Всё же, правильно будет «выебу»

– Нуу, мы с Чарли многое обсудили, и теперь я..такой. Более уверенный в себе, или вроде того.. погоди, ты.. действительно меня не любишь? – задал он вопрос, пытаясь уточнить то, что ему не было до конца понятно. – Аээ..да, люблю, но скорее уж как.. друга. Это многое изменит? – откровенно соврал Адам, пытаясь скрыть ту душевную боль, которую у него вызывало одно только упоминание дружбы в разговоре. Резко, откуда-то появилась сильная и резкая боль в висках, будто бы в них что-то с ужасающей силой впивается, или же..прирастает к ним? Вот чёрт. Он со страхом схватился за рога своей маски, судорожно пытаясь её снять, но всё оказалось бесполезно. Те уже начали приростать к основному черепу. Боль усиливалась, заставляя чуть ли не разрывать горло от громкого крика, выражающего все испытываемые им страдания. На протяжении трёх минут, первый человек корчился от этих ужасных ощущений. Его состояние становилось всё хуже и хуже, на глазах выступили слёзы, а голосовые связки неприятно начинали побаливать из-за крика, вызванного только усиливающейся на тот момент болью. В конечном итоге, организм не выдержал этого кошмара, и Адам упал в обморок. Очнулся бывший глава экзорцистов у себя на кровати. Боль уже стихла, видимо, рога окончательно приросли, а маска была снята с лица. Стоп...блять. Ощутив на себе чей-то взгляд, он рефлекторно открыл глаза и увидел перед собой Люцифера. Он с любопытством разглядывал его лицо. Если точнее, его взгляд заинтересовали практически полностью красные от слёз белки глаз. Нащупав маску рукой, Адам поспешно прикрыл ей своё лицо. – И долго ты уже на меня так пялишься? – настороженно и с долей сарказма спросил он. Ему хотелось узнать, сколько у дьявола было времени на то, чтобы всё понять и расставить информацию по полкам. – Минут пять, наверное..можно теперь я задам вопрос? – его взгляд был как никогда серьёзен. Это пугало. – Д... – первый приостановился и, обдумав оба варианта ответа, ответил – думаю, что нет. Сначала скажи, зачем пришёл. – Затем, чтобы переформулировать свой ответ на твоё признание в чувствах. Но для этого, я должен убедиться в том, что ты меня любишь. Спрошу только одно: из-за чего у тебя такие красные глаза? – он неотрывно смотрел на него. Конечно же, ему было видно, с каким беспокойством бегают его зрачки, пытаясь выбрать между враньём и истиной. Бывший глава экзорцистов не знал, что выбрать. С одной стороны, сейчас он может услышать более точную информацию о том, какого мнения о нём король Ада, с другой же – навсегда испортить его отношение к себе. Сердце приказывало сознаться, а мозг высчитывал риск, по большей части склоняясь к более безопасному для психики варианту ответа. «Блять, с каких пор выбирать стало так сложно? Всё, заебало, я просто ему признаюсь» – решился Адам, готовясь рассказать правду. Так или иначе, за это хотя бы совесть не замучает. – Из-за.. слёз. Я безостановочно плакал с тех пор, как пришёл сюда час назад и..да, соврал тебе по поводу того, что тогда неправильно выразился из-за наркотиков. Это были.. именно те слова, которые мне хотелось сказать. Я люблю тебя и, по правде говоря, даже больше себя самого. Ну..немножко, но больше. – честно признался он, снимая маску и смотря на свой предмет обожания влюблёнными глазами. Ему уже не хотелось скрывать свои эмоции, поэтому на его лице воссияла широкая и счастливая улыбка – Искренне рад, что теперь ты стал уверенней в себе, дорогой.. кхм, друг. – первый быстро очнулся от этого слепо влюблённого состояния и, осознав, насколько далеко отошёл от сути вопроса, продолжил – Итак, я весь во внимании готов выслушать более корректную формулировку твоего ответа на признание. – Что-ж, раз уж ты и вправду меня любишь и, хоть и не сразу, но честно сознался в этом.. думаю, мои слова немного успокоят тебя и подарят.. надежду? Короче, я ещё не рассматривал твою кандидатуру в любовном плане, НО! Честно признаюсь в том, что сейчас отношусь к тебе хорошо. Даже более чем, наверное.. надеюсь, это тебя приободрит. – мягко улыбнувшись собеседнику, сказал Люцифер.