Однажды темной ночью...

      Найло сидела спиной к двери и писала. Заходящее солнце окрашивало алым ее розовые волосы и бледную кожу, отблескивало на эполетах висящего на спинке стула мундира и множестве колб за спиной невысокой и худой эльфийки, наполняя комнату множеством бликов.       Скрип входной двери и тихие шаги по коридору она не услышала, погруженная в сочинение письма.       — Опять зубришь, старушка? — от низкого бархатного голоса над разорванным ухом девушка едва не подскочила, но тут же резко развернулась, уже вдыхая полной грудью, чтобы колко ответить своему старому другу.       Иссиня-черная форма компании стройнила полуорка, подчеркивала его широкую грудь и узкую талию, заставляла держать спину, отчего Велрит казался выше. От одного его вида у Найло перехватило дыхание, а ехидная насмешка застряла в горле.       — Что, язык проглотила? Да сегодня, видать, в Штормриче выпадет снег, — рассмеялся парень и плавной походкой, как крадущийся к добыче барс, подошел ближе.       — Скажешь тоже! Я смотрю, тебя можно поздравить с повышением, — фыркнула эльфийка, откидывая назад волосы и пытаясь скрыть нахлынувшее смущение за широкой улыбкой.       Отведя взгляд в сторону, она села на стол. Но, подняв взгляд, эльфийка к своему удивлению обнаружила друга почти вплотную с собой, пронзительно смотрящим ей в глаза сверху вниз.       — Да, Найло. Капитана дали, как видишь, — выдохнул он.       От его горячего дыхания по лицу и телу эльфийки прокатилась волна жара, заставив ее порадоваться сидячему положению — будь она на ногах в этот момент, коленки явно перестали бы держать девушку, бросив ее в объятия полуорка.       Сердце заколотилось где-то у горла, хотелось в этот же миг преодолеть эти сантиметры, разделяющие их, запутаться пальцами в волосах, цепляясь за серьги в острых ушах, и целовать, целовать тонкие губы, рассказывая телом о всех чувствах, что уже давно переполняли Найло.       — Тогда поздравляю!       Она не имела права на эти чувства. И потому лишь широко улыбнулась, приобняв его как друга, лишь на миг позволив дать себе волю, вдохнув его запах полной грудью. Со все той же улыбкой она отодвинулась, оставив руки на его плечах, как делала это всегда.       Лишь для того, чтобы ее схватили в охапку, крепко прижали к себе, страстно целуя и чуть царапая губы нижними клыками.       Дыхание перехватило. Разум в один момент помутился, по телу пробежала волна жара, подтолкнувшая эльфийку ближе к настойчивому парню.       Самозабвенно целуя желанные губы, скулы, Найло впивалась пальцами в сероватую кожу парня, пытаясь удержать его рядом, не дать исчезнуть в вечерней дымке подобно миражу.       — Вел… Что ты делаешь… Вел…       Его губы стали опускаться ниже, заставляя девушку дышать часто, быстро, закидывать назад голову, подставляя под обжигающие поцелуи шею, наслаждаясь сбывшейся мечтой.       — Люблю… — проведя напряженным языком по зацелованной шее, полуорк вырвал из груди Найло громкий стон, едва выдохнув ответ на ее сумбурный шепот.       — Нельзя… Метки… Дома… Вел… Нам нельзя…       — Не бойся. — Сильные руки Велрита сорвали с нее рубаху, едва не оторвав все пуговицы нетерпеливым рывком. — Я смогу защитить нас. Никто ничего не сделает.       Его пронзительный шепот у самого уха сводил с ума, заставлял терять последние крохи рассудка…       Часто дыша, Найло открыла глаза в темной спальне, оглядываясь вокруг. Ее кожа все еще горела от несуществующих поцелуев Вела, которые были не более чем миражом, возникшим в ее сне.       Тело скрутило от боли, и на глаза навернулись слезы. Скорчившись в постели, Найло прикусила угол подушки, заглушая свой крик разочарования и отчаяния.       Сон, всего лишь сон!       Сладкая истома от предвкушения близости с самым любимым и самым недоступным мужчиной на всем Эберроне еще не покинула эльфийку, смешиваясь с болью неразделенных чувств.       Душу выкручивало и выворачивало наизнанку, но даже закрывая глаза, она все еще видела его улыбку, аккуратный профиль с небольшими клыками и забавные острые уши, торчащие в разные стороны.       Закрыв глаза, она все еще слышала его бархатный голос, который что-то ласково говорил ей, чтобы успокоить…       Рука сама собой скользнула под ночную рубашку и слегка сжала грудь, зажимая соски между пальцами и вытягивая их. Вторая рука прошлась по животу вниз и коснулась промежности, вызывая в голове образ желанного мужчины.       Эльфийка громко выдохнула, продолжая представлять себе ласки Велрита, его грубые ладони, что касаются ее тела, его пальцы, что трут и массируют чувствительные точки, доводя ее до исступления то нежными, то грубыми и настойчивыми движениями, проникая в ее нутро.       Его губы шептали пошлые замечания на ухо эльфийке, его дыхание обжигало кожу, даже не пытаясь заглушить ее стоны, его, а не ее зубы прикусывали губы в порыве страсти.       Обессиленная, Найло лежала в постели, глядя на тонкую полоску света, проникающую в комнату от восходящего солнца.       Ее душа и тело были истощены, опустошены от эмоций, будь то страсть, боль, радость или грусть.       Еще пара часов, и она снова взойдет на палубу «Пути славы», пройдет по крепким доскам лайнера и увидит его улыбку уже вживую в «Колесе».       И все, что ей останется — снова улыбнуться ему и сделать вид, что не было этих бессонных ночей, в которых его образ преследовал ее, заставляя терять контроль и желать большего, чем ей было позволено.