постой, а можно я с тобой?

— Эли! — мальчик пару раз хлопает названную девушку по горячей коже, заставляя ту, наконец, раскрыть глаза и тут же зажмуриться от яркого, палящего солнца. Попытка перевернуться на другой бок пошла крахом: Элизабет летит на землю и приземляется на руки с диким грохотом, заставляя других обернуться и сдержать смешок. — Оу, — Чак морщит нос, представляя чужую боль, пока помогает подруге подняться. — Сколько я спала? — отряхивая руки от грязи, Эли обводит взглядом ребят, что заняты делом, и с облегчением не находит в своем поле зрения главного из всех них — Алби. — Около четырнадцати часов, — приблизительные подсчёты должны быть верными: Чак проверял время каждый раз, когда видел спящую на гамаке подругу. — Ого.. Вчера у единственной девушки в Глейде до ужаса разболелась голова. Причина головной боли была известна, кажется, всем, однако лишь она не признавалась Клинту в этом. Вздохнув, один из медиков решил, что проще будет дать ей отвар и успокоиться, предварительно предупредив, что от него девушка уснёт моментально. Получив добро от Алби, ближе к вечеру Эли со спокойной душой опустошила бутылек. Перед глазами мелькали яркие огоньки, был слышен беспокойный, словно чужой голос. Странные побочные эффекты? Эли совсем не думала о том, что сможет столько проспать. — Всё нормально? — Чак осторожно дотрагивается ладошкой до лба девушки, делая при этом особые усилия, чтобы устоять на носочках. Заботливому жесту Эли улыбается уголками губ. Но прежнее задумчивое и хмурое выражение лица возвращается, как только в поле зрения появляется местный задира (в слух Элизабет никогда не называла Галли так, но в душе он оставался таким же). Галли — причина всех её головных болей, охрипшего голоса и наказаний. Он словно каждый раз чувствует, что Эли вот-вот облажается и быстро находит её, вне зависимости от расстояния между ними. — Как твоя голова, Лиззи? Они оба вспыльчивые, конфликтные, но в отличие от парня, Эли делает какие-то усилия над собой. По спине пробегает противный холодок от сокращения собственного имени. Элизабет сдерживает себя от ребячества — не показывает ему язык. — Вижу, что уже прошла, — лишь сейчас она замечает верёвки в его руках. Неужели, Галли отправит её работать сразу же после пробуждения? — Я только проснулась. — Я знаю. «Я переодически поглядывал на тебя» — эти слова остаются неозвученными. И Галли рад, потому что Элизабет не сдерживает себя и всё-таки показывает ему язык, из-за чего после летит сломя голову с веревками в лес. В тени деревьев куда лучше, чем на открытом поле, от чего девушка заметно расслабляется после бега, позволяя себе пару минут отдыха, сидя возле толстого дерева. Когда она набирает ветки деревьев, то мысленно уже находится под холодными струями воды. Живот пару раз издает жалобное мычание. Чёрт, она же даже не ела ничего. Тихий хруст ветки заставляет резко выхватить складной ножик из-под браслета на ноге и обернуться. — Воу, — поднимая руки в капитуляции, Минхо делает шаг назад, не переставая удивляться её рефлексу. До сих пор многое осталось за пределами Глейда, от чего иногда хочется «сломаться». Откуда у неё взялись многие привычки? Даже этот ножик. Он ведь был с ней тогда, в лифте. — Хорошо, что ты не пульнула его в меня, да? — Да. Было бы нехорошо, если бы я поранила своего братца, — захватывая последнее слово в кавычки пальцами, Лиззи звонко хохочет, заставляя Минхо широко улыбнуться. Её смех наполняет тихий лес, заставляя некоторых птиц слететь с места, что-то щебеча. Когда Элизабет появилась в Глейде, многие ребята не сводили с неё глаз. Возможно, потому что она единственная девушка в их окружении, возможно, потому что кто-то почувствовал что-то новое, а возможно, потому что она была сильна схожа с их лидером бегунов — Минхо. Узкий разрез темных глаз, маленький нос, темные волосы и улыбка.. А ещё она была таким же засранцем, когда дело доходило до споров и разногласий. Поэтому, все глейдеры негласно приняли их родство, а в один из вечеров около костра Алби вообще назвал Лиззи «эй, маленькая копия вон того, — его палец указывает на точку в тени по имени «Минхо», — иди сюда». — Да уж, — соглашается Минхо, со спокойствием отмечая, что карманный нож возвращается в привычное место возле лодыжки. — Почему ты не отдыхаешь? — за несколько месяцев, что Элизабет торчит в глейде, она успела выучить расписание бегунов и почти всё, что связано с лабиринтом, за исключением его картонной копии, спрятанной ото всех Минхо. Она знает о макете, но никогда не заводила разговор об этом, понимая, что старший брат сможет рассказать ей, если захочет. Элизабет знает, что забег начинается с восходом солнца и заканчивается ближе к обеду. — Я пришел за тобой, — подмигивая, Минхо ловко перебирает ногами в её сторону, подцепляя связанные веревками ветки на руки. Пару веток неприятно царапают кожу, от чего парень морщится, но быстро возвращает довольную моську обратно — Эли спотыкается об торчащий из-под земли толстый корень. — О-о, — Лиззи театрально стонет, прикладывая тыльную сторону ладони ко лбу, прогибаясь в спине, — голодный обморок близок. — Да замолчи ты.. На обеде Элизабет садится там, где приходится под сочувствующие взгляды других. Они не выражают сожаление ей — они выражают сожаление самим себе, потому что знают, что начнётся после того, как она откроет свой рот в сторону Галли. — Быстро справилась, — хмыкает глейдер, замечая скинутые ветки в стороне. — Конечно, столько тренировок.. Ложка с грохотом падает на деревянный стол, заставляя закусить собственный язык. — Эй, а ну стой! — Чак бежит за чокнутой девчонкой, пока её длинные ноги, по сравнению с его ногами, добираются до открытых ворот лабиринта быстрее. Сейчас ей кажется, что это единственный и правильный выход. Толпа разъярённых парней отпускают непонятные и нечётко слышанные её ушам шутки, волна смеха падает на девушку с новой силой, заставляя себя бежать на последнем издыхании. Короткие темные волосы от сильного ветра лезут в глаза, запутываются между собой, от чего её уровень зрения значительно снижается, пока не достигает самого дна и она не падает. Колени ноют от грубого соприкосновения с землёй, голова идёт кругом, пока сзади слышится тяжёлое дыхание и медленные, развязные шаги. — Недалеко ты убежала, — голос грубый и громкий, сразу хочется повернуться, чтобы увидеть человека позади себя, но при малейшем движении шею пронизывает острая боль. Пострадали не только колени. Элизабет осмеливается и поднимает взгляд с собственной тарелки на Галли. Зелёные глаза уже буравят её лоб, а в голове парня наверняка всё трещит по швам. — Заткнись, — единственное, что вырывается из его рта за все те минуты молчания. Он поворачивает голову к соседу, завязывая разговор о новом строительстве, пока Элизабет кусок в горло не лезет. Её пухлые губы теперь сжаты в тонкую линию, тёмные брови сведены, а глаза на мокром месте. Обед заканчивается неудачей, как и ужин. И пока остальные заняты своими делами, предпочитая компанию друг другу, Лиззи удобно устраивает голову на плече Минхо, закрывая глаза. Ей стыдно, что она отбирает у него его свободное время, заставляя сидеть с ней подальше ото всех, чтобы несчастная смогла успокоиться. Но она ничего не может сделать, ведь единственный, кому доверяет она, за исключением Чака, и кто доверяет ей — это Минхо. Возможно, всё дело в их сходстве и вымышленном родстве, но так или иначе, они близки. — Я не знаю, зачем я вспомнила об этом, — на лице появляется гримаса ужаса и обиды, когда Лиззи вспоминает зелёные, такие холодные на тот момент глаза. — Жаль, что у тебя нет кнопки «стоп, машина!», — шутя, произносит Минхо, приобнимая Лиззи за её оголённые плечи покрепче. Мозолистые пальцы вырисовывают круги на коже, заставляя Эли передернуться от мурашек. Словно ленивая кошка, она прогибается в спине, довольно мыча от удовольствия. Пробуждение на следующее утро проходит куда хуже, нежели вчерашнее: Лиззи хватают за запястья, грубо поднимая с места. Её лоб не совсем удачно врезается в чей-то подбородок, от чего перед глазами появляются звёздочки. — Чёрт, — прижимая ладонь к разбитой губе, Галли хмурится, понимая, что это полностью его вина, однако всё равно продолжает просверливать дырку в девушке. — Мог бы просто попросить, — Эли повторяет его действия, надеясь, что она обойдется без шишки. — Что? — Мог бы просто попросить, и я бы врезала тебе, — ударяя парня локтем в живот, Элизабет быстро натягивает на ноги обувь и также быстро спешит к умывальникам, пока сзади слышится повторное, недовольное мычание. Если она успеет добежать до холодной воды, то точно одержит победу в утреннем поединке. До кабинок остаётся пару метров, когда её хватают за лодыжку и тянут на землю. Лиззи уверена, что она содрала себе подбородок в попытке борьбы. Несмотря на её внутренние мольбы, никто не спешит к ней на помощь, оставляя на произвол судьбы, что находится на данный момент в руках строителя. Галли хватает секунды, чтобы перевернуть девчонку на спину и поднять её руки над головой. Она выглядит настолько беспомощной, что будь он кем-то другим — обязательно бы пожалел. Но не в этот раз. — И что собираешься сделать? — прищуренные глаза мечутся по чужому лицу, пока ноги и руки не оставляют попыток выбраться из крепкого хвата и тяжёлого тела парня. На губах Галли расцветает лёгкая улыбка. Ранка вновь окрашивается в красный, заставляя язык слизнуть кровь. — Я запру тебя на сутки без еды и воды. — Как банально, — закатывая глаза, Элизабет удаётся пнуть глейдера по спине пару раз, пока и это не пресекают. — Ладно, — кивая головой, Галли поднимается на ноги, заставляя Эли сделать тоже самое. Его руки всё ещё держатся за её запястья. — Ты хотела умыться? — Нет! — Вперёд..