[Чужая] Судьба

      Маркус Лестрэйндж казался Марвелу человеком очень мрачным и строгим, когда мальчик шёл за ним в зал с Родовым камнем. По коже пробежались приятные магические разряды, исходящие от массивного алтаря, приносящие тепло и спокойствие. Марвел улыбнулся, прикрывая глаза, первое время не замечая, что дед пристально смотрит на него. Видимо, что-то выискивает. Несоответствие. Отторжение Родового камня. Мальчик вздыхает.       — Меня не выкинет отсюда, лорд Лестрэйндж. Я действительно вырос в Азкабане, и я действительно не ваш кровный внук, но Родольфус Лестрэйндж лично провёл ритуал принятия в Род. Меня к Азкабану принесла сестра моей матери, надеялась, что меня или кто-то найдёт, или я быстро умру. Меня нашли дементоры и отнесли родителям. Так что, да, по праву Рода я действительно ваш внук, хоть и не могу надеяться на вашу любовь. Если хотите, я могу рассказать о ваших сыновьях.       Марвел смотрел на него немного усталыми и печальными глазами, словно он не первый раз всё это выслушивал. Но нет, не выслушивал — видел, видел в глазах всех тех лордов и леди, что прибыли на его день рождения. Все они смотрели и сомневались, и Марвел был изначально к этому готов.       — Вот как… Ты меня удивляешь. Ведёшь себя на удивление разумно. Ты говорил о проверке крови? — Марвел достаёт из кармана мантии свёрток банковского пергамента, а следом уже довольно старый маггловский конверт, — А это ещё что такое?       — Письмо моей тёти. Чтобы вы понимали, что мои слова правдивы, — Марвел всё ещё спокойно смотрел на своего деда, пока тот внимательно изучал бумаги. Лицо мужчины значительно побледнело ещё на первых строках, и когда тот закончил, мальчик тихо вздохнул, — Могу я просить вас не называть меня… Мм… Гарри. Мне непривычно слышать это обращение к себе, и пока я не знаю, какое имя будет указано в моих документах Хогвартса, я хотел бы слышать то, как меня назвали вырастившие меня люди.       — Значит, вот куда дели национального героя… А все думают, ты под охраной Дамблдора. Судя по всему, тот даже не планировал за тобой следить: небось, твои родственники магглы думают, что ты так и издох на камнях у Азкабана. Значит, мои дети действительно считают тебя одним из нас… Это хорошо. Идём, я покажу тебе твою комнату, а уже завтра решу, что тебе дать. Зная моих сыновей, ты очень любишь читать, потому, полагаю, родовые книги тебе будут интересны.       Оказавшись в комнате, которую тут обманчиво назвали детской, Марвел зябко поёжился. Комната была большой, сделанной полностью в тёмных тонах и с огромными чёрными провалами окон. Благо, был так же и камин, и он легко заставил лежащие там дрова весело затрещать, от чего в комнате сразу стало светлее и теплее. На огромную, даже в сравнении с кроватью в доме Малфоев, кровать забираться он не рискнул, устраиваясь с подушкой и одеялом на диване у камина. И теплее, и безопаснее. К тому же, будучи ребёнком не особо крупным, Марвел легко смог бы уснуть и в кресле.       Утро началось, как и вчера, с голоса домовика и приглашения к обеду. Умывшись и приведя мантию в порядок, Марвел шустро сбежал по лестнице в столовую, где уже ожидал его дед. С ночи тот значительно подобрел: в почти чёрных глазах больше не было недоверия, а сам он улыбался, рассказывая мальчику об их семье во время завтрака.       У Лестрэйнджей, как и у Поттеров, было несколько десятков вассальных семей. Этот темномагический Род славился своими ритуалистами и боевыми магами, и потому их обычно нанимали в качестве бойцов авангарда или поддержки. Ритуал, проведённый одним из Лестрэйнджей, мог обеспечить защиту целой толпе магов, а их бойцы славились особой изощрённостью чар, пробивающих почти любые щиты. Марвел слушал затаив дыхание, полностью забыв, что ему надо, вообще-то, есть…       — Ты очень похож на Родольфуса, Марвел… Дай-ка угадаю: твоей маме приходится следить за тем, чтобы есть не забывал не только мой сын, но и ты? — ойкнув, Марвел быстро закинул в рот остатки еды и виновато улыбнулся, — Проблема сильных магов: голод не приходит, вместо него наступает полное истощение… Будь осторожнее, на твоих плечах сразу две семьи. К тому же, не думаю, что Белла и Родольфус перенесут ещё одну смерть ребёнка…        «Ещё одну?» — Марвел чуть нахмурился и серьёзно кивнул, словно соглашаясь с дедом и обещая беречь себя, — «Значит, у мамы с папой был ребёнок… Или должен был быть… Но что-то, наверное, случилось, потому они иногда так грустно переглядываются. Буду осторожнее, но спрашивать не буду. Не хочу, чтобы им было плохо. А если захотят, расскажут сами».       — Я понял тебя, дедушка, я буду очень осторожен, — он улыбнулся, — А покажешь мне библиотеку? Я бы очень хотел взять несколько книг! Потому что мне нужно учиться ремёслам своих Родов… Часть книг по Роду Поттер мне дали в банке, а на следующий год постараюсь попасть в Поттер-Мэнор… Он закрыт из-за смерти главы Рода, но, кажется, как единственный живой представитель, я имею право его посетить…       — Если получится, я получу разрешение забирать тебя хотя бы пару раз в месяц. В таком случае, думаю, и с сыновьями хоть разок пересекусь… Я… Они — всё, что у меня было, и когда их отправили в Азкабан… — мужчина поджал губы, опуская голову, а Марвел встал из-за стола и подошёл к нему, крепко его обнимая, — Ох… Да, спасибо, Марвел… Мне и правда не хватало «свежей крови» дома. Идём? Если ты ничего не оставил у Малфоев, я тебя провожу.       — Все мои подарки они переправили совами ещё вечером, так что, всё хорошо. Зайдёшь со мной внутрь? Или тебе нельзя?       Маркус пожал плечами, мол, посмотрим, и взял Марвела на руки, вместе с ним переносясь на каменный берег у Азкабана. На улице их уже ждала Беллатрисса в компании одного из стражей и Нарциссы с Драко. Казалось, блондинов присутствие дементора не смущало вообще. И причину Марвел понял, когда увидел красивую серебристую ласку, свернувшуюся у ног Нарциссы — её Патронус.       — Марвел! Милый, как ты? — Белла тут же подлетела к сыну, обнимая его, и только после этого замечая Маркуса, — Ох, Маркус, здравствуйте! Нарси нам ещё ночью письмо написала, простите, но пока никого из мальчиков не согласны на поверхность выпустить… Но они оба передавали свои приветы и просили сказать, что они в порядке. Я слежу за всеми троими своими балбесами.       На губах у брюнетки появилась улыбка, и она подняла сына на руки, покорно отправляясь за стражем внутрь. Марвел улыбнулся всем троим оставшимся на камнях и махнул рукой, прежде чем скрыться в мрачном здании. Там он уже сам встал на ноги, целуя маму в щёку.       — Мам… А мы можем подняться наверх? Навестить Сириуса… Я бы хотел, если можно, перевести его к нам, потому что он ведь, ну, мой Крёстный… И твой брат. Он много всякого натворил, знаю, но всё же? — Белла поджала губы, но нехотя кивнула, — Спасибо! Я знаю, мам, ты его не очень любишь… Но я почему-то уверен, что он хороший, и что он не хотел тебя обижать!       — Может быть, ты и прав, милый… Но давай не сейчас, хорошо? Род и Раб по тебе соскучились. Поужинаем, обсудим это всё, и уже тогда решим, что и как делать с нашим бешеным псом…       На это Марвел более чем согласен, первым слетая по лестнице вниз, влетая в камеру и крепко обнимая отца и дядю. Конечно, к ужину они приступили только через несколько часов: Марвел, сбиваясь и перескакивая с темы на тему, быстро пытался пересказать всё, что происходило с ним за эти два дня.       Оказалось, что на приёме с ним себя вели не так уважительно, как следовало бы… На что Родольфус тихо пообещал им пожизненные проклятья расстройства желудка, поскольку никто не смеет обижать его сына. Марвел на это лишь хихикнул и пообещал в следующий раз сам их проклясть, если отец его научит. Родольфус хитро прищурился, явно планируя, что к следующему лету его сын будет уметь отлично проклинать… И не только такими «простенькими» чарами.       Рассказ о визите в Лестрэйндж-мэнор вызвал у братьев самые яркие эмоции: вид, описанный мальчиком, говорил о том, что их отец сейчас слишком слаб для того, чтобы поддерживать ранее великолепный мэнор в должном виде. Отец слишком тяжело пережил их заключение. Марвел нахмурился, кивая. Значит, ему надо учиться проводить укрепляющие ритуалы. И ритуалы по восстановлению поместья. Да и для Поттер-мэнора пригодится… Что вело к уже следующей проблеме: он был ребёнком. И ему теперь было необходимо «раскачать» свой магический резерв, увеличить его в несколько раз… Будет трудно.       — Мы поможем, — понимающе улыбнулся Рабастан, — И с магическим резервом, и с изучением ритуалов. Я, конечно, трансфигуратор и вообще боёвка, но как раз в отношении резерва это хорошо: все мои заклинания, в основном, энергозатратные, а значит, хорошо подойдут. Родольфус поможет с ритуалами. Белла у нас Блэк, она поможет тебе, как и Пьюси, стабилизировать разум и научить защите. Помимо прочего, думаю, наша милашка Кровавый Маг с удовольствием покажет тебе пару несложных ритуалов. Нарцисса, как копия своего отца, конечно, в данной магии сильнее… Но Белла хорошо знает все ритуалы, потому что была старшей. А пару ритуалов, после их совместного обучения, осилишь и ты.       — Да, я понял… Но всё это мне бы как-то совместить ещё с обучением Поттеровским дарам магии. Как вы видели в моей проверке крови, я и артефактор, и зельевар, и колдомедик… Ужас просто. В прочем, лично мне интересно изучить Артефакторику и Ритуалистику. Для артефактов нужны зелья, учить меня я попрошу Северуса: он крёстный Драко… Ну, это если у меня получится регулярно покидать Азкабан. А колдомедицина… Как по мне, это сложно, но, полагаю, базовые чары и зелья я выучу так и так, а с Родовым даром мои действия будут сильнее. Верно?       — Верно. Не переживай, мы поможем тебе со всем справиться, и со временем ты выберешь наиболее подходящие тебе сферы. Тебе ведь не нужно делать выбор жизненного пути прямо сейчас. А что там с делами Поттеров? Ты говорил, что взял несколько книг у поверенного… Тебе нужно начать изучать Кодекс Рода, связаться с вассальными семьями…       Когда речь дошла до того, как формулировать письма, и какие книги просить у каких вассальных Родов, Беллатрисса просто усадила всех своих мальчиков за обеденный стол и заставила есть. В прочем, диалогу это не слишком помешало, и до Сириуса речь дошла уже ближе к следующему утру.       Рабастан был только рад новому соседу, особенно «такому красавчику, хоть его и придётся отмывать», на что все рассмеялись. Это верно, Блэки были безумно красивы, особенно на пике своей силы. Родольфус к такой идее отнёсся с некоторым подозрением, но после слов сына о том, что «если он умрёт, ещё один Род я не потяну», согласился быстро. И правда. Марвел и так на своём маленьком, ещё детском, резерве тащит два статуса Наследника, а Род Поттер и вовсе должен будет в течении года-двух принять на Лордство…       Спать их снова пришлось укладывать Белле, и снова силком. После обеда, проснувшись и хорошо подкрепившись, Рабастан принялся обновлять интерьер. Нужно было создать новое жилое место, да и Марвела подучить не мешало бы… Как раз небольшая раскачка будет. Мимо пролетавший дементор, заметив их усилия, едва заметно махнул рукой, и пространство, доступное им, расширилось ещё на целую камеру!       — Ой… А та камера разве не Розье? — растерянно спросил Марвел, смотря на новое пространство… Всё тот же дементор подплыл к нему и коснулся плеча, показывая несколько картин. Марвел кивнул, пересказывая родителям, — Розье перевели в другую камеру. Там был какой-то рецидивист, мы его не охраняли, он и умер… А у него камера с окном побольше, так что, Эван сам попросился. Вот у нас и появилось новое пространство.       Из новой камеры сделали целых две комнаты, поставив перегородку. Одна комната, с окном, досталась Родольфусу и Белле, а вторую решили отдать под восстановление Сириуса. А дальше как пойдёт — туда переедет ещё и либо Рабастан, либо сам Марвел. А пока эти двое поживут в «главной комнате», где и жили раньше. Марвел был абсолютно не против, а Рабастан просто пожал плечами, соглашаясь.       Перед ужином, проверив запасы укрепляющих зелий, Марвел сам отправился наверх в сопровождении одного из стражей. На верхних этажах оказалось несколько холоднее, чем там, где жили они, поскольку теперь дементоры в основном обитали там. Страж провёл Марвела на самый верхний этаж и указал ладонью на камеру, в которой лежала бродячая на вид собака…       Сначала мальчик не понял смысла, но с трудом вспомнил, как мама рассказывала о том, что её «любимый» младший брат был анимагом с аниформой в виде полу-пса полу-гримма… Кивнув, он спокойно открыл камеру, проходя внутрь и с трудом применяя на довольно тяжёлом для него псе мобиликорпус, поднимая его над полом.       Бессознательного Сириуса нести было и так-то не сильно просто, а когда тот пришёл в себя на лестнице и задёргался в панике, Марвел от неожиданности подпрыгнул, оступаясь на ступеньках и с грохотом проезжаясь до конца лестничного пролёта, несколько раз приложившись головой. Жалобно и болезненно застонав, мальчик осторожно касается пальцами затылка, чувствуя тёплую кровь, текущую по шее… Сириус, видно чуть пришедший в себя, со скулежом подполз к нему и лизнул руку, словно извиняясь.       — В-всё хорошо… Нам надо… Вниз… Там мама… Она поможет… — бормочет мальчик, с трудом опираясь на и так слабого пса, вместе с ним сползая до конца лестницы на свой этаж, — Мама… — тихо бормочет он, когда темнота накатывает, и последнее, что он осознаёт, это бросившуюся к ним из только что открывшейся двери камеры маму и рычание Сириуса, словно пёс старался своеобразно его защитить.

***

      Открыв глаза, Марвел с трудом понимает, что его голова лежит на коленях Беллатриссы, которая тихо плачет и гладит его по голове, словно баюкая в своих руках… Заметив, что сын очнулся, она с облегчением выдыхает и крепко обнимает его, осыпая его лицо поцелуями.       — Марвел! Ох, Мерлин, я так испугалась… Как ты себя чувствуешь, малыш?! Ты так сильно ударился головой… Нам с Родольфусом даже небольшой ритуал пришлось провести… Сильно голова болит?       — Мам, мам… Всё хорошо, — слабо улыбается он, мягко касаясь подрагивающими пальцами её щеки, — Голова болит совсем чуть-чуть, правда… Только… Зрение почему-то… Странное. Словно я что-то… Лишнее вижу, — он нахмурился, качая головой и осторожно садясь, потирая висок и жмурясь, стараясь совладать с глазами, — Всё… Искрится. Вроде всё как всегда, но я как будто… Я… Вижу… Магию? — Марвел растерянно осмотрелся, понимая, что в его глазах теперь все предметы словно слабо мерцали. В основном, тремя цветами: тёмно-зелёным, как обеспокоенно смотрящий на него Рабастан, тёмно-синим, как Родольфус, и чуть красноватым, как Белла, — Вашу магию… Она есть на вас самих и на всех предметах… В основном зелёная, как Раб, потому что он всё это трансфигурировал…       — Ох ты ж Мерлин… — тихо выругался отец, подходя к нему и всматриваясь в глаза, уже сам на этот раз хмурясь, — Вот оно что… Милый, кажется, у тебя теперь обновлённое «магическое» зрение. Оно, конечно, свойственно артефакторам, но обычно является «подконтрольным» и появляется с годами тренировок. У тебя же оно стихийное и, очевидно, вызвано падением. Твои глаза немного изменились. Смотри.       Ему трансфигурировали отливающее для него синим небольшое зеркало, и Марвел всмотрелся в свои глаза. Правая его радужка была словно подёрнута сетью серебристой паутинки, став практически полностью серой, вместо привычной ярко-зелёной. Странно. Но цвет этот почему-то показался ему красивым: холодным, спокойным… Словно отпечаток зимы.       — Это… Странно. Но красиво. И это ещё одна проблема, с которой мне придётся разбираться… Нет, нет, нам. Простите, не знаю, почему сказал «мне»… А как там Сириус? Он, кажется, помогал мне идти, когда я упал с лестницы… — он решил переключиться на более безопасную тему, чтобы не акцентировать внимание на внезапно появившейся у него мысли всё делать самому.       — Эта псина меня цапнул! — фыркнула Беллатрисса, — Видать, подумал, что я тебе наврежу… Ну я его и стукнула ступефаем. Укрепляющими и целебными зельями мы его напоили и уложили спать. В человека он пока не превращался… Думаю, как проснётся — выйдет к нам человеком. Ему будет трудно принять, что «эти пожирательские твари» могут быть такими же, как он сам…       — Он поймёт. Вы ведь и правда просто чудесные! А когда увидит, что я его крестник, наверняка будет ползать за вами и руки целовать за то, что сберегли. После смерти Поттеров это ведь была его задача. Думаю, Магия его бы за такую халатность хорошенько стукнула откатом…       — Это точно. Ну что ж, это действительно звучит хорошо, Марвел… А теперь идём, напоим зельями уже тебя. Тебе нужно укрепляющее и от головной боли… И заказать специальный артефакт, блокирующий магическое зрение. А то обезболивающее зелье станет твоим постоянным спутником, учитывая, что у нас буквально всё, кроме книг, трансфигурированное.       Марвел кивнул, покорно выпивая фиалы зелий и садясь за стол. Ему оставили порцию от завтрака: оказалось, провалялся он всю ночь… Это ещё немного, учитывая тяжесть удара. Улыбнувшись заботе семьи, мальчик прикрыл глаза, принимаясь за еду и вслушиваясь в тихие разговоры семьи. За него переживали. Его любили. И та мысль делать всё самому окончательно утихла, словно заснула, принося ему облегчение.       После завтрака он устроился на кровати с кодексом Поттеров. Ему нужно было начинать его читать, тем более что книга не «сияла» никакими цветами, что тоже было для него сейчас приятно. Беллатрисса же пока писала Нарциссе письмо, объясняя ей, какой именно артефакт был нужен. Самым простым блокировщиком были очки. Артефакторы, не обладающие магическим зрением, использовали их для того, чтобы видеть, а владеющие — чтобы не видеть. Но, так или иначе, на поиски подходящего артефакта уйдёт несколько дней, а значит, пока сын, скорее всего, с головой пропадёт в книгах, у которых никакого фона чужой магии нет. Судя по всему, простые чары, вроде «неразрушимости», «нестарения» и прочего были для него не такими раздражающими, так как на них Марвел не хмурился и не потирал подозрительно серый глаз.