Между звёздами и пеплом

На улице сыро от весеннего проливного дождя. Люди спрятались в своих домах в надежде переждать проливной дождь, который явился в их городок совсем неожиданно. С одной стороны, это благословение Бога, но с другой посланник новости, которая решит судьбу двух молодых людей в скором времени. Кстати, о них... Девушка, лет восемнадцати, в потрепанном коричневом платье с бирюзовым шарфиком вокруг её шеи, стояла под мостом ведущим из леса к жилым улицам. Она выходила собирать грибы, но тучи на небе сгустились, а после маленькой капли, упавшей на её белоснежную кожу, и вовсе начался интенсивный дождь. Ее сердце билось быстрее от волнения, когда она оглядывалась вокруг в поисках укрытия. Внезапно она заметила старый каменный мост, пересекающий реку. Под мостом оказался маленький углубленный отсек и без колебаний она бросилась к нему. Девушка прижалась к холодной стене и переводила дыхание, подправляя шарфик. Не самое лучшее место для укрытия, конечно, но всё же лучше чем быть снаружи. Она прикрыла глаза, вслушиваясь как капли дожди стучали по верхней части моста, но девушка оставалась сухой и в безопасности. 'Как же меня так угораздило' произнеслось в её мыслях прежде чем где-то вдалеке раздался громкий раскат грома, заставивший юную девушку дернуться. Дождь становился сильнее, и водопад приобретал беспощадную силу, будто небеса выпускали всю свою ярость либо пытались предостеречь. Её сердце колотилось с бешеной скоростью от неожиданности, едва ли не роняя из рук свою плетёную корзину прямо на землю. 'Всевышний, помоги мне переждать непогоду' прошептала она, оглядываясь по сторонам в надежде на то, что дождь скоро закончится. Прикрыв глаза, девушка считала секунды, пытаясь скоротать время и занять себя чем-нибудь. Когда подул холодный ветерок, она вздрогнула и сбилась со счёта. 'Наверное, родители место себе не находят, волнуются за меня'. Прошло несколько минут, и ливень начал утихать, словно природа успокаивалась после своего гнева. Девушка оставалась на месте, пока последние капли дождя шуршали по камням. Когда она убедилась, что дождь закончился, то вышла из под моста, взяв подол своего платья на руки. За грибами, увы, она не смогла пойти, но благополучно вернулась домой, в маленький домик на окраине поселения с небольшим участком для земледелия. Домик был скромным, но уютным и наполненным теплом. На небольшом крыльце находились пара деревянных стульев и цветочные горшки с цветами. Это любимое место мамы девушки, но из-за непогоды никого на улице не было, а вход и вовсе едва не оказался под водой. Девушка была из обычной семьи крестьян, которые делали всё, чтобы обеспечить себе спокойную и беззаботную жизнь. Им и не надо было большего: отец целыми днями ходил в огороде, ухаживая за растительностью, мать была рядом с ним, собирала урожай и сеяла семена. Несмотря на их социальное положение и возраст, родители всё так же сохраняли улыбку на лице, несмотря на тяжесть времени. — Где ты была? — встретил юную девицу женский взволнованный голос. — Почему ушла, не предупредив нас? Родители уже подумали, что беда настигла тебя. Пожалуйста, в следующий раз говори нам, Хэрин, — девушка заключила её в объятия, поглаживая по волосам. Хэрин не единственный ребёнок в семье, кроме неё была и старшая сестра, которая помогала в заработке. Её звали Сыльги. Всё своё время Хэрин проводила с ней на маленьком базарчике, где старшая сестра продавала фигурки из глины, иногда хлебобулочные изделия, если везло с урожаем. Сыльги всегда старалась быть образцом для младшей Кан. Она делилась с ней своими жизненными уроками и опытом, помогала ей преодолевать трудности и принимать важные решения. Именно она научила её готовке, ухаживанию за цветами и рукоделию. Как никак девушка зарабатывала на этом, а научить своему делу сестрёнку развеивало тревогу о будущем Хэрин, ведь родные не всегда будут с ней вместе. Несмотря на то, что разница в их возрасте была почти в семь лет между ними не было отчуждённости. Младшая тянулась к сестре, а она только рада показать и рассказать новое для девицы. Многие говорили, что дочери Кан как две капли воды: худое телосложение, тёплый оттенок кожи, волнистые тёмные волосы. Только Хэрин унаследовала серый оттенок глаз от своей прабабушки и это делало её уникальной в своей семье. — Хотела пойти в лес за грибами, а вы спали, — сказала она, успокаивая Сыльги. На ней был фартук измазанный глиной, не успел городок и проснуться, а Кан уже с головой ушла в работу. — Где родители? — Хэрин убрала пустую плетёную корзину за дверь и оглянула помещение. — В огороде, хотели проверить всё ли хорошо после ливня, — сестра посмотрела на Хэрин с головы до ног, оценивая внешний вид, и улыбнулась. — Так полюбила это платье, что всегда только его и надеваешь? Приятно удивлена. — Это твой подарок на моё совершеннолетие, он особенно ценен для меня, — Хэрин покружилась на месте, позволяя подолу платья развеяться в воздухе. Её губы расплылись в улыбке до ушей, сопровождая нежным блеском в серых девичьих глазах. — Сокровище моё, — произнесла Сыльги, с тёплом наблюдая как девушка светилась от радости. Её словно не беспокоило их положение, радовалась мелочам и была готова осчастливить всех, кто ей близок. — Самый красивый цветок Смеральдо, — Хэрин засмущалась от слов Кан. — Пойдём, помоги мне закончить вазу, а завтра отправимся на рынок. В дальней комнате домика находилась скромная мастерская сестры. За десять лет своего пути мастерицы она смогла накопить денег для нужных инструментов и поверхности. Глину достать для них тоже не была проблемой. Каждые выходные сёстры шли к реке с большими мешками и собирали вязкую субстанцию у берега пока солнце не скроется за горизонтом. Не самая лучшая глина, но качественная стоила целое состояние, а для хозяйства могла подойти и самая обыкновенная. Войдя в комнату, на рабочем месте уже виднелась незаконченная ваза. Сыльги отвлеклась на моменте, когда услышала шорохи за дверью, а за ней появилась Хэрин после ливня. Сколько лет они вместе проводили здесь, но Хэрин так и не удавалось лепить так, как делает это старшая, поэтому она помогала ей в мелочах. Принеси воду, отнеси к печке, открой окно. Устроившись на своё место, Сыльги прокрутила поверхность и снова принялась за вазу, заранее обмочив руки в воде. Хэрин села возле неё, взяв с подоконника свой альбом. — Хочешь расскажу одну легенду? — спросила старшая, нарушая тишину между ними. Девушка заинтересованно подняла взгляд на Сыльги. — Про что? — кого. — Про юную принцессу, которая влюбилась в обычного парня-сироту из деревни. Её звали... — Ю Джимин? — Сыльги удивилась. Угадала, но откуда? — Мама как-то говорила про эту историю, но я была совсем маленькой. — Освежим твою память, — Кан сосредоточенно провела вверх по глине, добавив высоту для будущей вазы. — Так вот, девушка росла без матери, она скончалась после родов, и воспитанием Джимин занимался её отец, король. Души не чаял в своей дочери, но боялся за неё. Не хотел, чтобы её сглазили и лишний раз говорили про неё, ведь Джимин выросла красавицей, точная копия своей матери. Длинные тёмные волосы, дорогие платья, светлая кожа, одним словом - настоящая принцесса. В день, когда выходила замуж её старшая сестра, было большое празднование и Джимин вышла за пределы дворца, прямиком в центр деревни. Там она и встретила того парня, которого звали... — ...Ли Хисын, — произнёс женский голос. Сёстры повернулись к источнику звука, а ею оказалась их мама, только-только вернувшаяся с огорода. Женщина лет пятидесяти с седыми волосами, собранными в высокий пучок, и с круглыми очками на переносице стояла в дверном проёме, наблюдая за дочерями. — Как ты думаешь, почему все в нашем окружении любят эту историю?* — Потому что принцесса полюбила простолюдина и пошла на большие жертвы ради любви, — уверенно сказала Хэрин, проводя чёрным углём по белой поверхности и делая наброски. — Сказка. — Думаешь, такое не может произойти с любым человеком? — Мало верится, мама. У запретной любви не может быть хорошего финала, — грустно выдохнула Кан, глядя на свои наброски. Постепенно, когда контур начинает принимать форму, Хэрин углубилась в детали. Она сделала тёмные, насыщенные штрихи, чтобы подчеркнуть тени и контуры лица. Её внутренняя сторона ладони уже потемнела от угольного карандаша. — Может быть и с тобой когда-нибудь случится такое чудо. Джимин пошла на жертвы, может и найдётся кто-то, кто будет сворачивать горы ради тебя, — но Хэрин это неинтересно. С детства она любила слушать сказки, но верить в них... пока не готова. — Кого рисуешь? — спросила Сыльги, сдувая упавший на её лицо локон. Хэрин подняла на неё взгляд и смущенно ответила. — Да так, представляла принцессу из легенды и попробовала её нарисовать. Всё равно продадим на рынке, — она несильно дунула на картину, чтобы избавиться от лишних остатков карандаша. Возможно, Хэрин не такая мастерица как её сестра, трудолюбива как её родители, но частица творчества всё же была в её крови. Кан могла рисовать не тяжёлые натюрморты и продавать с вазами Сыльги, деньги с дохода она откладывала. Хэрин мечтала взглянуть на мир, путешествовать и увидеть красоты природы своими глазами, но пока это только её желания. Ночные звёзды еще тускло сверкали на голубом небе, но их свет исчезал по мере того, как солнце восходило из горизонта, окрашивая все вокруг в розово-оранжевые цвета. Природа постепенно просыпалась ото сна: вдали можно было услышать пение птиц, в жилых домах зажигались огни, деревья шелестят от легкого ветра. Земля ещё сырая после дождя, но стоял невероятный запах влажной травы. Сёстры Кан уже стояли на рынке, раскладывая свои товары на деревянную поверхность. Утренняя прохлада заставила Хэрин обмотать свою шею бирюзовым шарфиком и согревать ладони о небольшое пламя свечки. Сыльги аккуратно перетаскивала вазы и старалась ставить их так, чтобы люди смогли заинтересоваться товаром. Младшая Кан поставила чёрно-белые рисунки по сторонам да так, чтобы они не затмевали работы сестры. По мере восхождения солнца рынок начал заполняться торговцами. Они украшали свои ларьки тканями, издалека были слышны ароматы ярких специй, некоторые были переполнены фруктами и овощами. Шум и суета рыночной толпы превращали место в настоящее торжество жизни и движения. Люди подходили к сёстрам Кан, разглядывали фигурки и вазы из глины, спрашивали цену и удивлялась от того, что они продают за дёшево. — К чему нам свой же народ обеднять? — спокойно отвечала Сыльги, пока женщины ахали от узоров на посудинах. Девушка укуталась в материнский шарф, всё же день был не из тёплых. Она иногда поглядывала на Хэрин, которая сидела рядом и тоскливо рисовала что-то. — И за сколько продадите? — Два изумрудных, — сказала Сыльги и тут же получила свои монеты. В королевстве Смеральдо, на территории которой проживала семья Кан, валютой официально считались монетки из изумрудов, они же самые ценные и на них легче было купить себе что-то драгоценное или одежду. Следом шли агаты, аметисты – ими расплачивались за продукты. Из-за того, что королевство было богато изумрудами оно и названо в честь этого драгоценного камня. Королевская семья отличалась тем, что их украшения были сделаны из сплава изумруда и украшены камешками, а государственным цветом являлся бирюзовый-зелёный. Однако, народ редко видел королевскую семью Смеральдо, лишь короля и королеву на больших праздниках. Сыльги попрощалась с покупателями своей яркой улыбкой и положила изумрудные монетки в полу заполненную баночку. Заметив как количество ваз уменьшалось, Сыльги оставила продажу на Хэрин и ушла домой, чтобы захватить ещё пару штук. Что скрывать, каждый горожанин, который проходил мимо ларька Кан, не мог не оставить из поля зрения сероглазую красавицу в бирюзовом шарфу. Люди проходили, ненадолго застывали на месте, не отводя удивленного взгляда, и уходили, словно зачарованные. Некоторые из них всё же покупали работы сестры. Хэрин была им безмерно благодарна, желая каждому провести хорошо день и убирая монетки в баночку. Когда девушка приценивалась сколько же им удалось собрать за первую половину дня, к её ларьку подошёл загадочный незнакомец, чьи волосы и одежда были спрятана под серым плащом. Он с интересом разглядывал рисунки, нарисованные младшей Кан, и шептал 'Поразительно'. — Вам помочь? — мягко спросила девушка. Когда парень перевёл свой взгляд с изображения на бумаге на Хэрин, то время кажется замерло. Окружающий мир ушёл на второй план, оставляя только их двоих в центре внимания. Хэрин неловко улыбается, а её глаза светятся теплом и радостью. Парень теряет дар речи, пытаясь вспомнить зачем он подошёл к девушке, почему рассматривал рисунок и почему сердце быстрее забилось. — Я... — обворожено начал он. — То есть.. это ваши рисунки? — Ах, да, — сказала она, тут же показывая другие работы. — Далеки от совершенства, конечно... — Нет-нет, они прекрасны, — его взгляд скользнул по линиям и теням на рисунке, отмечая как девушка трепетно прорисовала каждую деталь, словно клала частицу себя. Он чувствовал как его душа заполнялась восхищением и восторгом. — А вы сможете нарисовать меня? — довольно неожиданно спросил он. Девушка опешила, не зная что и ответить. — Я-я никогда не рисовала в моменте. — Заплачу пятьдесят изумрудных, — тут же произнёс юноша. Хэрин чуть не потеряла равновесие, когда услышала цену, а парень же хотел её придержать, но девушка сообразила на месте. За пятьдесят изумрудных она могла купить головной убор для отца, зеркальце для матери, новую поверхность для глины сестре и оставшиеся деньги отложить в свою копилку. Она изумленно посмотрела на парня, думая не сон ли это или он сошёл с ума. — Я готова, только не судите строго. Юноша улыбнулся, приподнимая уголки губ, а его глаза замигали ярким светом, создавая тёплое и приветливое для Хэрин выражение лица. Было в нём что-то необычное, по крайней мере он казался привлекательным для Кан. Когда парень скрылся внутри ларька, Хэрин посадила его на лавочку, а сама принялась оценивать его черты лица так, чтобы в точности передать всю красоту его внешности. Она взяла на руки свой альбом и, перевернув на чистую страницу, достала маленький кусочек уголька. Парень нахмурился, увидев чем она будет рисовать, словно был удивлён, но не проронил и слова. В её глазах горел огонёк вдохновения, когда она приступила за рисунок. Прикусив нижнюю губу, Хэрин нежно провела по бумажной поверхности, стараясь не упустить ни одну деталь. Она прорисовала его пухлые губы, расплывшиеся в улыбке, еле заметные ямочки и мешочки под глазами, показавшиеся ей очень милыми и придавали мягкости к его взгляду. Её рука немного подрагивала от волнения, но парень прошептал 'Я уверен, что у вас прекрасно получается'. По её коже пробежались мурашки, услышав его голос. Спокойный, но наполненный лаской и добротой. Когда Кан закончила с рисунком, она взглянула на него последний раз и быстро подписала своё имя в уголок прежде чем оторвать страницу и вручить на руки незнакомца. Отчего-то тоскливо в душе стало, словно она оторвала рисунок не от альбома, а от своего сердца. Сможет ли она снова увидеть таинственного незнакомца или это было мимолётное знакомство, о котором она забудет на следующий день?