ID работы: 14517316

Предание о Тигровой Лилии

Смешанная
NC-17
В процессе
26
автор
Размер:
планируется Миди, написано 70 страниц, 7 частей
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора / переводчика
Поделиться:
Награды от читателей:
26 Нравится 8 Отзывы 6 В сборник Скачать

И у камней есть уши

Настройки текста
Толпа медленно расходилась. Кому становилось дурно от вида растекающейся лужи крови под телом девушки, те быстрым шагом выбирались из толпы, зажав рукой рот. Кто-то шокировано глядя на тело встал на месте, кто-то кричал, что артисты переборщили, что девушкам не пристало валяться на пыльной дороге и требовал, чтобы она немедленно встала на ноги. Се Лянь, вырвавшись в центр и прикрыв собой лежащее тело, убеждал оставшийся народ, в том что представление окончено, сейчас подойдут лекари и помогут. Время, что он провел как уличный артист, который постоянно контактировал с толпой прошло не зря — люди охотно ему верили и расходились. Се Лянь подошел поближе, Му Цин встал чуть дальше к нему. Девушка лежала бездыханно. Но с тихим кряхтением зашевелилась. Скуля от боли, она медленно, приподнялась на руках и села на колени. Глубоко дыша, барышня принялась поправлять маску, которая немного съехала с лица. Давно заметив небожителей, она прищурилась и бросила на удивленных небожителей ехидный взгляд. — Мальчики у вас не найдется тряпочки? — барышня, кивнула на глубокое, кровоточащее ранение, которое она зажимала рукой. — Рану перевязать. Му Цин и Се Лянь растерянно переглянулись. Ведь бинтов ни у кого из них не было. Только белоснежная лента Жое и пара склянок снадобья у Му Цина в карманах одежд. Последний, закатив глаза уже тянулся в карман за снадобьем под цепким взглядом Се Ляня, когда мужчина вонзивший нож в барышню, широкими шагами подошел к ней и помог подняться. Его взгляд адресованный барышне блестел удовольствием, а тихо брошенные слова благодарности не скрылись от острого слуха Му Цина. Удивительно. — Если не можете быть полезными — нечего тут ушки греть, да глазки пучить, — недовольно пробурчала барышня и повернулась к мужчине. — Ты пролил мою кровь, — холодно произнесла она шагая в ногу с мужчиной. — Придет время и я приду, чтобы взять с тебя долг. Готовься к тому, что плата будет высока. — Забирай что хочешь, Поджигательница, — воскликнул мужчина. — Ты мне причину открывать глаза по утрам дала! Веру во мне открыла! «Поджигательница»? Му Цин и Се Лянь переглянулись и отправились за беседующими людьми. — Ты главное окошко веры в себе больше не закрывай, — усмехнулась девушка. — Одно дело на улицах поплясать. Когда ты бессмертен — попробуешь всё в жизни. А вонзить себе нож в живот больше не дам! Больно, знаешь ли. — Отныне никогда! Мужчина придерживая барышню, вывел её с ярмарки на площадь. Он довел её к небольшой беседке, напротив которой возвышалась статуя бравого генерала Мингуана. Мужчина помог ей сесть на скамью, они перекинулись парой слов, после чего барышня велела ему уходить и он направился прочь. Му Цин и Се Лянь остановились неподалеку и подошли к неё. Девушка удивленно спросила: — Что вам угодно? Неужели нашлись бинты? — Приветствую на тропе совершенствования, госпожа, — доброжелательно улыбнулся Се Лянь протягивая девушке белую ленту Жое. Расчет был на то, что демоница не зная: предложенный бинт на самом деле волшебный артефакт, в ловушку воспользовавшись лентой. Перевяжет рану и останется в плену Жое. Му Цин и Се Лянь начнут задавать ей вопросы, и в случае чего Жое не даст той скрыться. Вопреки их ожиданиям барышня продолжала смотреть на вытянутую ладонь наследного принца, задумчиво прикусив накрашенную красным маслом губу. — Благодарю вас, господа. Мне уже не нужно. Девушка благодарно улыбнулась. Она убрала окровавленные руки от живота. Ханьфу было испорчено, перепачкано песочной пылью. На животе зияла дыра, по краям ткань пропитались кровью, которая расплылась по всему наряду. Девушка измазалась в крови полностью, даже на светлой коже оставались пятна. Но вот рана на её животе… затянулась нечеловечески быстро. Количество потерянной крови говорило: ранение было глубоким. Но на коже не осталось даже маленького шрамика. — Заживает как на собаке, — звонко рассмеялась она увидев настороженность и лицах мужчин. Была уверена: мужчины увидят, что с девушкой уже все хорошо, да пойдут своим путем. Но оказалась неправа потому что Се Лянь уселся на скамью рядом, а Му Цин напротив, гордо расположив ладони перед собой на резном столике и не отрываясь всматривался в те черты лица, что не скрывала маска. — Вернее: как на тигрице? — с прежней мягкостью спросил Се Лянь. — Это ведь вы Непревзойденная Княгиня демонов Тигровая Лилия Поджигательница Душ Цзиньхуа? Странность проснулась в Му Цине, стоило ему покоситься на полные, пухлые губы, которые барышня поджимала, испепеляя Се Ляня взглядом исподлобья. Она заставляла хотеть сорвать маску с лица. Сердце свое воле случая отдать: удостовериться в правоте сумасшествия и разбить его, чтобы потом вновь собрать по кусочкам или спокойно вздохнуть, принимая самообман в нутро, позволить сердцу тоскливо биться дальше. Зверь, которому движение перекрыв, загнали в угол: ни нападёшь, ни сбежишь. Если не побороться, но сравниться с Сюаньчжэнем в проявлении вредности барышня более чем могла. Она не терялась, спокойно расправила плечи и одарила Му Цина снисходительным взглядом. — Я погляжу: бравым господам-небожителям понадобилась услуга Непревзойденной? Демоница ушла от ответа. Не отрицала, обмануть не могла. Врожденная гордость сплетенная с ехидством запрещала быть открытой и выкладывать как есть. Сюаньчжэня это раздражало. — Услуги вы будете оказывать другим, — едко выпалил Му Цин, сузив взгляд. — А нам поведай про убийство императорской семьи. Цзиньхуа недоуменно захлопала ресницами. В юном внешне мужчине она сразу узнала генерала Сюаньчжэня, язык которого по слухам, был острее ятагана. В этот раз синицы, отдыхавшие на ветках деревьев, Непревзойденной правдивые песни напевали. — Правителей Жэнао убили? — Цзиньхуа опустила взгляд на руки. Погружаясь в свои мысли она пропустила мимо ушей странные звуки, что доносились совсем рядом. Вспоминала визит императорских гонцов в её обитель, скорую встречу с правителем юго-западных земель, которая началась и закончилась мирно и быстро осознала основание небесных чиновников пожаловать к ней. Именно она видела их при жизни последней. Резко подняв полные решительности глаза на того, кто сидел напротив, Цзиньхуа с самым спокойным видом произнесла: — Мои лапы в ту реку не входили. Император с семьей прибыли в мою обитель в Лиджоу пару недель назад. Их сын тяжело болел, а они не могли его вылечить, хотя с их положением… они делали всё возможное. Я исполнила их желание и отпустила. — А потом настигла их и вернула то, что причитается? — Генерал, расчет со мной проходит по иному, — Непревзойденная ухмыльнулась, словно угрожающе, по животному скалясь — Их жизни — меньшее из того, что я могла получить. Странные звуки становились все громче и игнорировать их уже было невозможно. Было отчетливо слышно как разламывается что-то каменное. Люди кричали, испугавшись побросали все вещи, кто-то с детьми в охапке, и все побежали, спасая свои жизни, тихо моля Небеса о спасении. прочь. Произошло непредвиденное. Разговор небожителей и Непревзойденной прервался. Троица собеседников выбежала из беседки в разные стороны. Секунда и беседка превратилась в груду щепок и метала под весом ноги каменного генерала Мингуана. Статуя, стоявшая совсем рядом, вдруг ожила. Каменный Пей Мин, тяжело отодрал свои ноги от каменного низа и перешагнул через языки пламени. Пей Мин передвигался не так ловко как настоящий Мингуан, но для каменного изваяния, движения статуи равнялись с человеческими. — Весьма похвально, — не удержавшись от оценки, сказал Се Лянь вытягивая Фан Синь. — Его нужно как-то успокоить! С этим криком Му Цин вынул из ножен чжаньмадао и ринулся к бежавшему к нему каменному Пей Мину. Он отразил атаку каменного меча Мингуана и замахнувшись ударил. Рубящий удар сабли отколол часть лезвия Пей Мина и огромный булыжник улетел в сторону, угрожая ранить простых людей. Боковым зрением Му Цин заметил: падающий булыжник был перехвачен Жое и мягко приземлился в песок, никого не зацепив. Лицо генерала озарила улыбка. Каменная статуя хаотично размахивала остатками оружия, поднимая пыль, но против неё была четкая, поставленная столетиями тренировок и тысячами сражений техника Му Цина. Отточенные движения позволяли ему уходить от выпадов, отражать атаки и нападать самому, разламывая своей саблей каменную статую в прах. Му Цин лишил Мингуана меча целого плеча, но сражение продолжалось. Статуя билась в рукопашную, если попытки затоптать Сюаньчжэня как жука каменными ногами или раздавить единственной рукой, можно считать рукопашным боем. Между делом Сюаньчжэнь раздумывал, как отсечь вторую руку. Статуя нагнулась, несколько раз ударила по земле. Му Цин уворачивался, подбирая подходящий момент. Прыгнул и рубанул по сжатой в кулак ладонь, когда каменный Мингуан поднялся его кисть осталась лежать на земле. Пыли она подняла много. Так много забилось под веки, провоцируя боль. Резь отвлекала, глаза заслезились, мешая ясно видеть соперника и концентрироваться на сражении. И куда подевалась былая выдержка? Му Цин всё ещё укутанный летящими в воздухе облаками пыли прикрыл глаза рукавом, пытаясь проморгать песок, хоть немного успокоить воспаление. В это время Се Лянь соображал как им победить статую и придумал. — Му Цин, чжаньмадао! — закричал он и вытянул свободную руку в сторону Сюаньчжэня. Был бы на месте принца кто-то другой Му Цин в жизни не доверил бы своё оружие, но принц был исключением. Его сообразительность всегда выручала. После снятия проклятых канг Се Лянь редко просил ему что-то дать, следовательно, если попросил — нельзя медлить, нужно дать. Му Цин едва в состоянии целиться, подкинул саблю чжаньмадао в ночное небо, а Се Лянь в прыжке словил и ухватил поудобнее. Выпустил ленту в атаку, выкрикивая приказное: — Жое, обхвати! Жое вытянулась и обмотала собой статую Мингуана несколько раз. Се Лянь крепко, насколько мог держал её в ладони, пока она не выпускала пленного из своих объятий. Ни шагу в сторону и Се Лянь замахнулся чжаньмадао и ударил в ногу статуи, лишая каменного Мингуана опоры. Принц отбежал на сорок чи, со всех сил утягивая за собой Жое, рискующую вновь оборваться. И наконец — Се Лянь роняет каменного Мингуана на спину. Упавшее изваяние продавило своим весом землю и в который раз подняло кучу пыли. И только присмотревшись, а затем оглянувшись, принц на секунду впал в ступор. Во всей суматохе Се Лянь не заметил, что девушки, которую каменный Мингуан держал в «кривой» руке давно нет на своем месте. — Му Цин, сзади! — опомнившись рявкнул принц. И во всей суматохе Се Лянь поздно разглядел, что каменная девица подкралась к Сюаньчжэню со спины и собиралась напасть. Му Цин среагировал моментально: развернулся и голой рукой перехватил каменный кулак, дёрнув на себя, он отломил руку от тела. Ошибся. Во второй руке девушка незаметно держала заостренный кусок камня — обломок меча Мингуана, который Му Цин отсек при первой атаке. Пока Му Цин выкидывал руку, противница замахнулась и ударила острой стороной в висок. У Му Цина закружилась голова, его зашатало, но на ногах небожитель смог, не обращая внимания на кровь, тонко стекающую по скуле. Девушка ударила его каменным ножом ещё раз. Следующий удар пришелся ногой в живот с бешеной силой. Сюаньчжэня отбросило на несколько десятков чи к обломкам от статуи Мингуана. Му Цин сильно ударился о камни, но сознание не терял. Пересиливая боль и обещая себе руками раздробить противницу на мелкие камушки, небожитель встал на ноги, но предательски закружилась голова и он опять упал на камни. Боль ныла, пульсировала, расплываясь будто по каждой клеточке тела божества, кто одной рукой колокол расколол, а в рукопашном бою проиграл. Сильнее всего досталось голове: мигрень звоном отзывалась в ушах, перед глазами плыло, не за что взглядом уцепиться — размывается и двоится. Досада дополнительно пожирала внутренности — как же так могло выйти, что один из сильнейших небожителей, самозабвенно предающийся совершенствованию тела и духа вот уже восемьсот лет, так быстро пал перед какой-то статуей? Или дело как раз в том что статуя не какая-то? Если бы изваяние принадлежало Наньяну или павшему Ши Уду, оно бы не смогло свалить Му Цина? — Му Цин, в сторону! Снова голос принца в уголках медленно покидающего сознания. На сей раз крик предупреждал опасность. Му Цину бы чжаньмадао в руки, опереться на верную подругу и доползти до принца, но силы его неумолимо покидали, а саблю сейчас нервно сжимал Его Высочество, вступивший в схватку с каменной девушкой, и во все горло вопивший, чтобы Му Цин убегал с горы. Сюаньчжэнь знал почему. Он видел: издалека летит камень, который в это раз не держала Жое. Неужели они с принцем не справились? Неужели всё закончится так? Так позорно?! Быть может Небеса не захотят столь тривиально потерять одного из своих лучших сыновей? Не позволят камню добить Му Цина и похоронить его в этой горе? Не зря он всегда ненавидел площади.

***

Му Цин потерял счет времени. Когда его придавило, он почувствовал небывалую, стискивающую боль во всем теле, перед которой мигрень вставала на колени в проигрыше. Воздух резко стал спертым и удушающим, наполненным песчинками и мелкими камнями. Глаза закрылись сами собой. Прошел день? Месяц? Столетие? Му Цин не помнил сколько прошло, когда тело перестало сдавливать, а воздух вновь стал чистым и без примесей. Но запомнил, что поморщился, когда почувствовал, как что-то влажное и фыркающее ткнулось ему в лицо. Он открыл глаза и замер перед тем, кто разгреб каменные завалы, под которыми генерал уже собирался схорониться и «разбудил» Му Цина. Пушистый огненный тигр. На него с интересом смотрела пара смышленых, полных жизни глаз. До рассвета ещё далеко, вокруг темно, и кошачьи глаза были оттенка жидкого, темного меда, но Му Цин уверен: на солнце они сверкают ярче пламени. Увидев, что Сюаньчжэнь очнулся хищник протяжно заурчал и принялся торопливо обнюхивать лежащего на камнях Му Цина, который глазами изучал его самого. Тигр не собирался нападать, Му Цин в глазах это прочитал. Он смотрел на Сюаньчжэня осознанно. С тревогой, будто он понимал: Му Цину больно, сил встать нет. Хищник бесшумно, грациозно перешагивая с лапы на лапу, подобрался к Сюаньчжэню, фыркая тыкал мордой в шею, вынуждая Сюаньчжэня приподняться. Тигр довольно буркнул, когда тот, кто боли и предательства опасаясь никому не доверял, а ему по неведомой Небесам причине вдруг доверился. Раскрыв клыкастую пасть полосатый красавец вцепился зубами в ворот одежд Му Цина и потащил небожителя зашкирку вниз с горы. Его глубокое дыхание на плечах и шее, слабая боль от постоянных ударов о камни были последними, что чувствовал Му Цин, перед очередным погружением в пустоту.

***

Наследный принц отсек каменную голову девушки, восседавшей на плече генерала Пея и теперь напряжено оглядывал место битвы. Сражение подошло к концу, пыль медленно рассеиваясь, опускалась вниз на землю, выражая благодушие открывала небожителю обзор. Когда Му Цина отбросило на гору камней, Се Лянь прыгнул, ударил Фан Синем в шею каменного Мингуана, что упирался признать поражение и сдаться, тем самым обезглавив статую. Голова должна была упасть рядом с туловищем, которое Се Лянь удерживал с помощью Жое. Но как на зло, она полетела к горе и короной упала сверху. Се Лянь кричал, чтобы Му Цин убегал, но не был уверен, что тот успел скрыться. Сжимая в одной руке Фан Синь, а в другой чжаньмадао принц побежал туда, сердце билось бешеным зверем, испугавшимся потерять пусть не единственного, пусть покинувшего его когда-то давно, но настоящего друга. Ведь Се Лянь сам скидывал камни подальше, чтобы никому вреда не причинить и божествам сражаться не мешалось. Кто мог подумать, что его же друг, пострадает и так глупо попадет под удар. — Му Цин! — звал принц, но ему не отвечали. Се Лянь едва не спотыкаясь и не поскальзываясь на камнях, но чудом не падая, бежал на то место, куда влетела голова. Пибежал туда, где должен быть Му Цин.Нашел лишь гору камней на которых остались вкрапления крови. Се Лянь сохраняя капли самообладания, которые утекали сквозь пальцы, приложил палец к виску, и держал оборону подступающей панике, проговаривая пароль от духовной сети. — Младшая служащая дворца Сюаньчжэня Тай Фа вас слушает, — собрано произнес голос подручной в голове принца. — Се Лянь. Ты опросила демонов? — Да. Я пыталась связаться с моим генералом чтобы доложить и взять ваше местонахождение. Но он не отвечает. Почему? — Он пропал. — растеряно вздохнул Се Лянь, понимая что переживания никому не помогут и пересказал подручной, что с ними приключилось в её отсутствие. — И когда я прибежал его уже не было. — Уверена, Тигровая Лилия его похитила, — после минутного молчания решительно заявила Тай Фа. — Скажите мне ваше местоположение и свяжитесь с Его Величеством Циином. Как только мы прибудем — будем решать как поступить дальше. Се Лянь назвал местонахождение и подручная отключилась. Се Лянь оценил инициативность подручной. Сплошь и рядом случаи: с высшими небесными чиновниками приключается неудача, они теряют контроль и власть, а младшие служащие не знают, как быть в отсутствии своего владыки. Слаженность работы нарушается и во дворце воцаряется хаос в виде служащих, что словно дикие обезьяны несутся из покоев в покои, заваленные свитками, которые едва могут в руках удержать. Тай Фа же не предпринимала преждевременных действий, она не разводила переполох и это приятно Се Ляня удивило. Может дело в том, что её умение контролировать свои эмоции и некая холодность освежило голову самому принцу? Принц уже прикладывал палец к виску во второй раз, чтобы связаться с Цюань Ичжэнем. В эту секунду Его Высочество Циин возник перед наследным принцем. Вид у небесного чиновника был потрепанный: длинные кудрявые волосы выпали из некогда высокого хвоста, синий халат распахнулся, открывая желтую рубаху во всей красе, а развязанный пояс свисал к ногам. Сам по себе Его Высочество Циин словно лепестками роз был усыпан синяками, а его глаза горели озабоченностью. — Ваше Величество, что случилось? — недоуменно воскликнул принц. — Где Мао Лин? Услышав имя Циин грубо выругался, ещё сильнее ошеломляя Се Ляня. — Ваше Высочество, вашу ж мать! Эта… эта дрянь сбежала, — запыхаясь и кипя от злости шипел Циин. — Ваше Величество нельзя так о дамах. — А эта не дама! — возмущено настаивал Циин. — Даже среди демониц — не дама! Эта бесчестная меня подставила перед служащим храма и сбежала! — Что произошло? Циин начал было рассказывать, но его прервало яркое сияние, следом за ним материализовалась Тай Фа. Она бегло скользнула взглядом по внешнему виду Се Ляня, не приметив ничего необычного, кроме легкой растрёпанности прически и серых от пыли одежд, что раньше были белоснежными. Сделала шаг и застыла, увидев взъерошенного Циина. — Что стряслось? — выгнув бровь спросила подручная. — Слушай и узнаешь! Циин в сердцах всплеснул руками, но девушка отреагировала весьма сдержано, одним лишь кивком. Когда Циин вел Мао Лин в свой храм она держалась хорошо, была покладистой. Но в храме её поведение стало отвратительным. Она кричала, что её пытаются украсть и вырывалась. Привлекала внимание как могла. Ей на «помощь» кинулись несколько монахов, точнее сказать кинулись они на Циина, прежде, чем он успел объясниться. Этот храм был известен своими монахами, что по силе не уступали своему божеству. Циин об этом знал и намерено привел Мао Лин сюда, чтобы за ней приглядели. Благородные старцы толпой стали колотить Циина, как они выразились: " — Чтоб знал, паскудник, как дев юных обижать!», ну тот не оставался в долгу и всегда бил в ответ. Развязалась драка. Когда Циин храм, возведенный в честь самого себя, победителем — демоницы и след простыл. — Вам ведь было сказано: «не вступать в перепалки», — цитируя Сюаньчжэня, разочарованная Тай Фа схватилась ладонью за щеку. — А вы… — А я ввязался в драку с монахами в своем же храме, — скучающе пробухтел Циин. — Знаю. А где твоего генерала носит? Принцу пришлось рассказывать историю второй раз. — Гуцинь мне в рот. Единственное, на что хватило слов у пораженного Циина. — Я считаю будет правильно, если сначала мы найдем генерала, а потом отыщем Мао Лин, — твердо сказала Тай Фа. — Твой генерал сам говорил, что нельзя выпускать Мао Лин из виду. Он ей не доверял, — парировал Циин, запахивая халат. — Ваше Величество, снискать доверие генерала Сюаньчжэня — легче верблюду пройти сквозь игольное ушко. Таков его характер и признаюсь, подобное отношение к жизни… — качал головой принц Сяньлэ. — В некоторые времена оберегает. Му Цин ранен. На связь не выходит, вероятно он без сознания. Я не хочу, чтобы с ним случилось что-то скверное. Не оставлю в одиночестве, в подобном состоянии. — Мао Лин — жестокая, Тигровая Лилия — непревзойденная, — холодно давила своё Тай Фа. — Чтобы она не сказала, пока нет доказательств непричастности в убийству — каждое слово — небылица. Нужно вывести её на чистую воду на её же территории. И тогда мы поймем где правда. — Хорошо, — согласился Циин. — И как мы будем его искать? Тай Фа задумалась. – Ваше Высочество, ведь саблю мой генерал оставил с вами, — задумчиво утверждала Тай Фа. — Дайте мне чжаньмандао. — Для чего? — поинтересовался принц. — Увидите. Просто доверьтесь. Тай Фа требовательно выставила руку и недовольно поджала губы, едва не закатывая глаза, когда мягко улыбающийся Се Лянь даже руки не потянул к поясу, на который лишь принцу ведомо как, была прикреплена сабля с длинными, изящными лезвием и рукоятью. Тогда девушка глубоко вздохнула и решила зайти с другого фланга. — Вы говорили, что каменная девица ударила Сюаньчжэня заострённым камнем. От такого удара должны остаться следы крови. Помогите найти. И небожители начали разгребать каменные останки статуи. — И чего эта статуя на вас так взъелась? — не понимая бурчал Цюань Ичжэнь, откидывая в сторону очередную груду камней. — Чем же вы ей насолили? Словом иль делом?! Се Лянь глубоко вздохнул, собираясь рассказать Циину об их с Му Цином разговоре когда они только попали в Лиджоу и увидели статую Мингуана, но восторженный возглас подручной перебил принца. — Я нашла! — подручная выпрямилась и протянула подошедшим небожителям булыжник размером с две руки. На камне размазалась алая кровь. Ничего удивительного, но от вида крови Му Цина Се Лянь нервно сглотнул. — У меня есть идея, — с горящими глазами подручная стала объяснять свой план господам. — У нас есть чжаньмадао, генерал Сюаньчжэнь использует её дольше, чем я служу во дворце. У нас есть его кровь — сильнейший из всевозможных инструментов. Ваше Высочество, вы берете этот камень, я разрублю его саблей, и тогда чжаньмадао укажет нам путь к генералу. — Тай Фа ты… умница, — удивился Се Лянь. — Ты научилась такому заклинанию у Му Цина? — Не совсем, — смущено улыбнулась подручная. — Генерал как-то подарил мне трактат с различными заклинаниями. Наказал изучать в свободное время. Это заклинание из трактата. — Помниться твой генерал давал указание учиться у нас новому, — Циин довольно ухмыльнулся, кажется впервые за путешествие. — Но и нам есть что почерпнуть у тебя. Сообразительность подручной тронула и его. — Не возлагайте на меня слишком многое, — стыдливо отмахнулась Тай Фа, чья кожа раскраснелась, а глаза загорелись, ярче самых блестящих светлячков, когда Се Лянь все же передал ей чжаньмадао. — Я многое изучаю. Но в приемах боевых или магических важна практика, которой у меня не так много. — Ты не упускаешь возможности пробовать, а это важно, — Цюань Ичжэнь серьезно смотрел на подручную, принимающую боевую стойку. Ему было знакомо чувство неудовлетворенности, когда приходится отдавать делу, от которого внутри яркими огоньками загорается, в котором есть смысл, меньше сил и времени в силу определенных обязанностей. Ведь от них никуда не сбежишь и приходится ставить на одну чашу весов важное и любимое, а на другую необходимое. Постоянно разрываться, на очерченной линии балансировать. Циина это бесило до невозможного. Он никогда не упускал удачной возможности исчезнуть в своем дворце в приятном одиночестве или сбежать с Небес в людской мир тренироваться в бою. Иногда с собственными последователями. Иногда в реальном бою. И никогда не отвечать в сети духовного общения. Разве что определенным личностям. Се Лянь тем временем отошел на более чем далекое расстояние, чтобы Тай Фа смогла совершить правильный удар чжаньмадао. — Ну, не будем терять времени, — вздохнула Тай Фа, абстрагируясь от взгляда Циина, их с Се Лянем слов и вообще от всего мира. Девушка замахнулась. Раздался низкий, тяжелый, хриплый крик о пощаде. Се Лянь неожиданно подкинул камень вверх, а сам ушел от удара и словил в воздухе, сохранив булыжник в целости и сохранности. И Тай Фа не просто удивилась. Она была крайне возмущена. — Ваше Высочество, что случилось? Что за акробатическая выходка? Они с Циином подошли к Се Ляню, который все еще крепко держал камень с удивлением в глазах. Тай Фа одарила последнего непонимающим, сверлящим взглядом. — Он заговорил. — Кто?! — Этот камень, — с невинным видом сказал Се Лянь. И когда Тай Фа тыкнула пальцем в камень он завопил как дите. — АААААААА И СЛОВОМ И ДЕЛОМ! И СЛОВОМ И ДЕЛОМ! — О чем это он? — озадаченно спросила Тай Фа. — СНАЧАЛА ОСКОРБИЛ! ПОТОМ РУКУ ОТРУБИЛ! А ПОТОМ И МИН СИ РУКУ ОТРУБИЛ! А ТЕПЕРЬ ЕЩЕ РАЗРУБИТЬ ХОТЯТ! НЕ ДАМСЯ. ТРОНЬТЕ ТОЛЬКО И ВСЕМ ТРОИМ КАМЕННЫМ СКЛЕПОМ СТАНУ! УЯСНИЛИ?! — Генерал Сюаньчжэнь вас оскорбил? — спросила Тай Фа, находя сомнительным то, что принц Сяньлэ мог кого-то сильно оскорбить и не извиниться до начала побоища. — Да! — обижено хмыкнул булыжник. — Руки кривые сказал, и что мастер специально большим сделал, чтобы заметно не было. — Что-ж, это на него похоже, — обронил Циин, припоминая величину дотошности Сюаньчжэня в отношении внешнего вида статуи, ведь больше таких типов на Небесах не было, но колючий взгляд Тай Фы Его Величество получил. — Чего же вы хотите, — осекся Се Лянь не зная, как обращаться к статуе. — Зачем заговорили, Каменный генерал Мингуан? Говорящий обломок статуи издал протяжный «хм». Растерялся, должно быть у него никогда не спрашивали чего он хочет. — Услышать извинения от Сюаньчжэня. Наследный принц и Тай Фа потеряно переглянулись. — И стать чуть ли не первым, перед кем гордый Му Цин извинялся, — подумал Се Лянь, а в слух расстроено произнес: — Но он сейчас не сможет извиниться перед вами, Каменный генерал Мингуан. — Почему это? — Проблема в том, что генерал Сюаньчжэнь пропал. Мы не знаем где он. И вы бы принесли нам большую радость, если бы позволили… — Вновь расколоть себя на части? Се Лянь замолчал, понимая какой неуважительной была эта просьба после того, как они с Му Цином развалили статую. — Это бы помогло нам его найти, — бесхитростно звучали слова подручной, которая видела смущение принца. — Так что да. — Нет уж. Не хороший он человек, злой. — Как же ты хочешь, чтобы Сюаньчжэнь извинился, если его здесь нет и ты не хочешь нам помогать? — злясь процедил Циин, — Почему мы стали переговариваться с булыжником, который угрожает нам смертью? — обратился он к двум небожителям. — Как раз потому, что он угрожает нам смертью! — раздражалась Тай Фа. — А я знаю где он. Тигрица при мне его с горы утащила, — потешаясь, промолвил булыжник. — Ты знаешь где её логово? — оживился принц. — До этой ночи я знал где живет каждый в этих землях. От муравьишки до правителей, — заявил камень, очень гордый собой. — Отведи нас к Тигровой Лилии. Тай Фа просила, и будь в её руках настоящий генерал Мингуан, то ни за что бы не посмел отказать барышне. Даже если бы она лично ему отсекла конечность. Но высеченная из камня статуя была не такой благородной, зато упрямей и вреднее генерала Пея раз в тысячи. — Нехорошему человеку помогать не буду, — стоял над собой Каменный Мингуан. — Пусть госпожа Непревзойденная задаст ему трепку. Тогда-то он научится хорошо к людям относиться. Может и извиниться захочет. Циин тяжело вздохнул, теряя терпение. — Давай ты просто его расколотишь и мы перестанем терять здесь время, — предложил он. — В конце концов нас трое. Мы полны сил. А он лишь груда камней. Что он нам сделает? — Уже соскучились по дракам? — огрызнулась Тай Фа. — Он шутит, Каменный генерал Мингуан. — А если вы первый окажете милость генералу? — предложил Се Лянь. — Поможете нам его спасти и его сердце растает. Тогда на извинения не поскупится. — Правду говоришь? — недоверчиво спросил камень у принца. — Чистую! Никаких сомнений. — Окажите нам такую честь, — в тон принца продолжила Тай Фа. — И я обещаю, что мой генерал не только извинится перед вами, но и оплатит Ваше восстановление. Поразмыслив, обломок от статуи генерала Мингуана согласился отвести компанию небожителей к логову Тигровой Лилии на севере и они, не имея возможности воспользоваться заклинаниями для ускоренного передвижения, отправились в путь своим ходом.

***

Девушка всматривалась в изображение феникса изображенного над троном в главном зале дворца градоначальника Лиджоу. Мелкие косички ниспадали по её плечам, добавляя задумчивому лицу остроты. Скользит взглядом по горящему золотом оперению, изящной шейке к раскрытым широким крыльям, горящим в пламени всех оттенков красного. Она вслушивалась в звон собственных заколок, когда поднималась по трем ступеням, покрытым мягкими коврами. Она гордо опустилась на трон, не такой большой и удобный, впрочем, как и весь этот дворец по сравнению с её резиденцией. Но Непревзойденной Княгине демонов нет лучше постоялого двора, чем чужой дворец в мире людей. Она уже должна была возвращаться домой, ведь все услуги выполнены, дела сделаны и можно продолжить управлять городом, но неожиданная и очень странная встреча с Его Высочеством наследным принцем Сяньлэ и Совершенным Владыкой Сюаньчжэнем заставила отложить планы. Остаться, чтобы скучающе рассматривать голубые, с коричневым орнаментом приятные для глаз стены дворца и выслушивать возмущения мальчишки-демона низшего ранга в ожидании возвращения генерала в чувства. — И почему его до сих пор зовут наследным принцем? — пронеслось в голове у Цзиньхуа. Та усмехнулась, не стала задерживаться на этой мысли. Хотя, несомненно, желала услышать вместо раздражающих сокрушений юного демона вставшего напротив что-то иное. – Ума не приложу, зачем вы его привели сюда! — недовольно бубнил демон. Важно сейчас было другое. Она встретила его. Спустя столько лет. Девушка стянула с лица маску, бросила её к ногам и строго посмотрела на демона. — Тебе прикладывать нечего, — в воцарившейся тишине ответила она спокойным, приятным бархатистым, вместе с тем, не принимавшим тоном. — По твоему мне следовало оставить его в завалах статуи? На кой ты натравил её на них? — Они могли забрать вас в чертоги Небес. Тогда бы я ничем не смог бы помочь. — Небожители просто задавали вопросы. В своей манере высокомерно, но агрессию не проявляли, — сурово причитала Непревзойденная и оправдания её ни чуть не трогали. — А потом беседку раздавила огромная каменная нога. Решил отправить меня к предкам? Ты знаешь, что бывает за убийство чиновника высших небес? Низший упал на колени. — Госпожа, я правда не знаю почему она повела себя таким образом! Я оживил статую. П-приказал ей задержать их. Не вступать в кровавое сражение и тем более не давить. Чего она на небесных чиновников так разгневалась! Цзиньхуа положила голову на ладонь и устало прикрыла глаза. — Придумаю тебе наказание, когда вернемся в родные земли. Сюаньчжэнь ещё не очнулся? Демон оживился, быстро закивал, заискивающе глядя на госпожу. — Очнулся. Правда молчит словно рот нитками зашили. Его в пыточную или вам в покои на ночь отправить? Развлечётесь в кои-то веки! От ухмылки демона становилось противно. За его слова и энтузиазм, с которым он шевелил губами, хотелось прожечь глупого ученика до костей. Нечисть противно захихикала. Цзиньхуа ударила кулаком по подлокотнику, одним грозным ударом стерев все желание потешаться. — Услышу нечто подобное еще раз и прикажу зашить твой дрянной рот, — цедила Непревзойденная леденяще, она и поднялась с трона. — Иди к себе и не выходи пока не позову. — Есть еще кое-что, — нерешительно вякнул демон, не смея смотреть в разозленные им же глаза. — Сюаньчжэнь позорно быстро проиграл статуе… из-за меня. Цзиньхуа удивленно приподняла бровь. Не перебивала, ожидая объяснений. — Если приложиться к камню — он заберет тепло, — испуганно бормотал демон. — Я заколдовал статую, чтобы если прикоснуться к ней, заберёт божественную ману. Цзиньхуа не сразу нашлась с ответом. Настолько ученик её удивил. Даже приятно обрадовал. — Твои умения похвальны, — снисходительно кивнула она. — Но не применяй их больше без моего ведома. У этого всегда есть последствия. Если бы у генерала остались силы — я бы не привела его сюда на своих четырех лапах и мы бы отбыли домой. А теперь иди. Циньхуа взмахнула ладонью. Демон откланялся и в расстроенных чувствах побрел в отведенные ему покои. То, что он поник было заметно по его быстрым шагам и кривой осанке. Оставшись в одиночестве демоница критично взглянула на свой внешний вид. Вернувшись во дворец, Цзиньхуа оказала необходимую помощь генералу: осмотрела не повреждены ли кости, стерла с лица пыль и кровь, опоила оздоровительными снадобьями, а на лоб приложила ткань, пропитанную отваром от головной хвори. Распорядилась, подготовить чистую одежду, а когда очнется — купальню. Прикасаться слугам она запретила, помня о запретах касающихся телесных удовольствий и особенностях характера Сюаньчжэня, переодевать, пока не проснется — тоже. Цзиньхуа прогнала всех, оставшись в покоях с Му Цином. Она присела рядом с кроватью на подушки, всматриваясь в умиротворенное лицо. Красивый. Совсем не изменился. Только взрослее стал, мужественней. Она думала о том, какая реакция у него была бы, открой он глаза в этот момент. Но он не просыпался. Перед уходом Непревзойдённая положила кое-что рядом с Му Цином, и тихо пообещав, что вернется и позаботится, отправилась в купальню. Там в горячей воде она смыла груз усталости и потрясений, накопленных за вечер перешедший в ночь. Позволилателу и голове расслабиться. После служанки натирали её кожу приятно пахнущими маслами, облачили в выбранное ею белое ханьфу с цветочными узорами абрикосового оттенка на груди, листьями на рукавах, и оранжевыми линиями по краям верхней одежды. На голове красовалась золотая диадема с висевшим на цепочках жемчугом, и одной цепочкой с желтым топазом на лбу. В ушах и на пальцах сверкали большие, солнечные цитрины. А глаза горели предвкушением, и только кулон с зеленоглазым тигром был спрятан под запахнутым воротом нижних одежд и вселял страх: тайное стало явным. Путь по коридорам был мучительным. Шаг за шагом отрывая ноги от пола, девушке становилось тревожнее. Цзиньхуа недовольно поправила кольцо. Не виделись восемьсот лет? Вот и славно. Не свидеться бы еще столько же, лишь бы спокойно, не зная зудящего копошения в сердце, что давно не качает кровь и еще раньше отказалось кого-то любить. Но правда ли отказалось? Скоро за Му Цином должны прийти они с Цзиньхуа обязаны всё обсудить до их прихода. Потому что тогда, как сказал демон, её могут не выслушать, а сразу забрать на Небеса, что сулило ворохом новых проблем, решать которые у Княгини Демонов не было времени и этого очень хотелось избежать. Но если они прояснят ситуацию с императорской семьей и обсуждать будет нечего? Он просто поднимется на свои Небеса и они больше не увидятся? И как ей жить потом с этим? Глупый, маленький демон, оказался прав. Не стоило разгребать завалы, не стоило спасать Му Цина и приводить в отведенный за услуги, чужой дворец. Сделала бы вид, что никогда с ним не зналась, и продолжала бы жить свою лучшую жизнь. Хотя, Цзиньхуа давно перестала лгать. Равнодушие она не простила бы. Особенно себе. Цзиньхуа завернула в одном из коридоров и остановилась перед массивной резной дверью. Говоря, ещё не поздно уйти, а вроде напоминая, что такая как она не имеет право бояться какой-то встречи с небожителем. Посчитав до пяти она решила, что неуверенность в себе погубит её раньше распахнула дверь и вошла в покои. Му Цин сидел на роскошной кровати во тьме со скучающим видом он сжимал тряпку, что прежде покоилась на лбу. На открывающуюся дверь сразу повернул голову, свет от огня факелов упал на его лицо, заставив того поморщиться, но когда встретился взглядом с Цзиньхуа, свет показался затухающим огоньком. Цзиньхуа наблюдала за изменениями выражения лица. Не удивился. Она знала, что Му Цин не забыл, он не мог забыть этот кулон и должен, по крайней мере догадываться кем является Непревзойденная Княгиня Демонов Тигровая Лилия Поджигательница Душ на самом деле. Но Циньхуа не предполагала, что при встрече он будет смотреть на неё не с теплом, пусть утопленном с годами на дне обсидиановых глаз, даже не с равнодушием к которому демоница готовилась и из-за которого получила бы право молчать. Но не так словно Небеса обвалились, она только что вонзила ятаган ему в грудь, а его самые худшие опасения подтвердились. — Приветствую, Цин-цин, — сдавлено произнесла она, чувствуя, как ком в горле застрял. Неловко до безумия. Этот взгляд к полу гвоздями прибивал, забивал легкие, боль причиняя. Ни напасть, ни сбежать. Снова. Му Цин одаривал её взглядом, как она часами ранее, только его глаза были наполненным отчаянием. Сожалением. Смотрел горем себя убивая. Теперь точно знал, то было не наваждение. Он не сошел с ума. Хотя может и сошел, раз видит ту, кто давно должна была покинуть этот мир, перед собой. В истинном обличье, и совсем не изменилась. Взгляд только тверже стал, взрослее. Будто лишь краше стала. И Цзиньхуа добивала его, когда с солью в глазах, вытянула из-под ворота тот самый кулон. Кулон подаренный им данным-давно, как символ, что любовь между слугой и княжной возможна. Знак того, что он никогда не забудет и чтобы она не забывала. Кулон про который он помнил, а она сохранила. Иронично, они пришли к тому, что теперь зеленоглазый тигр олицетворял противоположное, тем чувствам, которые хотя бы один из них продолжает испытывает. Сколько же нужно вынести, чтобы стать Непревзойдённой? Не выходило из головы Му Цина всё это время. Поэтому надеялся, что это не она под маской скрывалась. Не её такие муки на своем веку повидать участь выпала. Но нет, перед Му Цином, с дрожащими губами стояла не Цзиньхуа и никто другой. Он не ошибался. И да, это была она. Это была его Чан Хуан.

Примечания:
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.