов. - Если будут комары донимать, спрячутся под одеяло. Форточку закрывать не буду и так душно. - сказал он. Лёва кивнул и натянул одеяло до самой шеи. - А что с Сергушиной случилось? - Что случилось, то случилось. Ничего уже не поменяешь. Спи давай. - Погодите, она сказала, что локоть поцарапала, это правда? - Да. Вот поэтому она и пришла сюда. Ну, спи. - врач нажал на выключатель и свет погас. Хлопнула деревянная дверь. Лёва в замешательстве почесал затылок. Сергушина сказала ему одно, а доктор подтвердил совсем другое, выдуманное им, Лёвой, на ходу. Получается, оба врали. Ясно. Понятно. И что ему делать с этой информацией? Вспомнилась Хлопову нехитрая мысль посоветоваться с Валерой, но тот был далеко, в домике и, возможно, давно спал в постели. С приходом ночи ему нестерпимо захотелось отведать крови. Парень грустно посмотрел на замотанную бинтом правую руку, которой несколько дней назад они с Лагуновым заключали клятву, и тысячу раз проклял себя за это. Не будь он таким кретином не стал бы вампиром. "Но ты же хотел как лучше", напомнил внутренний голос. Но ты же хотел как лучше, передразнил его Лёва. А теперь кому лучше? Ему? Или может быть Валерке? Да ему в двое, а может и в трое хуже. Наверное, винит теперь себя за всё. Лёва бы тоже винил. И себя, и Валерку, и судьбу, и всё на свете бы винил, да только толку в том не было. Как сказал однажды Игорь, "Это было ни хорошо, ни плохо. Это была просто данность". Данность, которую нельзя изменить. Парень долго не засыпал, одолеваемый тяжёлыми мыслями, а когда всё же заснул, то сон был его красочен и сбивчив. Во сне он бежал, кричал и чудилось ему, будто каменные статуи следовали за ним по пятам, шевеля своими гипсовыми руками и ногами. Ахнув, Лёва проснулся. Сердце тяжело билось в груди. Собрав силы, он встал и на одной ноге допрыгал до окна и открыл его...

***

Валерка еле успел выбежать от Анастасийки, пока порыв животного неконтролируемого желания крови не захлестнул его с головой. Ему необходим был свежий воздух и глоток крови. А что? Обычная (не) человеческая потребность. Он не твердым шагом вышел из корпуса и направился к домику младшего отряда. Он хотел отомстить Пете. Стоящие шестами деревья застилал у из подножия густой ночной туман. В домике вожатых ещё горел свет. Валерка предпочёл не испытывать судьбу и пойти другой тропинкой через мед блок. Он тихо шёл, прислушиваясь к хрусту каждой ветки и то и дело поглядывая на круглобокую красавицу-Луну. В жилах стыла кровь. - Валера! - окликнул его слабый голос из распахнутого окна. Мальчик вздрогнул и неспеша обернулся. В оконном проёме он увидел четко очерченный силуэт Лёвы. - Что случилось? Я и не заметил, что ты в медпункте. - Лагунов тут же подошёл к парню. - Второй раз вывихнул ногу. Наложили гипс. Теперь тут киснуть буду. - Ну ты, приятель, попал... - протянул Лагунов. Парни замолчали. Каждый из них хотел поделиться друг с другом всем пережитым, но ни один из них не знал как начать. - Анастасийку укусили. - прошептал Валерка. - Я догадывался. Кто это сделал? - Ты её не кусал? - Лёва отрицательно мотнул головой. - Я тоже. Значит, Петя. - Придурок! - Ещё тот. - подхватил Лагунов. - Слушай, Валер, не в тему, но я тут заметил кое-что. Что-то странное. - А именно? - спросил Валера, совсем не задумываясь над словами Хлопова. - Статуи пропали. - Какие статуи? - не понял он. - Ну те, что у входа стояли, Валер, соображай. Горнистка и барабанщик. - Что?! - То! - шикнул Лёва. - Не верю! - засмеялся Лагунов. - Лёва, ты чего, таблеток переел? Куда б им деться? - Вот я и не знаю. - Ну тебя. - плюнул Валерка. - Пока сам не увижу, не поверю. - Так сходи и убедись. Ты, кстати, чего вообще по лагерю шатаешься после отбоя? - Крови жесть как хочется. - И мне. А я тут с ногой в гипсе торчу. - Сочувствую тебе, что сказать. Ну, я пошёл, разберусь с этим придурком, а потом на статуи твои гляну. Но ставлю свой пионерский галстук, они будут на месте. - Конечно, не верь мне. Иди, иди, и узри собственными глазами! - угрожающе крикнул вслед уходящему парню Лёва. Он с досадой пнул стоящий подле окна стул и тут же скорчился от боли: не стоило бить ногой в гипсе.

***

Игорь одиноко сидел на упавшем дереве подле реки, курил и думал. От Свистухи ему, конечно, влетело. Вот только не за Анастасийку, а за Хлопова. Опять этот "футболист" вылез со своим вторым (вторым, Карл!) растяжением за смену. А Плоткин и рад был доложить мол, так и так, Игорь вообще за отрядом не следит, там все от рук отбились. Плоткину - почёт, Корзухину - выговор. Сзади тихой походкой прошла Вероника в шелковом сиреневом платьице. Они с Игорем встретились взглядом, тот поднялся, чтобы что-то сказать, но девушка приложила палец к его губам и потянула за собой. Он затушил сигарету и пошел следом. Под ритм стучащей в висках крови они спустились вниз, к реке. Оба сняли кросовки, ступили на охолодевший песок. - Вероника, ты... Что скажет Плоткин? - Шшш. - прервала она его. - Ничего не говори. Лёгкие волны коснулись их пальцев ног. Игорь зашёл по колено в воду, ощутил под ногами склизкие водоросли и редкую гальку. Он обернулся на девушку. Та стояла в воде и платье её расплылось вокруг ровным кругом. Вожатый смутился как мальчишка и перевел глаза на подвергнутый ночной пеленой лес. Что-то мелькнуло сквозь стволов, Игорь сощурился, но это что-то было совсем далеко. Его тронули за плечо. Горячие пальцы нежно, но быстро развернули его и Игорь столкнулся с Вероникой лбами. Вместо поцелуя получилось что-то неоднозначное, они отпрыгнул друг от друга и рассмеялись. Вероника потёрла место ушиба ладонью. - Ник, что с Плоткиным? - серьезно спросил Игорь. - Ты ведь знаешь, я не могу от него отделаться. Он же мне и моим родителям жизнь испортит. Корзухин вздохнул. - Но и я так тоже не могу. Видеть как ты с ним не счастлива - это же пытка какая-то. - Когда-нибудь случится чудо. - Не надо на него уповать. Жизнь, к сожалению, не сказка. Ну, хочешь я сам с ним поговорю? - предложил вожатый. - Сколько это может продолжаться? Ты не сможешь всю жизнь притворяться, ты это понимаешь? - Понимаю Но не стоит. - помотала головой Вероника. - Я не хочу подвергать и твою жизнь опасности. Игорь отчаянно вздохнул и погрузился с головой в воду.