Неординарный: часть 1. Котята выбирают сами

-Ну давай уже, блять, - Юнги пожёвывает губу, усевшись на любимом ковре, подёргивая ногой нервно, когда Тэхён надувает губки манерно, цыкая: -Карты таро - не шутки, кисусь, не спеши, - Ким щурит глаза, толкаясь языком за щеку, и хмыкает, - Останови свою ногодрыжечку, я не могу сосредоточиться. -Прости. - Мин фыркает, укладывая бледную ладошку на колено и поджимает губы: Тэхён смотрит на выбранные им карты, склонив голову, - Ну что там? Не томи! -Кисуль... Видишь эту карту? - Тэхён переворачивает в его сторону одну из карт, которая ровным счётом ни о чём не говорит молодому омеге, и тот смотрит на него непонятливо, - Короче, карты не лгут. -И что они говорят? - Мин подтянулся взволнованно, отслеживая каждую эмоцию на лице друга, и тот, причмокнув лениво, отхлебнул чай, прикрыв глаза: -Карты говорят, что ты- сука вреднючая, кисусик. -Чего, блять?! -А откуда мне, блять, знать, что это за карты, Юн? - Тэхён указывает взглядом на карты, рассыпанные по столу, и встречается взглядом с младшим, что сощурился раздражённо: -Ты же сам сказал, давай разложим и посмотрим карты! -Ну? -НУ? -И ГДЕ? -Кись, я и разложил, и посмотрел. Я же не говорил, что буду болтать. -Ты просто придур, - Юнги подтягивает растянутые спортивки, сползая со стула и надувая губы, отправившись в спальню, чтобы переодеться, и ворчит оттуда,- Что мне делать с Хосоком? -А ты порно смотрел когда-нибудь? Делай, как в роликах, даже лёгкий дэдди-кинк сойдёт. -Ты просто отвратительный, Ким, - Омега влезает в чёрные джинсы с прорезями на коленках узких, и достаёт худи из шкафа, влезая в него и выдыхая с удовольствием: удобно. -Что естественно, то не безобразно,- Тэхён пританцовывает медленно, виляя округлыми бёдрами, на которых виднеются синяки, оставленные крепкими пальцами совсем недавно впившегося в него, словно клещ, Чонгука. Юнги бы сказал, что тоже так хочет, если не понимал, что для этого его альфе придётся признаться в истинности. Не станет же он спать с ним, скрывая? НЕ СТАНЕТ ЖЕ ОН СПАТЬ С НИМ?! -Думаю, я знаю, что делать сегодня, - Мин облизывается довольно, отняв чашку у Тэхёна и сёрбая из неё чай, направившись в сторону выхода из квартирки. -ЭЙ, верни!!!Тебе нельзя! -Чего это? Вкусный ведь, - Юнги улыбается дёсенной улыбкой, зашнуровав свои кеды и выпрямившись, встречаясь с недовольным взглядом омеги перед собой: -Поэтому и нельзя, - Тэхён буркнул это обиженно, шмыгнув носиком, словно последний на свете чай пил. - Скоро вернёшься? -Не знаю, у меня есть план захвата на сегодня, - Юнги подмигивает другу, поиграв плечиками,и выходит из квартиры, оборачиваясь на прощание, - И чтоб в квартире чистота была, когда я вернусь! Хватит тут с лизунами всякими играть, я не переживу, если он упадёт на мой ковёр! -Вот как, значит, кобелина ебливая,- Юнги кажется, что у него сводит челюсти от раздражения, когда гордый котёнок застывает на месте, прямо перед входом в казино, увидев фургон, о который облокотился его альфа, улыбаясь и подмигивая рядом стоящему Сокджину, смотря на какого-то парнишку, что перекладывает в ящики самую крупную клубнику. - Ещё ему гланды иди вылизывать, сука... -Спасибо, Чимини, ты лучший, - Хосок поглаживает по плечу Чимина, что сверкнул обворожительной улыбкой в ночи, обнимая его ласково, и Юнги показалось, что внутри него что-то оборвалось. А, нет. ВЗОРВАЛОСЬ. -"Пазиба Джимыны", - Мин кривит сахарные губки, копируя своего истинного, и толкает камешек ножкой в кедах, шмыгнув носиком, - Фу, блять, мерзкий! - И даже велюровый пиджак альфы, что блестит на вороте модной брошью, которую так и хочется сегодня погладить подушечками пальцев, наслаждаясь переливающимися камешками, совершенно внезапно вызывает дикое желание отвернуться. Но разве Юнги просто так это оставит? Какой-то чужак с отменной задницей ни за что не отберёт у него истинного, теперь это игра принципа. Горделивый омега шмыгнул носиком, пробираясь незаметно внутрь, и сразу же решительно направился в сторону барной стойки: Джисон уже отлично знает, что делать когда тот приходит. -Привет, кошанский, - Хан подмигивает омеге, что взбирается на стул, болтая в воздухе короткими ножками, насупившись, - Эй, ты чего такой грустный? -Да ничего, - Мин подрагивает губой, облизнувшись, - Хан, а там мой десертик любимый остался? -Спра-ашиваешь, - Джисон улыбается гордо, доставая любимый десерт омеги, у которого начинает побаливать животик, - Лопай, пока хозяин не пришёл. А то он тебе диабет своей любовью устроит. -Мм... Да уже, походу, постарался, - Юнги ковыряет ложечкой сливки, уныло зачерпнув немного, и хнычет, поглаживая животик, что начал болеть совершенно не вовремя. -Может, тебе обезболивающее найти? Или...может, лучше десерт на обезжиренную сметану сегодня поменяем? -Да нет, - Юнги подпихивает тарелочку поближе к себе, явно показывая, что он её без боя не отдаст, - само пройдёт. -Кошечка, ты уже тут, - Хосок присаживается рядом, улыбаясь широко, и Юнги понимает, что сейчас все козыри в его руках: Чон не имеет никакого права его ругать за то, что случилось вчера. А вот Юнги за увиденное- вполне себе. Альфа протягивает руку, чтобы погладить его щёчку, но Юнги сглатывает, сползая со стульчика, и шмыгает носиком, качая головой. - Что такое, маленький котёночек? -Ничего. Я пойду. - Омега действительно собирается уйти:живот разболелся не на шутку. -Никуда ты не уйдёшь в таком настроении. Идём, у меня для тебя есть маленький подарочек, кошечка, - Хосок тянет его за руку, даже не намекая, а открыто демонстрируя цепкой хваткой: это не приглашение. Это приказ. Что-то внутри Юнги ухает прямо в низ, на пол, и он семенит вслед за альфой, похныкивая от боли в животе,- Давай, малыш, я подниму, - Хосок подхватывает его под коленками, и Юнги ненавидит себя за беспомощность, когда позволяет это сделать. Ненавидит то, как ему уютно и хорошо рядом с альфой, от которого так и несёт спелой клубникой. -Ты воняешь, отпусти. -Это клубничка, котёночек, - Хосок вносит его в свой кабинет, воркуя и любуясь фарфоровым личиком, и Мин подрагивает губами, когда он усаживает его на свои колени, залезая в нагрудной карман, - Смотри, сладкая мандаринка, это твоё. Нравится? - Юнги расширяет глаза, не в силах оторвать взгляда от кольца с тонкой россыпью бриллиантов, и альфа пользуется моментом, всё ещё держа коробочку открытой и пытаясь уловить запах истинного в воздухе. - Кошечка, тебе серьёзно семнадцать? -Кактус. -Что? Юнги ухмыляется, облизнувшись, и кивает в сторону кактуса: -Хочешь узнать ответ- прикуси кактус. -Ты серьёзно? Я тут тебе предложение делаю, вообще-то. -Раз карты говорят, что я- сука вреднючая, значит, надо доказывать, - Мин улыбается сахарно, встречаясь с непонятливым взглядом альфы, что склонил голову, косясь на кактус: -Ты реально хочешь, чтобы я это сделал? -Да. Хочу. -И что, возьмёшь колечко, если я прикушу этот несчастный кактус? -Агась, - Мин подначивает, сползая с его колен и вставая во весь рост, дотянувшись до кактуса на столе. Он присел на край дубового стола, протягивая ему крошечный горшочек, - Но это только начало. -Сжалься надо мной, кошечка, что я сделал-то тебе такого? -А ты ещё спрашиваешь? - Омега мгновенно забыл о том, что у него что-то болело, вспыхнув, словно спичка, когда подлетел к нему фурией, замахнувшись кактусом, - Тебе напомнить?! -Так, ладно...Эм... - Хосок отчаянно перебирает всё в своей голове: да не делал он ничего, не делал! Ну, пошутил вчера, но там же ведь и получил своё наказание, разве не хватило? Вздохнув смиренно, он протягивает руку, отнимая несчастный кругленький кактус у потенциально своего омеги, решительно раскрывая рот и приближая его к нему. - Сделаю, значит, раз так хочешь. Мин смотрит, покусывая свою губу, и поглаживая животик взволнованно, нахмурив бровки: альфа действительно не понимает, что сделал? Или понял, и сейчас пытается свою вину таким образом загладить? Отвернувшись от него и глянув в сторону окна, за которым сверкнула молния, предвещая не просто дождь, а ливень, Юнги выпалил: -А ну стой! -Юни, крошка, я не совс... -Поставь кактус, дебил. - Юнги посмешно семенит обратно к альфе, вытягивая из его пальцев холодных цветок, и ставит его шумно на стол, выдыхая рвано: вот идиот. А если у альфы потом весь рот будет полон колючек, и достать невозможно будет? А если получит инфекцию, и виноват будет в этом только он, Юнги, что тогда?! Хосок встаёт медленно, одёргивая свои брюки классические, и подходит к омеге, перехватывая его запястья и притягивая к себе, дыша ровно, но говоря крайне холодно: -Смотри на меня, Юнги. Мятноволосый омега не может. Он сейчас всё сделает: в окно выпрыгнет, из кабинета сбежит, надкусит спаянные решётки на окнах, да что угодно, только не в глаза. Нет. Глаза в глаза - слишком сложно сейчас. Да и больно: взгляд омеги падает куда-то вниз, к носкам своих разноцветных кедов, когда в животе скручивается узелок очередного спазма. -На меня, киска. Подними глаза на меня. - Чон мажет губами по его виску, подцепив подбородок омеги, и насильно тянет его вверх, заставляя смотреть на себя, и видит его потускневшие глазки, - Я представлял себе то, как буду делать предложение омеге мечты как угодно, только не так. - Голос Хосока смягчается с каждым новым словом, которое вдыхает Юнги, шмыгнув носиком, - Скажи мне, чего ты хочешь, и я всё сделаю, только прими это кольцо. -Спи на улице сегодня. -Без проблем. - Хосок стягивает с себя дорогой пиджак и ролексы, вручая Юнги, и подмигивает ему, притянув к себе вплотную, - Код от сейфа- 0389, киса. Делай с этой информацией, что угодно. Я пошёл. Хосок кивает в сторону кольца, что осталось одиноко лежать на журнальном столе, и Юнги поджимает губы, стараясь не дышать: ему кажется, что он умрёт сейчас от дикого желания сходить в туалет, а потому, просто хватает коробочку, пискнув, и выбегает из кабинета, в сторону туалета, прижимая вещи истинного к себе: -Котёнок, это да? -Спишь на улице! Юнги бежит в сторону уборной, останавливаясь резко, принюхавшись: грёбаная клубника. Чимин сидит, сложив ножку на ножку, помешивая соломинкой коктейль в высоком бокале, бросая взгляд то на Хана, то на Сокджина, стоящего у входа в казино, и Юнги щурится, шипя, перед тем, как скользнуть в кабинку: -Я тебе устрою, сука...Ты ни с чем останешься, тараканчик кухонный, - Мин присел на унитаз, расширяя до смешного кошачьи глазки, пискнув, - Блять...Блять, блять, нет,нет , не сегодня!!!!! Достав телефон, он набирает дрожащими пальчиками номер друга, похныкивая в ожидании, сводя коленки вместе и надеясь искренне на то, что альфа не последует за ним хотя бы сегодня, потому что слабый желудок- это просто рок котят. Тэхён поднял трубку не сразу. У него случилось небольшое ЧП в КВАДРАТЕ. : желая немного разнообразить жизнь со своим альфой, и приукрасить квартиру, он совершенно случайно поскользнулся на коробочке с блёстками, которую следовало лишь всыпать в наполненную ванну, и уютная квартирка его друга- кисуси вмиг превратилась в какую-то радужную поляну фей. Поджав пухлые губки, Тэхён выдохнул глубоко, садясь на тот самый любимый ковёр Юнги, сплошь усыпанный блёстками, и боязливо поднял трубку, бурча себе под нос о том, что Юнги, похоже, чует задницей пиздец. Как и Ким Тэхён, который своей прекрасной и проэпилированной сейчас предсказывает свой: и таро не раскладывай. -ТЭХЁН, БЛЯТЬ!!! -Кисик, я не специально, оно са... -ТЫ ЧТО ЗА ЧАЙ ПИЛ?! -А...Так это...- Тэхён выдавил из себя виноватый смешок, ладошкой поглаживая пушистый ковёр: мягкий переход ворса из одной стороны в другую увлекает его кошачью сущность, и он наклоняется, сощурив свои янтарные глазки и оттопырив пышную попку, пальчиком водя туда- сюда по радуге разводов блёсток, что просачиваются всё ниже,- Так это...Что ты говоришь, кисик? -ЧТО ЗА ЧАЙ, ТВОЮ НАЛЕВО, Я ПИЛ СЕГОДНЯ ВЕЧЕРОМ?! -А, так это...Чонгукки любит, когда...Ну, когда насухую, так что...Я думал, прочиститься даже от смазки, а ты как-то невовре... -ТАМ БЫЛО ЁБАНОЕ СЛАБИТЕЛЬНОЕ?! -Слушай, кышаново, - Тэхён выпрямляется, чихнув от блёсточки, что попала ему в нос, усмехаясь, - Ты сам выпил, нехер отнимать у бедных кошек! -Это ты-то бедный?! А мне что делать сейчас?! Мне сделали предложение, а я сижу на долбанном, ёб его, унитазе, и сру, как водопад! -Послушай, это ненадолго. Ты мало выпил, Юн, сейчас пройдёт, - Тэхён хихикает, переводя тему, - Ты же принял колечко? -Я ТЕБЕ ЭТО КОЛЕЧКО В ЗАД ЗАСУНУ, ЕСЛИ КОГДА Я ПРИЕДУ ДОМОЙ, В НЁМ НЕ БУДЕТ ИДЕАЛЬНОЙ ЧИСТОТЫ!!! Ким расширил глаза, сглотнув тяжело, и оглянулся по сторонам, прикусив губу: ладно, это - тотальный пиздец его заднице. Юнги такого не простит. -Ты че...ты чего притих, Ким? - Юнги чувствует, как его, наконец, отпускает, и отнимает трубку от уха, чтобы убедиться в том, что тот всё ещё на связи, - Ким, что.Ты. Сделал.С. Моей. Квартирой?! -Я добавил...Немного... Радости? - Квадратная улыбка Тэхёна расползается крайне виновато, когда омега на унитазе сжимает плотно губы, цедя сквозь сточенные зубки: -Спрячь эту ёбаную радость в задницу себе, пока я не приехал. Омега сбрасывает звонок, шмыгая носиком и выдыхая сдавленно: похоже, всё. Посидев ещё пару минут, чтобы прийти в себя окончательно, Юнги кивает себе решительно вставая на ослабших ножках с унитаза, придумывая план мести. Правда, его прихватило вновь,и воинственный котёночек проскулил протяжно, хватаясь за животик, и семеня обратно в кабинку, запираясь в ней ещё на час. -Ха-а-а-нни....- Дёсенная улыбочка Юнги не предвещает ничего хорошего, когда он поигрывает плечиками, подходя к бармену, что улыбнулся ему широко, выставляя очередной десерт, - Нет-нет, я тут по другому делу... Сразу к делу, - Юнги смотрит на Чимина. выгнул бровку, показывая своим видом: вали-ка ты отсюда, шмякалка клубничная. Чимин молча встаёт, понимая, что незнакомый ему омега не особо рад, и направляется к выходу, повиливая непроизвольно бёдрами пышными, гарцуя меж столиков, и подходя к Сокджину, которого тут же обнимает: прямо на рабочем месте?! -Так, сюда смотри, на меня, на меня, Джисони, - Юнги пощёлкивает пальчиками перед лицом Хана: омега присел совсем рядом с его лицом, чуть вытягиваясь, и Джисон сглатывает тяжело, переводя с трудом взгляд обратно на Мина, который с лёгкостью выставляет коробочку с кольцом перед ним на дубовую стойку, - Это твоё. -Не...Не понял? -Не тупи. Я же вижу, как ты пялишься на Сокджина, разве что не облизал его всемирно красивое лицо, - Омега улыбается сахарно, подмигивая ему: о да. Его цепкие глазки видят всё. И дурацкому Чимину ничего не достанется. Никто из ладных троих. -Н-но...А откуда...Оно же дорогое, кошак, я не могу!- Хан мотает головой, усмехнувшись взволнованно, и продолжает натирать бокалы, поджав губы: это слишком дорогая дорожка бриллиантов. Это невозможно принять. -Это подарок от господина Чона. Он так и сказал: передай, а то мне неловко такими делами заниматься. Пусть, мол, счастлив будет, а то Сокджин мне все уши уже прожужжал о любви. Вот. - Указательным пальчиком Юнги подталкивает кольцо к Хану, ни о чём не жалея: счастье им будет, а то со стеснительностью лапочки-беты никогда лёд не тронется. Всё равно Мину кольцо огромное, так хоть польза будет. -Юнги, ты серьёзно? - Взгляд Хана наполняется теплом, когда он облизывается нервно, бросив короткий взгляд на Сокджина, что обнимает Чимина, и омега слезает со стула с чувством выполненного долга, оставляя за собой напоследок контрольный в голову: -Более чем, Ханни. Хосок сказал, что если не сделаешь ему предложение сегодня, уволит вас обоих с глаз долой. Так что давай, поживей, - Пальчики омежки прошлись по краю стойки, словно по фортепиано, и Юнги поспешил обратно в кабинет, улыбаясь широко, довольно, - Вот и прек..ДА БЛЯТЬ!!! Омега подпрыгивает на месте от страха, зашипев, когда оборачивается, закатив глаза и цокнув язычком: дверь захлопнулась от сквозняка, что его альфа оставил, выходя на улицу через окно, чтобы спать на улице, на крошечном метре балкона шириной в один шаг. Юнги бросил взгляд на стол, сглатывая, и поджал губы: таки надкусил, придурок. Вздохнув, и поняв, что остался заперт между явно уснувшим по тишине и отсутствию шорохов с балкончика альфой и тяжёлой дверью, Юнги решил возместить ущерб, намекая на свой размер кольца, и подошёл к сейфу, вводя код, усмехнувшись: как он мог совпасть с последними цифрами номера его телефона?! Открыв сейф, Мин облизывается, заприметив лежащие в ровные стопки фишки, и пальчиком шкрябает по ним заинтересованно, присев на коленки, водя ноготком то вверх, то вниз, улыбаясь блеску боковых частей. Он смотрит на пачку денег, лежащую рядом, и мотает головой, опустив уголки губ: -У кого угодно. Только не у тебя. Придурок. Мятноволосый омега снимает с себя два колечка, совмещённых между собой цепочкой, и кладёт их в сейф вместе с ролексами, что альфа вручил ему, собираясь спать на улице. Дверь сейфа закрывается, и Юнги поджимает губки, чувствуя, как после волнительного вечера во всех смыслах этого слова, его клонит в сон. Холод, доносящийся с балкона, не даёт ему покоя, и Мин ворчит себе под нос, вставая с дивана, и подходя к балкончику, перевешиваясь через подоконник: что за строение идиотское вообще? Хотя, зная то, какие дела, бывает, творятся в таких местах, как казино, Юнги улыбается широко: альфа не промах. Может, что-то и случится хорошее между ними? -Чего скукожился там, как выдра тоскливая? - Омега подпинывает в бок продрогшего насквозь альфу, шмыгая носиком на холоде собачьем, - Встань уже, не совсем же я отбитый... -Киса? - Хосок открывает глаза, глядя на него жалобно, с трудом раскрывая губы,- Киса, ты пришёл... -Пришёл-пришёл, мексиканец, аррива-аррива, - Мин шепелявит, усмехаясь, протягивая ему ладошку, - Лезь давай обратно, а то сдохнешь ещё, а кабинет заперт. -Когда тебя останавливали замки, кошечка? - Чон перелезает через подоконник, вставая рядом с ним и оглаживая похолодевшую фарфоровую щёчку: прекрасен. Совершенен. -Сегодня. -Тебе лучше? - Хосок улыбается через боль, чуть скривив лицо от неприятных ощущений жжения: он ещё полчаса вытаскивал из себя эти дурацкие иголки от кактуса со слезами на глазах, ожидая Юнги, пока не уснул наконец, разморенный тяжёлой неделей на работе. Альфа кладёт руку на его животик, поглаживая его легонько, по часовой стрелке, - Моей кошечке лучше? -Ты знал... -Конечно, я знал. - Хосок подмигивает ему, обнимая и поглаживая его волосы, весь мокрый от дождя, и Мин чувствует вину, хныкнув капризно ему в грудь, думая, что тот понял, что они- истинные, когда альфа разбивает его надежду смешком, - Конечно, я знал, у тебя на лице было написано, что ты в туалет хотел, крошка. Ничего стыдного в этом нет, ты не бабочка. -ТЫ!!!!- Юнги пытается ударить его в бок, но натыкается на крепкую руку, что сжимает его ладошку в своей: -Ты принял кольцо? -Это...Я... -Кошечка, где кольцо? -Оно...Оно не подошло мне по размеру. - Юнги выдавливает из себя хоть маленький кусочек правды, стараясь не лгать, и встречается со взглядом, полным облегчения: -Тогда давай сюда, завтра же поменяем размер. -Я...Ну, его... -Стой-стой-стой, киска, - Хосок щёлкает его по носу, отлично зная, что если котят и ругать, то только так, иначе - не воспринимают. - Только не говори, что спустил его в унитаз? -Н-нет? -Это звучит неуверенно. -Я...Ну, там это...Хан и Сокджин,в общем...Ладно!- Мин запрокидывает голову, фыркая в потолок побеждённо, - Ладно, я дал его Хану, и сказал, что ты сказал, чтобы он сделал ему предложение. -К чему спешка? - Хосок уже ему всё простил, когда увидел эту белоснежную шейку омеги, облизываясь голодно, так и мечтая пометить его, - Они же только месяц друг на друга поглядывают. -А ничего, что ты меня неделю назад увидел? - Вопрошающе вздёрнутая бровь резко опустившего голову Мина слишком красноречиво описывает его отношение к ситуации, и Хосок поджимает губы, кивая согласно: -Твоя взяла. Но поче... -А нехрен было с этим Чимином обжиматься! Всем вам!!!- Юнги не выдерживает, шмыгнув носиком, и ударив кулачком в грудь альфу, который посмеивается, выдыхая глубоко и устало, потирая переносицу: -Юнги, ты что, приревновал? Это же братишка Сокджина, ему пятнадцать вообще, и его альфа истинный ждёт не дождётся, пока ему стукнет восемнадцать, чтобы окольцевать... -А что, не к чему?! Весь такой, блять, клубничный, крутит своей задницей пухлой на всё заведение, а я, а мой фер...- Омежка прикусывает язычок, мысленно давая себе пощёчину: нельзя. Нельзя говорить. Страшно. -Какой феромон, киса? - Чон улыбается заискивающе, отлично зная, что не узнает его феромона сегодня. Отходя от омеги ненадолго, открывая шкаф в стене, он достаёт из него сложенную рубашку и новые брюки. - Отвернись, если стесняешься, но мне будет приятно, если твои глазки будут согревать меня язычками ревности. ARCTIC MONKEYS- DO I WANNA KNOW Альфа подмигивает Мину, расстёгивая медленно рубашку: пуговка за пуговкой. Вниз. Вниз. К самому поясу. Мокрая ткань облепляет худое, но жилистое тело, заставляя коленки Юнги свестись вместе машинально, когда омега пятится назад, упираясь попкой в спинку дивана. Хосок облизывается, прикусив губу, и обнажает шею, стаскивая с себя потяжелевшую от воды белую ткань, улыбаясь и глядя на него уверенно, довольно, наслаждаясь шокировано приоткрытым ротиком сладенького омеги. -Это всё твоё, Юни... Альфа опускается на колени, распуская шнурки на своей классической обуви, и Юнги поставит на кон всю сметану в ближайшем супермаркете, удваивая ставку с помощью сливок: он готов поспорить сегодня с любым, кто заявит, что снимать обувь сексуально невозможно. Вот это оно. Перед ним. Сдавливает его феромоном истинности. Конфетное дерево расцветает, когда Чон Хосок проводит языком по губам, подмигивая ему, отправляя на тот свет своей красотой, и Юнги мяукает беспомощно, ноготками впиваясь в обивку кожаного дивана, что заскрипела под ладошками. -И ты можешь делать со мной всё, что хочешь... Хосок стоит перед ним босиком, не спеша, водя худыми пальцами по своему голому, подтянутому торсу, на котором виднеются чёткие кубики пресса, и двигает шеей в такт музыке, словно завлекая в танец омегу своего выбора. Омега его выбора, похоже, уже вообще коньки отбросил. -Я о тебе мечтал каждую ночь...Всю эту неделю...Сколько секретов ты в силах сохранить*, киска? -Я н...н....- Юнги забывает слова, и кончается, как человек, превращаясь максимально в котёнка, что может лишь мяукнуть затравленно, не в силах отвести взгляд от божеской красоты, которая досталась ему совершенно невероятным образом. -Тшшш.... - Альфа покачивает бёдрами, не спеша снимать с себя классических брюк, и оглаживает его томным взглядом, сканирующим, похоже, всю его душу. Разве можно так сексуально расстёгивать манжеты рубашки, пока она покоится на предплечьях, предлагая целый голый торс изголодавшемуся девственнику- котёнку? - Прости, что перебиваю: просто я постоянно наготове, пытаюсь поцеловать тебя...* -Хо...Хос... -Не знаю, чувствуешь ли ты то же, что чувствую я, но мы могли бы быть вместе, если бы ты захотел...*- -Я... - Юнги отмирает словно, стоя там, как столб, наблюдая за тем, как альфа поглаживает свою шею ладонью холодной, опускаясь вниз к самому поясу, и стаскивая с себя, наконец, рубашку, облизнувшись. Грациозно покачивая бёдрами, статный альфа подходит к нему вплотную, перекидывая через его спинку свою рубашку, используя её, словно верёвку, чтобы притянуть его ближе к себе, чтобы Мин смотрел ему в глаза. Чтобы Мин Юнги дышал ему прямо в рот, согревая своей кротостью. -Котёночек...- Альфа порыкивает, скользнув губами и языком по его доверчиво и осоловело выставленной напоказ хрупкой шее, понимая, что это невозможно в силу разницы их роста, и подтягивает его немного, усаживая на спинку дивана и отходя вновь, поддразнивая молодого омегу. Он отходит от истинного, не оборачиваясь к своей паре, дыша рвано, понимая, что впервые в жизни подобным занимается. - Я слишком увлечен тем, что я твой, чтобы влюбиться. Хочешь ли ты, чтобы я полз обратно к тебе?* -Да. Боже, ДА. - Юнги хнычет, сглатывая взволнованно, и кивая мелко, впившись в кожу дивана пальчиками, представляя себе, что это тело Хосока, которое он бы мял в своих ладошках так правильно, так ласково, словно котёнок, так податливо, так...- Хосок... Чон разворачивается к нему с поволокой в глазах, глядя на него потяжелевшим взглядом, и опускается на колени, ладонями опираясь о дорогое паркетное покрытие, ни разу не стесняясь своего положения перед этим маленьким счастьем, когда на шее болтается одиноко чёрный галстук, чуть расправленный крепкой рукой при снятии рубашки, для свободного дыхания. Только ни у кого в комнате этого свободного дыхания нет. Хосок облизывает губы, прикусив нижнюю, и прогибается до невозможности красиво, подкрадываясь к нему, словно пантера на четырёх конечностях, и Юнги не может не поджать свои бледные заледеневшие пальчики в кедах, когда любуется, распахнув ротик, глядя на немыслимо грациозно выделяющиеся лопатки, что сменяют друг друга тяжёлыми крыльями, при каждой смене движений. Чон Хосок- олицетворение мечты, о которой Мин Юнги никогда раньше не подозревал. - Ночи созданы для того, чтобы сказать то, что ты не решишься сказать назавтра...* Скажи мне, кошечка, - Хосок склоняет голову, приблизившись к нему, и целует его выпирающую из разреза джинсов коленку, лизнув чувственно, поднимая тёмный взгляд на истинного, который сглатывает, хватая его за галстук и притягивая к себе, вверх: -Поцелуй меня. -Назови меня. -D-daddy, please... - Неопытный Юнги не знает, хочет оттолкнуть от себя альфу, или притянуть его ближе, сцепив позади него ножки в замочек, чтобы тот не оставил его до самой зари. Его разрывает от страха, когда он проходит ладошкой дрожащей впервые по его оголённой груди, и альфы рычит в ответ, довольствуясь лаской. -Иди сюда, кошечка. Успокойся и позволь прикоснуться к твоим губам* , - Хосок усмехается хрипло, притягивая его за затылок, и прикасается к его губам своими, тут же углубляя нетерпеливо поцелуй, раздвигая его ноги своей крепкой рукой, чтобы встать удобней. Его язык оглаживает юркий язычок Юнги, который понятия не имеет, что уже потёк безбожно на его диван, наблюдая. - Такой вкусный мальчик... Руки альфы ложатся на его хрупкие бока, оглаживая их, словно боготворя, и он урчит, получая короткий стон от истинного, чьи глазки наливаются слезами от переизбытка эмоций: Хосок не станет раздеваться тут перед ним догола. Ни за что. Ни за что, пока мятноволосая кошечка сама не попросит его это сделать. Юнги ёрзает на диване, пытаясь отстраниться, когда альфа рычит, сдавливая его бедро в руке и фиксирует его на месте, целуя бледную шею, на которой так соблазнительно подёргивается жилка. Ладонь альфы плавно переходит с бедра на его внутреннюю часть, специально игнорируя вставший член Юнги, понимая: Мин ни разу не посмотрел на его пах. Даже мельком. Котёнок пока боится. -Киска...Я же тебя заласкаю, если ты дашь мне шанс... -Я...- Юнги мотает головой, прикусив его плечо, не удержавшись, и Хосок хрипло смеётся, отстраняясь: -Ты хочешь уйти? Серьёзно? -Да. -Я встану на колени вновь. До самого утра. Только не уходи от меня сегодня. Никогда не уходи. - Хосок выпускает его из рук, вставая на колени, и целуя острые коленки, торчащие из разрезов, сминая в руках крошечные икроножные мышцы омеги, что не даётся: Юнги не может остаться. Он не взял с собой подавители. -Я...Я сам приду. - Юнги кивает ему, сползая с дивана, пытаясь своим же худи незаметно стереть просочившуюся смазку, когда его останавливает рык альфы и потяжелевший взгляд: -Не смей. Это моё. -Х-Хосок, это же... Это...- Юнги не знает, что именно это "это". Он знает только, что краснеет безбожно, пискнув, и быстро подбегает к его столу, хватая визитку с номером телефона. -Стоять, киска. - Хосок не встаёт с колен, говоря это настолько властным тоном, что обоим очевидно: ниже сейчас он, но нижний- точно не альфа. Юнги стоит, словно его пригвоздили к месту, когда тот хмыкает, подцепив зубами свежую рубашку, и ползёт к нему так же грациозно, так же завораживающе, как и в первый раз. Юнги понимает, что от него требуется, переминаясь с ноги на ногу в ожидании у самой двери, ключ которой уже держит в своих цепких пальчиках, и садится на корточки, как только альфа доходит до него, подмигивая и рыча. Омега принимает дрожащей рукой рубашку из его рук, положив на секунду на коленки, сжатые вместе, и притягивает его лицо ладошками, впиваясь в его губы неумелым поцелуем, на который смешно смотреть со стороны: крошечный омежка сидит тут, в драных джинсиках и оверсайз- худи, в высоких конверсах, и целует властного альфу, что встал ради него на колени этой ночью. Не желая потечь ещё и на паркет от одной только мысли, Мин мяукает сдавленно в поцелуй, отлично понимая, что его альфа думает о том же, ухмыляясь ему в губы, и затягивает рубашку истинного на своих бёдрах, скрывая пятнышко любви позади, пискнув ему на прощание: -Я...Я сам напишу. Не ищи меня. Хосок улыбается, облизнувшись, и встаёт медленно с колен, глядя в закрытую дверь, за которой скрылся его омега, который впервые ничего не украл: скорее, даже подарил. Альфа подходит к дивану, проведя двумя пальцами по коже, и отправляя в рот ничтожную крупицу смазки, что Юнги оставил за собой, прикрывая глаза от удовольствия, и порыкивая, вцепившись пальцами обеих рук в спинку дивана, запрокинув голову. Представляя себе поцелуи-бабочки Юнги, которые он мог бы сейчас получать в шею от младшего, зрелый альфа мотает головой, хмыкая: рано. Юнги придёт сам, когда будет готов. Омеге действительно семнадцать.