«Сильные люди не любят свидетелей своей слабости».
Маргарет Митчелл «Унесённые ветром»
***
3 марта 2024 года. Солнце давно скрылось за горизонтом. Стрелки часов показывали половину десятого, не очень позднее время, однако, Хонджун был рад и этому. Блондин мечтал, чтобы этот сложный день закончился как можно скорее. Парень, который час, кропел над своей тетрадью и ноутбуком, пытаясь найти недостающую информацию из лекции. «Общество. Власть. Социальное управление и регулирование» — от одного названия темы хотелось пристрелиться. Находиться в Обществе последние пару дней ему было неимоверно тяжело. У парня совершенно не было никакой Власти над собой и своими мыслями, что никак не облегчало ситуацию. Управлять своим поведением и Регулировать поток слов, который так и стремился вырваться наружу, оказалось очень сложно. Из головы никак не выходил разговор с профессором Пак. Откровенно говоря, было стыдно. Как он мог так сорваться? Неужели так сложно держать свои чувства под контролем? Оказывается, что сложно. Невероятно сложно. Хонджун уже в сотый раз прокрутил в голове их диалог. Он запомнил каждое слово, каждый жест. Профессор тоже пережил утрату. Чтобы это понять, не нужно быть гением. Мужчина говорил слишком искренне, с огромной болью. Можно ли вообще сказать, что Мистер Пак пережил это? Вряд ли. Как это водится, одна потеря повлекла за собой воспоминания обо всех других. Блондин невольно воскресил в памяти сцену похорон. Убитую горем мать, что еле стояла на ногах, хмурого отца, который аккуратно придерживал женщину под руку, чтобы она не осела на пол. Защемило где-то в сердце. Парень отбросил ручку в сторону. Заниматься такими глупыми вещами, как написание конспектов, казалось ему кощунством. О каком социальном управлении может идти речь, когда человека убили? Когда Хонджун чувствовал себя заложником обстоятельств из-за своей слабости? В моменты истинного отчаяния любой человек ощущает свою никчёмность, бесполезность. Зачем он вообще ходит по земле, если не может никому ничего доказать? Какой из него выйдет прокурор? Кому он будет предъявлять обвинения? Пока выходило, что только самому себе. Да и вряд ли со временем что-то изменится. Хонджун устало прикрыл лицо руками. По комнате пронёсся тяжелый вздох, который позже перерос в еле различимые всхлипы. Как дальше общаться с профессором? Как дальше смотреть в глаза матери? Что делать со своей жизнью? Как собрать её по крошечным кусочкам? У Ким Хонджуна не было ответов на эти вопросы. Радовало лишь то, что сосед давным-давно ушёл на очередную смену. Блондин не пережил бы, если бы у его слабости появился ещё один свидетель. Кто-то говорит, что время лечит, а я скажу, что пролитые слёзы — лучшее лекарство от боли. Признает это далеко не каждый, но это, действительно, так. Вместе эти два компонента могут дать удивительную микстуру, что ненадолго поможет придти в норму. Парень стоял напротив окна, бездумно всматриваясь в темноту улицы. Теперь уже точно время было позднее. Ни одной живой души на горизонте не было видно. Блондин крутил в руках телефон, пытался собраться с мыслями. Перед ним стоял сложный выбор: показаться профессору жалким и слёзно умолять о помощи или же задушить своё стремление на корню и смириться, последовав его совету. Характер не позволял опустить руки, даже не попытавшись. Хонджун шмыгнул носом. Разблокировав телефон, принялся набирать сообщения профессору Пак. Будь что будет.***
3 марта 2024 года 20:32. Когда Хан понял, что в кафе «S-class» работает его старый знакомый, он дал себе зарок обходить данное заведение по широкой дуге. Жаль, конечно, чай они делают очень даже вкусный. Парень крепко задумался о сегодняшнем дне. Он оказался невероятно насыщенным на события. Перед следователем было немножко стыдно, но он этого заслужил. Несомненно. Джисон, правда, мысленно негодовал. Как он должен написать тот реферат по этим статьям?! Да ещё и с разбором реальных случаев! От руки! Этот Ли Минхо хочет, чтобы первокурсник сгнил в недрах архивов? Да ещё и на всю работу дал два дня. Кто так поступает? Изверг только, сомнений нет. Возможно ли всё успеть? Это уже сомнительно. Трудно совмещать работу и учёбу, на второе, как правило, времени совсем не остаётся. Видимо, придётся пожертвовать парой часов сна. За это шкала ненависти к преподавателю начинала стремиться к ста процентам. — Хан! — из задумчивости парня вывел внезапный оклик. Он заозирался по сторонам, пытаясь высмотреть нарушителя своего спокойствия. К нему на встречу стремительно шагал высокий стройный парень. Одет он был явно не по погоде, слишком лёгкая ветровка, кепка на голове, зато толстый вязаный шарф, словно удав, окутывал его шею. — Привет, Чонин, — шатен попытался изобразить максимум радости в голосе, получилось даже сносно. — Куда идёшь? — Привет. Смену закрыл только что, теперь домой, отсыпаться, — довольная улыбка украсила его лицо. — А ты куда? — Завидую. Я наоборот, на работу, — парни перекинулись ещё парой дежурных фраз, подобно тех, что могут проронить негода близкие люди. Справились о делах, о семьях, что для обоих всегда было очень болезненно, о учёбе и работе. Так Чонин узнал, куда направляется Джисон, на удивление, им было по пути. А для Хана новостью стала информация о том, что друг учится уже на третьем курсе медицинского и на днях приступит к практике вместе с судмедэкспертом. — Уже узнал у кого будешь практиковаться? Познакомился? — шатену и вправду это было интересно. У них с Хонджуном намечалось расследование, свои связи точно не будут лишними. Учитывая, что после последней выходки Джисона, следователь им точно помогать не станет. — За меня Босс переговорил со знакомым каким-то. Ещё не знакомы, только имя знаю — Хван Хёнджин. В институте сказал об этом, преподаватели неоднозначную реакцию дали, это немного напрягает, но все в один голос сказали, что он мастер своего дела. Как ни странно, данное имя показалось Хану смутно знакомым, будто он мог его где-то слышать. Только вот вспомнить, где именно он не мог. Что-то память в последнее время начинала подводить, может пора пропить витаминки какие-нибудь? — Давай соберёмся где-нибудь, если будет свободная минутка? — лисьи глаза уставились на шатена с надеждой на положительный ответ. За незамысловатой беседой парни не заметили, как их совместная дорожка подошла к концу. Дальше каждому предстояло идти в одиночку. Иронично, неправда ли? — Давай, только не думаю, что это будет скоро. Я вообще зашиваюсь, — Джисон подавил в себе желание дать резкий отказ. Где-то глубоко в душе он всё ещё чувствовал вину перед Чонином и никак не мог перебороть это. — Хорошо, я буду ждать, — он хлюпнул носом, всё-таки весна нынче была безжалостно холодной. Парень протянул к Хану кулачок, как много лет назад. Незамысловатый жест, который «скрепил» не одну сотню детских уговоров. Шатен отбил. Теперь точно придётся сдержать обещание. Они обменялись номерами телефонов и каждый ушёл в свою сторону. Джисон, правда, не знал, как вести себя со старым другом. Что говорить? Нужно ли извиниться? Чонин не выглядел как парень, которому это нужно. Хан выдохнул, наблюдая, как знакомый силуэт медленно удаляется. Данная встреча оставила каждому из них неприятное послевкусие.***
4 марта 2024 года. Каждое утро в комнате 404 начиналось одинаково. У обоих парней выдалась непростая ночка. Если Хонджун долго не мог уснуть из-за тяжёлых дум и внутренней борьбы, то у Хана просто напросто не было даже возможности оказаться в горизонтальном положении дольше, чем на шестьдесят минут. Оба проснулись злыми и недовольными. Оба сохраняли напряжённое молчание пока умывались, одевались и собирали вещи. Хан умел расставлять приоритеты, потому потратил пару минут на приготовление простого завтрака в виде чая и сэндвичей. Хонджун же решил, что замазать синяки под глазами важнее, чем набить желудок. Каждый считал свой выбор истинно верным. Однако никто не посмел нарушить молчание, по прежнему царившее между ними. Так незаметно пронеслась первая пара. Следующая лекция: «История отечественного государства и права», Ким тяжело вздохнул. Предстояла встреча с историком. — Что несёт нам день грядущий? — нараспев протянул Хан. Парень преспокойно проспал все полтора часа первого занятия, так что сейчас у него накопилось пару процентов энергии. Хорошо, что предмет был бестолковый, можно не переживать о пропущенном мимо ушей материале. — Очередные проблемы, — достаточно пессимистично ответил блондин. Парни вошли в нужную аудиторию, следом за остальными одногруппниками. Лекция планировалась потоковая, так что свободных мест было не так уж и много. Хонджун, выискивающим взглядом, осмотрел помещение. Чёрт возьми, местечко осталось только за первыми свободными партами. Джисона этот факт ни капли не смущал. Он стремительно направился ко второй парте у окна. Забился в угол, освобождая место для соседа, которому пришлось сесть прямо у прохода. Хонджун выудил из недр рюкзака нужные вещи, разложил их по столу. Перед началом занятия оставалось ещё пару минут. Внутренняя паника начала зарождаться, где-то в груди. Блондин нахмурился, казалось, что для неё не было повода. Нога невольно начала трястись. Хотелось занять себя чем-то, чтобы не фокусировать всё своё внимание на состоянии. Ким решил немного поговорить с Ханом, вдруг, это поможет отвлечься? Впрочем, разговор оказался даже полезным. Джисон радостно поведал, что нашёл им своего личного судмедэксперта, который сможет помочь в деле. Шёпотом, беспощадно краснея, рассказал о своей шалости с преподавателем Ли. Тут Хонджуну осталось только удивиться, причём степень его удивления была настолько велика, что не поддавалась никакому описанию. Как Джисон смог это провернуть и выжить? Непонятно. У парней начинало складываться ощущение, что их дружба строится на основе взаимного ошеломления. Они будто соревновались, кто сильнее сможет впечатлить другого. Хонджун знатно отставал по очкам. Гомон голосов стих, все студенты поднялись со своих мест, дабы поприветствовать профессора Пак. Мужчина, как всегда, выглядел идеально. Блондин не мог это не отмечать. За время их короткого знакомства Пак Сонхва ни разу не показался перед студентом в потрёпанном, не собранном виде. — Здравствуйте, студенты, — брюнет сделал уважительный поклон. — Можете присаживаться, — он принялся раскладывать конспекты лекции на кафедре, подключать экран, для демонстрации презентации. «Зачем он всегда носит с собой конспект, если никогда им не пользуется?» — пронеслось в голове у Хонджуна. Он внимательно следил за каждым жестом преподавателя, но при этом стремительно отводил взгляд, если тот осматривал аудиторию. Лекция началась. Приятный голос профессора разносился по всей аудитории. Он вещал что-то про государство, постоянно называл какие-то даты. Хан усердно записывал каждое слово, пыхтя над тетрадью, а вот Хонджун так и не смог собраться с мыслями. Спустя сорок минут, он вовсе сдался, отложил ручку. Одолжит записи Джисона, если потребуется. Профессор Пак заметил, что студент Ким сегодня был невероятно рассеян. Вспоминая их прошлую встречу, мужчина решил не обращать на это внимание. Каждому человеку нужно время, чтобы придти в себя. Прозвенел, долгожданный для многих студентов, звонок. Аудитория стремительно начинала пустеть. Хонджун был слишком погружён в свои мысли, чтобы заметить это. Джисон, сидевший рядом, смотрел на блондина с осуждением. Чёрт бы побрал человека, который придумал парты, объединённые с лавками. Выбраться самостоятельно было невозможно. Ким про прежнему не двигался. — Долго ещё сидеть будем? — Хан начинал нервироваться. — Мне нужно сейчас в столовую успеть, чтобы после пар нормально в библиотеку пойти! Выйти дай! — он нетерпеливо пихнул парня в бок. Выпустив соседа, Хонджун начал медленно складывать свои вещи в рюкзак. Парни не заметили, что за развернувшейся сценой внимательно наблюдал профессор. Нетерпение Джисона вызвало на его лице легкую улыбку. — Ким Хонджун, — мужчина окликнул парня, когда тот собирался покинуть аудиторию. — Задержитесь, пожалуйста, — от услышанных слов парня на секунду бросило в жар. Похоже, план «Избегай профессора Пака» провалился в первый же день. Блондин на негнущихся ногах подошёл к столу преподавателя. — Вы передумали? Почему не ответили? — возможно Хонджун выбрал неверную интонацию, потому что эти два вопроса прозвучали как наезд, что немного выбило из колеи профессора. Он вновь осмотрел студента, из-за последней встречи Сонхва немного забыл, каким наглым может быть этот парнишка. Блондин одет в чёрную рубашку с закатанными рукавами, заправленную в классические брюки. На шее и запястьях поблёскивали многочисленные цепочки. Пак удивлялся, как в этом юноше могут совмещаться такие противоположные вещи, казалось, он сам состоит из противоречий. — Может, потому что ты писал посреди ночи? — в тон парировал мужчина, раздражённо скрестив руки на груди. «Наверно, я погорячился тогда, не стоило звонить Минхо посреди ночи», — пронеслось в голове у Сонхва. Ким быстро осознал свою ошибку. Он заметил, как переменился взгляд профессора, будто тот уже пожалел о принятом ранее решении. О каком именно, Хонджун не знал. Блондин выставил руки в примиряющем жесте, быстро протороторил: — Извините, профессор. Что вы хотели? — Сонхва решил сменить гнев на милость. — Я хотел сказать, что по-прежнему считаю твою затею глупой и бессмысленной, — на этих словах Хонджун начал закипать. «Зачем просить меня задержаться, если ничего хорошего говорить не планируешь?!» — блондин уже собирался ответить историку в язвительной форме, когда мужчина прервал его. — Однако, — Пак издал тяжёлый вздох. Хонджун почувствовал внутреннюю борьбу, разворачивающуюся сейчас в голове профессора. — Я помогу тебе. — Что? — блондин не мог поверить в услышанное. — Вы сейчас серьёзно? — было заметно, как к Хонджуну медленно возвращалась надежда. Такая смена эмоций невольно вызвала лёгкую улыбку на лице Сонхва. — Более чем. Я уже попросил следователя Ли подробнее изучить это дело и поискать более подробную информацию о той семье, — сказав это, Пак заметил, что студент застыл на одном месте и никак не реагирует. — Хонджун? На самом деле, в мыслях Кима и так сейчас творился полный хаос. Смерть дяди, нежелание других слушать его, да и сам профессор ещё вчера говорил ему забросить это дело. А сейчас, так легко говорит, что поможет? Что вообще творится в голове у этого мужчины? Из собственных раздумий блондина вывела рука Пака, которая несколько раз дёрнула его за рукав рубашки. Опомнившись, Хонджун, наконец ответил. — Нужно передать ему часы моего дяди, чтобы проверить отпечатки пальцев — блондин начал судорожно шарить по своему рюкзаку в поисках предмета. Однако его поиски не увенчались успехом. — Что такое? — Ким поднял растерянный взгляд на преподавателя. — Кажется, я оставил их в своей комнате… — после услышанного, Сонхва закатил глаза. — Может быть, вы могли бы дойти со мной после пар до общежития? — с надеждой в голосе произнёс блондин. К такому, Пак, точно был не готов. — Что, прости? — решил уточнить профессор. Зачем ему идти с ним куда-то? — Ты можешь просто передать их мне завтра, — реплику Пака прервала крепкая хватка на запястье. — Нет. Нужно как можно быстрее отдать их следователю, — в глазах Хонджуна, буквально, пылал огонь. Он не собирался вновь терять с таким трудом обретённую надежду. — Но, я в любом случае смогу отдать их ему только… — блондин слегка сильнее сжал руку преподавателя, переводя его внимание на себя. — Профессор. Сколько у вас пар? — сейчас Хонджуну не хотелось слушать какие-либо оправдания. Ему не хотелось упускать ни минуты. «За что мне всё это?!» — эти мысли не покидают голову Пака на протяжении уже нескольких дней. И чаще всего, именно этот парень являлся виновником.***
4 марта 2024 года 16:43. Внезапный ночной звонок от старого друга заставил Минхо крепко задуматься: а точно ли всё в порядке с головой профессора? Других причин он найти не мог. Шатену очень не нравилось, что Сонхва по доброй воле собирается влезть в дело, которое будет бередить старые раны. Ладно ещё, если бы он впутывался в это самостоятельно, так нет, Пак хочет втянуть в расследование следователя. Пять лет спустя история повторяется. В тот раз подобная авантюра чуть не закончилась для Ли увольнением, а самому Сонхва принесло ещё большую боль. Вот уже во второй раз за неделю Минхо спускается по бетонным ступенькам в знакомый подвал. Он уже успел пообщаться со следователем Чхве, даже забрал с собой все отчёты, чем вызвал сильное недовольство вышеупомянутого. Теперь оставалось выяснить некоторые детали у судмедэксперта. — Что-то ты зачастил в последнее время, — услышав звук шагов, брюнет на секунду обернулся. — Что тебе надо в этот раз? — Хенджин вернулся к работе с телом какой-то женщины. — А где «Привет» или «Как дела?» — Ли спрятал руки в карманы красных спортивных штанов, близко подходить не стал. — Сам часто здороваешься? — голос брюнета звучал грубее, нежели обычно. Разговор мужчин эхом отдавался от отделанных плиткой стен. «Что-то не так», — подметил про себя Минхо. Казалось, что они поменялись местами. — Как дела? — как бы невзначай поинтересовался шатен. Он принялся выхаживать по кабинету, внимательно изучая обстановку вокруг. Ничего нового, за исключением безмолвных пациентов, не наблюдалось. — Головой ударился? Помочь ничем не могу, только если вскрыть, — не отрываясь от работы, ответил брюнет. Он сделал какую-то пометку карандашом в своём блокноте. «О, шутит, значит не так всё плохо», — вновь заметил Ли. К этому моменту следователь успел померить шагами добрую половину подвала. — Так скажешь зачем пришёл или мельтешить будешь? — в голосе мужчины начинало чувствоваться раздражение. Сегодняшнее поведение Хенджина было очень нехарактерным для него. Обычно очень разговорчивый и энергичный, сейчас говорил словно сквозь зубы, еле орудовал скальпелем. — Тело Кван Сумина помнишь? Может заметил что-то странное? — шатен принялся крутить в руках какую-то маркированную пробирку. На ней кривым почерком было выведено имя «Кан Марк». Приметное сочетание. — Ты реально думаешь, что я их всех наизусть помню? — впервые за всё время разговора он поднял возмущённый взгляд на следователя. Только сейчас Минхо смог внимательно рассмотреть судмедэксперта. Нижняя часть лица скрывалась за медицинской маской, на носу болтались очки, однако внимание следователя привлекли покрасневшие глаза Хенджина. Брюнет, будто спохватившись, резко отвернулся и снова взялся за работу. — Что случилось? Кто-то умер? — на секунду Минхо принял озабоченный вид, будто задал эти вопросы абсолютно серьёзно. Хенджину потребовалось некоторое время, чтобы обработать услышанное. После чего он закатил глаза. Попытка развеселить друга не увенчалась успехом. Следователь вернул пробирку на место. Подошёл ближе к Хвану. — Всё в порядке. О чём ты вообще? — он в очередной раз вернулся к работе с телом. Шатену ничего не оставалось, кроме как недовольно цыкнуть. — Не пытайся меня обмануть, мы слишком давно знакомы. Ты замолкаешь, только если что-то произошло. — О Боже, думаешь я бы посмел пытаться обмануть самого Следователя Ли? Нашего сеульского Шерлока? Кто я такой, — слишком наигранно ответил судмедэксперт. Во время своего короткого спича он усиленно размахивал руками, причём мужчину совсем не волновало, что он всё ещё держал скальпель. — Тогда что с твоим лицом? — Ли предпочёл пропустить мимо ушей издёвку друга. — Всё с ним нормально. Кван Сумин, говоришь? Я пересмотрю свои записи, — со времён первой практики брюнет завёл привычку вносить в блокнот пометки, пока работает с телом. Это позволяло не упустить из виду мелкие детали, ничего не забыть, сделать верные выводы. Однако вся лишняя писанина занимала не малое количество времени, но в разы улучшало качество работы. Именно за такую дотошность его ценило начальство и все остальные, кому доводилось когда-либо с ним сотрудничать. — Зачем тебе вообще это нужно? Дело закрыто, тело я отдал родственникам. — Ты тему не переводи, — нахмурился Минхо, такой простой уловкой его не возьмешь. — Поругался с кем-то или что-то серьёзнее? — чуть прищурился шатен. — Если заняться нечем — иди работай, а меня в покое оставь. Сказал же, пересмотрю записи. Можешь идти, — тон Хвана не терпел возражений, казалось, что ещё чуть-чуть и он начнёт агрессировать. — Хенджин, ты можешь сказать мне. Это как-то связано с твоим… — Ли не успел закончить фразу, его перебил внезапный грохот. Брюнет со злостью пнул медицинскую тележку с инструментами. — Я же тебе сто раз говорил, — Хван перевёл на друга тяжёлый взгляд. — То, что мы друзья, не даёт тебе право лезть не в своё дело, — мужчина сделал короткую паузу. Произнёс чуть спокойнее. — Сказал, что всё хорошо, значит, всё хорошо. «Ну да, конечно», — следователь слишком хорошо знал, что это не так. Каждый раз, при упоминании этого человека Хенджин давал слишком бурную реакцию. Так было всегда. За несколько лет дружбы Минхо не смог понять, что за отношения связывают этих двоих. Порой казалось, что сам Хван не смог бы дать точный ответ на этот вопрос. Но одно можно сказать точно, брюнету с каждым разом становится всё хуже. Ли уже не раз пытался поднять эту тему и выяснить хоть что-то. Но, как и в этот раз, всё всегда заканчивалось одинаково. — Я может и веду себя как придурок порой, — Минхо подошёл к бедной тележке и принялся поднимать, вывалившиеся из неё, инструменты. — Порой? — Хенджин слегка усмехнулся себе под нос. — Но я не дурак, Хван. Не хочешь говорить со мной сейчас, хорошо. Просто дай знать, когда будешь готов, — шатен похлопал себя по правому плечу, как будто, приглашая, своего друга. — Можешь плакать, сколько угодно. Сам знаешь, ситуацию это никак не исправит, но тебе хоть легче станет. — Иди уже. Ко мне должен скоро прийти практикант. Работы много, правда, — брюнет слегка приободрился и уже смело смотрел в глаза следователю. — Кстати, — Минхо потянулся к книге, которую приметил, как только подошёл к столу судмедэксперта. — Давно ты такие книжки читаешь? — Ли начал листать страницы, пока не наткнулся на, оставленную Хенджином, закладку. — На английском? Серьёзно? «Be too self-respecting to lavish the love of the whole heart, soul, and strength, where such a gift is not wanted and would be despised», — Шатен недовольно сморщил нос, потому что не понял ни слова из написанного там. — Если бы кто-то больше интересовался увлечениями своих друзей, то знал бы, что я уже давно читаю всё в оригинале, — Хван выхватил из рук следователя книгу и захлопнул её. — Давно? Я буквально на прошлой неделе видел у тебя на столе книги на корейском, — шатен недоверчиво посмотрел на своего товарища. Тот лишь пожал плечами. — Я быстро учусь, — подмигнув следователю, брюнет отложил роман обратно на стол. — Ладно, я пошёл, — Минхо похлопал по плечу Хвана и направился в сторону выхода из этого мрачного царства. Вспомнив о чём-то, следователь внезапно остановился. — Кстати, ты там в клуб хотел сходить? — Чего? — услышать подобное из уст шатена, это всё равно что увидеть северное сияние в Корее. Нереально. — Можешь повторить? — брюнет аж снял свои очки, чтобы протереть глаза. Мерещится что ли. — Сегодня вечером. Отказ не принимаю, — отсалютовав, Минхо окончательно скрылся, оставив позади всё ещё ошарашенного Хенджина. Теперь следователю предстояло «обрадовать» Пака, что тот идёт с ними. Открыв в телефоне свои контакты, Ли набрал профессора. Тот поднял сразу же. — Минхо! Я до тебя дозвониться не мог! Ты в пещере был что ли? — голос мужчины звучал слегка взволнованно. — Можно и так сказать. Что такое?***
4 марта 2024 года 15:30. Сонхва до сих пор не понимал, зачем вообще на это согласился. Он мог спокойно заниматься своими повседневными делами. Например, отправиться в кафе и поболтать с Юнхо или же пойти в библиотеку, чтобы продолжить своё новое исследование. Но нет же, вот уже целую пару, Пак ждёт на кафедре неугомонного студента, которому нужно всё и сейчас. На самом деле, мужчина прекрасно понимал его состояние. Сам был таким же. Наверное, именно поэтому и не смог отказать парню. Вот только недосып давал о себе знать. Прошлая ночь была тяжёлой для историка. Поэтому, после часа ожидания, Сонхва мирно устроился на столе и задремал. Хонджун, в прямом смысле этого слова, несся сломя голову по коридору в сторону кабинета, где находился профессор Пак. Постучавшись в дверь, Ким не услышал ответа. Однако тянуть парень больше не мог, и так еле отсидел на двух парах. Заранее извинившись за вторжение, блондин открыл дверь и сделал шаг на кафедру. Увиденная картина, заставила Хонджуна сбавить свою громкость на минимум. Пак всё ещё дремал на своём столе. Растрёпанный вид историка позабавил Кима. «Даже не дёрнулся от звуков, удивительно. А на паре каждый шорох замечал», — пронеслось в голове студента. Профессор подложил себе под голову чёрный пиджак. Уложенные ранее волосы, спустились мужчине на глаза. Хонджун поражался, как можно выглядеть настолько красивым, даже в таком состоянии? Приблизившись к мужчине, Ким заметил, как Сонхва весь трясётся и дёргается во сне. Через несколько секунд, Пак даже начал что-то бормотать. Вот только блондин так и не смог расслышать, что именно говорил историк, потому что в этот момент его рука сама потянулась заправить надоедливые прядки за ухо профессора. От этого жеста, мужчина, наконец, проснулся. — Ты уже здесь, — преподаватель медленно оторвал свою голову от стола. Потянувшись, мужчина продолжил. — Ну что? Идём? — Д-да, пройдёмте, — заикаясь, пробормотал Хонджун и быстро удалился прочь из кабинета. «Какого чёрта я творю?» — уже в коридоре парень смог наконец вздохнуть полной грудью. Звук ускорившегося сердца, отражался в его слегка покрасневших ушах. Ким и сам не понял, что только что произошло, но, к счастью, профессор ничего не заметил. Спустя десять минут ходьбы в полной тишине, они добрались до общежития. Сонхва разглядывал здание, будто впервые видел его. Пройдя внутрь, мужчина, наконец, заговорил: — Как странно… — профессор шёл позади Хонджуна, поэтому студенту пришлось обернуться, чтобы расслышать брюнета. — Что странно? — поинтересовался блондин. На самом деле, все эти десять минут, он ждал, когда историк уже заговорит. Потому что сам он не осмелился завязать диалог с Паком. — Вроде всё такое же, но в то же время, кажется, что я впервые здесь нахожусь, — поднимаясь по ступенькам проговорил Сонхва. — Такое же? Вы тоже жили здесь? — открыв дверь на четвёртый этаж, спросил Ким. В ответ, профессор лишь кивнул головой. — Правда? И на каком этаже вы жили? — Хонджун уже потянулся за ключами от своей комнаты. — На этом. В 404 комнате, — услышав это, блондин выронил ключи из рук. Историк обратил на него недоумевающий взгляд. — Вы шутите… — быстро подняв с пола упавший предмет, Ким подошёл к двери. — Профессор, похоже, это судьба, — мягкая улыбка отразилась на губах юноши, когда он распахнул дверь в ту самую 404 комнату. Хонджун пожалел, что его глаза не умеют фотографировать, потому что выражение лица Пака, однозначно стоило бы запечатлеть на память. Пройдя внутрь, Сонхва сначала ужаснулся. Во-первых, обе кровати были завалены вещами. Во-вторых, на столе остался недоеденный омлет с грязной кружкой. И, наконец, в-третьих, одна из тумбочек была буквально вся завалена различными аксессуарами и базовой косметикой. Что тут сказать, первой мыслью Пака было то, что нужно сразу же выйти вон и никогда не заходить в этот свинарник. Однако, сдержав свой порыв, историк прошёл дальше и начал рассматривать комнату. — Да уж, здесь и впрямь многое изменилось, — Сонхва подошёл к окну и взял в руки статуэтку. Повертев её, преподаватель издал лёгкий смешок. Это не ускользнуло от внимательных глаз Хонджуна. — Правда? Что именно поменялось здесь? — Ким подошёл к своей тумбочке и начал перебирать вещи. — Всё, — Пак повернулся в его сторону. — Ты знал, что раньше эта комната была на троих человек? — Троих?! — удивлённо воскликнул юноша. — Каким образом? Мы вдвоём тут еле вмещаемся, — Сонхва прошёл к двери у указал в сторону небольшой кухни. — Вот здесь стояла третья кровать. А вот холодильника и тумбочек у нас и вовсе не было, — Хонджун ещё больше был потрясён таким открытием. Такая реакция развеселила мужчину. — Как вы вообще тут жили тогда? — поднявшись на ноги, блондин сжал в руках гриппер с часами. — Очень даже весело, — проговорил Пак, направляясь уже в сторону ванной комнаты. — Иди сюда, — мужчина помахал Киму рукой. Тот сразу же приблизился к преподавателю, который уже присел на корточки и начал водить рукой по плитке. — Что вы делаете? — склонившись над профессором поинтересовался Хонджун. — Смотри, — историк указал на небольшую трещину. — Ремонт сделали, а плитку так и не поменяли, — Сонхва весь сиял, погрузившись в собственные воспоминания. От вида такого преподавателя, на лице блондина невольно тоже расцвела улыбка. — Думаю, здесь кроется какая-то забавная история, — проговорил студент. Обернувшись, Пак взглянул на парня. Странное положение, конечно. Опомнившись, Сонхва поднялся на ноги и вернулся обратно в комнату. — Да, действительно забавная, — прокашлявшись ответил историк. — Минхо… То есть, следователь Ли на третьем курсе так испугался таракана, что до смерти напугал нас всех. Наш сосед даже примчался с кухни на его крик. — Испугался? Он? Вы сейчас выдумываете, да? — недоверчиво проговорил Ким. — Ничего я не выдумываю, — слегка обиженно, мужчина взглянул на парня. — Юнхо примчался сразу со сковородкой полной еды. И не раздумывая, начал избавляться от этого кошмара с усиками, — Пак сделал тяжёлый вздох, словно перед его глазами вновь возникла эта картина. — Что тут сказать, таракана он, конечно убил, вот только весь наш ужин оказался испорченным, как и эта плитка, — после этих слов блондин уже не мог сдерживать свой смех. От одного представления, испугавшегося таракана, следователя, Хонджуну уже было тяжело сдерживаться. — Профессор, — всё ещё смеясь, обратился к нему Ким. — Я не думал, что у вас была такая бурная студенческая жизнь, — Пак в это время маячил возле несчастной забитой тумбочки и расставлял на ней предметы в, только ему известной, последовательности. — Да? И какое же впечатление у тебя сложилось обо мне? — расставив косметику, историк оглянулся на парня. Его широкая улыбка и блеск в глазах на секунду заставили брюнета замереть на месте. Опомнившись, преподаватель направился к выходу. — Впрочем, не важно. Давай мне часы, — Сонхва протянул руку, выжидающе глядя на блондина. — А, да, — Хонджуна словно окатило холодной водой. О чём он думает? Веселится? У него была другая цель, которую он уже начал упускать из виду. Парень протянул профессору гриппер, однако, не спешил отпускать его. — Может, я могу вас хотя бы проводить? Вы многое делаете для меня, давайте я угощу вас хотя бы ужином? — историк закачал головой. — Не нужно. Я делаю это по своей воле, — однако Сонхва забыл, насколько напористым может быть этот юноша, потому что уже через минуту они вдвоём шли обратно к университету. От ужина отказать Паку всё же удалось, но вот от прогулки отвертеться не вышло. По дороге, Хонджун услышал ещё несколько забавных историй прошлых обитателей 404 комнаты. Теперь следователь Ли не казался ему таким грозным человеком, да и сам историк открылся ему с другой стороны. — Что ж, я попробую сейчас позвонить Минхо, — уже подходя к универу, проговорил Сонхва. Ким не любил заглядывать в чужие телефоны, сам знал, как сильно это может раздражать других людей. Но сейчас невольно бросил взгляд на имя контакта, который искал Пак. «ЛиЗнает. Интересно, что на самом деле связывает их?» — погрузившись в свои мысли рассуждал Хонджун. Подняв взгляд, блондин заметил у ворот уже знакомый силуэт. Хан стоял рядом с какой-то женщиной и разговаривал на повышенных тонах. — Странно… Вне зоны доступа. Хон… — историк взглянул в ту сторону, где до этого стоял парень, однако его там уже не оказалось. Обернувшись, Сонхва увидел довольно странную картину. Поразмышляв пару секунд, мужчина направился к воротам.***
В это время в стенах университета. Хан несколько часов провёл в библиотеке, пытаясь отыскать всю необходимую ему литературу для реферата. Пролистав около десяти вариантов одного и того же кодекса, Джисон, наконец, смог найти нужную информацию. Но проблема была не в этом. Каким образом он должен раздобыть показания реальных свидетелей? Кто вообще мог додуматься задать такую работу, да ещё и первокурснику? Конечно, шатен в душе благодарил следователя, что тот так легко с ним разделался, но в то же время парень его проклинал. В последние дни, все проблемы на голову бедного студента сваливаются только из-за преподавателя ТГП. От части, Хан признавал, что в этом была и его вина тоже. Не стоило всё-таки подсыпать что-либо в еду этому человеку. Однако, вспоминая состояние мужчины в тот день, Джисон убеждался, что следователю хоть яд подсыпь, всё равно невредимым останется. Так ещё и вёл себя с ним совершенно непринуждённо, будто не ощущал никакого дискомфорта. Удовольствия от мести шатен совсем не испытал, только ещё больше приключений нашёл на свою пятую точку. Оформив основной информационный блок своей работы, Джисон, тяжело вздыхая, спускался вниз по лестнице из университета. Ему предстояло каким-то образом сделать всё за сегодняшний и завтрашний день. Вот только как, парень и сам не знал, ведь помимо этого, ему нужно будет отправиться на работу вечером. Чан написал ему ещё на второй паре, что другого диджея сегодня не будет, поэтому придётся выручать. После долгих споров с боссом, они нашли компромисс — Хан получит несколько дней отдыха, если всё-таки согласится. А отдых ему сейчас действительно не помешает. Шатен смог пройти буквально пару метров по направлению к университетским воротам, как, вдруг, его кто-то схватил за рукав куртки. Парень копался в своём мобильнике, так что практически ничего и никого вокруг не замечал. В этом и состояла его главная ошибка. Он поднял полный раздражения взгляд, на человека, нарушившего его покой. — Ты же Джисон? — скрипучий голос женщины больно резанул по ушам. Волна перегара ощущалась даже с такого расстояния, хотелось задержать дыхание. Она щурилась то ли от яркого солнца, то ли чтобы лучше рассмотреть юношу. Сердце Хана сделало кульбит, потом рухнуло в пятки. Прошло много лет с их последней встречи. Если честно, шатен надеялся, что этот день никогда не наступит. — Нет, не я. Вы меня с кем-то путаете, — парень попытался оторвать руку женщины от себя, но та вцепилась стальной хваткой. Она еле стояла, практически повисла на рукаве, того и гляди оторвёт. — Ты это, материнское сердце не обманешь! — она предприняла попытку приблизиться ещё больше. — Знаешь как мне было плохо, когда я поняла, что ты сбежал! Я все ноги сбила, пока искала тебя. Тебе должно быть стыдно, Хан Джисон! — каждая реплика женщины становилась громче предыдущей. Её одутловатое, от постоянных попоек, лицо скривилось в гримасе. «Мать» собиралась закатить истерику прямо посреди двора университета. Некоторые студенты, проходящие мимо, косо посматривали на беспокойную парочку. Кто-то перешёптывался, ехидно посмеиваясь. Джисон был готов провалиться под землю от стыда, который захлестнул парня с головой. Женщина что-то кричала, дёргала его за руки, била себя в грудь. Он ничего не слышал. В ушах отчётливо отдавался звук собственного сердца, мир вокруг поплыл перед глазами. Шатен старался сфокусироваться на чём-то постороннем, безопасном, чтобы пережить внезапную паническую атаку. Музыка всегда спасала. Именно она стала смыслом жизни Хана на многие годы и остаётся им по сей день. Она помогала отвлечься, когда за стенкой буянили мамины пьяные дружки. Пение в подземных переходах спасало, когда парень терял очередную подработку. Музыка пришла на выручку и сейчас. Парень попытался вспомнить слова какой-то первой пришедшей на ум песни. Он принялся проговаривать их про себя, медленно приводя дыхание в норму. Память, вдруг, решила подкинуть воспоминание: он и следователь Ли едут на ужин, в машине играет эта самая песня. Шатен чувствует себя настолько комфортно, что сам не замечает, как начинает напевать её под нос. Преподаватель кривится и добавляет звук… — …мне деньги! — реальность в очередной раз бьёт под дых. Хан сам не заметил, как пришёл в норму, о чём очень быстро пожалел. Джисону казалось, что этот приступ паники длился около часа, хотя на деле прошло не больше минуты. — Женщина, я не понимаю о чём вы! Оставьте меня в покое, — ему всё-таки удалось скинуть с себя её руки. Шатен сделал пару шагов, чтобы убраться от сюда как можно подальше, однако, она не собиралась униматься. — Щенок! Как ты смеешь?! — женщина догнала своего сына. — Я мать твоя! Ты мне по гроб жизни должен! Или забыл, кто тебя растил, кто тебя кормил? — было очевидно, что в ответах она не нуждается. С ноющем сердцем, парень осмотрел свою мать. Морщины, грубыми бороздами, исполосовали её некогда красивое лицо. Она выглядела сильно старше своих лет. Коричневые волосы не первой свежести были убраны в хвост. Одежда больше напоминала какое-то тряпьё, нежели приличный наряд. Отвращение — единственная эмоция, которую эта женщина могла пробудить в любом человеке. — Ничего я тебе не должен, у меня уже давно своя жизнь, — головой Хан понимал, что говорить с таким человеком как она, бесполезное занятие, но что-то внутри будто требовало произнести это в слух. — Забудь, что у тебя когда-то был сын. Представь, что он от голода умер лет десять назад, или вырос и спился, как мать, — голос парня был пропитан многолетней болью. На женщину слова не возымели должного эффекта. Любая нормальная мать, услышав это, почувствовала бы огромный укол вины или что-то подобное, но это не распространялось на мать Хан Джисона. На лице женщины растянулась улыбка, больше напоминающая хищный оскал. Парень заметил, что у неё недостаёт пары зубов, а имеющиеся стоят, словно покосившийся жёлтый забор. Дыхание отдаёт не только перегаром, но и гнилостным запахом. Душа этой женщины давно разложилась, теперь медленно отравляла и её тело. — Значит не хочешь по-хорошему, тогда будем по-плохому, — она подошла практически впритык, схватила шатена за подбородок, чтобы он не смог отвести взгляд. — Завтра ты приносишь сюда пятьсот тысяч вон. Если не сделаешь этого, то я устрою тебе сладкую жизнь, — она отпустила лицо сына, будто это именно он вызывал отвращение, а не наоборот. — Стыдишься? Расскажу всем, кто твоя мать. А лучше расскажу всем, кто ты такой на самом деле. Посмотрим, как тогда запоёшь. Терпение Джисона не выдержало. Он грубо отпихнул от себя женщину. Та чуть пошатнулась, не будь она пьяна, смогла бы устоять на месте. Запутавшись в собственных ногах, она грузно завалилась на заасфальтированную дорожку. И, без того потрёпанный, наряд получил новые увечья в виде дыр на ушибленных коленях. — Катись в ад, — коротко произнёс шатен и поспешил уйти прочь, пока она вновь не настигла его с очередными требованиями. Парень кипел, от ярости, которую приходилось сдерживать. Он не сразу заметил, что к нему подошёл Хонджун. Теперь блондин косился на незнакомую женщину. — Что здесь происходит? — поинтересовался он. — С вами всё хорошо? — Ким, поборов сомнения, потянулся к пострадавшей, чтобы помочь ей подняться. Какого же было удивление парня, когда эта женщина пренебрежительно шлёпнула его по руке. Пошатываясь, она встала на ноги. Прошла мимо шатена, кинув напоследок: — Надеюсь, что ты меня понял, щенок, — Сонхва наблюдал за действом со стороны, но он успел подойти достаточно близко, чтобы услышать финальную реплику этой особы. — Так что это было? — повторил свой вопрос Хонджун. Он всё ещё бросал беглые взгляды в сторону уходящей женщины. — Ты знаешь, кто это? — Понятия не имею, — голос шатена прозвучал очень блекло, будто из него пропали любые эмоции. — Почему ты толкнул её? Мне показалось, что вы о чём-то спорили, — никак не унимался блондин. Он хотел услышать ответы на все свои вопросы. Увиденная сцена, произвела на него куда большее впечатление, чем он сам рассчитывал. — Тебе показалось, — всё так же бесцветно отвечал Хан. Парень не поднимал взгляд, рассматривал собственные ботинки. Сонхва заметил, как шатен приложил пальцы к артерии на шее, словно прощупывал собственный пульс. — Просто какая-то алкоголичка налетела. Кричала что-то про какого-то Доёна. Перепутала с перепоя, чуть куртку не порвала, — в качестве доказательства, он протянул Киму руку, демонстрируя растянутые швы на рукаве. — А-а-а, — понимающе протянул парень. — Тогда понятно. А я как раз отдал часы профессору Паку. — было понятно, что блондин принял всё сказанное, за чистую монету. Не зря же говорят, хочешь, чтобы в твою ложь поверили — добавь в неё крупицы правды. Сейчас этот приём сработал на ура. Джисон случайно пересёкся взглядом с историком. Этого момента хватило, чтобы оба поняли. Парню удалось одурачить только доверчивого Кима. Их беседу прервал телефонный звонок профессора. Тот незамедлительно принял входящий вызов. — Минхо! Я до тебя дозвониться не мог! Ты в пещере был что ли? — голос мужчины звучал слегка взволнованно. Парни не смогли расслышать, что ответил собеседник. — У меня есть для тебя кое-что, — брюнет скривился. Чувствовалось, что этот Минхо был ничуть не рад данной новости. — Хонджун, племянник Кван Сумина, про которого я тебе говорил, — мужчина бросил короткий взгляд на блондина, — Передал мне часы. Нужно, чтобы ты отвёз их к Хвану на экспертизу. — во время разговора, Пак пару раз ткнул на экран смартфона, разумеется случайно. Недовольный голос следователя внезапно раздался из всех динамиков, заработала громкая связь. — Сонхва, человечество изобрело такси, общественный транспорт и курьерскую службу доставки. Я не отношусь ни к чему из перечисленного. Адрес, где работает Хенджин ты знаешь. До связи, — Минхо уже собирался сбросить трубку, как вдруг вспомнил важную новость. — Сегодня вечером пойдём в клуб, устроим Хвану алкотерапию. Ты идёшь со мной. Пока, — послышались короткие гудки. Всё произошло так быстро и неожиданно, что никто из троих не знал, как реагировать на сложившуюся ситуацию. Хан сдерживал улыбку. Всё-таки следователь портил жизнь не только ему, это не могло не радовать. Хонджуна удивил факт, что кто-то может затащить профессора в ночной клуб. Парень никак не мог представить этого человека не в деловом наряде, да ещё и в такой нехарактерной для него среде. Ну а сам Сонхва, мысленно жалел себя, умудрился же собрать в окружении таких несносных людей. — Сам отвезу, — подытожив, проговорил в слух брюнет. — Давайте я с вами поеду? Или заплачу? — предложил Хонджун, ему было неловко. Слишком много проблем для профессора принесла его просьба. — Только не отказывайтесь, я серьёзно, — чуть настойчивее добавил он. Пак тяжело вздохнул. Мужчине просто нужно побыть одному. Чем скорее это случится, тем будет лучше. Он молча развернулся и зашагал прочь, оставив за своей спиной двух первокурсников. Это было невежливо? Однозначно. Однако сейчас совесть мужчины спала абсолютно спокойно.