***
5 мая 1998 года
Северус сидел в одной из спален на площади Гриммо, которую закрепили за ним. Он смотрел на свою изуродованную Метку и делал быстрые пометки на куске пергамента. Кивнув сам себе, он спустился в лабораторию. Пробежав глазами по полкам с ингредиентами, Снейп недовольно цокнул. — Кикимер! Кикимер! — зло звал он старого домовика. Злобный эльф появился перед ним и, глядя исподлобья, спросил: — Полукровке что-то нужно? — Принеси из моего дома в Паучьем Тупике все ингредиенты, котлы, инструменты и книги. Сейчас же. — Кикимер не обязан прислуживать полукровке! — Выполняй! Иначе Блэк подарит тебе одежду, и ты больше никогда не ступишь в этот проклятый дом и не сможешь ухаживать за портретом визжащей суки, — прошипел Снейп. Эльф, прижав уши к голове и зло зыркнув на зельевара, с хлопком исчез. Наконец, получив всё, что ему было нужно, Снейп приступил к долгой и кропотливой работе. Смешивая и нарезая ингредиенты, добавляя разные экстракты и настойки, он был в своей стихии. И вот, проведя в лаборатории чуть больше тридцати двух часов, Снейп вздохнул и поднялся наверх. Ему нужна помощь, как бы противно это ни звучало, но один он не справится. Блэка он точно к этому делу не привлечет, иначе велика вероятность, что он придушит последнего Мародёра своими же руками. Поппи слишком занята, да и Снейп не настолько уверен, способна ли целительница не вмешиваться в процесс. Выжившие, а по совместительству пациенты и его бывшие ученики, тоже были не в том состоянии. Остаётся только... — Грейнджер, — сжав переносицу и вздохнув, он направился в комнату девушки. Войдя без стука, Северус застал несносную девчонку за разглядыванием потолка. — Вставай. Хватит страдать и прожигать дыру в потолке. Иди за мной, — своим самым едким голосом проговорил Снейп и двинулся на выход. Но только покинув комнату, он понял, что девчонка не сдвинулась с места. Снова войдя в спальню, Снейп дернул её за руку: — Я сказал, вставай! Натворила дел, значит, будешь это расхлёбывать! — Ч-что? — Метка, дура! От неё нужно избавиться, иначе рано или поздно Лорд поймёт, что я не почил смертью предателя в той хижине! — шипел Снейп. Гермиона моргнула несколько раз, а после её глаза расширились, сигнализируя, что информация, наконец, дошла до её крошечного мозга. Вздохнув, Северус направился в лабораторию, слыша тихие, но торопливые шаги девушки за спиной. Он уже всё подготовил. Сдвинув все столы к краю и освободив середину, Снейп начертил круг с рунами, незатейливыми знаками и линиями. Расставив свечи, он повернулся к притихшей Гермионе. — Профессор... чем... что я должна делать? — Не мешать мне. И не паниковать. Когда я закончу читать заклинание, вы должны будете влить мне вон ту склянку с голубым зельем в рот, а с зелёным — на руку с остатками Метки. Вам всё ясно? — сложив руки на груди и используя свой лучший учительский тон, ответил Северус. — Да. Хорошо. Я поняла. Голубое внутрь, зелёное на руку, — кивнула девушка. Северус отошёл к пустому столу и стал снимать мантию и рубашку. — Ч-что вы делаете? — испуганно спросила Гермиона, отступив на пару шагов назад. — Мисс Грейнджер, — выплюнул он, — Последнее, чего я желаю, так это раздеваться перед вами, но данный обряд требует минимум одежды на теле, так что я избавлюсь от рубашки и брюк, но прикроюсь простыней исключительно для сохранения вашего рассудка. — Д-да, конечно. Можно было бы сразу об этом сообщить, — буркнула девушка, отвернувшись к стене. Северус не торопясь снял всю одежду и обернул вокруг бёдер простыню. Оставшись с голым торсом, он сел в середину пентаграммы. Потушив свет в лаборатории, Снейп зажёг семь свечей. — Повернись и иди сюда, бестолковая девчонка! — рыкнул он. Гермиона спешно обернулась и тут же отвела взгляд, но послушно подошла ближе и подготовила склянки с зельями. Профессор начал читать какое-то сложное заклинание на латыни, на его лбу и теле выступила испарина, а брови были сосредоточенно нахмурены. Потом Снейп подался вперёд и сжал руку с Меткой другой рукой: было видно, что ему больно, но он продолжал обряд. Когда последние заклинания утонули в тишине и треске свечей, Гермиона было протянула ему склянку с голубым зельем, но тот даже не шелохнулся, сидя с опущенной головой и зажмуренными глазами. Паника охватывала её всё больше, но, взяв себя в руки, она запрокинула голову профессору и, приоткрыв ему губы, влила зелье, попутно массируя его горло. Сразу же схватив второе зелье, Гермиона вылила его на руку с Меткой и отскочила назад, потому что нечто чёрное и на вид как слизь стало вытекать из того места, где была Метка. Когда чёрная жижа до последней капли оказалась на полу, предплечье профессора стало чистым, не считая укусов и ожогов. Слизь пенилась и шипела, пока и вовсе не испарилась. А профессор рухнул на бок, сбивая строй свечей. Подскочив к нему и похлопав того по лицу, Гермиона испытала настоящий ужас. Может, она сделала что-то не так? Гермиона аккуратно перевернула его на спину и решила проверить его дыхание, вытащив из бисерной сумочки, которую она всегда носила с собой, маленькое зеркальце и поднесла к носу профессора. Ничего. Мерлин, он не дышит. Вспоминая все уроки первой помощи из магловской школы и книг её родителей, она наклонилась к профессору, зажав его нос руками и прильнув к губам, готовясь сделать искусственное дыхание, как вдруг всего один миг — и Гермиона уже лежит на спине, прижатая сильным телом мужчины, который сейчас нависал над ней и метал глазами молнии. — Что. Ты. Творишь? — чуть ли не прорычал он. — Я...я... вы не дышали! Я пыталась помочь вам! — Поцеловав меня, как принцессу в сказках? — изогнув брось, спросил зельевар. — Н-н-нет... Слезьте с меня! Я пыталась реанимировать вас с помощью искусственного дыхания! Так делают маглы! И не собиралась я вас целовать! Ещё раз внимательно осмотрев выражение лица несносной всезнайки, Северус отпустил её и сел. — Я не дышал, потому что задерживал дыхание, мисс Грейнджер. Рука всё еще болит, — посмотрев на чистое предплечье без уродливой Метки, ответил он. — Вы такой..! Такой..! — Какой? — Снейп вновь изогнул бровь с насмешливым выражением лица. — Ужасный! Вы мне толком ничего не объяснили! Не сказали, что из вашей руки будет вытекать та чёрная хрень! И не сказали, что вам будет настолько больно, что вы перестанете дышать! — сжав руки в кулаки, тараторила девушка. — А я должен был? Что ж, дело уже сделано, возвращайтесь к себе. Гермиона, набрав полную грудь воздуха, хотела уже разразиться новой тирадой, но увидев стальной взгляд профессора, быстро растеряла весь пыл, и лишь хлопнула посильнее дверью, когда покидала лабораторию. Северус вновь лёг, откинувшись на спину. Он свободен. Он жив. Но надолго ли? Жалкая кучка выживших калек. Смогут ли они бороться и дальше против Реддла? Слишком много вопросов и ни одного ответа.***
— Возьмите себя в руки! Оба! — рявкнула Рина. Подойдя к Северусу и Сириусу, она схватила обоих мужчин за шиворот и поволокла их в дом. Видимо, они были настолько потрясены ранее полученной информацией, что даже не сопротивлялись. Затащив их в гостиную и усадив на диван, женщина провела рукой по лицу. — Ещё раз. Северус, что сказал тебе дракон? Подняв взгляд на русскую волшебницу, он ответил: — Что Гермионы нет на острове. И ей больно. Сириус сидел, запустив руки в волосы, и хаотично качался. — Да придите же вы в себя! Мы не сможем ей ничем помочь ей, если вы будете распускать сопли! Мужчины вздрогнули, кажется, слова женщины произвели нужный эффект. Встав, Северус взял себя в руки и стал рассуждать вслух: — Защитный купол есть только у поместья и небольшой прилегающей территории. Это значит, что, появись чужак на острове, мы бы не узнали об этом, если бы он не переступил барьер. Кто-то проник на остров, и, похоже, застал Гермиону одну, после чего её похитил. — Здесь был Малфой. Либо он предал вас, либо за ним следили. Но, скорее, первый вариант, потому что если бы за ним была слежка и кто-то прибыл сюда после него, нас бы не оставили в живых или попытались бы тоже взять в плен, — серьёзно сказала русская. — Нет, Драко не мог так поступить, — обернулся на неё Северус. — Ты не можешь знать наверняка, — зло сверкнула она глазами. — Рано или поздно, мы узнаем это, — впервые вмешался в разговор Сириус, — Давайте найдём Рэма, может, он сможет почувствовать, где держат Гермиону. — Отличная мысль, выдвигаемся сейчас же, — сказала Рина и двинулась к выходу.***
Выйдя к поляне, они увидели лишь пепелище. Дракон лежал на земле, иногда испуская оглушительный рёв. Его чешуя опадала, открыв взору незащищённую тонкую кожу. Дракон тяжело дышал и страдал. Северус приблизился и положил руку на его голову. — Боольнооо, — раздался голос Рэма в голове. — Ты можешь почувствовать, где Гермиона? Можешь понять, где её держат? Нам нужна твоя помощь, Рэм, — прошептал Северус. Сбоку подошла Рина и попросила дать ей минутку самой поговорить с драконом. Вернувшись к мужчинам, женщина сказала то, что выбило воздух из лёгких Северуса и Сириуса. С Гермионы сдирали кожу, а Рэм связан с ней: он разделяет её боль, страх и чувства, поэтому его чешуя опадает. Он тоже страдает. Сейчас Рэм им не помощник, отправлять его на поиски Гермионы — это всё равно что отправить его на верную смерть: без чешуи, защищающей его тело, он уязвим. И, похоже, Гермиону накачали подавителями магии — Рэм не чувствует её волшебства. Лишь то, что девушка страдает и находится очень далеко от острова. Было решено, что Рина попробует отследить след от аппарации. Когда женщина покинула остров, Северус связался с Фаем и Драко, прося их прибыть в Блэквуд как можно быстрее.***
Получив весточку от Снейпа, Фай прибыл на остров. — Северус, ещё не время действовать открыто! Я уже говорил это, когда схватили родителей Гермионы! Я тоже переживаю за неё, но такие опрометчивые решения могут стоить всем нам жизни! — уже кричал француз, не выдержав напора Блэка и Снейпа. — Ты — жалкий трус, Мьюрисс! — толкнул его подлетевший Сириус, — Ты просто трус! Признай это! — Мы даже не знаем, где она! Где её искать и куда нападать! Или вы предлагаете штурмовать всю Англию? А если её держат в одном из порабощённых государств?! Вы вообще слышите себя??! — терпение Фая было на исходе. Северус стоял, оперевшись руками в стол. Он не знал, что делать. В словах француза была толика правды. Они даже не знали, где искать девушку. Ни одна газета ещё не сообщила о поимке Золотой девочки. — Я уже сказал и повторю ещё раз: Франция не будет действовать открыто, — сказал Фай и покинул остров. Они в тупике. Драко ещё не прибыл, Фай ушёл, а от Рины пока не было никаких вестей.***
Русская волшебница потеряла след во Франции. Но, кажется, у них появилась одна единственная зацепка. Женщина узнала магию похитителя. Антонин Долохов. Развернувшись, Рина аппарировала.***
Почувствовав жжение Метки, Драко аппарировал в поместье Долохова. Постучав и войдя внутрь, он оглядел пустую комнату. — Малфой. Лорд ожидает тебя в зале для приёмов, — послышался за спиной едкий голос Антонина. Кинув на него презрительный взгляд, Драко развернулся и направился в зал. Том Реддл восседал на троне, подпирая рукой подбородок. На его губах играла ухмылка. — Драко, — протянул он. — Мой Лорд, — склонил голову блондин, — Вы желали видеть меня? — Желал. Усильте меры безопасности. Везде. Возможно, в скором времени нам стоит ожидать попытки нападения оставшегося Сопротивления, — хмыкнул Реддл. — Есть причины опасаться этого? Вы получили какую-то информацию? — сухо спросил Драко. — Просто выполняй, Малфой, никаких вопросов, — стальным голосом сказал Лорд и махнул рукой, веля убираться с глаз долой. Ещё раз поклонившись, Драко покинул поместье. Что-то было не так. Слишком довольным был Реддл. И Долохов странно на него смотрел. Придётся разобраться с этим дерьмом и попробовать узнать хоть что-то. Через час он почувствовал жжение от нагревшегося сикля. Северус просил срочно прибыть на остров. Что-то подсказывало Драко, что всё это связано. Он мог появиться на острове ненадолго, по пути заглядывая на посты на всех их территориях. Крутанувшись на месте, Малфой с хлопком исчез.***
Сказав Антонину заняться другими делами, Реддл аппарировал в хижину, где осталась девчонка. Перед уходом он велел домовикам искупать её в заживляющем зелье: теперь тело девушки было покрыто новой, нежно-розовой и тонкой кожей. Гермиона лежала на холодном бетонном полу и не двигалась. Эльфы давали ей только воду и какую-то переваренную мутную кашу. Поэтому сейчас, если она пыталась подняться на ноги, её голова начинала кружиться, словно девушка каталась на очень быстрой карусели. Реддл, увидев лежащую Гермиону, лишь тихо хмыкнул. Подойдя, он дёрнул девушку вверх, поставив на колени. Из-за кружившейся головы она оперлась вперёд на трясущиеся руки. Он медленно и аккуратно поднял её подбородок, заставив посмотреть в глаза. — Как ты, милая? Соскучилась? — скалился Том. — Гори в аду, Реддл! — собрав все силы в кулак, выплюнула Гермиона. — Тссс, а говорили, что ты самая умная ведьма своего поколения, но, видимо, мне стоит проучить тебя, чтобы ты запомнила раз и навсегда, как должна вести себя в моём присутствии, — покачал головой Реддл. Вытащив небольшой кинжал, он приблизил его к лицу девушки. — Видишь это? А знаешь, для чего он нам понадобится? — растянул губы в улыбке Лорд, — Сейчас я подрежу тебе челюсть, милая, чтобы ты не смогла её сжать и откусить мне член. И, не дожидаясь ответа, он, одной рукой удерживая голову девушки на месте, вонзил кинжал ей в лицо. Кажется, крик Гермионы должен был разорвать барабанные перепонки всех людей в радиусе нескольких километров. Она вцепилась в его руки, но сил оттолкнуть его или помешать ему, совсем не было. Сделав второй надрез, Реддл расстегнул ширинку и начал вдалбливаться в податливый рот. Давление в горле возрастало, пока Гермиону не начало тошнить. Желчь поднималась вверх и вытекала сквозь раны на щеках, причиняя дискомфорт и жжение; глаза слезились; натянутые на кулак Реддла волосы Гермионы от силы его хватки вырывались с корнями. Уперев руки ему в бёдра, она снова попыталась оттолкнуть его, но ничего не выходило. По горлу снова поднялась желчь, и Гермиона начала давиться, слёзы застилали глаза так, что она видела перед собой лишь расплывчатую картинку. Боль в лице, грубые толчки в горло и тошнота были невыносимыми. Она обмочилась. Она хотела умереть. Всё, о чём думала сейчас Гермиона — это смерть. И плевать, что будет с остальными. Ей так больно. Пусть это закончится, подумала она и почувствовала, как Реддл отстраняется. Он тяжело дышал, а мокрая чёлка падала ему на глаза. Проведя рукой в воздухе, Реддл применил к себе невербальное очищающее и, присев на уровень лица Гермионы, сказал: — Ты немного запачкала меня, Золотая девочка. Но не переживай, я спокойно отношусь к любым жидкостям человеческого происхождения, — и, заправив ей локон за ухо, он покинул подвал. Гермиона рухнула в свою рвоту и мочу. Сознание снова накрыла темнота. Боль и холод отступили ненадолго, пока она снова не проснётся в этом аду.***
Гермиона очнулась, почувствовав холодное прикосновение к лицу, вздрогнув, она попыталась отстраниться от прикосновения. — Мисс должна позволить Талли зашить раны! — громко воскликнула эльфийка. Девушка поморщилась от слишком громкого и писклявого эльфа. — Если раны не обработать, они загноятся! Хозяину нужна мисс! Талли должна зашить раны! — продолжала причитать эльфийка. Гермиона подалась вперёд и вцепилась в хрупкие плечи эльфа. — Талли... Талли, ты должна помочь мне сбежать... ты можешь пойти со мной... — тяжело и с остановками шептала девушка. — Талли хороший эльф! Талли никогда не пойдёт против хозяина! — верещала эльфийка, грубо скинув ослабшие руки девушки и с хлопком исчезнув. — Нет...нет...вернись... — шептала Гермиона. Дверь отворилась, и в её темницу вошёл Реддл: — Так, так, так. Подговариваешь моего эльфа на побег? Что ж, ты упустила свой шанс на безболезненное лечение ран. Теперь я займусь ими. Снова боль. Больбольбольбольбольбольболь. И ничего более. Реддл грубо удерживал её голову на месте и зашивал на живую раны, делая грубые и неровные швы. — Чтобы ты всегда помнила меня, — шептал он.***
Драко появился на острове и спешно направился в поместье. Едва он переступил порог дома, как ему в лицо прилетел кулак взбешённого Блэка. Потерявший равновесие Драко, упал на спину. Сириус, припечатав его сверху, продолжал наносить удары, пока Северус не откинул его потоком магии. В голове гудело, а во рту чувствовался металлический привкус, кажется, у него сломан нос. — Сириус! Мы уже обсуждали это! Драко не мог этого сделать! — зло рыкнул Снейп. — А я повторю тебе, что ты не можешь в этом быть уверен! — кричал в ответ Блэк. — Что происходит? В чём я виноват, по твоему мнению, Блэк? — прошипел Драко, пытаясь остановить кровотечение в носу. — Гермиону похитили. Её пытают. Мы знаем, что с неё содрали кожу, но она ещё жива, — тихо сказал крёстный. — Что? — Драко надеялся, что он ослышался. Похитили. Сняли кожу. Эти слова били по его сознанию, как огромная раскалённая кувалда. Крёстный рассказал ему всё, что они сами успели узнать, а Драко — о приказе Реддла и о подозрительном взгляде Долохова. Сириус отказался от своих подозрений и поверил в невиновность Драко, что было для блондина как груз с плеч. Спустя несколько часов на остров вернулась Рина и высказала предположение, что Гермиону похитил Антонин Долохов. — Если это он, то, должно быть, Долохов проследил за мной. Но почему он не сказал Лорду, что я предатель? — Мы не знаем его мотивов, Драко, тебе следует быть аккуратным. Лучше не вмешивайся в это дело и не пытайся что-то разузнать. Это может подставить тебя, — говорила русская волшебница. — Но я должен узнать хоть что-то! Думаешь, я смогу бездействовать? — вспылил Малфой. — Рина права, Драко, будет лучше, если ты не станешь вмешиваться, пока мы не знаем наверняка, что задумал Долохов. Малфой вздохнул и провёл руками по лицу. Что же им делать?***
Реддл снова насиловал её. Взяв тот самый кинжал, которым подрезал ей челюсть, он приблизил его к лицу девушки. — Всё станет намного проще, если ты примешь ситуацию, перестанешь сопротивляться и расскажешь мне все свои тайны. Где ты пряталась? Кто ещё с тобой в вашем маленьком кружке по интересам? Какие планы вы вместе строили? И, конечно же, кто и зачем нанёс на твоё прекрасное тело руны? — растягивая слова, шептал Реддл. Когда нож оказался на уровне её глаза, в голове проскочила одна единственная мысль. Если достаточно глубоко вонзить его через глазницу, то она умрёт. И, собрав все свои силы, Гермиона дёрнулась вперёд прямо на острое лезвие ножа. Тишину подвала разорвали крик девушки и шипение Реддла. Том успел среагировать и не дал лезвию войти слишком глубоко, оттолкнув глупую девчонку, он смотрел на её стремительно заливающееся кровью лицо. Растянув губы в хищной улыбке, Реддл признал, что восхищен её мужеством. Гермиона готова была покончить с собой. — Моя дорогая Золотая девочка, этот кинжал волшебный — шрамы от него невозможно свести, как и залечить серьёзные повреждения. Вроде твоего отныне навсегда потерянного глаза. Как жаль, что ты сама вынуждаешь меня портить твоё личико. Реддл грубо сжал её скулы в одной руке, а другой приставил кинжал к её лбу. Он вёл кривую линию через изящную бровь, повреждённый глаз, вниз через губы и заканчивая на подбородке. — Великолепно. Так даже ещё лучше, теперь ты совершенна, — смотря на проделанную работу, с истинным наслаждением сказал Реддл, размазывая кровь по лицу девушки.***
Рина каждый день пыталась выследить Долохова. Но он появлялся лишь в Министерстве, барах, издательствах и в своём поместье, куда попасть было просто нереально. Они были в тупике.***
Гермиона проснулась от того, что её куда-то волочили. Было слишком светло, и девушка жмурила глаза, пытаясь привыкнуть к яркому свету. Когда глазам стало не так больно, она смогла немного распознать, где теперь находится. Это определённо ванная комната, она лежит на полу. Сбоку от неё огромная ванна на когтистых ножках. С другой стороны туалет и раковина, комод с полотенцами и склянки, должно быть, с моющими средствами. Гермиона вздрогнула, когда прямо перед ней с хлопком появился эльф. — Талли должна привести мисс в порядок! — пропищала эльфийка и с щелчком пальцев левитировала девушку в уже наполненную ванну с какими-то травами. Кажется, это были лаванда и душица. Гермиона не видела больше смысла в том, чтобы пытаться заговорить с эльфом, а может, она просто боялась, что придёт Реддл и сам будет её купать. Пытаясь расслабиться в приятной тёплой воде, девушка сосредоточила внимание на окружающей обстановке. Чего-то не хватало... Зеркало. В этой ванной не было зеркала. Чёрт. Она даже не знала, как выглядит. Скорее всего, ужасно. Эльфийка больно дёрнула её за волосы. — Ай! — зашипела девушка. — Ужасные! У мисс ужасные волосы! Как мочалка хозяина моей прабабки! — причитала Талли, намыливая ей голову. Когда дурацкий эльф (а Гермиона никогда не думала, что будет ненавидеть и обзывать эльфов), наконец, искупала её, дала одежду, высушила и уложила её волосы, Гермиона вздохнула от облегчения. Простое хлопковое, чёрное платье с глубоким квадратным вырезом и длиной до щиколоток ощущалось как самое приятное на этом свете. После нескольких дней без одежды это было настоящим наслаждением. Даже если ей и не дали бельё. Гермиона всё ещё была слаба, а потому она просто сидела на полу, облокотившись о ванну спиной и поджав к груди колени. Дверь распахнулась, и она увидела мерзко ухмыляющегося Долохова. Он подошёл и, взяв её за локоть, поволок Гермиону в другую комнату. Кажется, её усадили на стул в гостиной. Следом появился Реддл и ещё один человек с колдокамерой. Пока фотограф настраивал камеру, Реддл встал у него за спиной и, улыбнувшись ей, жестами показал, что если она попробует выкинуть что-нибудь, молодой парень умрёт. Фотограф молчал и старался не смотреть ей в глаза. Когда он попросил её сесть ровно и посмотреть в объектив, Гермиона гордо задрала подбородок и со всем своим мужеством смотрела в камеру. Щелчок. Вспышка.***
Северус, Рина и Сириус смотрели на свежий выпуск «Пророка», который достали сегодня эльфы. На всю страницу было напечатано колдо Гермионы. Белёсый глаз, шрамы на лице, синяки и множество седых волос. В районе глаз было напечатано «ЗОЛОТАЯ ДЕВОЧКА», а все остальные страницы были посвящены тому, что самая умная ведьма своего поколения, последняя из Золотого Трио и подруга Мальчика-который-не-выжил, поймана. Один разворот посвящался происшествию на открытии Игр, а последний тому, что Сопротивление пало и больше не является угрозой. Сириус разгромил свою комнату после этого. Снейп разорвал газету в клочья. Одна Рина старалась сохранять хладнокровие и продумать план.***
Вечером она снова покинула поместье. Оказавшись вблизи бара, где уже пару раз видела Долохова, волшебница стала выжидать. Когда Антонин, наконец, появился, ей пришлось прождать ещё около четырёх часов. Он вышел, слегка пошатываясь и направляясь в тёмный переулок. Там-то Рина его и подловила, приставив к шее волшебника палочку, она с хлопком исчезла вместе с ним. Появившись в какой-то глуши, волшебница связала его и забрала палочку. Поставив Долохова на колени, она обошла мужчину, встав перед ним, и позволила увидеть её лицо. Глаза Антонина расширились, когда он узнал женщину, которая стояла перед ним. — Здравствуй, Тони, — на чистом русском заговорила волшебница, — Поговорим? Меня интересует лишь одно — где находится Гермиона Грейнджер. — Госпожа, я... — Тони. У тебя есть лишь один шанс на правильный ответ. Лебезить и увиливать не выйдет. Я сотру с лица земли всю твою семью, и я говорю не про твоих дальних родственников, а про твою милую жену Соню и таких же милых близнецов. Аника и Лев, если не ошибаюсь? — угрожающе холодным голосом сказала волшебница. Сердце Антонина забилось вдвое быстрее. Никто не знал, что там, далеко в России, у него есть семья: жена и двое детей. Для всех он был холостяком, убийцей, приближённым Лорда, но там он был лишь любимым и папочкой. — Госпожа, не надо, прошу! Только не мою семью! Я расскажу вам, я всё расскажу… — плача и умоляя, Долохов опустил голову. — Отлично. Правильный выбор, Тони. Может быть, я позволю тебе вернуться к семье, если ты будешь достаточно полезен, — смерив презрительным взглядом волшебника у своих ног, сказала Рина. Антонин рассказал ей всё: как он нашёл остров, как следил за Драко, как доставил девушку Лорду, накачивал наркотиками и подавителями магии, рассказал он и всё, что знал о её нынешнем состоянии. Выслушав его, Рина сказала: — Ты дашь мне обет Крауна Смерти, — смотря мужчине прямо в глаза, она продолжила, — Ты же помнишь, что это? Сглотнув, мужчина прошептал: — Обет, после нарушения которого умрут кровные родственники... — Верно, и как удобно, что для нашего обета не нужен ещё один человек, правда? — Д-да... Сделав разрезы на ладонях у себя и мужчины, она сцепила их руки, смешивая кровь: — Клянёшься ли ты кровью своей помочь мнѣ спасти Герміону Грейнджеръ любой цѣной? Клянёшься ли ты отнынѣ стать моимъ шпіономъ въ рядахъ Тома Реддла и докладывать мнѣ обо всёмъ и помогать, чѣмъ сможешь? Клянёшься ли ты жизнью своихъ дѣтей, что отнынѣ ты будешь вѣренъ лишь мнѣ и никому болѣе? — Клянусь... Клянусь... Клянусь... — шептал Долохов. Их руки оплела чёрная тонкая полоса, проникла в вены и теперь навсегда там была запечатана, обещая свершить суд в случае невыполнения условий. Тони рассказал ей всё, как и обещал, и Рина возвращалась на остров с уже созревшим планом в голове.