[Чужая] Судьба

      Марвелу профессор Ньют нравился безумно! Во-первых, он отвёл их посмотреть на пастбище единорогов. И пусть подойти к ним он никому не позволил, налюбовались они вдоволь! Во-вторых, в его вечном чемодане был настоящий магический заповедник! И дети даже спускались туда с ним несколько раз, чтобы изучить, например, Окками или посмотреть на детёныша Гром-птицы.       Это стал самый любимый его предмет после Артефакторики, ЗоТИ и Древних Рун. Вообще-то, свой лимит занятий он превысил, выбрав Руны и УзМС, но отлучить Артефактора от мастерской не смогли, и Элридж Бланд, профессор Артефакторики, сам с восторгом занимался с потомственным артефактором уровня лорда Поттера-Певерелла. Такой пункт в послужном списке явно бы поднял его на определённые вершины…       Гарри и сам не был против стать ступенькой карьерной лестницы. Маги ничего не забывают, а иметь коллегу-союзника всегда полезно. Северус ведь начал от лица своего «альтер-эго» писать научные статьи и патентовать зелья. Всё же, удобно официально быть лордом Принцем, а в Хогвартсе числиться профессором Снейпом.       По выходным, отдав мэнор полностью под изыскания Северуса и Дабл-Уизли, Марвел навещал Лестрэйндж-мэнор, играл с подросшим братишкой и окапывался в ритуальных текстах. Надо ведь ему придумать, как воскресить Тома, и воскресить его красивым, а главное — умным!       Что-то более-менее подходящее нашлось… Вырастить гомункула на крови волшебника, сварить специальное зелье… Оставалось придумать, как запихнуть туда все крестражи без их физического присутствия. И вот тут его взор наконец упал на трофейный камень. В Йольскую ночь он связался со Смертью.       — Я тебя слушаю, Славный, — улыбнулась она, ласково гладя его по волосам.       — Здравствуй, Хель, — улыбается он в ответ, — Я хотел узнать… Я нашёл ритуал, как можно вернуть к жизни моего доброго друга, Тома Реддла, но не того, каким он стал, а каким был в момент создания первого крестража. Можешь ли ты подсказать мне, как это сделать правильно? Мне жаль, что он пошёл против тебя, но он был напуганным ребёнком…       — Да, я видела его, и мне его жаль… Ты верно подумал про философский камень, Славный, если его пыль добавить в котёл, то это притянет все осколки его души к самому большому — тому, что в дневнике. И так как этот участок его души самый целый, именно таким он и возродится. Но должна сказать, что ингредиенты для воскрешения я бы предложила иные, как и твои предки Певереллы. Попробуй подумать о том, что сам бы ты туда добавил вместо кости-крови-плоти. Когда вы будете проводить ритуал, я буду с тобой и помогу направить осколки души, Славный, но большего сделать не смогу.       — Я благодарю тебя, Смерть, это намного больше, чем то, на что я рассчитывал, — поклоняется ей Марвел и улыбается, смотря, как она исчезает. Когда он просыпается утром, в его длинные волосы вплетены прекрасные крупные цветки ликориса, — Какая красота… Ты любишь прекрасное, Смерть, и я им восхищаюсь.       Поднявшись с кровати, мальчик аккуратно вынимает цветы из волос и ставит их в вазу, касаясь лепестков. Цветы самой Смерти… Красота. Особенно для кого-то вроде него, кто привык чувствовать её за своей спиной всегда. Тут, должно быть, сказывается кровь Певереллов: ему комфортно в присутствии Славной Сестры. К тому же, теперь у него была почва для размышлений. И время тоже, ведь гоблины, вместе с Чарли, решили подождать ещё год до его восхождения в Род.       Праздник в этом году устраивают в холле Паркинсонов. Лорд Паркинсон, Альфред, решил наладить связи с ними всеми и пригласил на «домашний приём» на Рождественскую ночь. Но только с условием, что «лорд Поттер украдёт для нас потенциального жениха моей прекрасной дочери». И, конечно, Невилла на это Рождество в Хогвартсе нет.       В это Рождество Невилл кружит в вальсе, — которому экстренно учился в Хогвартсе с Беллатриссой, — Панси Паркинсон и с удовольствием общался с Маргаретт, леди Паркинсон, которая всё детство провела с родителями в путешествиях и ботанических садах. Гарри же, вместе с Люциусом и Альфредом, обсуждали экономическую обстановку в стране и то, как они сами могли на неё повлиять.       Юный лорд Поттер так же договорился использовать связи Паркинсонов на политической арене, так как это ему понадобится после возрождения Тома. Лорд пообещал вывести его артефакты и зелья на международный уровень. А так же, за компанию, зелья его лорда-союзника Северуса Принца. Конечно, в высших кругах все обо всём уже знали, как иначе! Но на то и был расчёт.       После празднования Рождества Марвел, если так можно выразиться, залёг на дно. Он всё так же занимался с близнецами, тренировался для квиддича и выигрывал матчи, помогал Перси и Чарли… Но Перси в этом году был на выпускном курсе, так что занятия у них были довольно лёгкими, так как программа сильно усложнилась, и ему приходится за год, как и многим другим, навёрстывать упущенное, учиться новому и готовиться к экзаменам.       И пока все занимались или готовились к экзаменам, сам Марвел занимался Артефакторикой на дополнительных занятиях и размышлял над модификацией ритуала возрождения. Смерть подсказала ему, что ответ хранится в его сущности некроманта. А так как соваться в Замок на костях он пообещал только после пятнадцати, думать приходилось самостоятельно…       В прочем, Магия и Смерть всё же озаботились обещанными ему помощниками, и в последний весенний месяц мальчик почувствовал, что магия Хогвартса словно начала сгущаться… Значит, на следующий год действительно будет что-то интересное. Особенно учитывая, что в этом году Дамблдор как-то подозрительно притих и не делал ничего, что могло бы его компрометировать. Так сказать, смирился с реформами Министерства. Хотя все задействованные в данных реформах готовы были поклясться, что тот просто так от своих идей не отстанет, а значит продолжит как-либо доставать их всех в целом, и Марвела — в частности.       Лето прошло по стандартной схеме. Невилл работал в Паркинсон-холле и всё больше сближался с «тайной невестой», так как Альфред для себя всё явно уже решил, лишь иногда навещая Поттер-мэнор, где за любовно высаженными им растениями ухаживали Гарри и Драко. Тео предпочитал присоединяться только к сбору ингредиентов — грязь он любил не слишком, в отличие от провождения времени с близкими друзьями.       Приёмы по случаю четырнадцатилетия каждого из них были просто потрясающими и, как всегда, в лучших традициях! Гарри, вновь пригласивший Августу и Невилла, на этот раз поздравил друга официально, замечая, как на лице Железной Леди промелькнуло недовольство. То, что внук стал много общаться с «подобными этому Ворону аристократами» действовало ей на нервы. Кажется, Невилл действительно хочет стать лордом, каким был его дедушка, а не кем-то вроде рядового аврора Фрэнка.       Новый учебный год ознаменовался для Марвела облегчением работы, как он считал, ведь Перси начал стажировку в Министерстве под крылом Люциуса и Альфреда, а значит в его уроках больше не нуждался, и увидятся они только на ритуале в Йоль. За лето близнецы успели наварить ему кучу артефакторских баз на основе философского камня и лечебных зелий с ним же, а сам он даже инкрустировал его в один из артефактов, работающих по принципу «ранение владельца базовое лечение — телепорт в поместье». Протестировать его пока было невозможно… И потому Марвел прикрепил его к себе. Так или иначе, если сработает, можно будет поставить на поток «для своих» — для высшей аристократии. Те за такое заплатят просто отлично.       Однако, хмурые лица профессоров и широкая улыбка Дамблдора на Пиру были отрезвляющим фактором. Ну точно что-то задумал, старый!.. Ругаться он запретил себе даже мысленно, хотя взгляд, которым он одарил директора, явно сквозил любимой всеми «жуткой жутью». Луна положила ладонь ему на плечо и улыбнулась, протягивая серьги в виде высушенного физалиса. Полупрозрачные ярко-оранжевые лепестки «бутона» просвечивали на солнце, и внутри просматривалась не менее яркая ягодка.       — Луна… Я говорил, что ты чудо? Если нет, то ты просто чудо! — обняв девушку, Гарри легко и с удовольствием меняет серёжки-артефакты в своих ушах на эту красоту, обещая себе потом и их зачаровать на ментальную защиту, которой много не бывает.       — Говорил, но мне приятно это слышать, — тихо смеётся она и сама вставляет похожую шпильку в его волосы, улыбаясь, — Теперь ты как фонарик. Светишься. Как и подобает Огню, Славный.       К подобным разговорам за столом Равенкло все уже привыкли, и потому однокурсники лишь с тёплыми улыбками наблюдали за этим, а Драко и Тео невольно переглянулись. Словно о чём-то между собой договорившись, мальчики кивнули друг другу и продолжили наблюдать за распределением, которое всё так же вела Минерва МакГонагалл.       Как только последние дети расселись по своим новым факультетам, Директор поднялся с места и вышел на свой помост. Откашлявшись, Кавалер ордена Мерлина 1 степени и иже с ним начал приветственную речь. А вот конец его чудной тирады заставил Гарри с большим трудом сдерживать своё желание свернуть его в трубочку и отправить на дно океана.       — Так же, к моей великой радости, хочу объявить, что буквально сегодня мне пришло согласие от моих коллег на проведение потрясающего мероприятия — Турнира Трёх Волшебников! Этот Турнир призван объединить студентов разных стран, поднять их дух, а так же показать силу молодых волшебников! В том году к нам прибудут студенты французской школы «Шармбаттон» и болгарского «Дурмстранга» со своими директорами, и этот год можно будет официально считать годом международной дружбы! Многоуважаемые гости приедут к нам субботним вечером, то есть, к завтрашнему ужину. Я очень надеюсь, что выбудете гостеприимны и добры с ними. Теперь же не смею задерживать вас, да будет Пир!       Марвел посмотрел на мрачных родителей, сидящих за столом, и понял, что новости действительно сегодняшние — никто не успел ничего сделать, настолько быстро всё провернул директор. Ну что же… Раз так, то он с удовольствием поиграет в эту игру. А что играть ему придётся — сомнения не было.       Хоть директор и сказал, что это мероприятие только для совершеннолетних… По закону их государства лорд признавался совершеннолетним и полностью дееспособным с момента принятия данного титула, если это происходило раньше официального совершеннолетия. Так что, действий директора он дожидаться не будет и имя своё в огонь кинет сам.       Мама, услышав его идею, схватилась за сердце и в сердцах пообещала, что лично проклянёт Дамблдора и приложит все силы к тому, чтобы проклятье его убило, и так, чтоб он сам об этой самой смерти молил, если с Марвелом что-то случится! И «Морсморде» над его бренным трупом наколдует перед тем, как его сжечь.       — Не переживай, милая, у нас есть, как с ним справиться, — вздыхает Родольфус, обнимая жену за плечи и чуть щурясь, — Заготовлю-ка я ритуал дома. На пару проклятий. Мар, милый, ты тот-самый-ритуал где проводить будешь?       — Планировал в Поттер-мэноре, однако теперь у меня есть идея, и мне понадобится ваша помощь! Я изучу правила Турнира… Наверняка там будет что-нибудь вроде лабиринта хотя бы на одном из испытаний. И надо будет меня оттуда «украсть порт-ключом». Подальше, желательно на какое-нибудь кладбище. Я ведь некромант в каком-то смысле… Колдовать там попроще будет, особенно такие ритуалы. С вас, уж простите, и порт-ключ и его доставка в лабиринт, когда бы и каким бы он ни был… Надеюсь только, что я знаю директора достаточно, и он будет последним… В прочем, если нет, то придётся проводить ритуал на чистой интуиции.       — Ну что ж… А пока… Понаблюдаем-ка мы за нашим директором. И за другими директорами: как они согласились на это, по сути, убийство «Чемпионов»?! Да, сестричка?       — Да, Сириус. Иначе и быть не может, — хмуро кивает Белла, прижимаясь к мужу. «Двойной Чёрный» в паре могут обойти любой, абсолютно любой, щит. Кроме сложной комбинации артефактов, конечно, но и они поддаются со временем. И этот год у директора пройдёт не так сладко, как тот хотел бы: двойное ментальное воздействие ему на пользу явно не пойдёт.       Покинув комнату родителей, — а она у них в Хогвартсе была самая большая, — Гарри прошёл прямиком в гостиную Слизерина. За это время он завёл там столько друзей, что его визиту никто вообще не удивился. Астория, заплетающая волосы Гермионе, приветственно ему кивнула и сказала, что Панс умотала к Барсукам, а «его парочка» сидят в комнате и не пускают туда других.       — Спасибо, милая, я тебя понял, — смеётся он, с теплотой смотря на девочек и отправляясь в сторону мальчишеской спальни, стучась, — Хей, «моя парочка», а мне-то войти можно? — за дверью раздались тихие ругательства, и мальчишки открыли дверь через пару минут, — И так, что задумали?       — А это для тебя сюрприз будет, — усмехнулся Тео, втаскивая его в их комнату, — Ну что, несчастный? Нам уже начинать покупать краску для волос, чтобы замазывать седину? Ты ведь наверняка попадёшь туда, даже если не захочешь!       — А как же иначе. Могу даже сам за вас попросить Нарциссу подобрать вам нужные тона краски, — хохочет Марвел, падая к нему на кровать и раскидываясь в форме звёздочки, — Думаю сам имя кинуть. Упрощу директору жизнь, так сказать… А ещё, у меня есть пара идей, как провести ритуал с Томом. Наконец-то! Кровь врага нам так и так не достать, тем более без согласия: его врагом должен был быть я, а я — друг. Поэтому я подумал: что, если взять кости его родителей, для хоть какого-то генетического материала, и мою кровь? Мы с ним являемся косвенными родственниками, через Певереллов, и я могу зачтись его новым братом. Уж младшим или старшим — не понятно, но Том на всё согласен, так что… Ах, да, и понадобится его магия. Для этого там, где я буду проводить ритуал, нужны будут все маги Ближнего Круга: Люциус, родители, Северус, Розье, Пьюси… В общем, да. Вытяну его магию из их Тёмных Меток — заодно и они от этой пакости избавятся. Что думаете?       — А ты нас послушаешь? — улыбается Драко, расплетая его волосы и принимаясь их расчёсывать, — Но вообще-то, звучит логично. Ты уже начал выращивать гомункула? Или только планируешь?       — Вообще, планировал ритуал на окончание учебного года… Так что, да, как раз перед отъездом поставил его выращиваться. Чего нам с Томом только стоило выпросить у гоблинов разрешение зайти на секундочку в его хранилище! Он там фиалы со своей кровью хранил. Предусмотрительный. Теперь домовики будут заниматься выращиванием гомункула, а я — проверять раз в неделю. И Нарцисса будет проверять по возможности, она ведь Кровный Маг. Так что, теперь в одной из моих мастерских зреет… Кхм… Новый Том Реддл.       — Вот… Убить бы тебя! — Драко, немного зелёный, стукнул его по лбу, — И убил бы, если б мы тебя так не любили. Что, кстати, думаешь по поводу других школ?       — Ну, вы с Тео отлично знаете французский, меня даже немного научили в детстве… А вот мне бы хотелось побольше пообщаться с болгарскими магами. Насколько знаю, туда поступают маги из Болгарии, Польши, Румынии, Чехии и некоторых других европейских стран… Было бы крайне полезно завести такие знакомства, пока вы, птички мои, будете щебетать с французами, — Марвел улыбнулся, чуть щурясь, — К тому же, слышал, и в рядах Тома были русские маги… Тот же директор Каркаров. Но он мне не интересен, а вот кто-то вроде Долохова…       — Намылился сбежать от нас в Россию? — Тео с усмешкой пихает его в бок и показывает язык, мол, всё равно ведь не отпустим.       — Не совсем. Слышал, там есть виды колдовства, отличающиеся от наших. Так что, это не я, а ты должен туда стремиться, будущий Мастер Чар! — Гарри возвращает тычок в бок и перекатывается, садясь и обнимая друзей, — В любом случае, я потащу вас за собой! Так что, ничего не знаю. Без вас у меня всё равно не получится ничего, Ветерок и Морюшко, — он лукаво сверкает глазами из-за очков, — Не хотите на эту ночь ко мне перебраться? Обещаю с кровати никого не спихивать!       Драко и Тео переглянулись и решили не отказываться от возможности окунуться в детство, когда они спали по разные стороны от Марвела, оберегая его от кошмаров и от него самого… Поднявшись в башню Равенкло, они на время задерживаются в гостиной, беседуя с Луной и сёстрами Патил: та, что на Гриффиндоре, часто приходит сюда. И уже только после отбоя они добираются до спальни действующего лорда.       Быстро переодевшись простыми чарами, они забираются на кровать — та была огромна, как всегда, и потому спокойно вместила их. Марвел уютно устраивается между ними, с двух сторон окружённый их холодом, и засыпает с улыбкой на губах, а на потолке загораются начарованные им звёзды.       — И всё же… Я никогда не перестану им восхищаться, — тихо вздыхает Тео, с какой-то печальной нежностью смотря на спящего между ними парня, — Он обо всём этом говорит так легко… Турнир, Дамблдор, гомункулы, дела Родов…       — Потому-то мы всегда с ним. Мы, Рабастан с Сириусом, родители… Ты ведь помнишь, как он ломался… А с нами ему всегда спокойно, — Драко улыбается и ласково гладит Гарри по голове, — И мы так и будем его от всего оберегать. Пока он защищает весь мир из-за своего вечного тигриного благородства.       Через полчаса засыпают и они, покрепче обнимая с двух сторон Гарри и укутывая его холодным магическим одеялом, тогда как он, лёжа между ними, их грел. И утром все трое проснулись в прекрасном настроении, какое получалось у них только после вот таких вот ночей. И из спальни его они выходят все вместе, привычно приходя в Большой Зал одними из самых первых.       Только в этот раз, помимо привычных лиц, за каждым столом сидит по одному «непривычному» студенту… И по началу они не придают этому значения, спокойно обсуждая свои дела и планы на выходные… Когда, наконец, обращают внимание на девушку, сидящую за столом Воронов. Она казалась знакомой, но одновременно как-то не вписывалась: словно она и должна и не должна была существовать одновременно.       Она же, будучи на вид такой же четырнадцатилетней, как они сами, сидела и читала книгу, помешивая сахар в чае… Невербальной беспалочковой магией: она крутила пальцем в воздухе, и ложечка вращалась в так этим движениям. Марвел прищурился, сосредотачиваясь на этом «двоящемся» состоянии, вдруг понимая: нет, такой девушки у него на курсе точно нет! И посмотрев ещё на троих «непривычных» он понимает — их тоже не должно быть. Их тут не было.       — Доброе утро, — улыбается он, кивая ребятам и подсаживаясь ближе к этой девушке, — Тебя здесь не было, как и твоих друзей. Мне следует говорить об родителям и остальным преподавателям? — девочка поднимает на него ошарашенный взгляд, но тут словно что-то понимает и широко улыбается.       — Аа, это ты, наследник мира! — в её ярко-синих глазах появляются тёплые искорки, и она кивает остальным «непривычным». Те сразу же с интересом перебираются к ним, рассматривая Гарри, а тому кажется, что он разучился дышать.       Девушка за его столом. Синеглазая брюнетка, увлекающаяся необычными чарами. Из-за стола Слизерина к ним присоединился такой же темноволосый и зеленоглазый парень, как он сам, исключая только несвойственную самому Поттеру бледность. Девушка из-за стола Хаффлпаф, златокудрая и кареглазая, смотрящая с искренней улыбкой и участием. И парень из-за Львиного стола — огненно-рыжий, с такими яркими карими глазами, что те золотыми казались. Ровена Равенкло. Салазар Слизерин. Хельга Хаффлпаф. Годрик Гриффиндор. И это её «наследник мира» сразу напомнило записку, которая попала к нему в первое его Рождество здесь.       — Вы… Вы… Ох, Сёстры, вот так помощь… — ошарашенно шепчет он, в шоке переводя взгляд с одного из «непривычных» на другого и обратно, — А… Кто ещё поймёт, что вы… Ну… Вы?       — Никто, наследник мира, — с усмешкой произносит Слизерин, — К тому же, они создали для нас идеальную почву. Турнир Трёх Волшебников — отличное время для нашего появления! Учителя заняты уроками, гостями и испытаниями, ученики разрываются между учёбой и Турниром… Лучшее время, чтобы оказаться тут незамеченными. На нас сначала не обратят внимания, а потом решат, что мы так и так тут были. Магия и Время постарались, — он вздохнул, — И объясни всё, будь добр, ученикам моего факультета. А то они смотрят на нас, как на… Не знаю, на кого. Книззлы на мышей-мутантов менее удивлённо смотрят.       Прокашлявшись, всё ещё абсолютно шокированный Марвел кое-как объясняет друзьям, что вот это вот прибыла обещанная Магией и Смертью помощь. В лице перерождения четырёх Основателей Хогвартса. Судя по всему, Сёстры сделали так, чтобы люди не видели в них ничего странного, но он, имея связь со Смертью, их быстро раскусил. Драко осмотрел новую компанию и прикрыл глаза, мысленно зачитывая сам себе Кодекс Наследника, чтобы успокоиться. Тео пробормотал что-то похожее на «святые-Мерлин-и-Моргана-помогите-с-кем-я-связался», но после улыбнулся и пожал руки Годрику и Салазару, целуя ладошки Хельги и Ровены.       — Очень приятно с вами познакомиться, прекрасные леди и лорды! Раз Славные Сёстры прислали вас, то для меня знакомство с вами — невероятная честь, — включил наследника он, а следом за ним и Драко.       — Мы сделаем всё для вашего комфортного тут пребывания, — так же улыбается Малфой, пока на лице Марвела продолжала читаться надпись критической ошибки, — Кажется, наш драгоценный огонёк наконец понял, какие опасности вокруг него крутятся. Вы уже успели позавтракать? Если да, то мы хотели бы пригласить вас на разговор в гостиную родителей нашего Мара. Уж простите, не предупредить о вас свои семьи мы не можем.       Основатели переглянулись и, в результате молчаливого совещания, дали своё согласие, отправляясь за всем известной в стенах Хогвартса компанией. «Сиятельные» — так называли их младшие. Старшие же ограничивались титулом «Лорды», хоть чисто юридически он был применим только к одному из них. Белла, шедшая на завтрак, заметила сына в странной компании, кивнула и вернулась в комнату, вызывая остальной «родительский комитет».

***

      — Если б мы знали, как обстояли дела в ваше время на самом деле… — вздохнул Сириус, качая головой и с печалью смотря на сестру, — Мы могли бы избежать очень многих ссор. Значит, говорите, вы с Годриком кузены и всегда работали в паре?       — Не всегда. У нас было… Трио, — вздохнул Салазар, — Но да, с Годриком мы всегда были дружны, и никуда из Хогвартса я не уходил. А вот Василиск да, Василиск — мой питомец. Это ещё что. Годрик разводил в Лесу грифонов и мантикор, а Хельга и Ро — русалок и кракена в Чёрном Озере. Так что, у меня ещё лапочка: популяцию всей этой гадости контролировал!       — Согласен, важная черта, — с едва заметной улыбкой соглашается Люциус, — Ну что же… Раз на то пошло, видимо, мы можем быть только благодарны. Историю всего этого действа мы поняли, а теперь… Каким образом вы собираетесь помогать Марвелу?       — Здесь всё довольно просто, — обращает на себя внимание Хельга, на коленях которой уснула Пенка, — Хогвартс — наш совместный проект, и здесь наша власть абсолютна. Мы зачаруем его так, чтобы его магия помогала самым старательным студентам. Победа в Тремудром Турнире в таком случае будет легче, ведь Гарри связан с этим местом кровью и магией, в отличие от Чемпионов других стран. К тому же, мы будем обучать и его, и вас. Думаю, у таких стариков, как мы, найдётся что-то интересное для вас. Например, я давно хотела поговорить с тем мальчиком, Невиллом… Нужно будет направить его к гоблинам: у меня есть подозрение, что они — моя побочная ветвь.       — Понятно. Ещё что-то? — Марвел смотрел несколько хмуро, но на деле просто обдумывал, насколько всё плохо будет в дальнейшем.       — Мы поможем тебе изучать магию Певереллов, ведь мы с Салом — их побочные ветви. А ещё, позже, когда ты возьмёшься за последний Род… — Годрик с сомнением посмотрел на Слизерина и Равенкло. Девушка вздохнула.       — Мы надеемся, что, когда ты за него возьмёшься, Смерть вернёт вместе с ним ещё одного нашего друга, Клейта. Он был… Одним из её любимчиков. Но её магия настолько сконцентрировалась в нём, что он угас ещё до тридцати пяти лет, хотя все мы прожили более двухсот. Может быть, у нас получится хотя бы увидеть его ещё раз…       — Вот как… Я вас понял. Это действительно… интересная информация, — Поттер поджал губы, рассматривая пол, — Я благодарен вам за поддержку в будущем. Если Хель позволит, я буду просить у неё за вас: чтобы она позволила вам прожить ещё одну жизнь. Возможно, в таком случае вы сами без проблем восстановите свои семьи. Сейчас же, прошу прощения… Мне нужно немного подумать. Я… Не знаю, честно говоря, куда я теперь пойду, так как у Василиска теперь есть хозяин, но всё же не буду вам мешаться.       Кое-как поднявшись, Марвел накинул на себя мантию-невидимку в тот момент, когда вышел из комнаты. Стремление оказаться подальше, чтобы только никто не увидел развития его состояния, привело его к краю антиаппарационного барьера вокруг школы, а оттуда — в Азкабан. Бывшие заключённые, ясное дело, своих порт-ключей не сохранили, а Драко и Тео он всегда приводил туда сам…       Свалившись в свою старую кровать, он забирается под одеяло и, зажмурившись, просто представляет, что ему шесть лет, он тихо-тихо лежит, чтобы родители не поняли, что он проснулся, и ждёт момента, чтобы наброситься на них с объятьями. Нужно успокоиться, и теперь это — единственное место, где он может просто скрыться.       В Хогвартсе же его теряют. Сириус не видит его на Карте Мародёров, и в Тайной Комнате его нет… Тогда Салазар печально улыбается, словно знает намного больше остальных, и неловко поводит плечом. Он понял, куда убежал наследник мира сего. Конечно, как иначе… Куда ещё сбегать тушить свой пылающий огонь эмоций?       — Я знаю, где он, — морщится Слизерин, привлекая к себе всеобщее внимание, — И остальные вспомнят, если подумают. Мистер Малфой, мистер Нотт… Чем Гарри привлекает ваша магия? Наверняка холодом. Сейчас он расстроен и не знает, что делать дальше, раз ради него, — него одного, представьте себе, — вызвали в жизнь нас. Он, как никто иной, чувствует, как Смерть не любит воскрешать, и знает, как она его любит. Он растерян и боится всех подвести. Внутри него бушуют эмоции, но он ведь сильный: таким он должен быть, ему уже четырнадцать! И куда же сбежит огненный мальчик, если не может потушить пламя здесь? — Салазар смотрит на них зелёными глазами, и вокруг него распространяется его магия: холодная, как воздух в подземельях. Первыми понимаю это Тео и Драко.       — Азкабан. Марвел в Азкабане. Там дементоры — очень холодно… И для него… Для него это место никогда не было тюрьмой, — растерянно произносит Драко, — Это место для него дом, такой же, как Поттер-мэнор… И ни у кого из нас нет порт-ключа. Вы свои вернули ему, а у нас с Тео их никогда и не было. Он скоро вернётся? Вам такое явно знакомо, а вот мы сталкивались только с тем, что он, наоборот, бежал к нам.       — Через пару часов. Сегодня прибывают другие школы. Он не пропустит, — тихо вздыхает Гриффиндор: такое поведение они, конечно же, помнят по своему прошлому… Был у них такой же огненный мальчик. Вот только в этот раз они знают, как ему помочь, — Встретьте его. А мы сядем за столом Хаффлпафа. Думаю, Барсучки будут не против, а ему всяко меньше переживаний… Привыкнуть надо ему к тому, насколько любит своего наследника Смерть.