Попадалово.

      — Разве у тебя не рабская печать?       — Разве ты разбираешься? У тебя столько свитков валяется? и ты нb разу их не открыл и не прочитал?       — Ты думаешь, у меня есть время этим заниматься?       — На что ты тогда его тратишь? Ко мне тебе было сходить некогда. Микстуру для желудка дать некогда? Проверить моё здоровье у себя же на пике некогда. У тебя даже поздороваться со мной времени нет.       — Если бы ты знал, что здесь происходит, ты бы так не говорил.       — Ты глава и должен навести порядок у себя на пике. Или ты здесь никто?       — Ты разговариваешь со мной, стоя спиной, какого ты хочешь уважения?       — Если я брошу эти свитки, то уже завтра их здесь не будет. И хорошо, если вы их просто спрячете, а не сожжете. Так стоит ли мне тратить время на то, чтобы смотреть в твои бесстыжие глазки?       — Почему бесстыжие?       — Ты обещал мне лекарство для желудка. Смотря в глаза мне обещал. Где оно? Мне нужны лекарства для учеников, мне что их, в городе покупать? Я так и скажу Юэ, чтобы он мне выдал деньги, и я всё куплю в городе. И микстуру от отравлений, и мазь от потертостей, которые получит половина моих учеников после целого дня езды в седле. Мазь от синяков и царапин не такая уж и редкость, можно достать в любой лавке травника, но не у вас на пике. Так я спрашиваю: на кого вы здесь работаете? На меня вам плевать, на моих учеников вам плевать. Кого ещё мы похороним, потому что вы отказались оказать ему качественную помощь? Мне что, своих лекарей на пике растить? Так я могу.       — Не надо, я всё понял. Вся помощь будет вам оказана в полном объёме.       — Список нужных мне лекарств я дал. Мне нужны двое толковых внутренних учеников-лекарей, готовых поехать в поездку и оказывать помощь ученикам школы в поездке. По пути будет возможность собрать лекарственные травы. Очень неплохо, если бы они получили задание для этого и не сидели без дела в поездке.       — Хорошо, я сделаю.       — Сделай себе чай для улучшения памяти или медитацию, чтобы не забыть.       — Как будто такие есть.       — Ты лекарь, тебе лучше знать, есть или нет.       — А ты знаешь?       — Я — глава пика четырёх искусств. Я могу тебе сыграть на гуцине, нарисовать картину, рассказать стихи и сыграть с тобой в го. Какие ещё ты знания от меня хочешь? Всё по медицине у тебя.       Я подпрыгнула, потому что до полки выше было трудно дотягиваться, и обнаружила в пыли свитки с моего пика. Они делались из специального шёлка с наложением специальных печатей, чтобы не портились. Как они здесь оказались? Нет времени разбирать что да как, надо забирать их всех, пусть наш библиотекарь разбирается, раз здешнему всё равно.       — Ты знаешь, я думал, что глава Му Цинфан добрый и отзывчивый, сострадательный человек, а вы совсем не такой.       Я свалила всё, что было на этой полке и ещё трех сверху, в свой мешочек, знала, что пригодится. В пространственном кармане места было уже мало, а мешочек уже в пространственный карман Системы. Мало ли меня разденут на осмотре.       — Что там?       — Куча пыли и труха. Смотри.       Я прыгнула и показала свою грязную руку.       — Здесь я всё. Мне нужна информация по ядовитым растениям.       — У нас её нет, она на пике всех трав, — я сделала шаг к Му Цинфану, показывая грязную руку. — Что, также нет, как у тебя нет этих свитков? А если найду.       — Есть, есть, но там совсем маленький стеллажик.       — Это хорошо, у меня уже не так много времени, я смогу всё просмотреть.       — Куда ты так спешишь?       Мне послышались звуки захлопывающихся архивов на других пиках. Я усмехнулась и заложила руки за спину.       — Ты не единственный, кого я хочу впечатлить своим визитом сегодня. Лучше позаботься о запрошенных у тебя мной лекарствах, иначе сегодня вечером я буду просить у братца Юэ дать мне на них денег. Скажу, что у тебя на пике для меня и моих учеников ничего нет.       — Старейшина Лу! — закричал Му Цинфан.       Старейшина прибежал, резко затормозил, поклонился и спросил:       — Вы звали меня, глава?       — Приготовьте все запрошенные лекарства, мази, травы и пилюли главой Шэнь Цинцю и выдайте их до его отбытия с пика Цяньцао.       — Я покину вас ещё до обеда.       — Куда это ты так спешишь, можно спросить?       — Можно. На пик Аньдин. Они давно не присылали меня инструментов, я иду к ним разобраться.       — А если у тебя снова будет искажения ци?       — Всё в порядке, — я подошла к Му Цинфану ближе и наклонилась, чтобы наши лица были близко друг к другу и на одной высоте, и посмотрела ему в глаза. — Если он меня ещё раз доведёт, я просто сделаю выброс ци, и он ему разнесёт весь верх пика.       — И ты это так спокойно говоришь.       — А чего мне волноваться? Главное, чтобы я твой пик не разнёс. Или нет? Ну пошли, поглядим на твой маленький шкафчик.       Му Цинфан отвёл меня к огромному стеллажу. Если это у тебя маленький, то какой же большой?       Я посмотрела на него.       — Где тут травы с усыпляющим действием?       — Вот в этом ряду.       Я стала открывать и просматривать свитки. Тут, конечно, надо читать и вникать, но я лучше почитаю в дороге в переводе. Закончив с указанной полкой, я повернулась к Му Цинфану. Он меня внимательно осматривал и о чем-то думал.       — Дай мне свою руку, послушать твои каналы.       — Вначале дай мне микстуру для желудка.       — Да сдался тебе этот желудок!       — Зачем тебе мой пульс, если ты всё равно не собираешься меня лечить? Хорошо, пусть болит, буду бросаться на людей, как бешеная собака от боли. Это твой план? Чтобы я со всеми ссорился и у меня не было друзей?       — Да какой ещё план? Ты во всех видишь врагов!       — А ты мой друг? Ты не навестил меня вчера, не проверил моё здоровье. Будь ты мой друг, ты бы меня навестил. Будь ты мой врач, ты бы пришёл проверить моё состояние, просто из профессиональных соображений, чтобы видеть, как протекает болезнь, идёт выздоровление, помогают ли лекарства. Но тебя не было. Так что ты мне не друг и не врач. Друзья меня все навестили, и кому не всё равно — о мне побеспокоились.       — Пошли ко мне.       Надо же, решил обо мне побеспокоиться!       — Система, отмечай проходы, ищи рецепты настроек, чаев, пилюль. И что там насчёт диагностики по пульсу организма и энергетических систем, как они это делают?       — Таких свитков мы ещё не открывали, но по косвенным отсылками. Слушают пульс, выясняют давление пациентов. Потом посылают своё ци в каналы пациента и смотрят энергетические зрением на засветки в каналах, затем зарисовывают и ставят диагноз об отклонениях.       — Моя печать очень видна на засветке?       — Очень, пользователь.       — Можешь показать мне карту моих каналов на прозрачной 3D модели?       Система мне вывела видео каналов, которое было сделано во время медитации. Получалось, что на саму тренировку каналов уходило только 40% энергии, остальное утекало в печать и через иероглифы фамилии Цю куда-то, конечно, понятно куда. Главные получатели, оставшиеся в живых носители фамилии. То есть, моя невеста. Поэтому понятно, с чего она вдруг стала на ровном месте заклинательницей. За мой счёт, естественно. А ведь это я ещё не в полную мощность занимаюсь.       — Система, отток энергии не помешает мне сделать тату другого имени?       — Помешает, пользователь. Надо обесточить трансформаторную будку.       — Значит, надо перекрывать потоки, идущие в неё. Не вверху и по сторонам, а те, что идут снизу. Лучше бы вообще в пояснице. Покажи точки, где их надо сделать. Ага, вижу. Сохрани картинку, я сделаю набросок, помоги мне.       — Это как, пользователь?       — Я делаю схематический рисунок спины, а ты наложи сверху экран и просмотри, чтобы точки были поставлены правильно.       Мы уже проходили мимо столов. Я запрыгнула на один из них, придержавшись за столешницу стола. Развернула пустой свиток. Нарисовала сверху линию плеч с шеей, бока, а снизу попу и две ямки.       — Показывай точки.       Система пиликнула. Она что, так хмыкает? И приложила к листу прозрачный экран. И я через него ставила точки на листе свистка и чертила иероглифы. Кривенькие, конечно, но какие есть.       Му Цинфан заметил, что я не иду за ним. Обернулся, поискал меня глазами по залу. Удивился, найдя меня за одним из столов. Подошёл, уставился на рисунок.       — Это что такое?       — Это не для тебя, ты же не разбираешься.       — Я твой врач.       — Глядя на мои болезни, очень видно, насколько хороший. Мне надо снять боль с поясницы, но что-то не помню, чтобы ты мне когда-то делал иглоукалывание.       — Я тебе его делал, ты забыл?       — Мне делал иглоукалывание один молоденький парень, очень хотящий помочь и вылечить пациента и своего друга. Сейчас я не знаю, где он и куда делся с вашего пика.       — Я всё ещё здесь.       — Докажи, — и посмотрела ему в глаза.       — Как?       — Будь другом и хорошим врачом для меня: вылечи мне для начала желудок. Дай микстуру для него, лекарства в поход для моих учеников и меня, конечно, сделай мне иглоукалывание, которое лечит, а не калечит.       — Если бы я мог.       — Ты можешь, ты глава пика.       — Если бы ты знал, какое давление на меня оказывается...       — На меня тоже давят. Вопрос: кто давит и зачем, на благо школы или во вред. И поменяй своего хранителя, он не справляется, или назначь ему учеников в помощь. Пусть хотя бы пыль вытирают и полы моют.       — Хорошо, пошли.       Му Цинфан развернулся и пошёл в свой кабинет. Я свернула свиток, засунула себе за пазуху, посмотрела вокруг, выпрыгнула из-за стола, понты, такие понты! И пошла следом за своим, может быть, другом, и может быть, врачом.