Дарую власть над собой

— Су Мин не вертись, пиши внимательно — Хэ Сюань тяжело вздыхает под фальшивой личиной. Маленькая непоседа совершенно невнимательная и постоянно отвлекается. И как Хэ Сюань только согласился учить её письму. Он сам точно не помнит, просто в промежутке между болтовней Цинсюаня, тот попросил заняться с ребенком письмом за него, а Черновод машинально кивнул. И в туже секунду ему в руки вручили Су Мин, кисть и лист для письма. — Да ладно тебе, Ван-сюн, не ворчи— Цинсюань рядом хохочет, продолжая подметать задний двор. — Я и не ворчу— Цедит сквозь зубы Черновод. Снова пытается правильное написание иероглифов, и снова Су Мин тратит его старания зря. Цинсюань наблюдая за этим снова хохочет. А Черновод вообще не понимает одной вещи: дети его любили. Буквально с первого дня липли к нему как пчелы на мёд. А Хэ Сюань просто не мог игнорировать их, так же как и других бродяг. Если он будет помогать и следовать только за своим Ветром, попадет под подозрения. Приходится помогать, вести хоть краткие но разговоры с другими. Бродяги же его приняли очень даже хорошо, как своего можно сказать. Хэ Сюань почти не жаловался. Насыщенные дни рядом с его Ветром проходили быстро. Сколько уже прошло? Неделя? Две? Месяц? Хэ Сюань не считал. Где-то в глубине души он был рад, что снова не коротает эти дни в своей обители, гния изнутри как настоящий труп от гнетущих мыслей. Хэ Сюань так же продолжал иногда затрагивать разговор о повторном вознесении, но Цинсюань был непреклонен и всегда старался немного нетактично уйти от этого разговора. То какой-то бродяга его зовёт, то важное дело появилось, то уже ночь и пора спать. Так же бродяжка не переставал удивлять Непревзойденного. Хотя бы взять один из дней, когда Хэ Сюань нашёл его на крыше храма. — Что ты там делаешь?— «Ван Юнь» вопросительно изгибает бровь, глядя снизу вверх на юношу и скрестив руки на груди. Цинсюань дёргается от неожиданности, каштановые волны от этого всколыхнулись. — О это ты! Напугал. Как что? Крышу чиню, пусть погода сейчас хорошая, но кто знает, что будет завтра! Тем более от сквозняков можно легко заболеть. Хэ Сюань понимает всю правильность его слов, удивительно только, как такой ветреный мальчишка, которым привык видеть Черновод , стал волноваться из-за таких вещей. Поумнел за этот год. Но всё же какого черта!? Был глупым им и остался! — Как ты туда залез? — и правда как? — По дереву — Цинсюань указывает пальцем на большое дерево, растущее прям возле стены храма и его ветки будто были созданы, чтобы по ним подниматься на крышу. Он смотрит и говорит так, будто у него спросили самую глупую вещь. Но даже если и дерево чудесным образом подходило чтоб использовать его как лестницу, у Цинсюаня ведь повреждены две конечности. — Разве не легче попросить кого-то из бродяг? — «Ван Юнь» поднимается по тому же дереву к бывшему Небожителю. Садится на корточки, что б быть на одном уровне. — Мой храм — моя ответственность! — Резко выдает Цинсюань, его брови сходятся на переносице, а бирюзовые омуты смотрят в упор на только что прибитую доску. — Тем более моя рука пусть и плохо но все же работает. Ха-ха! Я уже привык. Хэ Сюань закусывает губу. Он думает как вылечить его руку и ногу. Так же он понимает, какой же всё-таки младший Ши упрямый. — Дай сюда — Хэ Сюань выхватывает молоток из руки юноши. — будешь подавать доски, а то так и до ночи не закончишь — Цинсюань хотел отобрать инструмент, но «Ван Юнь» не позволил этого сделать. Они даже почти поругались из-за упрямства обоих. И только услышав от своего нового друга делать работу по очереди, губы Ветерка расплываются в улыбке и он одобрительно кивает. Когда работа была закончена Хэ Сюань почти ненавязчиво помог парню спуститься в низ. — Давай помогу, отказы не принимаются — со всей своей возможной аккуратностью Демон Черных Вод вложил чужую целую ладонь в свою, второй же приобнял за талию, поддерживая, чтоб Ветерок не упал. Сквозь не очень плотную ткань ощущалось исхудавшее тело. Хэ Сюань сам не понял, откуда у него появилось резкое желание появилось поиграть пальцами по исхудавшим рёбрам. Отогнав это желание, он помог Ветерку ступить на землю, сначала здоровой, а за тем и больной ногой. — Спасибо — молвил почти слышно Цинсюань и только сейчас Хэ Сюань посмотрел на лицо Ветерка, оно почему-то было повернуто в другую сторону. Но покрасневшие кончики аккуратных ушек не укрылись от зорких глаз. На благодарность Черновод только кивнул, пусть на него и не смотрят. Он даже сначала не понял почему Цинсюань не смотрит на него, а потом пытался как-то отодвинуться. Только тогда он вспомнил, что до сих пор придерживает парня в своих полу-объятьях. — Извини, задумался — попытался оправдаться «Ван Юнь» и все таки отпустил руку и талию Цинсюаня. Очень и очень нехотя. Резкое отсутствие тепла и его источника под боком, сопровождается морозным холодом. Как же Хэ Сюаню хотелось снова ощутить живое тело рядом, внутри которого стремительно прогонялась кровь, нагревая его и этим делая отличимым от трупа. — Да ничего — взмахивает неправильно сросшейся конечностью, показывая, что заторможенность Ван Юня сущий пустяк. Смотрит сверкающим взглядом на верх здания и добавляет : — И правда быстро управились! Ха-ха! Сам бы я точно закончил только ночью!— Цинсюань грязный, уставший, голодный, но довольный, улыбается не только губами, но и глазами. Удивительное зрелище, которым Черноводу хочется любоваться снова и снова. Так же Хэ Сюань умудрялся следовать за бывшим Повелитель Ветров на подработки. Мало кто хотел брать калеку к себе на работу, а если и предлагали, то самую мерзкую, за которую ещё и платили очень мало. А Цинсюань улыбался, соглашался, брался за все, что предложат. Иногда Хэ Сюань помогал ему иногда уходил на другую подработку, и возвращался с довольно хорошей суммой денег. Ну если долг у Хуа Чэна можно было назвать подработкой. — Идём поедим — не дожидаясь ответа от бывшего Небожителя, направился к ближайшей закусочной. Только поднявшись по ступенькам он решил повернуться. — Подожди — Пусть Цинсюань и последовал за ним, но замялся на пороге. Глаза были опущены в пол, а в руке он сжимал край потёртого ханьфу. — Что такое? — Меня не пустят туда в таком виде — нервно отвечает бывший Небожитель. Хэ Сюань хотел ударить себя по лицу из-за забывчивости, а ещё думал как бы привести юношу в порядок. Развернувшись «Ван Юнь» спустился со ступенек к Цинсюаню. — И что ты предлагаешь? — Янтарные глаза смотрели прямо в малахитовые. Такие гляделки стали для них обычными, прям как раньше, ещё до этого всего кошмара. В прекрасных зелёных сапфирах искрятся огоньки жизни, которые Черный Демон Черных Вод так старательно пытался затушить. Пытался, но не вышло и Хэ Сюань рад этому. — Я знаю одно хорошее место — Цинсюань забыв о личных границах, хватает друга за рукав и тащит по улице. Останавливается возле какого-то ларька с уличной едой. — О! Какие люди! Давно ты ко мне не заходил. А сегодня еще и друга повел! — возле ларька появляется женщина средних лет и улыбается заприметив Цинсюаня. — Здравствуйте, здравствуйте! Да, и впрямь давненько меня не было! — Цинсюань чешет макушку, изображая наигранную неловкость. Хэ Сюань молчаливой тенью стоит за ветренным юношей. — Приготовьте две тарелки боцаймань с… Ван-сюн, ты будешь с тушеными овощами или острым соусом? — поинтересовался Цинсюань, немного помешкав перед выбором. — Острый соус. — Две тарелки боцаймань с острым соусом, пожалуйста. — Сейчас сделаю — женщина сначала засветилась за прилавком, а затем, как будто о чем-то вспомнив обратилась к юношам: — Точно, как я могла забыть! Сегодня привезли коробки с товаром и как на зло оставили здесь, боюсь сама до дома не донесу. А-Фен не могли бы вы со своим другом помочь мне с этим делом. А я, так уж и быть, не возьму с вам денег за боцаймань — от приторно ласкового голоса женщины уши Черновода хотели скрутится в трубочку, а сам он всем своим видом демонстрировал незаинтересованность в просьбе. Той работы которую она предлагает хватит на как минимум 5 мисок боцаймань, а она хочет и товар с деньгами сохранить и почти бесплатную рабочую силу получить. Хэ Сюань хотел уже было отказаться, у него-то есть чем лапшу оплатить, но его перебил голосок Ветерка. — Мы согласны! — Черновод смотрит на радостного бродяжка рядом, готовому за миску лапши выполнять тяжёлый труд, даже с неправильными конечностями. Фальшивое сердце личины болезненно сжимается внутри, а желудок сводит совсем не от голода. — Я ещё не… — Давай, давай Ван-сюн, идём. ~***~ Хуа Чэн в голос смеются, совсем не сдерживаясь и угрюмая морда напротив совсем его не останавливала, а даже наоборот. — Брат Черновод, а тебе не кажется, что тебя используют? — — Вздор — Хэ Сюань совсем не собирался слушать то, что говорит Алое Бедствие, если это конечно не то, что нужно. — Ну вот что ты делал вчера? — не унимается Хуа Чэн. — Чинил двери храма. — А позавчера? — Помогал Цинсюаню на заднем дворе. — А поза-позавчера? — Давал уроки каллиграфии детям из храма — Хэ Сюань уплетал уже шестую порцию еды, а он пришел только пятнадцать минут назад. — К чему ты это клонишь? Хуа Чен снова смеётся, но уже не так сильно, как в первый раз. Хэ Сюаня бесит, что приходится все рассказывать этому одноглазому черту, потому что это было одним из условий в помощи Черноводу с Цинсюанем. — Просто ты словно женатый мужчина, что жена скажет–то и делаешь — Лисий глаз довольно щурится, когда Черновод шипит как кот и была бы у него шерсть, то встала дыбом. — Вздор. И разве ты сам не стелился перед Его Высочеством — Черновод подтягивает к себе очередную тарелку с едой. Все таки пребывание с Ветерком и ограничение в еде, развязало такой голод, что Повелителю Черных Вод нужно прикладывать все усилия и не набросится на стол и не превратиться в свинью. — Ты нас с вами не ровняй — Хуа Чэн полулежал на мягких подушках, играясь с коралловой бусиной в волосах. Маленькая вещица передается теплым светом от масляных ламп и золота вокруг. — Ты лучше мне скажи, как продвигается наставление Цинсюаня на путь самосовершенствования? — Никак — Хэ Сюань подпирает лоб рукой, и пусть демонам не нужно дышать тяжело выдыхает. — Он такой упрямый, легче с рыбами в море договорится чем с ним. Ещё и руку с ногой надо излечить, а он… — Черновод перестает есть, пусть даже и бездна внутри воет об обратном. Черная занавесь волос спадает с одной стороны сначала на плече, а потом на стол. — Ну у меня на этот счёт есть одна идея — Градоначальник хлопает два раза в ладоши и демоница в откровенном наряде появляется тут как тут. В изящных руках золотой поднос. Ставит его рядом с Хэ Сюанем, и только тогда он решает полностью переключить на него свое внимание. На золотом, с каким-то орнаментом подносе стояла деревянная шкатулка, так же как и все предметы в Доме Блаженства, она кричала о богатстве владельца. Хуа Чэн заметив брошенный взгляд янтаря с шкатулки на него объяснил: — там лечебное зелье, будешь подливать по пару капель в еду своему Небожителю и пускай и долго, но рука и нога станут на 70 % нормальными — Хуа, конечно, мог ещё подшутить над собратом из-за сломанных конечностей Бывшего Повелителя Ветров, но во-первых — он слишком хорошо и долго знал этого карася, и если тот говорит , что не делал этого, значит не делал. А во-вторых, забавлять это перестало его уже пару месяцев как. На предложенную помощь, которая ясно как день, перейдет в его необъятный долг, Хэ Сюань только кивнул. Перебирал в пальцах бутылек с жидкостью внутри. — И ещё, твой ненаглядный сегодня чуть не выдал меня перед Цинсюанем — Именно с утром Се Лянь решил внезапно навестить друга и взять его с собой в Храм Пуцзы, на несколько дней. Хэ Сюань честно говоря не ожидал его увидеть, и когда их взгляды пересеклись, даже растерялся немного. Видно было как Се Лянь занервничал, и под предлогом подышать свежим утренний воздухом, вывел Цинсюаня из храма. Через несколько минут размышлений Черновода, расскажет Его Высочество о демоне или нет, вернуться Цинсюань и сообщил всем, что побудет несколько дней у друга даочжана. Скорее всего Его Высочество решил так, хотя б немного держать Цинсюаня по дальше от Черновода, но и вызывать волнений у бывшего Небожителя тоже не хотел. « — Будь осторожен — » единственное что сказал Хэ Сюань под личиной «Ван Юня» перед тем как Небожитель и смертный переместились через Сжатие Тысячи Ли. Хэ Сюань же оставил в храме Повелителей Вод и Ветров своего клона, что б никто не начал волноваться куда он пропал, и если Цинсюань вернётся раньше, а сам направился в Дом Блаженства. — Геге постоянно тянет на всяких бедных и несчастных, нечего его винить — в своей манере ответил Хуа Чэн. Младший Непревзойденный понимал, что старший сейчас бы вместо того что б сидеть, предпочел бы как он сам говорит «очень важные дела с Геге» — Можешь передать Его Высочество, что я не собираюсь вредить Цинсюаню — Хэ Сюань пробежался взглядом по столу. Что-то он давно не ел. Пододвигает к себе какое-то блюдо с мясом, не сильно разбирается да и это не столь важно. Хуа Чэн перебирая излюбленную бусину в волосах, молчит какое-то время и позволяя собеседнику насладиться едой, кажется о чем-то задумался. — Карась, ты же помнишь о долге? — звучит излюбленная, почти обычная за долгие годы фраза. Она заставляет Хэ Сюаня скривится так, словно, он съел самого гадкого на вкус демона, и потешаться Хуа Чэна. Обычно после этой фразы Собиратель Цветов говорит о каком-то важном задании. Вот и сейчас дождавшись когда Демон Черных Вод попытается сжечь Хуа Чена одним только янтарным взглядом, продолжает: — Можешь возобновить своих двойников в Небесных Чертогах. Хэ Сюань думает, что когда-нибудь прокатит Хуа Чена по дну морском, желательно лицом. Меньше всего он снова хотел связываться с Небесным сбродом, вознесение Цинсюаня не в счёт. Он был даже благодарен в одно время Цзюнь У за то, что тот уничтожил его двойников. И вот опять. — Зачем тебе? Боишься, что Его Высочество обижают? — Пусть только попробуют, если жизнь дорога — голос Алого Бедствия заметно стал грубее, брови сошлись на переносице и появилась небольшая складка, даже Эмин на поясе нервно задрожал. Такая реакция у этого верного верующего всегда, стоит даже гипотетически предположить о вреде его Божества. — Просто эти Небесные Олухи ничего без Геге не могут и часто доставляют ему хлопот. А у него и своих достаточно. Внедри своих там двойников в дворцы Сюаньчженя, Наньяна, Мингуана, Линвэнь, ну ты понял в общем. — Ладно, все равно не отцепишься — — И-мен-но — Довольно тянет Хуа, поудобнее располагаясь на подушках. ~***~ — Сань Лан, я вернулся! — Через два дня в Дом Блаженства прибыл Се Лянь. Конечно же первым делом он решил поскорее обрадовать своего наверняка истосковавшегося мужа. — Геге! — Хуа Чэн не теряя времени поспешил обнять возлюбленного за талию и притянуть к себе. — Я соскучился, Геге — слова сопровождаются горячим дыханием над ухом, и тело Се Ляня дергается в чужих объятиях. Сань Лан довольный такой редакцией прикусывает мочку уха, затем целует словно извиняясь за содеянное. Обсыпает короткими поцелуями ухо, щёки, подбородок, спускается к тонкой шее. Все его действия показывают как он сильно скучал без своего супруга. — Сань Лан п-подожди. Я-я хотел спросить кое ч-что — Се Лянь старался привести свое дыхание и разум в порядок, чтоб говорить и думать чётче, но как же это сделать с этим лисом? — М? — Сань Лан отрывается от облюбованной шеи, смотрит так, как будто у него забрали любимое лакомство. — Ты же помнишь, что я ходил к Цинсюаню в храм. И потом он гостил в нашем храме два дня. Ну в общем… — Се Лянь пытался правильно сформулировать свою речь. — в общем, в храме Цинсюаня я видел юношу. Это ведь Черновод да? Хуа Чэн раздражённо цокнул. Кажется у кого-то повысится долг на несколько процентов. Во-первых из-за его дел ломаются дела Собирателя Цветов, а во-вторых за то, что заставил Геге волноваться. — Да. Геге, не волнуйся, он не собирается причинять вред Повелителю Ветра. Скорее даже наоборот — Хуа Чэн садится на мягкий диван. Тянет за собой Се Ляня и аккуратно усаживает к себе на колени. Наследный Принц кажется еще больше краснеет чем пару минут назад, но с удобного места не спешит слазить. — Что ты имеешь в виду Сань Лан? — Се Лянь все ещё помнил всю ту историю в Черных Водах, и искренне переживал за своего друга. И пусть Сань Лан утверждал, что все хорошо, беспокойство в глазах Принца все ещё присутствовало. Чтобы успокоить свое Божество Хуа Чэн рассказал ему всю историю сначала, и о желании Черновода помочь вознестись Цинсюаню, и о их плане и обо всем. — Где-то я уже слышал историю про юношу, сбежавшего из дома — Се Лянь смеясь прикрывает нижнюю часть лица рукой. — Не понимаю о чем ты, Геге — Сань Лан проводит неторопливыми движениями по всей длине волос Принца и перебирая пряди волос, играется. — Как думаешь, у него получится убедить Цинсюаня? — Поверь мне Геге, если этот карась чего-то хочет, то он этого добьется. Тем более, когда я ему помогаю. — Спасибо тебе, Сань Лан — Его Высочество мягко целует в висок супруга и тот кажется довольно урчит. — Геге, за такие старания Сань Лан ждёт свою награду. ~***~ Оказывается Хэ Сюань очень сильно привязался к бывшему другу. Провести два дня в разлуке с ним, было тем ещё испытанием. Он из последних сил держался, чтоб не ворваться в храм Пуцзы и не утащить Цинсюаня от туда. Но если он так сделает, бывший Небожитель очень испугается и все старания пойдут крахом. Поэтому Хэ Сюань засел в Доме Блаженства и с новой силой поглощал еду. Он только на пару часов отлучился в свои владения, проверить все ли в порядке. Но оказавшись там, Черновод понял, что это была ошибка, он не хотел находится на этом мертвом острове. Он поспешил завершить дела в кратчайшие сроки: накормил костяных рыб, угомонил разбушевавшихся демонов, некоторых пришлось поглотить, уж слишком сильно они были шумными и бесили Бедствие. Во дворце Хэ Сюаня тоже ничего не поменялось. Он убрал в комнате с прахом семьи, зажёг благовония, отбил четыре земных поклона. На ларец с головой Ши Уду, Черновод бросил короткий взгляд, скривился и ушел. Узнав от двойника что Цинсюань уже вернулся в храм, Хэ Сюань поспешил отправить второго себя, как будто за чем-то очень важным в город, а сам поспешил занять его место. Вот только вернувшись в храм, Хэ нашел Цинсюаня не в компании бродяг как обычно, а с двумя какими-то хорошо приодетыми парнями. — А это ещё что такое?