Неординарный: часть 3. Операция "Ленточка распустилась", или удача судьбоносного крыселька

Три дня гона прошли, как один день. Один долгий, сладкий и трепетный день. Пхайю даже не подумал выпускать из рук Рэйна, который то и дело норовил встать с постели самостоятельно после узла, и дрожал коленками, плюхаясь рядом обессиленно, и глядя в потолок неверяще: -Пику? -Да, родной? - Этот поцелуй в плечо стал уже привычным, но не менее желанным. Рэйн улыбнулся вымученно, опустив взгляд ниже: всё тело покрыто укусами и засосами, практически нигде, кроме шеи, не виднеется ни одного свободного кусочка кожи. Пхайю урчит позабавленно, когда видит, как тот пытается увильнуть от очередной ласки, укрываясь одеялом, - Что, застеснялся своего альфу? -Пику-у... -Да-а? -Ну мне неловко... -Твои стоны прошлой ночью, когда я вылизывал тебя, говорили совершенно о другом, маленькая мыша, - Пхайю рыкнул ему в ушко, посмеиваясь, и влез под одеяло, крепко его обняв, - Ну что такое, маленький? Чего ты? -А в школе...в школе мы теперь..как? -Открыто и под ручку. А ты разве не хочешь? Глаза Рэйна загорелись, как новогодние огоньки, когда он потянулся за своим несчастным крысельком: -И его возьмём? Закатив глаза, Пхайю фыркнул, кивнув устало: ладно. И его они тоже возьмут. В конце концов, хоть что -то радует его гибрида, который чувственно целует его в губы, закинув ручки хрупкие на плечи, когда Пхайю поднимается с постели с ним на руках, и отправляется в ванную комнату. Из вещей на Рэйни одна только ленточка, повязанная поперёк талии, и Пхайю, опустившись перед ним на колени, когда включил воду в душевой, усмехнулся, целуя мягкий, настрадавшийся животик и слизнув очередной поток сладкого молочка, сползающий тоненькими ручейками вниз. Зубами потянув за бантик, волнующий его душу, Пхайю позволил атласной ленте огладить оттопыренную попку любимого, спадая на пол, и только потом поднял ленту, сжимая её в кулаке, и довольно ухмыляясь: последняя. Все вернул. -Что, Рэйни, ленточка распустилась? - Пхайю хихикнул ехидно, поднявшись с колен и войдя в душевую, чтобы потянуть его за собой. Худощавые ножки гибрида, переступившие через бортик, совершенно слабые после трёхдневного забега, и подрагивают трогательно, то и дело подкашиваясь, а сам Рэйн прикусывает свою уже разбитую в кровь губу, посматривая на него робко, и кивая согласно, - Сейчас примем душ, и будем кушать? -Пику, я...я тебя всю жизнь люблю... Это вышло из него с трудом. Рэйн оплёл руками его шею, уткнувшись в неё трогательно хлюпнувшим носом, и прижался к нему всем телом, словно кто-то бы попытался в принципе его отцепить. Точно не Пхайю, которого словно обухом по голове ударили: всю жизнь. Не сейчас, не в этом году. Всю жизнь. Внезапно, всё становится на свои места. Тихие, согласные кивки на каждое оскорбление, нахмуренные бровки на каждую колкость, счастливая и широкая улыбка при каждой победе в чём бы то ни было. Рэйн его всю жизнь любил, а Пхайю считал его всю жизнь блаженным ненормальным, который летит к нему, как мотылёк, просто потому, что родители так хотели. А хотел всю жизнь именно он. Он опускается на колени перед Рэйном, наплевав на то, что вода стекает по лицу, а гибрид жмурится, переминаясь с ножки на ножку от робости и признания. Опускается на колени, и целует в самый низ его живота, точно зная, что Рэйн распахнул пошире свои глазки, и изучает его сейчас, словно впервые видит. Пхайю нежно ласкает ладонями его трясущиеся коленки, а после обнимает их крепко, целует в живот, шепча: -Я буду жить только ради вас, Рэйни. Только ради вас двоих. Он не знает, как объяснить своим родителям то, что совершил. Куда хуже- не знает, как объяснить это Чонгуку, на которого молится. Пхайю понятия не имеет, как обращаться с детьми, но уверен, что после такого количества узлов, как за прошедшие три дня, внутри Рэйна определённо точно есть новая жизнь. В голове проносятся вопросы один за другим, но он отметает их все разом, зарычав глухо: -Я люблю вас. Прости меня, Рэйни, я такой идиот, я так люблю вас... И Рэйну больше ничего не надо. Рэйн только кивает согласно, прижав ладошку к своему рту, и шмыгая шумно и забавно под струями горячей воды. Внутри груди разрывается и одновременно сжимается комок счастья, от которого избавляться нет никакого желания. Рэйна любят. И Рэйн сам любит до потери пульса. -Всё, мы теперь венчаны! -Мыша, это немного не так делается, - Пхайю посмеивается, покачав головой обречённо, и отбирает у Рэйна кухонный венчик, которым тот его шандарахнул по голове только что. -Ну, мои родители атеисты, так что я не знаю, как. -Мои тоже, - Пхайю заботливо поцеловал его в висок, нахмурив брови и уставившись на хлеб, который гибрид принялся разрезать ножницами на мелкие треугольники, -Ты что делаешь, Рэйни? -Углеводы урезаю. В интернете говорят, что так я быстро похудею, - Гибрид горделиво повёл плечиками, не заметив, как в глазах Пхайю блеснула искра абсолютно и бесповоротно влюблённого человека. Вот, значит, как дядя Чонгук себя ощущает рядом с Тэхёном. Счастливым до небес... -М-м, лопай-лопай. Исправлять он его всё равно не станет. Рэйну некуда худеть, а с наверняка зародившейся жизнью внутри его тарахтящего с утра пораньше мурчашничка- вообще противопоказано. Подложив ему в тарелку вторую порцию блинчиков, гибрид не удержался, и поцеловал его в в щёчку, набитую едой, как у хомячка. Этот домашний Рэйн- не новинка для Пхайю. Но домашний Рэйн, которого он, прозрев, понял, что любит до последней косточки- точно новинка. -Через неделю школа. -Зна-аю... -Рэйни, надо думать, что делать, - Пхайю опустился на стул, тут же приложив ладонь к его животу и огладив его, - Ты не сможешь ходить в школу, как обычно, в своём положении. Рэйн дожевал свою порцию еды, и прочистил клычки, подав узкими плечиками: -Кину школу. -Так тоже нельзя. Я расскажу родителям, и может, получится перевести тебя на домашнее обучение. -Пику, посмотри на меня, какое домашнее обучение? Я книги читать не умею, - Рэйн впервые в жизни показал своё волнение касательно дислексии, обняв скрестив ручки на груди и насупившись. Раньше его это никогда не волновало, или так думал Пхайю? -Иди ко мне, сладкий, - Пересадив его к себе на колени, Пхайю принялся урчать, наглаживая его животик, - У нас всё получится. Я обещаю. Мы такого мурчашничка заделали, что все обзавидуются и грохнутся. -Ага, или грохнут нас. -Никто ничего не сделает, мыша. Я люблю вас. - Пхайю усмехнулся, поцеловав его в висок, и принялся завтракать, обдумывая планы на день: гон был не таким уж и продолжительным. Скорее всего потому, что у него всё ещё не пробился феромон. -О чём думаешь? -Хочу заехать на работу к отцу, и попросить подработку у шефа, как прошлым летом. Нам нужны будут деньги, Рэйни. Не хочу зависеть от родителей. -Можно мне с тобой? -Отдохни, мыша, я из тебя всю душу вытряс за эти три дня, - Пхайю устало фыркнул, чмокнув его в нос, и похлопал по бедру, дав понять, что хочет встать. - Пойду собираться. -Пику? -Да? -А я говорил, что крыселёк удачу приносит, - Рэйн надул губки, подмигнув качнувшему головой гибриду, и с довольной улыбкой передвинул его тарелку ближе к себе, принявшись за третью порцию завтрака: ребёнок внутри не успел оказаться зачатым, а уже требует? Это будут весёлые девять месяцев. Только удачу крыселëк не принёс. Пхайю по дороге на работу к отцу сбила машина под дикий и раздавленный крик чувствительного гибрида, который ринулся ему на помощь. Рэйн в тот день выплакал не одно ведро слёз, захлёбываясь ими и умоляя своего гибрида очнуться, но Пхайю так и не открыл глаза, оставшись в крови у него в объятиях. Безусловно, он отстоял своего избранника, но даже не учёл, насколько мстительным может быть сын браконьера. Хван Хёнджин, стащив ключи у родителей из-под носа, терпеливо дождался, пока Пхайю, наконец, выйдет из дома тем злосчастным утром, и вдарил по газам со всей дури, переломав ему ноги и рёбра. Рэйн, успевший своими цепкими глазками заметить знакомые глаза, зашипел от боли так, что у Хёнджина на долю секунды даже в сердце ёкнуло от чувства вины: надо было и его переехать. Забыв обо всех своих обидах, Рэйн дрожащими руками достал телефон из заднего кармана Пхайю, прижимая того к своей груди одной рукой и сидя посреди улицы на разбитых в кровь коленках, и позвонил первому, кто пришёл в голову: Прапаю, который никогда бы не оставил в беде лучшего друга, как бы сильно не выходил из себя. Сын хирурга точно знает, что делать, решил в тот момент Рэйн, даже не пытаясь сдвинуться с места: куда ему- хрупкому и невесомому омежке, тягать огромное тело Пхайю по асфальту в дом? Именно так он его и дождался: посреди улицы, прижимающий трогательно к себе Пхайю и ласково, практически в бреду нашёптывающий ему всякие нежности о том, как крыселёк, которым он обмахивает безрезультатно периодически его лицо, их спасёт. Не может не, ведь крыселёк приносит удачу, в этом Рэйн точно уверен. Прапай приехал спустя буквально сорок минут, выкрав у отца внедорожник для поездок в горы, пока тот был на работе. Вывалившись из машины поспешно, он крикнул что-то тому, кто сидел рядом, и пассажирская дверь открылась, выпуская Ская. Рэйн в тот момент был настолько шокирован тем, что из Пхайю натекло крови по самое не хочу, что даже не обратил никакого внимания на то, почему эти двое оказались вместе. Важней было спасти гибрида, который так и не пришёл в себя, приложившись виском об асфальт при падении. Прапай взял дело в свои руки, кивнув Скаю терпеливо, чтобы тот разобрался с зашедшимся в истерике другом, и погрузил Пхайю в машину, матерясь на чём свет стоит попутно. Он отлично понимает, кому Пхайю перешёл дорогу: этому обдолбышу, которого чудом не оставили на четвёртый год. -Ты как? - Скай поджал губы, протянув другу пластиковый стаканчик с водой, и подсел рядом виновато, осмелившись заговорить лишь спустя час, когда Пхайю уже увезли в операционную на каталке под руководством отца Прапая. Рэйн лишь прижал к животу окровавленный крыселёк, звеня им, и всхлипнул, уткнувшись в плечо лучшего друга разбито. -Прости меня. Это я виноват, я не должен быть говорить этого в тот день... -Ты всё сделал правильно, конфетка, - Прапай тяжело опустился рядом, подбадривающе похлопав по худощавому бедру Рэйна и улыбнувшись натянуто, - Так мы бы не узнали, что над Рэйном издевался тот утырок. Прости меня, блаженный, - Прапай хмыкнул с сожалением, понимая, что сам не лучше: вывел на эмоции лучшего друга, а Рэйна...Рэйн не его гибрид, и сейчас он это видит отчётливо, когда огромные глазки буравят дверь в операционную, а худощавые пальчики нервно сжимаются на страшенной, как склеп, игрушке, якобы приносящей удачу. -Я...А вы как...вдвоём? - Рэйн, похоже, выдаёт слова на автомате. Сверля глазками дверь, из которой то и дело выбегают врачи, отправляясь за какими-то своими нужными вещами, он всё норовит сорваться с места и вбежать мышонком в операционную, к своему самому родному на свете гибриду, но крепкая рука Прапая его сдерживает от эмоционального порыва, опуская на землю: он там сейчас будет только мешать. Пхайю нужна профессиональная помощь, а не удача крыселька. -Ну, Прапай меня проводил в тот день для дома, и...- Скай замялся, улыбнувшись стеснительно, и прикусил губу, поглядывая на альфу перед собой. Прапай сейчас сосредоточен на Пхайю, стискивает челюсти, стараясь давить из себя улыбку, как учил отец: никогда нельзя пугать своим страхом омег перед собой. Будь мужчиной, вне зависимости от своего возраста. Именно это он сейчас пытается делать, когда Рэйн на автомате кивает, словно ему и этой информации достаточно. Ему, на самом деле, всего достаточно будет, если только Пхайю откроет глаза. Вердикт врачей оказался не самым успокаивающим: кома. Пхайю подключили ко всевозможным аппаратам, а Рэйн, дрожащий губами, всё лепетал в тот момент что-то бессвязное о том, что ленточка пока ещё не распустилась. Прапаю и Скаю показалось даже, что он бредит от шока, но, собравшись с силами, Прапай зашёл к отцу в кабинет после длительной операции, и рассказал всё, как на духу, выудив клешнями из шокированного событиями Рэйна информацию. Хвана успели задержать, и, подняв записи на камере слежения, доказали его виновность. Восемнадцать Хвану исполнилось ещё около года назад, так что полную ответственность за содеянное он в итоге понёс, благодаря отцу Прапая, которого всеми правдами и неправдами сын уговорил не рассказывать ничего родителям Пхайю, прикрываясь выдуманной беременностью Юнги, взятой с потолка. А вот родители Рэйна узнали о случившемся буквально через три часа, и сорвались с места, как ненормальные, практически долетев по главной трассе до госпиталя. Тэхён тут же набросился на сынишку с объятиями, крепко его стискивая в руках, и всё целуя его кудрявую макушку, стараясь забрать урчанием всю боль на себя, как всегда это делал, в то время как Чонгук степенно вошёл в кабинет к отцу Прапая, выведав всю правду до последней нитки. После этого, он вошёл в палату к Пхайю, и прикусил щеку изнутри, рыкнув глухо при виде гибрида, выросшего у него перед глазами. Пхайю, откровенно говоря, выглядел отвратительно: весь залатанный, перебинтованный,подключённый к пиликающим аппаратам, с...крысельком на удачу на подушке рядом.</i> Рэйн. </i> -Как наш котопёсик? - Тэхён боязливо сунул голову в дверь, всё ещё прижимая сынишку к себе вплотную, и позволяя ему рыдать в три ручья в грудь. Чонгук сглотнул, разворачиваясь корпусом, и открыл доступ к виду потрёпанного младшего, над которым родители всю жизнь тряслись, обучая его всему, что только возможно. Не успели только обучить всепоглощающей любви к избраннику, при которой не следует впадать в...кому. Тэхён поджал губы, войдя в палату вместе с Рэйном, который тут же несдержанно бросился к Пхайю, наплевав на присутствие отца: сдерживаться нет смысла, учитывая то, что ему позволили в течку остаться у него, доверившись Пхайю полностью. Чонгук оглянулся на своего истинного, который кивнул ему коротко, шмыгнув носиком, и вздохнул тяжело: -Рэйни, осторожно, солнышко. Ему надо немного поспать. -Он проснётся, проснётся!- Рэйн задрожал губами, орошая грудь любимого крупными слезами, и Чонгук встал с места, прикрыв глаза: на сына без слёз не взглянешь, на его избранника- тем более. Откуда взять достаточно сил, чтобы позвонить Хосоку, и сообщить о случившемся- он не имеет понятия. Но лучше это сделает он, чем врачи или Тэхён, уже, было, заикнувшийся о помощи. Нет, такая помощь в подобный момент не понадобится. "Пхайю лежит в кОмышах" звучит не так уж и радужно при таком раскладе. -Проснётся, мой тигрёнок, конечно проснётся, - Отец подошёл к нему, целуя ласково в макушку и пытаясь отстранить от тела Чона, но тщетно: Рэйна словно магнитом прицепили, и Тэхён цыкнул недовольно, присев элегантно рядом, по другую сторону, и мурлыкнув сладенько: -Чонгукы-ы, коняка, позвони Хоби и кисульке, а мы позаботимся о нём. О целительных свойствах кошачьих Чонгук знает не понаслышке, так что позволяет обоим облепить Пхайю, выходя из палаты, попутно похлопав по плечу Прапая и благодаря его, на чём свет стоит, за помощь. Он не церемонится долго, и просто говорит Хосоку, что Тэхён, по его словам, "настолько беременен, что уже скоро лопнет от молчания, если не расскажет всё Юнги вживую". Как только Юнги с довольным урчанием отходит от трубки, Чонгук говорит Хосоку, напрягшему лицо и все мышцы тела мгновенно, всю правду, без утайки, оставляя право выбора причины отъезда за альфой. Он возвращается в палату с тёплым чаем с молоком для своих родных, и благодарно улыбается понятливым Скаю и Прапаю, которые остались за пределами палаты: кошачьи распускают свою сущность, окутая феромонами гибрида и урча, как два очаровательных трактора. Тэхён сынишку этому трюку научил ещё в раннем детстве, с гордостью красуясь перед Чонгуком после каждого удачного тарахтенья мурчашничком: вот , мол, кошачья -то сущность всё равно победила, что бы ты там не хотел. Вот и сейчас, Чонгук отставляет в сторону чай, присев неподалёку, и мониторит показатели, показывающие крайне стабильный низкий пульс, и понимает, что в этот раз поможет только чудо. Но крыселёк не помогает. -П-папуси, я...я не специально, я не хотел, он...он на работу хотел, и... -Тшш, тише, котёнок, иди ко мне, иди, иди к папе на коленки, - Чонгук заворковал любовно, протянув руки уставшему и разбитому гибриду, и тот с трудом отлип от Пхайю, уступив место более опытному Тэхёну, который тут же уркнул, беря ответственность на себя и урча на тон ниже, пустив вибрации по всему его телу. Хныкнув от боли, Рэйн сел на колени к отцу, который прижал его к своей груди, успокаивая и цыкая в сторону разбитых в кровь худощавых коленок: -Всё обязательно будет хорошо, котёночек. Пхайю немножко поспит, и проснётся, обещаю, - Чонгук поцеловал сынишку в висок, зачесав непослушные кудряшки за его аккуратное ушко, и вздохнул, окинув своего истинного полным любви взглядом: как Тэхён умудрился родить им подобное совершенство? Как Рэйн умудрился превратиться в неженку из манерного ураганчика, который ревновал отца даже будучи в утробе? Когда всё успело так перемениться? -Папуси, я...мы...мы с ним... -Не бойся ничего, хорошо? Рэйни, посмотри на меня, детка, Пхайю обязательно проснётся, врач сам сказал, ты всё слышал, - Чонгук даже косвенно, даже на маленькую, крохотную секунду не представил бы себе, что именно хотел ему сказать сын. Он настолько поглощён сейчас волнением, что всё, что у него в голове- состояние Пхайю, показатели которого подскочили от всхлипа Рэйна, вынудив обоих родителей вопросительно обернуться к нему, словно синхронизировавшись. Гибрид тут же засеменил в сторону койки, влезая на неё и оплетая его руку, прижимаясь губами к плечу Пхайю, и Тэхён мурлыкнул ласково, расплывшись в улыбке: -Идём, кобелинушка. Рэйни справится дальше сам. -Рэйни, ты уверен? Гибрид закивал активно, зажмурив стыдливо глазки, и прижался тесней к любимому, затарахтев, как трактор на поле: он своего Пику не оставит, не надейтесь. И Тэхён, учуявший их истинность самым первым, ласково поцеловал сынишку в висок, встав с насиженного места, и взяв свою порцию остывшего чая, чтобы не мешать. Он направился к двери, и поджал пухлые, капризно очерченные губки, в точности как у сына, шепнув Чонгуку: -Наш тигрусик ему поможет. Пойдём. -Где мой сын? Где мой мелкий мурчашник, пустите меня к моему гибрёнышу!- Мин Юнги, совершенно потерявший, кажется, разум по дороге, влетел в госпиталь, прижимая к себе пижамы единственного сына и перебирая своими худощавыми тонкими ножками так быстро, что даже Хосок за ним не успевает. -Кошечка, всё будет в порядке, тебе нельз.... -Заткни рот, поганец, ты всё знал, пень обрубленный!- Юнги хищно зашипел, сверкнув яростно глазками, и Хосок поджал губы, выдохнув и вновь нагнав истинного, остановившегося у двери в палату: они долетели, как только смогли, и никто не смог скрыть от папиного сердечка, что что-то произошло. Юнги почувствовал боль всем своим крошечным мурчашничком ещё в первую минуту, как только муж остался на телефоне с Чонгуком, а дальше - просто собрал чемоданы с такой скоростью, что к концу разговора они уже стояли в ряд у двери, а сам он нетерпеливо напяливал на себя любимые кроссовки, мяукая беспомощно Хосоку о том, что их крошка-сынишка (с каких это пор?!) совершенно один, без него, без папулечки, и вообще! Подобного эмоционального диапазона в адрес гибрида Хосок не видел уже около десяти лет, так как Юнги научился держать свои эмоции в узде, но сейчас - уж простите, но ни за что! Он влетает в палату, тут же застыв на месте, когда видит, как Рэйн, этот славный тигрёнок, самозабвенно вылизывает его сыну шею и урчит, пытаясь привести в себя всё ещё лежащего без сознания гибрида. Хосок входит в палату следом, степенно обойдя мужа и подойдя к койке, чтобы сесть рядом и тактично прокашляться: -Р-рэйни? -Ммр...- Это всё, что он может выдать из себя. Густой, терпкий и горчащий феромон ряженки, смешанный с арбузным мармеладом заполняет не только лёгкие, но и всю палату, и Хосоку с Юнги становится ясно сразу с порога: Рэйн лечит так, как умеет, и не остановится, раз природа диктует ему своё. Показатели на секунду повышаются, но он не отвлекается. -Это...Это то, о чём я... -Думаешь. Да, киска, - Хосок улыбнулся натянуто, обеспокоенно глядя на сына и обнимая мужа из-за спины. Юнги обмяк в его руках, всхлипнув тихонько, и позволил себе слабость, вцепившись пальчиками в его предплечья, ища опору. Пхайю должен прийти в себя: по анализам врача- буквально не сегодня- завтра, и всё благодаря Рэйну. Хотя о том, что попал он в кому косвенно тоже благодаря Рэйну - история умалчивает. Кому надо знать о таких деталях? Вон, Хван уже отсиживает свой зад в местах не столь отдалённых, а Пхайю...А Пхайю коротко, но заметно шевелит рукой, которую оплёл Рэйн, и Юнги это тут же замечает: -Он шевелил, ты видел? Рэйни, он шевелился! Рэйн причмокнул губками довольно, гордый своей работой: папуля учил правильно. Папуля учил, что если истинному плохо, надо облепить его, как клещик, и тарахтеть, пока не уснёшь, от заката до рассвета, чтобы мурчашник потом довольно мурлыкал. И у него, вроде как, получается даже. Юнги подошёл к койке медленно, не мешая Рэйну заниматься своим делом, и положил рядом вещи, взяв за руку сынишку и поцеловав её: когда он успел так вырасти, он понятия не имеет. Юнги всю жизнь цепко выглядывал каждый шаг и каждое слово Пхайю, боясь упустить из виду любое его достижение, и оказаться плохим родителем, какими оказались его собственные, и сейчас , глядя на него, безмятежно лежащего на койке и облепленного, словно пёсик клещами по весне, Рэйном, он понимает, что упустил крошечную деталь: показатели бы не шелестели пиликаньем, если бы его сын не был влюблён в того, кого видеть не хотел всю свою жизнь. Они бы не подскочили, когда Рэйн оторвался от его шеи, облизывая распухшие губы и разглядывая его лицо слезящимися огромными глазками, если бы он не чувствовал Рэйна, которого избегал всю жизнь на любом застолье, и норовил раздразнить и обидеть колким словом, отняв последнюю ленточку. -Рэйни, это...ты...вы... Гибрид виновато посмотрел на него, обнимая крепко избранника, насколько позволили провода и бинты, и поджал губки, не зная, что говорить Юнги, который распахнул пошире глаза, уставившись на его обнажившуюся ключицу с тёмным и красноречивым засосом. Протянув руку к гибриду, он наскоро прикрыл рубашкой непотребство, скрыв его от глаз Хосока, который отошёл к столу, чтобы налить ему воды, и прижал палец к губам, кивнув коротко: выбор сына Юнги ни за что не станет оспаривать. Особенно- если этот выбор- невинный клубочек по имени Рэйн, с огромными глазищами и невероятно покладистым характером, когда дело касается Пхайю. -Я поговорю с врачом, наверняка надо купить препараты. Юнги, кошечка, останешься с Рэйни и Пхайю? - Хосок подошёл к супругу, чтобы мягко огладить его щёчку, протянув стакан воды, и тот закивал активно, передавая его Рэйну: ему после тарахтенья нужней. -Да-да, ты это...ты иди... -Я люблю вас. Всех троих, - Хосок подмигнул застенчиво вжавшемуся в плечо его сына Рэйну, и вышел из палаты, оставив их наедине. Юнги, проводив его взглядом, прочистил клычки языком, тут же развернувшись к Рэйну с прямым вопросом: -У вас с моим сыном был секс? Глаза Рэйна округлились до такой степени, что Юнги показалось, что они сейчас выпадут. Это, всё -таки, не Тэхён, который когда-то бесстыдно лез к нему в ванну, шутя о размере своего члена, а после мастурбировал на его диване по видеосвязи. Рэйн икнув, мяукнув что-то невнятное, и раскраснелся, и искоса глянул на несчастный крыселёк, уповая на удачу, когда шепнул: -Между нами всегда был кры-крыселёк? -Это да, или нет, Рэйни? - Юнги фыркнул, поправляя одеяло на койке сына, и улыбнулся разнеженно, услышав тихое мычание в ответ: перечная мята влезла в лёгкие Пхайю, и, безусловно, действует на гибрида заживляюще. Всё-таки, нет никого на этом свете, кто мог бы вылечить собственное чадо лучше, чем родитель. -Я...Я дал ему все ленточки. -И себя тоже вместе с ними, тигрусик? -П-па...- Пхайю открыл глаза, промаргиваясь и хрипя, и Юнги выдохнул рвано, тут же перед ним опустившись, и принявшись нажимать хаотично на кнопку вызова врача: -Пхайю, Пхайю, ураганчик мой, балдёныш мой, мой гибридыш, - Мин принялся расцеловывать его лицо, и Пхайю покосился в сторону Рэйна, непонятливо сведя брови на переносице: -П-па, чт...что происходит? -Пхайю? - Хосок вошёл вместе с врачом и родителями Рэйна, дав место профессионалу и оттащив мужа от сына, - Пхайю, родной, ты как? -Нормально, а...а я почему тут? -Ты ничего...Ты...- Чонгук склонил голову, сощурив глаза и покосившись в сторону Рэйна, который сжал губки обиженно, отвернувшись к Тэхёну, и прибившись к его боку. -У вашего сына амнезия, это нормально при его состоянии, - Врач улыбнулся коротко, довольный своей работой: Пхайю пришёл в себя довольно быстро, и это не может не радовать. -Пхайю, сынок, что из последнего ты помнишь? - Хосок толкнулся языком за щеку, присев рядом с сыном, и тот пожал плечами, дёрнувшись, и ойкнув от боли во всём теле: -Да ничего особенного, я...Ну, день рождения мой был. Вы сказали, чтобы я с этим блаженным тусил весь день, - Кивнув в сторону Рэйна, который пискнул неверяще, вжимаясь в тело родителя чувствительной кнопочкой, Пхайю закатил глаза, прикрыв их тут же, - Что я тут...как я тут? -Тебя сбила машина. - Чонгук сказал это первым, прокашлявшись тактично и встав по другую сторону от своего сына, отлично зная, что на задней стороне его косухи красуется чёрная ленточка, за которую в любую секунду могут дёргать его любимые кошачьи. Именно этим и занялся Рэйн, спрятавшись за ним, словно за шторой в родном доме: габариты как раз такие же. -Я...ого...ког...когда? - Гибрид кашлянул, зажмурившись от прошившей всё тело боли, и глянул в сторону Тэхёна, который вцепился в него взглядом, буквально считывая с него каждую эмоцию: раньше такого не было. Что происходит-то? -Буквально два дня назад. Всё в порядке, не напрягайся, ты вспомнишь всё, просто постепенно. - Врач цыкнул в ответ на его попытку сесть на койке, и осторожно уложил его обратно. удерживая за плечи, - Прыткий конечно, но не спеши так сильно. Всему своё время. Выдохнув тяжело, Пхайю надул капризно губы, с отвращением глянув на Рэйна: этот придурок с ленточкой играется, а ему что? Отвернувшись лицом в сторону, он чуть не подпрыгнул на скрипнувшей койке: -Что за!... -Отдай сюда, - Тэхён нервно схватил крыселёк, прижав его к груди, и обиженно фыркнул, - Это тигруськино. -Да больно нужна такая страхол... -Чон Пхайю, - Юнги предупредительно зашипел, вспомнив виноватый и потерянный взгляд Рэйна, который трудился мурчашничком на общее благо два дня, и тут же пресёк привычную колкость, - Ещё одно слово в адрес кисулюшки, и я отниму у тебя все ленточки. -Да и пожалуйста, - Пхайю раздражённо бросил это папе, поджав губы, и посмотрел украдкой на отца, который вскинул бровь многозначительно: пиши пропало. Юнги никто не смеет обижать. - Прости, папуля. -Думаю, Рэйни пора домой, ребята. Он немного устал, - Чонгук обнял сынишку, стараясь его подбодрить, и Пхайю заиграл бровями довольно: ну, хоть одна хорошая новость. Этого блаженного не будет рядом, и уже хорошо.