* * *
Стоя вместе со Снейпом перед маггловским обувным магазином, Гарри осторожно спросил: — Что мы здесь делаем? — Вы же не думаете, что сможете выдержать наш темп, не так ли? — он указал жестом на кроссовки Гарри. — Заклинания, которые я использовал, чтобы починить их, не справятся с этим. Это обескуражило Гарри, и он уставился на свою обувь. Только сейчас он заметил, что дырки были залатаны, а подошва стала более мягкой. — Вы… вы их починили. — В качестве временного решения, — Снейп был раздражен, приняв заявление Гарри за возражение. — Вы что, вообще не слушаете на уроках трансфигурации? Сочувствую профессору МакГонагалл! Новый материал значительно лучше того, который был залатан с помощью магии, особенно такой изношенный, как эти жалкие лохмотья, которые вы называете кроссовками! Гарри вздохнул: — Мне всё равно не нужно… Снейп внезапно шагнул вперёд и гневно указал на ноги Гарри. — Это полный хлам. Неудивительно, что вы получили такую травму. Может быть, вам удобно носить обувь до тех пор, пока она не развалится на части, но мне нужно, чтобы вы действительно могли ходить. Гарри сжал кулаки. Он знал толк в том, чтобы использовать вещь до тех пор, пока она служит ему. Он никогда бы не выбросил кроссовки, которые были ему впору, только из-за нескольких дырок. Но он сомневался, что сможет объяснить это Снейпу. — У меня нет с собой столько маггловских денег, — пробормотал он. Снейп бросил на него грозный взгляд. — Я могу позволить себе купить вам чёртовы ботинки! Гарри был ошеломлен. Вовсе не это он имел в виду. Издав нетерпеливый звук, Снейп схватил его за руку и потянул внутрь. Гарри последовал за ним, лишь бы не устраивать сцену перед маглами. — Возьмите одни из этих, — приказал Снейп, указывая на стену с кроссовками на полках. Не дожидаясь ответа, сам он направился к витрине с походными ботинками. С недоумением пытаясь надеть маску безразличия, которая так хорошо служила ему в последние дни, Гарри достал один кроссовок, чтобы взглянуть на цену, но тут же отложил его. Мерлин, он и забыл, какой же дорогой бывает обувь. Он так долго колебался, что Снейп раздраженно подошёл к нему. — Это не экзамен, Поттер. Просто выберите что-нибудь! Гарри схватил самую дешевую пару с витрины, но Снейп вырвал её у него. — Это? — гневно осведомился он, тряся хлипкой парой серых кроссовок. Он бросил их обратно на полку, а затем взял гораздо более стильные и прочные: черные кроссовки, с красной полосой по бокам, — Вот. — Они дорогие… Снейп оскалился на него, страшно сверкнув взглядом: — Если вы оскорбите меня еще раз… — Я не говорю, что вы не можете себе их позволить, — огрызнулся Гарри. — Просто вы не обязаны дарить мне что-то настолько, настолько… — Настолько что, ну? Отвечайте! — Настолько хорошее, — прошипел Гарри, его лицо порозовело. — Послушайте, я знаю, что мои кроссовки старые, но они мне подходят, и они прекрасно служили в течение многих лет. И вы их отремонтировали, верно? Мне действительно не нужны новые, сэр, правда. Снейп на мгновение замолчал. И тут же Гарри внезапно обнаружил, что его старые кроссовки исчезли. Он стоял в одних носках. Подняв глаза, он обнаружил, что профессор уже повернулся к кассе с новыми кроссовками в руках. — Нам нужен шестой размер, — сказал Снейп кассиру. — И он наденет их прямо сейчас. — Отличный выбор, — улыбнулся маггл. — Ваш сын занимается бегом? — Хотелось бы верить, что нет, — ответил Снейп, ничуть не смутившись, — учитывая, что я его надзиратель. — О-о-о, — мужчина посмотрел на Гарри, стоявшего в одних носках. Должно быть, его вид был достаточно устрашающим, так как маггл поспешно повернулся обратно к Снейпу. — Я, э-э-э, я не знал, что надзиратели занимаются подобными вещами. — Полагаю, — сказал Снейп, старательно выговаривая каждый слог, — Я просил шестой размер. — Точно. Сию минуту, сэр… Вскоре Снейп вернулся и бросил коробку к ногам Гарри. — Вы можете надеть их или ходить босиком, — отрывисто сказал Снейп, скрестив руки. Он бросил короткий взгляд, чтобы убедиться, что маггл за прилавком его не слышит, и продолжил: — Посмотрите, как они сидят. Я могу изменить их размер, если потребуется. Гнев Гарри превратился в растерянность. Снейп не собирался отступать, поэтому он нехотя сел и принялся распаковывать обувь. Красивая коробка, хрустящая бумага, совсем новые, и оттого ещё немного жёсткие кроссовки… Гарри не мог припомнить, чтобы ему когда-либо дарили обувь. Кажется, у него вообще никогда не было новых ботинок. — Пройдитесь немного, — приказал Снейп, как только Гарри надел кроссовки. — Они хорошо сидят. — Пройдитесь. Немного. — Я же говорю… — Просто сделайте это. Чувствуя себя глупо, Гарри начал вышагивать перед Снейпом. — Ваши пятки приподнимаются, — критически заметил Снейп, — Подойдите сюда. — Я не… — Не заставляй меня повторять снова. Взбешённый, Гарри сел на скамейку. Снейп встал перед ним на колени, спиной к прилавку, так что кассир не мог видеть его действий. Профессор взялся за пятку Гарри и, без помощи палочки, медленно уменьшил кроссовок. Затем он постучал по носку и спросил: — Всё ешё велико? — Нет, всё в порядке, — пробормотал Гарри сквозь стиснутые зубы. — Перестаньте вести себя как капризный ребёнок, — пренебрежительно сказал Снейп, — Для долгой ходьбы хорошая обувь необходима. Я не хочу, чтобы вы тормозили меня из-за мозолей и судорог, если этого можно легко избежать. Гарри уставился на него. Снейп, не обратив на него внимания, устремил свой взгляд на другой кроссовок Гарри. Он повторил процесс уменьшения. Профессор действовал с отработанным мастерством, и у Гарри возникло ощущение, что тот делал это уже много раз, вероятно, на своих собственных ботинках. В голове Гарри промелькнул образ миссис Уизли, суетящейся над мантией Рона, и он с силой отбросил его в сторону.* * *
«Интересно, каково это — оказаться на их месте», — подумал Гарри, наблюдая, как группа подростков-магглов со смехом выходит из кафе. Он наблюдал за улицей через магазинную витрину, ожидая, пока Снейп как обычно купит свою газету. Было уже за полдень, и на смену спешащим на работу людям пришла более молодая публика, наслаждающаяся летним днём в центре города. Гарри всегда ощущал себя комфортно среди магглов, как и Гермиона. Но сейчас мир за стеклом казался ему чужим, почти таким же странным, каким был Косой Переулок, когда он впервые прошел сквозь кирпичную стену за «Дырявым котлом». Волшебное сообщество иногда всё ещё казалось новым, а место Гарри в нём — зыбким. Ощущая себя чужаком и здесь, Гарри испытывал опустошение, словно паря между двумя мирами и не имея корней ни в одном из них. Что общего было у него с этими людьми? С их школьной или рабочей жизнью, с их надеждами и заботами… Мимо прошла молодая пара с сияющими лицами, толкая перед собой коляску. «У этих людей есть будущее», — подумал он. Он повернулся к Снейпу. Тот внимательно изучал свою газету, ожидая, пока ему принесут остальные товары. Изучая насупленное лицо этого человека, Гарри вдруг вспомнил о том, как прошлым летом сам копался в мусорных баках в поисках новостей. «Проверяет, не напал ли Волдеморт», — это была всего лишь догадка, но, глядя на напряжённые плечи Снейпа, он почувствовал, что она верна, — «Наверное, это единственный способ получать новости, если мы действительно настолько отрезаны от Ордена». Где-то в волшебном мире царил запоздалый шок от возвращения Волдеморта. Ещё месяц назад это было бы важно и для Гарри. Но он, похоже, оставил все свои эмоции в обломках кабинета Дамблдора, у него не осталось ничего. Мысль о том, что Снейп может быть настолько увлечён, показалась ему странной, хотя теперь, когда он задумался об этом, было бы глупо полагать иначе. Ни один член Ордена не смог бы выполнять ту опасную работу, которую они выполняли, не говоря уже о том, чтобы хладнокровно шпионить за Волдемортом. Каково это — из человека, играющего столь важную роль в войне, превратиться в беглеца? В голове промелькнул образ Сириуса, и в тот же миг Снейп поднял глаза, встретившись с ним взглядом. Гарри отвёл глаза, сердце заколотилось в горле. «Как я могу сравнивать его со Снейпом?» Раздался шорох, и на прилавок перед Гарри опустился сэндвич, завёрнутый в вощёную бумагу. — Съешьте по дороге, — приказал Снейп. Он перекладывал упаковки с растворимым кофе, чаем и вяленым мясом в сумку и поэтому не заметил изумлённого выражения лица Гарри. Это объясняет, почему он так долго стоял у кассы. Гарри положил увесистый сэндвич в свою сумку, испытывая чувство неловкости. — Вы не должны этого делать, понимаете, — сказал он, выходя вслед за Снейпом на улицу, — У меня достаточно маггловских денег на сэндвич. Я могу купить себе… — Да, я знаю, что у вас достаточно денег, — Снейп как будто слушал вполуха, не отрывая глаз от светофора, — Бог знает, как магглы испортили… Он остановился, затем повернулся к Гарри с отсутствующим выражением лица. Не выдержав пристального взгляда, тот сказал: — Уже можно переходить. Снейп моргнул, а затем повел его через улицу. — Вы доставили мне достаточно хлопот в обувной лавке, — сказал мужчина несколько минут спустя, — Как я уже говорил, меня вряд ли можно назвать нищим. Возможно, вам будет трудно это постичь, но для того чтобы вы оставались в живых, нужно кормить вас. Так что поберегите ваши карманные деньги. — Но я могу… — Я буду воспринимать любой дальнейший спор об этом как оскорбление, — отрывисто сказал он, и Гарри подавил своё желание протестовать дальше.* * *
Снейп не обсуждал с ним их маршрут, а Гарри был плохо знаком с маггловской Британией. Тем не менее он мог сказать, что их извилистый путь пролегал куда-то на север. Этот человек был странным попутчиком. Он часто отвлекался, его мысли лишь наполовину были заняты Гарри, а другая часть находилась где-то в другом месте, занимаясь расчётами. Он прокладывал маршрут петлями и зигзагами, часто возвращаясь назад. Он упорно настаивал на том, чтобы они никогда не задерживались на одном месте. И сколько бы Гарри ни спрашивал, почему они так петляют, профессор категорически отказывался давать прямой ответ. Бывали дни, когда они практически не говорили друг другу ни слова, что вполне устраивало Гарри. Хотя он подозревал, что такие дни сочтены. Шаткое перемирие, заключённое ими после инцидента с заклинанием привязывания, было слишком напряжённым, чтобы продержаться долго. Их старая взаимная неприязнь не могла так просто угаснуть. Гарри проводил время, дополняя свой список, или пытаясь это делать. Он быстро разросся до нескольких листов пергамента, испещрённых возможными стратегиями, схемами тренировок и вопросами к Дамблдору, и теперь уже было трудно продвигаться дальше. Не так-то много он мог сделать без возможности практиковать заклинания, и даже если бы эта возможность была, всё в итоге сводилось к тому, что Волдеморт был гораздо более сильным и опытным волшебником. Чтобы Гарри смог победить его, в запасе у Дамблдора должна была быть какая-то хитрость. Какая-то сила, о которой Тёмный Лорд не знал. По мере того как июль переходил в август, Гарри не мог отделаться от ощущения, что работа над его хлипкой пачкой конспектов бесполезна. (В день его рождения совы не прилетали. В отличие от себя двенадцатилетнего, Гарри знал, друзья не забыли его. Он подозревал, что щитовые чары Снейпа просто не позволяли друзьям их найти.) Дни, проведенные в тесных вагонах метро, не помогали. Для Гарри новизна города давно померкла, и теперь все здания казались ему серыми, а улицы замусоренными. Он тосковал по красочности Косого Переулка, по болтовне Уизли в Норе, по пыльному запаху Хогвартса… Маггловский мир, казалось, тоже утомлял Снейпа. Он рылся в газетах, как утопающий в поисках обломков. Иногда Гарри просыпался и обнаруживал, что тот сидит в темноте, уставившись в стену перед собой. В том, как он расхаживал по комнате, чувствовалось беспокойство, — словно ястреб, сидящий в клетке и жаждущий присоединиться к своей стае. Его движения были знакомы, но Гарри не мог понять, почему, и отказывался признать, кого он ему напоминает. Гарри подозревал, что профессор использует зелье, чтобы не заснуть. Каждый вечер, после наложения защитных чар, Снейп раскладывал свои книги на столе — или в кресле, или на полу, в зависимости от того, где они находились, — и работал до поздней ночи. Иногда он устанавливал свой котёл, и Гарри краем глаза наблюдал, как профессор запускает множество сложных реакций, часто проверяя одно и то же снова и снова. Гарри часто заставал Снейпа поутру, косящегося на свои записи так, словно они были написаны на русалочьем языке. Чувствуя, что его работа заходит в тупик, Гарри стал отвлекаться от своих записей и изучать Снейпа. Подозрение, что исследования профессора касаются его самого, и что в них есть какой-то ключ к победе над Волдемортом, крепло с каждым днём. Однажды, скучая в ожидании, пока Снейп закончит расспрашивать какого-то несчастного работника станции, Гарри заглянул в одну из его книг для записей. К своему разочарованию, он обнаружил, что написанное плотным острым почерком было зашифровано. «Бьюсь об заклад, Билл легко сможет разгадать нечто подобное», — подумал Гарри, — «И Гермиона тоже». Из его рук выхватили тетрадь и с силой бросили её рядом на скамейку. — Только попробуйте еще раз, — сказал Снейп так угрожающе, что Гарри почувствовал, как по его рукам пробежали мурашки. — Не буду, сэр, — пробормотал Гарри.* * *
Гарри проснулся от ставшего уже привычным чувства ужаса. День простирался перед ним, как дверь в бездонную пустоту, а за этой дверью было завтра, потом снова завтра, и снова завтра. Бесконечная и неотвратимая череда чёрных дверей. Ему хотелось только одного — погрузиться в сон и больше никогда не просыпаться, но на этом пути его ждали лишь кошмары. Услышав звук царапающего пера, он ухватился за него и заставил себя сесть. Снейп работал, как обычно. Он сгорбился, одна его рука вцепилась в волосы, которые были стянуты в растрёпанный хвост на затылке. Писал он прерывисто, постукивая по столу и мрачно бормоча себе под нос во время каждой паузы. Наблюдая за ним, Гарри почувствовал, как в груди зашевелилась колючая обида. На дворе стоял август, Дамблдор до сих пор не связался с ними, а Снейп так и не предоставил Гарри никакой дополнительной информации. «Они ждут, что я убью Волдеморта, но держат меня в неведении». Сдерживая вздох, Гарри поднял сумку с пола у кровати и достал свои записи. Он пролистал их без особого энтузиазма, задержавшись взглядом на книге, которую использовал в качестве подложки для письма. Это были «Магические эликсиры и зелья», учебник по зельеварению с первого по пятый курс. Почему меня не удивляет, что вы не узнаете обычные растения, которые может опознать любой второкурсник? Нахмурившись, Гарри отложил свои заметки и, открыв книгу, перешёл к разделу о целебных травах. Он нашел иллюстрацию с изображением фиолетовых цветов и прочитал: Вербена — от инфекций, мальва — для успокоения. Все вместе — простая, но эффективная мазь для ран. Что касается проблем с пищеварением, то чай из иссопа может облегчить состояние. Он попытался найти хоть какое-нибудь описание синего зелья, которое приготовил Снейп, но ничего не нашел. «Должно быть, это зелье уровня ЖАБА или выше…» — подумал он. Гарри снова взглянул на Снейпа. Он неоднократно видел, как тот использует заклинания невербально и без помощи палочки. Он был мастером зелий, окклюментом, а также членом Ордена и бывшим Пожирателем смерти, и Гарри полагал, что он мастерски владеет дуэльным искусством. «Все эти навыки мне бы пригодились», — с горечью подумал Гарри. Но Снейп продемонстрировал свою неспособность научить Гарри, сначала на Зельях, а затем на занятиях Окклюменцией. И Гарри сомневался, что Снейп сможет научить его убивать. «Интересно… он кого-нибудь убил?» — думал Гарри. Словно почувствовав мрачные мысли о себе, профессор отбросил перо. — Если уж вы встали, не лежите просто так, — проворчал он, — Мы должны быть готовы к отъезду. Вот. Поешьте, а потом отправляйтесь в ванную. Он бросил Гарри сверток, который тот инстинктивно поймал — это оказался сэндвич. Он сразу же вспомнил тот, который Снейп купил ему в магазине на углу; в тот день было солнечно, но краски воспоминаний показались ему какими-то блёклыми, потускневшими. Краем глаза он увидел свои кроссовки, стоящие у кровати и выглядящие как новенькие, и в животе у него закипело неприятное острое чувство. Это должен был быть Сириус. Брать его с собой в поездки на поезде, покупать ему еду, следить за тем, чтобы его обувь была впору. — Солнце едва взошло, — тихо сказал Гарри, — Обычно мы выезжаем через час… — Не жалуйтесь, просто выполняйте, — огрызнулся Снейп. И он пробормотал под нос ещё что-то, что Гарри не смог полностью расслышать, но уловил «ленивый, как его отец». Эти слова, словно заклинание, изменили то острое чувство внутри, превратив его в нечто более жёсткое и холодное. Иногда он чувствовал подобное по отношению к Вернону, особенно когда его посадили под замок летом после первого курса. Это было что-то вроде мстительности, когда он знал, что не может причинить кому-то боль, но желал этого. Гарри разжал руку и позволил сэндвичу упасть на пол. Снейп обернулся. Вощеная бумага развернулась от удара, и они оба наблюдали, как сэндвич рассыпается на части, слои разлетаются по ковру, словно игральные карты. Снейп долго молчал, а затем холодно проговорил: — Мои извинения. Вы ожидали полноценного обеда? — Я ожидал, что Дамблдор уже свяжется с нами. — Только не надо начинать. Несмотря на эти слова, Снейп полностью развернулся в кресле, глаза его горели нетерпением. «Он хочет ссоры», — подумал Гарри. — «Он хочет, чтобы я ответил, и дал ему повод». Чувствуя себя отчужденным от самого себя, ведомый горьким любопытством — приглушенным, разрушительным желанием узнать, как далеко он может зайти, — Гарри решил дать ему это. — Но, похоже, вы хотите моего внимания. Снейп встал. — У вас что, вата в ушах? Я сказал, готовьтесь к отъезду. А из-за вашего ребячества, — он взмахом палочки ликвидировал беспорядок на полу, — «Нам придется остановиться, чтобы поесть по пути на станцию. — Не беспокойтесь. Дамблдора здесь нет, помните? Так что не нужно притворяться, что вам не всё равно. Я могу вытерпеть небольшой голод, профессор. Челюсть мужчины напряглась. — Я более чем потерял терпение от подобного вашего отношения. — Забавно, я чувствую то же самое. Что, исследования идут не так хорошо? Глаза Снейпа сверкнули, а руки сжались в кулаки. Гарри наблюдал на расстоянии. В каком-то смысле это было приятно — то, как быстро он смог заставить этого человека выйти из себя. — Вы даже не представляете, насколько это важно. — Вы правы, я не знаю. Постойте, вы же мне ничего и не рассказывали. — Вам и не нужно знать! — прорычал Снейп. Он начал жестикулировать, что Гарри часто замечал за ним этим летом. В Хогвартсе он не был таким эмоциональным. — Вы не вправе знать все только потому, что вы Гарри чёртов Поттер! Вы понимаете, что даже члены Ордена не могут знать все… Он задел рукой кружку, и обжигающе горячий кофе плеснул ему на ногу, но Снейп не обратил на это внимания. Он схватил ближайшую к разлитому кофе тетрадь и отшвырнул её в сторону. Затем он просто остался стоять спиной к Гарри. Его ногу, несомненно, жгло. Гарри вдруг почувствовал, как заколотилось в груди, и затаил дыхание. В течение долгого времени они оба были похожи на статуи в этой безмолвной комнате. — Поттер, — наконец произнес Снейп, его голос был очень, очень тихим. — Не заставляйте меня повторять… Гарри быстро соскользнул с кровати и направился в ванную.* * *
Этой ночью Гарри снова вернулся в старый кошмар: Лицо Квиррела, покрывающееся волдырями под его руками, запах дыма в носу и горле, их крики, слившиеся воедино. Он проснулся спустя несколько часов после полуночи, из его горла вырывалось тяжелое дыхание. Этот сон не снился ему уже много лет. После того, как всё это случилось на первом курсе, он мучился несколько недель, но с тех пор мысль о Квирреле не вызывала в нем никаких эмоций. Его дыхание было негромким, но слышным в тихой комнате. Когда не последовало ни одного ехидного замечания, он с дрожью в руках сел, чтобы взглядом поискать Снейпа. На полу стояло зелье под заклининанием стазиса, а профессор сидел перед ним и спал мертвым сном, опустив голову на грудь. «Хватит, с этим покончено», — яростно подумал он, заставляя себя подняться с кровати и направиться к письменному столу. — «Ты убил человека, и тебе придется убить ещё раз. Ну и что? Сосредоточься на том, что ты должен сделать сейчас!» Не обращая внимания на толстые тетради с нечитаемыми записями, он потянулся к одному из фолиантов. Гарри пролистал несколько страниц, не видя содержимого. Перед ним стояло лицо Квиррела, его кожа, скручивающаяся, как бумага в пламени свечи, снова и снова. Когда проезжающая мимо машина пустила по потолку лучи света, Гарри охватило сильное желание оказаться как можно дальше. Прочь из этой удушливой комнаты, подальше от Снейпа. Может быть, дело было в жаре или в парах зелий, но он едва мог дышать, ему нужен был воздух… С книгой и сумкой наперевес он спустился в вестибюль под мантией-невидимкой, прошёл мимо служащего и вышел на прохладный ночной воздух. На улицах всё ещё оставалось несколько магглов — усталые работники ночных смен и пьяные компании, бредущие домой из клубов. Гарри был рад своей невидимости и с легкостью уворачивался от них, а плащ развевался у его ног. «Я мог бы быть призраком», — подумал он, и дыхание стало замедляться, когда он повторил их со Снейпом вчерашний путь. Он собирался повернуть назад, как только дойдет до входа в метро, но горечь от необходимости возвращаться в отель, к Снейпу, остановила его. Он вспомнил о связывающем заклинании, о несправедливых высказываниях, об утаивании информации и обо всех других проявлениях жестокости, которым этот человек подвергал его с одиннадцати лет. Снейп вёл себя как обычно и всё же ожидал, что Гарри будет просто подчиняться ему? Крепко сжимая украденную книгу, он вошел на станцию метро. Бесшумно, как призрак, он спускался по эскалаторам и шел по гулким коридорам. У турникетов он замешкался, а затем перепрыгнул через них и вышел на пустую платформу. Вглядываясь в темноту туннеля, он представлял, каково это — запрыгнуть в один из тех поездов, убежать и никогда не оглядываться. «В конце концов Волдеморт найдет меня», — подумал он. «Но… Снейп убьет меня первым.» Убедившись, что он один, Гарри снял плащ и устроился на скамейке, чтобы полистать украденную книгу. Текст был скрыт, поэтому он принялся рассматривать картинки. Они были странными, не такими ужасными, как он ожидал. Одна из них представляла собой подробную иллюстрацию простой чаши с водой. Другая представляла собой схему костей животных, перьев и камней, разбросанных на какой-то поверхности. Затем Гарри наткнулся на иллюстрацию, где была изображена женщина в мантии со звездой на лбу, а её руки обхватывали знакомую стеклянную сферу. Пророчество, понял Гарри, и у него сжался желудок. Гнев и тревога поселились в его сердце. Исследования Снейпа действительно касались его. Чья-то рука сжала его плечо, и Гарри вскинул голову, чтобы увидеть Снейпа: рубашка на нём была помята, волосы растрепаны. — Я должен убить вас, — прошептал мужчина. Он выглядел невменяемым, — Хотя бы так я избавлю себя от проблем. — Вы не надели носки, — сказал Гарри, глядя на белые лодыжки в ботинках Снейпа. Тот выхватил книгу из его рук. — Мы возвращаемся в отель, сейчас же… — Ваше исследование связано с пророчеством, верно? — Гарри прервал его, взяв себя в руки. Как бы ни злился Снейп, ему нужны были ответы, — И не называйте меня высокомерным. Это книга о прорицании, это очевидно… — Muffliato, — прорычал Снейп, прикрывая движение своей палочки от посторонних глаз. На платформе уже собралось достаточно магглов, становилось всё более людно. — Вы так ничему и не научились, да? — шипел профессор, — Вечно суёте свой нос куда не следует, не задумываясь о последствиях! После всего, что я… что Орден предпринял для вашей безопасности, самое меньшее, что вы могли сделать, — это оставаться на месте! Господи, неужели жертва вашей матери ничего не значит для вас? Гарри вскочил на ноги, в его ушах зазвучал крик матери. — Не смейте использовать это против меня. Я не просил её умирать за меня. Я не просил своём о рождении! Я даже не… я даже не хочу быть здесь… — Вы неблагодарный… — с рычанием отрезал Снейп, — Если память о ваших родителях ни к чему не сподвигает вас, то что тогда говорить об этой шавке? Можно подумать, его смерть научила вас… — НЕ СМЕЙТЕ ГОВОРИТЬ О СИРИУСЕ! — боль обрушилась на Гарри неудержимой волной. Утопая, он схватился за ярость, чтобы удержаться на плаву. Его лицо перекосилось, в позе появилась напряжённость. И несмотря на то, что магглы поблизости не могли разобрать его слов, они отступили в сторону, — Не смейте, чёрт вас побери, стоять здесь и говорить о нём, как будто вы не игнорировали меня, когда я умолял, умолял вас о помощи в кабинете Амбридж! — Игнорировал вас? — По мере того как голос Гарри повышался, Снейп говорил всё тише. — Ах, как было бы чудесно, если бы я объявил о своих истинных намерениях прямо перед Амбридж. Вы понимаете, что я связался с Орденом, как только покинул её кабинет? Я убедился, что Блэк все еще находится в штаб-квартире, и когда вы и ваша весёлая банда дураков всё равно отправились в Министерство, именно я предупредил Орден, чтобы вас спасли. — Вы шпион, не так ли? — прошипел Гарри. Его сердце колотилось, руки тряслись. Ему казалось, что вот-вот он разлетится на части. — Вы могли бы как-то подать мне сигнал! Я же нашел способ сообщить вам… Снейп рассмеялся. Рассмеялся. — Как? Нас почти ничто не связывает. Какой код я мог бы использовать, чтобы не вызвать подозрений? Вы понимаете, что с вашим маленьким спектаклем уже было подозрительно, что вы вообще обратились ко мне? К этому времени Амбридж обязательно бы уже связала имя Бродяги с Петтигрю или с любым другим Пожирателем смерти, узнавшим это прозвище из школьных времен? Вы уже поставили меня в такое положение, при котором я должен был дистанцироваться, чтобы сохранить прикрытие. Гарри едва успевал осмысливать слова Снейпа. Его ярость нарастала все больше и больше, доходя до звенящей, раскаленной до бела точки. — Я знаю, вам всё равно, что он мёртв, — прошептал он. Он смотрел прямо на Снейпа, его гнев был ослепляющим, всепоглощающим. — Готов поспорить, вы счастливы. Вы ненавидели его. Всегда изводили его тем, что он застрял в доме. Если бы не вы, он бы никогда… — Никогда бы не отправился спасать вас? — Снейп говорил безжалостно, каждое слово било как смертельный удар, — Увольте. Неужели вы думаете, что Блэк хоть на мгновение остался бы на месте, пока его драгоценный крестник в опасности? Мы с вами оба знаем, что в тот день я не имел никакого отношения к его решению. Как только Поттер решает пойти и рискнуть своей глупой башкой, Блэк, конечно же, следует за ним. Вам повезло, что погиб только он, а не ваши друзья-идиоты впридачу. Всё остановилось. Звуки, движения, стук сердца. Возможно, Снейп еще говорил, но Гарри его не слышал. Он, конечно, знал, что его слова были правдой. Дамблдор рассказывал ему, что именно Снейп предупредил Орден. И о том, что он даже пытался удержать Сириуса на Площади Гриммо. — Больше нечего сказать? — Снейп тяжело выдохнул и потянулся к своему боку и нахмурился, похлопав себя по рубашке. — Чёрт… забыл сумку в отеле, — вновь скрыв движение палочки, он уменьшил книгу и сунул ее в карман. — Ладно. Теперь идемте, нам нужно… Гарри сделал шаг назад, к краю платформы. Он слышал, как за его спиной поезд остановился, и магглы начали протискиваться к дверям. Снейп застыл, глядя то на Гарри, то на поезд. Они двинулись одновременно. Профессор поймал бы его, если бы Гарри не воспользовался теснотой толпы. Он проворно проскользнул между людьми, оставляя Снейпа позади. Тот бесцеремонно расталкивал магглов в стороны, его лицо было ослепительно бледным. — НЕ СМЕЙТЕ… Гарри проскочил в двери поезда как раз в тот момент, когда они закрывались. Снейп всё ещё оставался в толпе, и на мгновение Гарри подумал, что профессор может попытаться аппарировать. В вагоне было тесно, и его почти гарантированно расщепило бы. В конце концов поезд тронулся, и Снейпу оставалось только стоять с исказившимся от ярости и страха лицом. Гарри отвернулся.* * *
Его ноги наугад несли его по городу. Обрывки слов Снейпа всплывали в памяти, повторяясь снова и снова. Никогда бы не отправился спасать? Мы с вами знаем. Вы думаете. Блэк бы остался? Когда его крестник в опасности. Идиот. Мы с вами знаем. Поттер решает. Поттер решает. Поттер решает идти и рисковать, а его дураки все равно пошли в Министерство. Вам повезло, что погибли не только ваши друзья-идиоты, погибли друзья, жертвы. Мать, неблагодарный. Вам повезло, что умер только он, он умер, он умер, он умер, он умер… «Не слушай его», — представил он слова Рона. — «Снейп скажет всё, что угодно, лишь бы причинить тебе боль, этот сальный ублюдок. Не доставляй ему такого удовольствия». Гарри пытался уцепиться за это. Вспомнить все ужасные поступки Снейпа, создать чудовище в своем воображении. Это был человек, который годами унижал Гарри и его друзей. Он сказал Гермионе, что не видит «никакой разницы», когда ей было двенадцать, и она была напугана, а её попавшие под заклинание зубы стремительно росли. Кто раскрыл Люпина. Кто подстрекал Сир… Почему Гарри не мог родиться в январе, вместо июля? Почему его родители были членами Ордена, трижды бросавшими вызов Темному Лорду, а не безобидными магглами? Мы с вами знаем. Вам повезло, что только он… Гарри услышал звук проносящейся над ним машины и поднял глаза, и обнаружил подвесной мост. Может, там есть лестница? Не успел он сделать и шага — вдалеке послышался треск, и в тот же миг туман в его голове сменился резкой ясностью. По шее побежали мурашки, и он напряженно принялся осматриваться сквозь мантию-невидимку. Внезапно раздался свистящий звук, и Гарри инстинктивно подпрыгнул. Под ним пронесся вращающийся болас. Когда он ударился о дальнюю стену, Гарри бросился бежать. Вслед за ним полетели новые, казалось, нацеленные наугад. «Они знают, что я здесь, но не знают, где именно». Рефлексы Гарри были на высоте, но в конце концов один из камней зацепил его плечо. Он запутался в мантии, раскрыв себя. Тотчас же он отскочил в сторону, едва избежав оглушающего удара. В его сторону полетели еще два боласа. От одного он увернулся, но второй угодил ему в ноги, обхватил их и повалил на землю. Гарри хотел поднять палочку, но тут на его руку опустился сапог, больно впечатав костяшки пальцев в асфальт. — А ты шустрый, — раздался сиплый голос, который Гарри попытался идентифицировать. Палочку, сумку и мантию у него забрали, а запястья связали, после чего затащили в ближайший переулок и прижали к холодному кирпичу. Теперь он мог разглядеть своего похитителя: громоздкая фигура, обвислые щёки и глаза под тяжелыми веками, блестевшие при тусклом свете. Мальсибер. Вместе с Беллатрисой Лестрейндж он был одним из немногих Пожирателей смерти, которым удалось сбежать из Отдела тайн. — Silencio, — небрежно сказал Пожиратель смерти, а затем добавил: — Crucio! Гарри широко раскрыл рот в беззвучном крике, пока его тело корчилось посреди грязи маггловской подворотни. Его сознание пыталось успокоить его, но от боли было не убежать. Наконец заклинание ослабло, и Гарри, задыхаясь, лёг на бок. Его разум метался с огромной скоростью, пытаясь спланировать побег. Ему и в голову не приходило, что он может рассчитывать на помощь: никто не знал, что он здесь, а время было на исходе. Если его отведут к Волдеморту, побег станет еще более невозможным. Он не может погибнуть здесь, не сейчас. У Мальсибера была его сумка с метлой и мантией, а в руках он держал его палочку. «Я уже бывал в таких ситуациях, он не убьёт меня, он должен отвести меня к Волдеморту, я должен найти способ сбежать, если я только смогу заполучить свою палочку…» — судорожно думал Гарри. Мальсибер схватил его за волосы и толкнул обратно к стене. Гарри сопротивлялся, но мужчина оказался сильнее и с силой ударил его по лицу, отчего у Гарри потемнело в глазах. Мужчина обращался с ним с непринужденной жестокостью, которая казалась еще более унизительной из-за некой вялости. — У нас ещё осталось немного времени, я думаю, — сказал он. — Я устал ждать, знаешь ли. Раньше мы получали свежую кровь каждую ночь, — он облизал губы. — В Министерстве… я так мало времени провел с тобой и твоими друзьями. Маленькая грязнокровка с нечёсаными волосами — я до сих пор злюсь, что Долохов добрался до неё первым. Придется тебе занять ее место. У Гарри заныло в животе, а по рукам побежали мурашки. «Нет, это хорошо. Чем дольше он будет ходить вокруг да около, тем больше у меня будет шансов сбежать. Нужно только дождаться удобного случая. Я смогу это сделать». Мальсибер насвистывал какую-то нестройную мелодию, склонившись перед Гарри. — У тебя глаза твоей матери, знаешь ли, — сказал он вкрадчиво. — Ты знал, что мы с ней учились в один год в школе? Я всегда хотел узнать, как она кричит. Конечно, Снейп никогда не позволял нам ничего такого сделать. Снейп? Что он имеет в виду? — Незадача, — размышлял мужчина, проводя палочкой по лицу Гарри, — Я хочу услышать твои прелестные крики, но мы не можем допустить, чтобы магглы обратили на нас слишком много внимания. Мимо проскочила мышь, и Мальсибер так внезапно выхватил палочку, что Гарри отшатнулся назад. Раздался хлюпающий звук и ужасающий писк. Гарри беззвучно задышал, глядя, как Пожиратель подбирает кровавые остатки мышиной шкурки за хвост, и подбрасывает их перед собой. — Думаю, я проделаю это с каждым из пальцев на твоих ногах, — сказал он, слегка встряхнув мышь так, что кровь попала на лицо Гарри. — Буду давить их как помидоры. Потом я сниму кожу с твоих пальцев. Наколдую несколько личинок и устрою им хорошую трапезу, — по мере того как он говорил, он демонстрировал каждое обещание на мыши: ее шкурка сначала превратилась в раскромсанное месиво, а потом наполнилась червями, — Может быть, я призову ещё парочку этих маленьких крысок, пусть погрызут мягкий кусочек, вот здесь… Он погладил кожу за ухом Гарри. Стараясь не захлебнуться, он отстранился. «Это просто боль», — сказал он себе, отвлекаясь от того, что собирался сделать Малсибер. — «Временная. Что бы он с тобой ни сделал, ты сможешь это пережить, ты переживал и худшее…» — О, что это здесь? Мальсибер прижал большой палец к шраму на руке Гарри, появившемуся ранее этим летом. — Мне нравятся незапятнанные, — сказал Мальсибер, прижимая палочку к ране, — Чистый лист. Гарри напряжённо наблюдал, но мужчина лишь залечил шрам, и свежая кожа сомкнулась над тонкой белой линией. Через мгновение он снова направил палочку, и место, где только что был шрам, начало меняться. На этот раз ощущения были гораздо хуже: не срез зеркала, а медленное движение чего-то зазубренного. Словно Мальсибер резал его тупым камнем или ногтем большого пальца, царапая медленно и тщательно. Гарри бился, связанный, глаза слезились, он стискивал зубы, чтобы не дать своему мучителю насладиться его криком. — Так-то лучше, — вздохнул Мальсибер, — Теперь… В глубине переулка послышался шум, и Мальсибер обернулся. Гарри, не теряя времени, резко подтянул ноги, ударил мужчину в челюсть и отбросил его назад. Затем он перекатился в сторону, неуклюже сумев подняться на ноги, несмотря на то что был связан. И тут он увидел, что Мальсибер вступил в дуэль со Снейпом. «Он нашёл меня» — промелькнуло в голове у Гарри. Профессор был похож на разбушевавшуюся бурю, глаза пылали. Ему удалось обезоружить Мальсибера, и его палочка полетела в сторону Гарри. Тот подхватил её с земли и в порыве мести разломил надвое. Мальсибер зарычал и отбросил его к стене. Гарри оказался прижат к кирпичу, сильные пальцы впились в грудь, в лицо ударило горячее дыхание и слюна. — Ах ты ублюдок! — Мальсибер отдёрнул руку, и Гарри мысленно приготовился к удару. Но вспышка темноты ударила Пожирателя в бок, и оттолкнула его. Тяжело дыша, в спортивном пальто, застегнутом не на те пуговицы, и всё ещё без носков, Снейп возник перед Гарри. Мальсибер попытался вскочить на ноги, но Снейп метнул взрывное проклятие прямо в лицо Пожирателю смерти. Заклинание было неимоверной силы, и Мальсибер, словно тряпичная кукла, полетел в сторону, врезавшись в стену, а затем рухнул на пол под дождём осыпавшегося кирпича, его тело неподвижно застыло. Снейп вихрем метнулся к Гарри, который сидел, прижавшись к стене, и дрожал. — Ты не ранен? Сердце Гарри заколотилось в груди. Он был почти рад, что заклинание молчания дало ему предлог не говорить, когда Снейп шагнул вперед, освободил его запястья и поднял его на ноги. — Ты применил какую-нибудь магию? — потребовал Снейп. Он осмотрел руку Гарри, затем повернул его в разные стороны, ища другие повреждения. — Поттер, отвечай! Гарри покачал головой. Снейп сердито вздохнул, а затем взмахнул палочкой, чтобы произнести диагностическое заклинание. — Ты меня угробишь, — прошипел мужчина, сканируя результаты. — Безрассудный, заносчивый, легкомысленный мальчишка! Ты как будто хочешь, чтобы тебя убили! Гарри почувствовал, как в нём поднимается гнев, отойдя от прежнего шока и ужаса, и оскалился, когда мужчинавзял его за руку. — Отличное выражение лица в адрес своего целителя, — язвительно заметил Снейп, немного успокоившись. Аккуратно взяв Гарри за запястье, он осмотрел рану пристальным взглядом. — Он снова открыл её. Гарри замер, вспоминая события в начале лета. Он поранился об осколок зеркала, когда доставал вещи из сундука, а потом снова прижал осколок к коже, совсем ненадолго, но… — Старые раны — излюбленная форма пыток Мальсибера, — мрачно сказал Снейп. — Чем он вас бил? Профессор не стал уточнять, как Гарри получил порез, и тот постепенно расслабился. Должно быть, он видел его в прошлом результате диагностических чар, но не знал его причину. И это всего лишь царапина, он бы не подумал ничего странного. Когда Гарри ничего не ответил, Снейп уставился на него. — Я задал вам вопрос! Что он… Профессор замолчал, в его взгляде промелькнуло беспокойство, и он потянулся к подбородку Гарри. — Он… ваш язык цел? Гарри отпрянул от руки Снейпа и произнёс одними губами: — Silencio. Какая-то часть его ожидала, что Снейп начнет насмехаться над ним, и заклинание останется в силе: «Спасибо Малсиберу — теперь мне не придется слышать ваш невыносимый голос». Тот, однако, не сделал ничего подобного. Вместо этого он пробормотал: — Разумеется, — и тихонько постучал палочкой по груди Гарри, — Finite incantatem. Голос вернулся, Гарри перевел дыхание и сказал: — Просто режущее заклинание. Он грозился сделать… другие вещи, но не успел. Снейп пристально посмотрел на него, затем снова взял его руку. Из-за заклятия Круциатус она слегка тряслась, и профессор какое-то время осматривал её, а затем поднял палочку к ране. — Sano salve, — произнес он, и Гарри наблюдал, как рана вновь затягивается. — На этот раз без вербены? — спросил Гарри, не задумываясь, что говорит. Несмотря на летнюю жару, ему было холодно, а язык словно жил своей жизнью. Снейп поднял на него изумлённый взгляд, а затем произнёс: — Если нет инфекции, то достаточно простого заживляющего заклинания… Если только это не проклятая рана, которая часто требует особого противоядия, а при его отсутствии — тщательной дезинфекции. Гарри кивнул, чувствуя тяжесть в голове. — В гроб меня загоните, — снова пробормотал профессор. Он сунул Гарри в руки палочку и сумку и скомандовал: — Нам нужно убираться отсюда. И не используйте её, если только не придется… — Sectumsempra! Снейп резко дернулся, произнося ответное заклинание, но было уже поздно — злобная волна магии рассекла его грудь, и он издал захлёбывающийся крик. — Снейп! Мальсибер оказался жив. Тяжело прислонившись к стене, он умудрился изобразить кривую ухмылку на своём разбитом в кровь лице. Снейп начал оседать, схватившись за грудь, но сумел удержаться и прорычал: — Авада… Мальсибер дёрнулся, по переулку раздался треск, и он исчез — но не весь. Кусок неопознаваемой плоти упал на землю. Скривившись от боли, Снейп яростно выругался. Гарри попытался поддержать его, но профессор отмахнулся: — Нет времени, — он схватил Гарри за руку и грубо притянул к себе, — Держитесь! Снейп аппарировал, и едва их ноги коснулись земли, он аппарировал снова, и снова, и снова. Гарри увидел клочок леса, иссохшую равнину с пожухлой травой, грязный овраг, в котором их обувь промокла за мгновение до того, как они двинулись дальше… На пятый раз Гарри упал, и его стошнило, но Снейп подхватил его, бормоча напряженно: «Быстрее, быстрее…» Наконец они остановились у железнодорожных путей, окружённых бескрайними полями. Было тихо, на многие мили не было видно ни души. Снейп отпустил его и закружился вокруг Гарри, совершая сложные движения своей палочкой, его лицо было настороженным, словно он что-то искал. Гарри напряжённо ждал, пока наконец плечи профессора не опустились. — Мы оторвались от них, — хрипло сказал он и рухнул на землю.