***
Решив проводить друга, которому надо было уже ехать, мы шли по коридорам знакомой школы. В одном из них я столкнулась с Никитой. Причем точно так же, как и в день нашего знакомства. «До ужина оставалось менее пяти минут, поэтому я поспешила в столовую. Идя по коридорам, я случайно в кого-то врезалась. — Простите, пожалуйста. — проговорила я, отрываясь от телефона. Передо мной на корточках сидел молодой человек и собирал какие-то листы, упавшие от нашего столкновения. Я присела, чтобы помочь ему их собрать. — У Вас очень красивые рисунки. — глянула я на один из них. На нем было нарисовано здешнее озеро, которое посещала аж в школьные годы. — Благодарю. Не переживайте, это я стоял посередине коридора. Улыбнувшись, я поспешила в столовую, куда уже опаздывала. Мне надо было предупредить Уварова, что школьники спрашивали насчет его машины. Однако не успела я уйти, как тот художник догнал меня. — Меня Никита зовут. — протянул он руку. — Я буду вести здесь факультатив по рисованию, так что приходите. Можешь и друзей позвать. — Благодарю. Но я здесь не учусь, да и друзья мои далеко отсюда. — мило улыбнулась я ему. — Соня — психолог в этой школе. — Ой, простите. Вы так молодо выглядите. — Спасибо. Можно на «ты». — Без проблем. Где здесь столовая? — Могу показать. Как раз иду туда. Он согласно кивнул, и мы направились в столовую. По пути Никита рассказывал об искусстве, пытаясь меня рассмешить, что, безусловно, у него получилось. За столом преподавателей практически не было мест, однако два все же оказались, правда по разные стороны. Ближе к концу ужина, когда я собиралась уже уходить, явилась Гиена, которая познакомила всех с новым преподавателем. Никита, как, оказалось, брат Анны Михайловны Ольшанской, учительницы младших классов.» С того момента прошло уже пару недель. За это время мы с ним неплохо сдружились. Часто разговаривали о искусстве, гуляли. Он даже попытался научить меня рисовать, но ничего не получилось. В этом я полный профан. — Соня, привет. — развернулся Никита. — Привет. — мило улыбнулась я. — Ой, познакомься, это мой друг Женя. — указала я на парня рядом и повернулась к нему. — А это… Никита. Он ведет у нас факультатив по рисованию. — Приятно познакомиться. — протянул художник руку Жене. — Взаимно. — ответил на рукопожатие тот. На самом деле Женя очень дружелюбный, но в этот раз как-то странно реагировал на Никиту. — Как тебе наше творчество? — Ваше? — наиграно задумался художник. — Ну, сразу видно руку профессионала. Я засмеялась. Никита стоял и улыбался, наблюдая за мной. Жене не особо это понравилось, поэтому он решил покинуть нас. — Сонь, я поехал, у меня дела еще есть. — Ой, давай провожу… — Не стоит. Общайтесь. — фыркнул друг. — Дорогу знаю наизусть. Не потеряюсь.***
Выходя из здания школы, Женя заметил Уварова, который курил на порожках. — Плохой пример подаете, Вадим Юрьевич. — сказал Женя физруку. — Что тебе надо? — Информацию хотел узнать. Уваров протянул парню сигарету, закуривая вновь. На что тот сделал тоже самое. — Расскажи, что за тип крутится вокруг Сони? — Ты про себя? — съязвил Вадим. — Ты же знаешь, что нет. Его Никита вроде зовут. Лицо знакомое… — Один из экспериментальных. — Она знает? — Вряд ли. Он брат Ольшанской. Женя задумался. Он отвечал по технической части безопастности электронных баз, где хранилась вся информация о «пациентах». Он вспомнил этого парня. Показатели неоднозначны, но шанс на долгую и счастливую жизнь есть. — Он на препаратах? — Да. — Ты же понимаешь, чем это грозит Соне? — Слушай, я и так знаю, но Колчин не дает право прекращать лечение. — гневно выдал Уваров. — Пока не будет приказа, устранить его не могу. — Как знаешь, они уже флиртуют там. — хмыкнул Женя, потушил сигарету и направился к своей машине, кинув на последок. — Она не будет сидеть всю жизнь и ждать тебя. Вадиму не нравилось это. Со всей злости он ударил одну из колонн школы, разбивая костяшки пальцев в кровь. Он понимал, что надо что-то делать, но и в тоже время не хотел идти против начальства.***
Взяв инициативу с свои руки, Никита повел меня в сторону кухни, предложив попить кофе. На что я же, конечно, согласилась. — Почему тебя не было сегодня в столовой? — уточнила я, садясь за стол. — Что-то есть не хотелось… — Жаль. Быль очень весело. Галина Васильевна отчитывала нас за проделки ночью, Елена рассказывала про все наши грешки в школьные время… — Знал бы пришел. Но, я надеюсь, ты мне тоже что-нибудь расскажешь. — Конечно. Улыбаясь до ушей, я рассказывала про нашу «традицию» новогодних елочек. Почему мы их рисовали, и как реагировали на это учителя. Никита был милым, с ним было комфортно находится. — Может прогуляемся сегодня? — Я только за. — Тогда жду тебе вечером у озера.***
В назначенное время я уже подходила к озеру, которое находилось минут в десяти ходьбы от школы. Солнце садилось за горизонт, подсвечивая желтоватым светом белоснежный снег. Холод пробирал до костей, но я не чувствовала его. В моей душе было тепло. Не скажу, что влюбилась в Никиту, но он, бесспорно, нравился мне. Возможно, стоит попробовать с ним начать отношения. Потому что, честно говоря, я уже устала быть одна. До аварии я встречалась с некоторыми молодыми людьми, но все мимо, они мне не нравились так, как нравился другой человек, к тому же они со временем сами прекращали общения. Мама говорила, что это потому что они не понимают, какое счастье им попадало в руки. Но правда была проста, я бы сказала, на поверхности. Папа пробивал по всем своим «каналам» их, потом говорил, что они мне не пара, вот и сбегали. В действительности, если хотели быть со мной, не испугались бы. Поэтому сейчас я даже благодарна отцу за это. После я уже вышла замуж за Уварова. Моя надежда на счастливый брак не покидала меня первое время, но вскоре я поняла, что мы не пара. И эта детская влюбленность пропала. К тому же одним из условий нашего договора — ни с кем не встречаться официально. Он следовал ему, спал с разными девицами, не больше. Я же так не могла. Мне нужны были более серьезные намерения, однако я их сама предоставить не могла. Так и получилось, что мне двадцать два года. Я замужем, но никого не люблю и у меня нет отношений. Сюрреалистично. Самое смешное, что в нашей компании запрещены любые отношения между коллегами. Так и получается, что я не могу быть в отношения с собственным мужем. Однако сейчас я этого и не хочу. Из моих мыслей вырвал меня чей-то наигранный кашель. Обернувшись, я увидела Никиту, стоящего с букетом цветов. Это были ромашки — единственный цветы, которые я терпеть не могу. Но он не знал, поэтому не стала его огорчать. — Спасибо большое, где ты их нашел? — искренне спросила я. — Купил. Тебе нравится? — мне, действительно, не хотелось его огорчать, поэтому просто кивнула в знак согласия. — Может пройдемся? Поплутав по холодному и темному лесу, мы вернулись на территорию школы. — Сонь, можно тебя кое о чем спросить ? — Конечно, Никит. — Ты, действительно, замужем? — замешкался он. —Мне просто рассказали… — Да. Но между нами ничего нет, кроме формальности. — устало ответила я. Как же сложно объяснить человеку про всю ситуацию, не говоря правды. — Скажем так, он живет давно в другой стране, и мы не общаемся. — То есть у меня есть шанс? — Возможно. — захихикала я. — Только, если никто об этом не будет знать. — Угу. Значит, мы друзья? — Друзья. — рассмеялась я. Никита притянул меня к себе и нежно поцеловал. Это было похоже больше на поцелуй двух подростков, а не взрослых людей. Просто ни-че-го. Похоже, я, реально, воспринимаю его только, как друга. — Я, наверное, пойду через кухню, чтобы не привлекать особого внимания. — сказала я немного смущенно, когда он оторвался от меня. Подходя к входу, который находился со стороны кухни, увидела всеми знакомую фигуру нашего «любимого» физрука. Он стоял и курил, ехидно улыбаясь. — Он в курсе, что ты ромашки не любишь? — подал голос Вадим. — Уваров, мне больше интересно, откуда ты знаешь это? — спросила я, выхватывая у него сигарету и затягиваясь никотином. Сейчас я крайне редко стала курить, что не сказать о нашем спортсмене. — О, я много о тебе знаю. — Хм. Значит прикидываешь дурачком? — усмехнулась я. — Хотя нет. Зачем тебе прикидываться? Ты такой и есть. — Стоцкая. — огрызнулся физрук. — Что? — округлила глаза, глядя прям в его черные. Этот омут тьмы манил меня, я все же пыталась сопротивляться. Но оказалась в проигрыше. Проще стало отвернутся, что я и сделала. — Как свидание прошло? — Замечательно. — улыбка растянул на моем лице. — Целовались? — Ты и сам видел, чему я, кстати, и не удивлена. Уваров хмыкнул, выражая все недовольство. — Понравилось слюни по рожи размазывать? — Уваров, какие слюни? Ты башкой долбанулся? Он мне ничего не ответил, притянул к себе, впечатывая в стену здания, и навис надо мной. Взгляд его был недобрым, скорее пугающий. Но я стойко стояла, вздернув подбородок кверху. Мгновение и его губы оказались на моих губах, впиваясь жадным поцелуем. Мне не хотелось отвечать ему, но не получилось. Он насильно раскрыл мои губы своим языком, пробираясь в мой рот. Его язык ласкал мой, губы терзали, покусывали и полностью опустошали меня. Не выдержав, я тихо застонала, что явно отразилось на Уварове, который стал с еще большим напором целовать меня, пока воздух в легких не закончился. Этот поцелуй, кардинально, отличался от поцелуя с Никитой. Это как страсть сравнивать с нежностью, огонь с легким ветерком… В тот момент я окончательно поняла, что Никита для меня просто друг, не более. Жаль только, что пять минут назад я дала ему надежду на что-то большее. Уваров резко отстранился. Дыхание сбилось, сердце колотилось, как сумасшедшее. — Чтобы ты сравнила. — ехидно бросил он и ушел. Слезы появились в глазах, но я быстренько от них избавилась. Он не стоит моих слез. Забросив букет в мусорку, я пошла в свою комнату, в свой маленький мир, из которого не хотелось выходить. Там всегда можно было поплакать. Там тебя никто не осудит и не достанет. Там я одна.