Теперь всё будет по-другому 2 | Hiding

      Элисон улыбалась и выглядела расслабленной. Из-за того, что в последнее время в их отношениях всё было не то чтобы прям гладко, это настораживало. Казалось, девушка просто наслаждается ванильным милкшейком, за которым успела сбегать с утра в Джексон. Она проследила за тем, как два её соседа садятся за стол «переговоров» и отставила пустой стаканчик. Кай хранил молчание — это же Элисон сказала, что хочет о чём-то поговорить. Значит, слово ей.              — Я переезжаю, — девушка, не поднимая глаз, водила трубочкой по дну стакана. Джозеф и Кай переглянулись. Не то, чтобы их удивила эта новость, но получилось всё равно неожиданно. Просто как будто ничего не предвещало, что Элисон ищет другой дом.       — Почему? — негромко поинтересовался барабанщик. Кай догадывался, что вопрос сильно обрезан. В голове Джозефа он скорее звучал как «почему сначала не поговорить?». Элисон пожала плечами.       — Мы не уживаемся, думаю, вы и сами это заметили.       — Вернёшься в Чикаго? — на удивление спокойно уточнил Кай.       — Нет. Подыскала здесь кое-что, — девушка едва заметно улыбнулась, но тут же прикусила губу, будто сама поняла, что это совершенно ни к месту. — Правда въехать можно будет только через полторы недели. Но решила, что лучше рассказать вам об всем сейчас.       — Может, это и правильно, — кивнул Кай. Он никогда не думал о том, чтобы Элисон съехала от них, но когда услышал новость, почувствовал странное облегчение. Может, на расстоянии их отношения наладятся? К тому же, если между девушкой и Лоуренсом всё серьёзно, не придется лицезреть их вместе.       — Знала, что ты так скажешь, — в небрежной интонации проскочил холодок. Элисон прокашлялась. — В общем-то, это всё, что я хотела сказать.       — Но ты ведь поедешь с нами в Мадисон? — поднял на неё глаза Джозеф. Девушка, успевшая выйти из-за стола, покачала головой.       — Буду занята переездом. Как-нибудь без меня.              Кай проводил её спину задумчивым взглядом. Может, он, конечно, ошибается, но разве Элисон не проходит важным свидетелем? Юноша считал, что её присутствие на суде имеет огромное значение. Он посмотрел на Джозефа, но тот тоже выглядел растерянным.              — Ладно, — он прокашлялся, прогоняя наваждение. Они могли рассуждать на эту тему сколько угодно, но правильные ответы были только у Элисон. И делиться ими девушка явно не хотела. — Есть какие-нибудь планы на сегодня?       — Никаких, — Кай посмотрел в окно. Обещали тёплую погоду, но у него не было никакого желания бесцельно слоняться по городу лишь бы погреться под летним солнцем.       — Тогда может составишь мне компанию? — предложил барабанщик. Кай, склонив голову, заинтересованно посмотрел на него.       — Куда пойдем? — Джозеф улыбнулся. Ему не нужно было лишний раз напоминать, что без тщательно продуманных планов Кай из дома не выходит.       — Сначала к Гилморам, — появившаяся было улыбка сползла, как испорченная маска. Взгляд барабанщика потемнел. — Потом хочу зайти к Коди.       — Чтобы помириться? — уточнил Кай. Джозеф неуверенно покачал головой.       — Хочу убедиться, что с ним всё в порядке, — за этими словами явно стояло нечто большее, но Кай не стал докапываться.       — Отличный план, — он ободряюще улыбнулся. — Только переоденусь.              Каю нравился дом Гилморов. Однажды, когда они с семьёй ездили в путешествие — бизнес отца тогда пошёл в гору, а Джереми едва исполнился год, так что поездка выдалась очень «весёлой», им по дороге попался похожий дом. Кай был в восторге: от сайдинга глубокого синего цвета, белых ставней и флюгера в виде фигурной кошечки, подсказывающей направление ветра. Но мистер Бойд, поморщившись, назвал дом ужасной деревенщиной. Они остановились только потому, что женщина — хозяйка фермы продавала молоко. Миссис Бойд купила две бутылки — для Кая и Джереми, и они продолжили путь.              Мистер Гилмор как обычно возился с машиной. Гаражные ворота были открыты наполовину, пуская внутрь немного солнечного света, но задерживая духоту. Прямо под ними дремал Пират. Джозеф, заглянув внутрь, чтобы поздороваться, потрепал пса между ушей.              — Слышал о том, что произошло с Майло. Это ужасно, — Остин покачал головой. — Ты как?       — Терпимо, — соврал Эф.              Когда они поднялись на крыльцо, дверь открыл Майкл. Он прищурился и, проявляя должную осмотрительность, не торопился пускать внутрь непрошенных гостей. Кай знал, что между двоюродными братьями натянутые отношения. Друзья Джозефа по всей видимости автоматически попадали у Майкла в ту же категорию — «жди беды». Юноша, прислонившись плечом к дверному косяку, скрестил руки на груди.              — Зачем пришёл?       — В гости к тёте, — терпеливо объяснил Джозеф. — К дяде. К тебе, — от последней фразы Майкл поморщился. — Брось, мы же семья.       — Ага, — парень в ответ закатил глаза. — Которую, как известно, не выбирают. Проходите, раз пришли.              Кай негромко хмыкнул. Он бы отдал всё на свете, чтобы иметь такого брата как Джозеф. С Джереми, натасканном отцом против него, у Кая отношения не сложились. А когда тот был совсем маленьким, то постоянно орал и кричал — находиться с ним рядом было невыносимо. Кай не представлял, как родители не сошли с ума, потому что, например, он был на грани. Однажды в маленькую голову даже прокралась пугающая тёмная мысль — если он накроет голову брата подушкой и подержит так некоторое время, в их доме, наконец, воцарится тишина. К счастью, до воплощения затеи не дошло. Кай просто начал искать любой повод, чтобы реже бывать дома — в том числе они с Джозефом собрали Гайю.              Миссис Гилмор, которая обижалась, если её называли иначе, чем Джессика, сидела на кухне и занималась вязанием. По подсчётам Кая она была примерно на восьмом месяце, и вовсю готовилась к рождению ребенка. Даже белые носочки, от вязания которых женщину отвлек неожиданный приход гостей, предназначались для малыша.              — Ты так и не сказала, кто у тебя будет, — обнявшись с ней, беззлобно упрекнул тетю Джозеф. — Мальчик? Девочка? Двойня? — Джессика, рассмеявшись, несильно ударила его по плечу.       — Не шути так. Я не представляю, как буду справляться с одним малышом. В моем-то возрасте…       — Ага, — согласно кивнул Эф. — Трудно быть молодой мамой, понимаю, — Джессика снова рассмеялась.       — У нас будет мальчик, — просияла женщина.       — Я тоже когда-то мечтал о младшем брате, — Джозеф бросил короткий взгляд на лучшего друга. — Майкл рад?       — Не знаю, — кажется, разговоры о старшем сыне, особенно когда речь заходила о новом члене семьи, огорчали Джессику. Тяжело выдохнув, она опустила глаза, и Джозеф пожалел, что решил задать этот вопрос. С Майклом всегда было непросто. — Он вроде как не против рождения малыша, но… — её губы задрожали, — и не радуется этому особо.       — Ну, это же Майкл, — отпустил смешок Эф. Джессика, всё ещё думая о чем-то, согласно кивнула.       — Почему ты не позвонил перед приходом? — она немного рассерженно посмотрела на племянника. — Я бы хоть подготовилась. А то мне и угостить вас нечем.       — Это лишнее, — заверил её Эф, но такой ответ Джессику явно не устроил.       — Вот что, вы идите пока в гостиную, подоставайте Майки. А я быстренько состряпаю пирог.              И возражения она, конечно же, не принимала.              Майкл сидел в столовой. Несмотря на то, что учебный год официально закончился, парень продолжал корпеть над учебниками. Преимущественно по физике. Он поднял голову и, когда брат устроился напротив, бросил на того предупреждающий взгляд. Кая тянуло рассмеяться. То, что Майкл всеми силами не разрешал себе сблизиться с двоюродным братом, отчего-то вызывало улыбку. Хотя весёлого тут было мало.              — Вы ведь дружите с Коди? — не совсем уверенно поинтересовался Джозеф. Майкл, нахмурившись, уставился в задачник. — Как он?       — А как может быть человек, которому пришлось извиняться за своего непутёвого парня? — Эф непонимающе свёл брови на переносице. Кай огляделся в поисках чего-нибудь тяжелого, чем можно было бы дать Майклу затрещину. Учебник по квантовой физике отлично бы подошёл, если бы не выглядел так, будто превратится в прах от случайного касания. И почему никто до сих пор не сказал этому невоспитанному молодому человеку, что он перегибает палку. Джозеф не заслужил такого отношения к себе.       — Что ты имеешь в виду?       — Ты не смотрел видео? — недоверчиво поинтересовался Майкл, как будто Джозеф был обязан всё свободное время проводить в социальных сетях, преимущественно на страницах своего парня.              Решив, что проще один раз показать, чем тратить время на пересказ, Майкл достал телефон и протянул его брату. Джозеф, помедлив, нажал на кнопку воспроизведения. Коди выглядел несчастным и даже не пытался украсить кадр улыбкой. Сложив руки в замок, он не мог найти себе места и избегал смотреть в камеру. Но, собравшись с силами, всё-таки поднял глаза. Кай рефлекторно затаил дыхание.              — Всем привет, это Коди, — руки, будто скованные невидимыми наручниками, дёрнулись, но остались сцепленными. — Хотел поговорить с вами кое о чем, ребята.              Кай повёл бровью. Он до сих пор не мог понять, почему все ведут себя так, будто произошло что-то поистине ужасное. Ну да, Джоан немного рассекло бровь, но в остальном ведь обошлось без жертв. Даже начавшуюся было потасовку быстро замяли. Всё, что осталось — сплетни и попытки разобраться в том, кто за этим стоит.              — Думаю, вы все знаете, что недавно произошло в клубе Соулмэйт на последней открытой репетиции Приличного общества, — Коди сделал глубокий вдох. — Также, как и то, чьих это рук дело, — Кай посмотрел на Джозефа, но тот сосредоточился на видео. Его глаза снова потемнели. — Прежде всего, хочу извиниться перед всеми, кто пострадал в тот день, — Коди, наконец, удалось расклеить ладони, и они сложились в молитвенную лодочку. — Особенно перед тобой, Джоан. Мне, правда, жаль.       — Ты не знал, — сказал кто-то за камерой, и Кай без труда узнал этот голос. Натаниэль, кто же ещё. Коди, нахмурившись, покачал головой.       — Но это не снимает с меня ответственность, — он рвано выдохнул. — Я понимаю, что мне ещё предстоит загладить вину, но сейчас не об этом. Я очень прошу вас проявить понимание. Джозеф болен, и поэтому не всегда может нести ответственность за свои поступки. Ему пришлось непросто, — Коди замолчал, на мгновение прикрывая глаза, — уверен, что он не хотел никому причинить вред. Больше такого не повторится. Музыка — поле мира. И останется таким навсегда.              Джозеф выключил телефон, не досмотрев видео до конца. Барабанщик услышал достаточно. Он старался сохранять спокойствие, но вспоминал каждое произнесенное Коди слово, и тело пробивала дрожь, а к горлу подступали слёзы.              — Он что, назвал меня сумасшедшим на полмиллиона подписчиков? — Джозеф поднял глаза на Майкла.              Тот выглядел растерянным: он и представить не мог, какое впечатление произведет на брата видео. От улыбки, которую Эф натянул только ради Гилморов, не осталось и следа. С лица схлынула кровь. Казалось, он вот-вот расплачется. Или сойдет с ума.              — Коди не имел в виду ничего такого… — Майкл прикусил губу. Или?       — Нет же, — Джозеф с трудом сглотнул. Что-то — ледяное, острое, прокатилось по гортани и воткнулось прямо в сердце. — Для него легче было назвать меня невменяемым, ведь даже в суде с таких нечего взять, чем поверить в то, что я ничего не делал.       — Всё ещё хочешь пойти к нему? — осторожно спросил Кай. Эф кивнул.       — Хочу узнать, почему Коди записал это видео, — он посмотрел на друга. — Неужели это действительно то, как он думает?              Кай медленно покачал головой. Он был свидетелем того, сколько Коди сделал для этих отношений, и тем сложнее ему было понять, почему сейчас парень поступил так. Кай хотел думать, что эту речь написал кто-то другой, и Коди заставили её прочитать. Иначе тому лучше не попадаться ему на глаза.              — Ты правда этого не делал? — не то, чтобы Майкл был готов безоговорочно поверить в невиновность двоюродного брата, но теперь его голос звучал куда мягче, чем несколько минут назад. Джозеф сдавленно кивнул. — Тогда я не понимаю, зачем Коди записал это видео.       — Кто-то общался с исполнителями с моего телефона, — поморщился Эф, толком не понимая, как такое вообще возможно.       — Можно… посмотреть? — Майкл протянул руку, и Джозеф, не раздумывая, отдал ему свой смартфон.              Кай внимательно наблюдал за парнем. Действовал Майкл уверенно. Он пролистал переписки, только чтобы убедиться, что двоюродный брат не страдает провалами в памяти, и залез в настройки. Через несколько минут его глаза удивленно расширились и, отложив телефон, он пальцами отодвинул его обратно к Джозефу. Тот лишь непонимающе посмотрел на строчки кода, в конце которых подмигивал неоново-зеленый курсор.              — Это программа-шпион, — со знанием дела пояснил Майкл. — С её помощью можно отслеживать где ты, с кем разговариваешь, и даже на какие страницы в интернете заходишь. Ну, и, конечно, управлять телефоном, в том числе отправлять сообщения. Кто тебе её установил?       — Я не знаю, — Джозеф нахмурился. — А это можно как-нибудь узнать? — Майкл лишь покачал головой. — А удалить?       — Само собой, — он взял телефон в руки, и через минуту у того снова был лишь один владелец. — Может, ты давал кому-нибудь попользоваться им? Или оставлял без присмотра?       — Я не помню, — Джозеф прикусил губу. По крайней мере теперь у него было доказательство собственной невиновности. Только вот делиться этой новостью с Коди почему-то особого желания не было. — В любом случае спасибо. Ты лучший двоюродный брат, который у меня только был, — Майкл в ответ лишь закатил глаза. Но Кай успел заметить, как его губ коснулась короткая польщенная улыбка.              Джозеф, бросив что-то про то, что хочет подышать свежим воздухом, вышел. Кай, немного помедлив, решил, что всё-таки будет лучше пойти за ним. Эф довольно нейтрально относился к чужому мнению — так было всегда: больше до и чуть менее после трагедии. Но недоверие Коди проехалось по нему хуже катка. А после услышанного он и вовсе выглядел потерянным.              Джозеф сидел на ступенях, ковыряя кроссовками летнюю сухую грязь. В пальцах тлела сигарета. Он поднял глаза, проследив за тем, как Кай садится рядом, и только потом отвёл взгляд. Небо плавилось от высокой температуры — начало лета выдалось жарким. Успевшая вытянуться за весну трава на лугах, отгороженных от дороги покосившимся забором, на концах была пугающе жёлтой. Кажется, вот-вот должен был начаться сезон пожаров. В городе о таком можно было не беспокоиться, но Кай слышал, что в пригородах типа Холбрука это может быть проблемой.              — Почему он поступил так? — Джозеф хмурился, разглядывая ботинки. — Я ведь всегда был с ним честен. Рассказал про Айзека, про наркотики, про всё, что больше никогда не хотел бы вспоминать.       — Не торопись с выводами, — положив руку ему на плечо, Кай несильно сжал его. Он видел, что Джозеф в панике. А в таком состоянии друг вполне мог наломать дров. — Сначала спроси у него самого. Может, его заставили записать это видео?       — Он не берет трубку со вчерашнего дня, — покачал головой барабанщик.       — Ему просто нужно время, — Кай прикусил язык. Он сам не верил в то, что защищает Коди. Потому что вообще-то прямо сейчас был готов придушить его. — Чтобы обдумать всё хорошенько.       — Видео он записал, не раздумывая, — мрачно усмехнулся Джозеф. Выпрямившись, он поднялся со ступеней. — Будь рядом, ладно? — нервный выдох разрезал тяжелый воздух. — И останови, если меня понесет.              Кай не был уверен, что должен присутствовать при их разговоре, но всё равно кивнул. Если он нужен Джозефу, то будет там. В их дружбе давным-давно сложились простые заповеди. И, несмотря ни на что, Кай соблюдал их. Почти как у мушкетеров: один за всех, и все за одного. Сначала защищай, потом разбирайся. Всегда поддерживай. Будь рядом, если нужно. Для Кая не было ничего важней этой дружбы. И он был уверен, что это взаимно.              — Ты точно хочешь поехать? — когда Джозеф сел на место, Кай потрепал его по волосам.       — Да, — он устало выдохнул. — Хочу просто увидеть его.              Кай не стал озвучивать то, что Эф, скорее всего, и сам понимал — после сегодняшней встречи они могут поссориться ещё сильней. Или вообще расстаться. Его можно было понять — несмотря ни на что, Джозеф соскучился. Он с трудом переносил разлуку, особенно с теми, кого любил. Это всегда было в нём — барабанщик слишком быстро и сильно привязывался. Просто раньше он и представить не мог, какую боль может принести эта привязанность.              Возле дома Коди Джозеф замедлился. От Гилморов они ушли только после полноценного обеда: к обещанному пирогу прибавился невероятно вкусный тыквенный суп. Солнце было в зените. На лужайке работали разбрызгиватели. Джозеф посмотрел на них с лёгким налётом грусти — на улице было так жарко, что, наверняка, он бы не отказался оказаться под их ледяными струями. Кай был здесь всего однажды, когда Коди пригласил их вместе посмотреть эпизод Шоу. День тогда выдался тяжелым, и сейчас его тоже душило нехорошее предчувствие. Нажав на звонок, Джозеф отступил на шаг.              Кай немного удивился, когда дверь открыл не Коди. Он просто так привык к самостоятельной жизни, что иногда забывал про то, что большинство их ровесников до сих пор живут с родителями. Миссис Ллойд, если это, конечно, была она, сосредоточила внимание на Джозефе и, раскрыв дверь пошире, приветливо улыбнулась ему.              — Проходите, ребята.              Внутри царила приятная прохлада. Они не успели переступить порог, как маленькая девочка, подвизгивая от предвкушения, бегом пересекла прихожую и упала в объятия барабанщика. Кай мало знал о семье Коди, но, кажется, это была Кенни — его младшая сестренка. Малышка обхватила Джозефа руками и ногами и даже не думала отпускать. Кай хмыкнул.              — Рут и Фиби тебе этого не простят, — Эф запрокинул голову, и они встретились взглядами.       — Мы им не скажем, — Кай кивнул, но так, как будто не мог ничего обещать.              Только когда Кенни надоело и, отлипнув, она убежала обратно в гостиную, Джозеф выпрямился, разминая спину. Миссис Ллойд, до этого с улыбкой наблюдавшая за дочерью, потёрла плечи, словно почувствовав озноб, и посмотрела на гостей.              — Может, чай?       — Нет, спасибо, — от одного упоминания еды Кай почувствовал, что его сейчас вырвет. Джессика чудесно готовила, но кормила как будто на убой. — А Коди дома?       — Нет. Он у Натаниэля, — женщина как будто почувствовала повисшее в воздухе напряжение, поэтому поспешила добавить, — их дом напротив нашего.              Кай услышал, как Джозеф, простонав, едва слышно выругался. Прийти сюда уже стоило ему немалых сил, а дом Натаниэля можно было смело назвать логовом врага. Но Кай все равно знал, что лучший друг не отступится.              Из всех машин на подъездной дорожке одну он узнал сразу — она принадлежала Лоуренсу. Зато Джозефа заинтересовала совсем другая. Склонив голову, он остановился возле серебряного Лексуса — свежепокрашенного, к слову говоря. Интересно только, избавившись от царапины, справился ли Тео с чувством вины?              Дверь открыл Натаниэль. От него пахло чипсами и немного пивом. Нехорошее предчувствие, холодком пробирающееся под кожу, стало сильней. Хозяин дома неспеша отпил из бутылки и, оголив зубы, склонил голову. Его поражало, что недобитая жертва сама шла ему в руки.              — Позови Коди, — без прелюдий попросил Джозеф. — Пожалуйста, — немного подумав, добавил он чуть мягче. Улыбка Натаниэля стала шире.       — Ну, не на пороге же вы будете говорить. Проходи…те, — парень бросил короткий взгляд на второго незванного гостя. Появление Кая не входило в его планы, но он был уверен, что и с ним без труда справится.              В доме Янгов правил роскошный минимализм. Невооруженным взглядом было видно, что к интерьеру приложили руку профессиональные дизайнеры — выверенные детали, модные расцветки, идеальные сочетания. Единственной выбивающейся вещью был семейный портрет исполинских размеров, занимающий практически всю стену прихожей и которому там явно было не место. Мелочь, но по ней сразу становилось понятно, что для Янгов собственное эго превыше чувства стиля. Кай отвел взгляд, не собираясь рассматривать слишком идеальные лица.              Лоуренс и правда был здесь. Как будто ничего не напоминало о том, что совсем недавно в стенах бывшего джаз-клуба он был готов наброситься на Натаниэля с кулаками. Сейчас парень вполне мирно сосуществовал на одном диване с Тео. Тот, заметив их появление, отсалютовал бутылкой пива. Оба остались сидеть. Только Коди, до этого державший в руках джойстик, поднялся на ноги.              — Привет, — Джозеф облизал губы. Короткого оценивающего взгляда хватило, чтобы узнать место, где снималось злосчастное видео. Снова вернулась царапающая острыми когтями боль. — Мы можем поговорить наедине?       — Ну, зачем наедине? — отпустил смешок вошедший следом за ними Натаниэль. Он даже положил по-дружески барабанщику руку на плечо, но тот, поморщившись, скинул её с себя. — Говорите здесь. А то некому будет снять с ушей Коди лапшу, которую ты собираешься ему вешать.              Кай посмотрел на Тео и по спокойному выражению его лица сразу понял, что всё случившееся не было для него сюрпризом. Только он тоже не спешил вступаться за Джозефа, а, склонив голову, лишь внимательно наблюдал за происходящим. И это при условии, что они играли в одной группе. Лоуренса же, казалось, не интересовало ничего, кроме бутылки пива в руках. Вспомнив то, о чем ему сказала Элисон, Кай отвернулся, стараясь выкинуть из головы любые мысли об этом человеке.              — Я не с тобой разговариваю, — Джозеф бросил на Натаниэля предостерегающий взгляд. Но Коди не пошевелился, так что и барабанщик остался стоять на месте. Не мог же он взять его за руку и вывести? Джозеф испугался того, что Коди попытается вырваться. Тогда уже никакие слова не помогут. А так глубоко внутри ещё теплилась надежда, что ничего не потеряно. — Хорошо, прилюдно так прилюдно. Если ты не видишь в этом ничего страшного, — Эф вернул взгляд Коди. — Я потерплю.       — Нам сейчас не о чем говорить, — покачал тот головой. — Дай мне немного времени, ладно? Я всё ещё пытаюсь понять, как нам быть дальше.       — Может, не надо было брать ответственность за то, что сделал твой невменяемый парень? — хмыкнул Джозеф обиженно. — Особенно, когда нет доказательств его вины.       — Ты переписывался с парнем, который кинул бутылкой в Джоан, — Коди, коротко рассмеявшись, на мгновение закрыл лицо руками.       — Ничего подобного, — они снова встретились взглядами. Кай пытался понять, когда будет лучше увести лучшего друга, потому что ему всё больше начинало казаться, что мирно урегулировать этот конфликт не получится. — Майкл может подтвердить, что на моем телефоне стояла как там её, программа-шпион, — Натаниэль громко рассмеялся.       — Которую ты мог установить после того, как тебя поймали с поличным, — заметил он, кашляя от смеха. Джозеф злобно посмотрел на него.       — О чем ты вообще? Час назад я и о существовании чего-то подобного не догадывался.       — Ну, конечно, куда тебе, — кивнул Натаниэль, соглашаясь, что переоценил его умственные способности. Кай заскрипел зубами. Подойдет ли в суде оправдание убийства, если он скажет, что этот парень тот ещё подонок? — А вот твой кривоглазый дружок?       — Извинись, — голос барабанщика как будто покрылся льдом. Потеряв интерес к Коди, он подошел к Натаниэлю так близко, что между ними остался буквально один глоток воздуха. Тот улыбнулся: криво и как-то неуверенно.       — За что? Разве я что-то сказал не так?              Внезапно Кай понял, что вот оно — пора. Джозеф казался обманчиво спокойным. Но его рука сжалась в кулак, и Кай не мог гарантировать, что в следующее мгновение тот не прилетит Натаниэлю в лицо.              — Пойдем, — он приблизился к другу, но Джозеф, дернувшись, не дал взять себя за локоть. Он снова обернулся к Коди.       — И это я — плохой? Твой друг пытается задеть другого человека, критикуя внешность, а ты как будто в рот воды набрал. А перед камерой так раскланивался перед всеми. Ох, Джоан извини, как твой глаз? — Эф скривился, — Простите моего сумасшедшего парня, он не ведает, что творит. Так может в психушке меня запрешь? Потому что судя по всему я опасен для общества.       — Мы не это имели в виду.       — Мы? — хохотнув, переспросил барабанщик. — Значит, речь все-таки сочиняли все вместе. Это успокаивает, а то я уже начал думать, что второй раз наступил на те же грабли. Айзек, знаешь ли, тоже ни во что меня не ставил. Правда, я не думал, что такое произойдет с нами.              В комнате воцарилась тишина.              — Мы уходим, — обернувшись через плечо, бросил Джозеф Каю, а после посмотрел на Натаниэля. — А если я ещё раз услышу, что ты говоришь что-то гадкое про близких мне людей, клянусь, вырву тебе язык, — хозяин дома открыл и сразу же закрыт рот, будто хотел, но не решился сказать что-то в ответ.              Кай вышел следом за барабанщиком. Джозеф стоял на крыльце. В доме он казался злым и спокойным, но сейчас тяжело дышал. Кай благодарил Вселенную за то, что слова, которых он боялся, так и не прозвучали. Потому что если бы Эф порвал с Коди, то погиб бы в ту же минуту. Именно поэтому сейчас ему было так плохо — барабанщик пытался понять, насколько любовь ослепила его. И не был ли он в порыве эмоций слишком категоричен.              — Они друг друга стоят, — Джозеф поморщился. — Тео постоянно обливает всех грязью. Лоуренс тоже далеко не святой.       — Непонятно, что в их компании забыл Коди, — попытавшись добавить в голос немного смеха, согласился Кай. Но барабанщик покачал головой. Его глаза стали почти черными.       — Он ничего не сказал, когда однажды Рен и Фань дразнили меня, и в какой-то момент это перестало быть смешным. И сейчас ничего не сказал Натаниэлю, хотя тот перешел на личности. Человек может отмалчиваться только по двум причинам, — Эф втянул раскаленный воздух. — Либо он трус, либо поддерживает буллинг. Раньше мне казалось, Коди просто боится, что обидит близкого ему человека, если сделает замечание. Но что, если я ошибся? Доверие — вещь взаимная. И если Коди мне не доверяет, то как я могу?       — Ты прав, — Кай выдохнул. Он не знал, созданы ли Джозеф и Коди друг для друга. Но, находясь вместе, они казались счастливыми, а это было единственным, чего он желал другу. — Но не думаю, что стоило сравнивать его с Айзеком.              Джозеф сдавленно кивнул.              — Я не хотел.              Наверное, теперь он жалел о том, что всё-таки решил встретиться с Коди. Может, если бы прошло какое-то время, разговор вышел совсем другим. И присутствие посторонних тоже сыграло свою роль. Всё должно было быть по-другому: но теперь даже сама мысль об этом казалась невозможной.              — Спасибо, — Кай замедлился, и Джозефу пришлось посмотреть на него через плечо. — За то, что заступился.       — Я не шутил. Я вырву ему язык и ему же его скормлю, если он вздумает снова обидеть тебя, — Эф взлохматил чёлку. — Даже если за это меня посадят в тюрьму.       — Я буду носить тебе передачки, — отпустил смешок Кай, стараясь не думать о том, что при упоминании тюрьмы сердце болезненно пропустило удар.              Из-за того, что у Джозефа больше не было машины, и, по словам мистера Блэра, ремонту она не подлежала, идти до дома пришлось пешком. От царившей духоты ужасно хотелось пить, и Кай жалел, что не взял с собой хотя бы маленькую бутылочку воды. Зато они стали свидетелями того, как солнце начало ленивое снисхождение с небосвода. Оно плавило кирпичные стены, окна домов и машин, пряталось в шляпах прохожих.              Возле их дома бесилась соседская собака. Она радостно носилась по газону, а заметив приближение молодых людей, кинулась к Джозефу. Барабанщик, присев, потрепал её между ушей.              — Что ты здесь делаешь, Чанни?              Собака и раньше проявляла дружелюбие к едва знакомым соседям. А их газон пришелся ей особенно по душе: на нем можно было вдоволь прыгать и валяться, не боясь нарваться на хозяйский гнев. Но она никогда не гуляла одна.              — Пойду, отведу её домой, — выпрямившись, сказал Джозеф. Кай кивнул: у него как раз будет время забрать почту.       — Я пока поставлю чайник.              За всё то время, пока они шли домой, Джозеф не проронил ни слова. Его голос не дрожал, в глазах не было слез — только пугающая матовость. Барабанщик вёл себя как обычно, но Кай не мог избавиться от мысли, что должно произойти что-то ещё. Он всё думал о шрамах, оставшихся на запястье лучшего друга после того, как тот остался один на один с болью.              Кай подошел к ящику и достал оттуда почту. Он проверял её раз в три дня, и удивился тому, сколько много писем оказалось внутри на этот раз. Рекламу он сразу выбросил в мусорное ведро — такое он на дух не переносил, счета положил в верхний ящик кухонного стола.              Последний конверт был никак не подписан, но Кай знал, кто отправитель. Эти духи он сам подарил Джин. В доме с наступлением сумерек стало попрохладней, но парень всё равно чувствовал ударивший в виски жар. Конверт был небольшим, но увесистым. Но определить на ощупь, что там находится внутри, не получалось.              Вскрыв его канцелярским ножом, Кай достал первую вещь — ей оказалась колода карт. Но не игральных, а таро. Поморщившись, юноша отложил её, даже не став рассматривать. Зачем? Он догадывался, что Джин таким образом просто хотела навести загадочности.              Следующим он достал на свет письмо. Вернее, это просто был листок, сложенный пополам, с двумя строчками на нем, написанными почти каллиграфическим почерком — больше похоже на записку. Она тоже пахла Джин, и не давала ровным счетом ничего.              «У меня осталось кое-что из твоих вещей. Если хочешь, забирай»              На дне конверта лежал ключ. Маленький, с круглой головкой, без бирок или гравировки, которые бы подсказали, откуда он. Кай повертел его в руках. Играть в задуманные Джин игры он не собирался.              Всего через девять дней состоится суд. Там будет он. Там будет девушка. Вот и поговорят.