Lovers?..

Сладкий милый парнишка, который часто заходил в твою кофейню, всегда вызывал в твоем сердце маленький ураган счастья. Всегда вежливый, лучезарный и внимательный к твоему настроению, он так отличался от других клиентов. Или ты сама его непроизвольно выделяла? Кто знает. Юджи приходил с друзьями — темноволосым парнем и веселой девушкой, иногда со своим сенсеем — беловолосым мужчиной с черной повязкой на глазах. Он был достаточно легким в общении, но чувствовалось в нем какая-то сила и власть. Сравнивая их, ты склонялась к мысли, что больше интереса испытываешь к еще маленькому Итадори. «Не дай боже посадят за педофилию», — думала ты всякий раз, когда вы случайно (или не совсем) задевали друг друга на кассе. У него были теплые ладони с красивыми длинными пальцами, обворожительная улыбка и непонятные шрамы под глазами. Иногда ты порывалась спросить у него, от чего они, но ваши отношения ограничивались рамками клиент-продавец, поэтому не позволяла такой вольности. Периодически Итадори приходил поникший, с потерянным взглядом и долго сидел за столиком в самой глубине кофейни. Заказывал зеленый чай и почти не пил его. Когда клиентов не было, ты садилась рядом и разговаривала с ним о всяких глупостях, делилась мыслями и планами, пытаясь немного растормошить юношу. Наверное, после таких разговоров Юджи и стал относиться к тебе как к хорошей знакомой. Сегодня он пришел почти перед закрытием. Стрелки на часах показывали 22:55, когда колокольчик над входной дверью издал громкий рокот. Ты оторвала взгляд от кассы и посмотрела на гостя. — Итадори, добрый вечер, — поздоровалась ты с ним. — Ты сегодня поздно. Возможно, хочешь холодный зеленый чай с персиком? Кофе перед сном пить не лучший вариант. Он молча прошел к прилавку, где ты стояла, и безмолвно остановился. Ты посмотрела на него, с удивлением заметив татуировки на его лице. А в шрамах под глазами была… ещё одна пара глаз. Все они смотрели на тебя со странным выражением лица. — Решил сделать татуировки? Довольно симпатично, — ты улыбнулась несколько растерянно, чувствуя непонятную опасность. — Так что хочешь выпить? Он выглядел не так, как обычно. Какой-то возмужавший, будто не студент первого курса, а взрослый мужчина. Даже взгляд не такой, как у Юджи. Стало страшно, но ты не успела отойти далеко: он быстро наклонился к тебе, притянул тебя за ворот белой рубашки и поцеловал. Слишком пошло и опытно, совсем не так, как мог бы поцеловать юноша. Не так, как ты фантазировала. Юджи, посасывая твою нижнюю губу, перехватил твою правую руку и положил себе на пах. Плоть под жесткой тканью была твердой, упиралась в твою ладонь и подрагивала от нетерпения. Он оторвался от тебя, не отпуская ворот. У тебя плыло сознание, взгляд блуждал по его чужому лицу. Мужчина скривился в улыбке, наслаждаясь твоим возбужденным видом. — Знаешь, что с ним нужно сделать? Вообще-то Сукуна такой херней не занимался — сначала возбудить, потом поласкать и затем только трахнуть. Его не волновало, как себя чувствует женщина, которой он вознамерился овладеть, но эта отличалась. Во-первых, когда Рёмен перехватил контроль над телом, он хотел изнасиловать первое попавшееся тело, но Юджи не дремал. Удивительно, но как бы король проклятий не старался, у него не вставал от вида перепуганной девушки, которую он поймал в одном из переулков. Вот же она, девка, которой можно удовлетворить свое возбуждение — бери не хочу! Но Сукуна не хотел её. Нет, не он, это всё еще было тело Юджи и он думал о ком-то другом. Понять, о ком именно, проблемы не составило: Рёмен видел, с каким благоговением Итадори общался с баристой в той забегаловке. И стоило её увидеть, напряженную и всматривающуюся в экран аппарата за кассой, как всё встало на свои места. В штанах тоже. Она дрожащими руками расстегивала брюки, с не меньшим трепетом вобрала головку члена в рот и сделала несколько движений тонкими пальцами по стволу. Да, то, что нужно. — Очень хорошо, продолжай. Да какого хера он с ней так разговаривает?! Кто она такая, чтобы сюсюкаться с ней? Но думать об этом Рёмен уже не мог: ты старательно отсасывала королю проклятий за кассой, куда к тебе он и зашёл. У тебя ныло между ног от возбуждения, а ещё дрожала селезенка от страха. Это точно не Итадори, понятно было почти сразу, как он оказался перед тобой. Тем не менее, внешне они были очень похожи, и желание внутри обжигало почти так же, как фантазии о Юджи. — Хорошо стараешься, — он усмехнулся, резко насаживая твой рот на свой член. Ты подавилась его плотью, попыталась оттолкнуться, но не вышло. Он загнал пенис глубоко в горло и обильно кончил. Ты едва не задохнулась, но мужчина вовремя отстранился. Вязкая субстанция неприятно горчила во рту, и ты стала вытирать сперму с языка бумажной салфеткой. Рёмен перехватил тебя, легко закинул себе на плечо и вышел из-за прилавка. Ты удивленно ойкнула, когда он бросил тебя на гостевой диван, предварительно отпихнув столик в сторону. Сорвал с себя пиджак и толстовку, показывая свое невероятное тело, и задрал твои ноги. — Итадори, подожди, — притормозила ты его, протягивая руки, но он недовольно ударил по кистям, зло оскалившись. — Если бы не этот мелкий засранец, ты бы уже блевала кровью. Не проверяй мои силы, милая, — его пальцы с черными ногтями сжали твои щеки, встряхивая голову. Ты кивнула, моментально стихнув. Мужчина оттянул полоску влажных трусиков с твоей промежности и довольно оскалился. Его член невероятно сильно ныл, встав почти моментально от увиденного. Он сразу вставил его в тебя, вырывая из твоей груди протяжный вздох-всхлип. Его половой орган заполнил тебя и ноющая боль от возбуждения немного схлынула. Это было потрясающе. Сукуна начал двигаться в тебе почти сразу, моментально задав грубый и быстрый ритм. Ты постоянно вскрикивала, не имея возможности контролировать свой голос. Это было так приятно, что кружилась голова. Пусть местами Итадори был груб и толчки случались болезненными, всё остальное тебя более чем устраивало. Вы смотрели друг другу в глаза, и ты ужасно краснела, видя его неконтролируемое желание. Он действительно сдерживал себя — этот незнакомец с лицом Юджи давно бы тебя разорвал и убил, будь он в силах сделать это. Его большие ладони легли на твои груди, и ты почувствовала, как соски кусают острые зубы. У него что, рты на руках? Было больно, но ты не стала говорить об этом. В какой-то момент его член будто бы стал больше: он стал с большим трудом входить в тебя, а ощущения стали ярче. Похоже, он скоро кончит. — Только не внутрь, Итадори, — просипела ты, жмурясь от ощущений. — Пожалуйста. — Кто тебя спрашивает, женщина? — он зло расхохотался, закрывая твой рот ладонью. Язык моментально прикусили зубы, губы утянули в болезненный поцелуй. Было невероятно странно целоваться с рукой. — Видишь это? — обратился он к кому-то. Ты открыла один глаз, взглянула ему в лицо и заметила, что с одной стороны его лица татуировки пропали, а в шраме на веке пропало глазное яблоко. — Я трахаю твою женщину и ей нравится. Я говорил тебе, что она шлюха, теперь видишь это наглядно. — Юджи?.. — просипела ты и подавилась новым стоном: он вошел как-то слишком глубоко, задев внутри болезненную точку. — Юджи~… — Момоиро-сан, — его голос прозвучал с надломом, но с нестерпимым жаром. — Простите… — Будешь ещё перед бабой извиняться! — Рёмен рассмеялся, схватил тебя за челюсть и отвернул голову в сторону, сам резко ускорился, заставив тебя закричать, и кончил внутрь, опаляя горячим семенем изнутри. У тебя закружилась голова от последовавшей следом разрядки, когда его большой палец помассировал пульсирующий клитор. Сперма стала стекать из вагины на бархатное покрытие дивана под тобой, когда Сукуна вытащил из тебя член. Несколько секунд можно было рассмотреть, что находится внутри тебя, затем стенки постепенно стали сходиться. «Меня только что изнасиловали, и мне понравилось», — подумалось тебе. Ты опустила дрожащие ноги на пол, каблучки белых туфель ударили по кафелю, нарушая твое шумное дыхание. — Момоиро-сан, простите, — своим голосом прошептал юноша, стоя перед тобой со спущенными штанами. Он закрывал свое красное лицо дрожащими ладонями. Его член еще подергивался от испытанной разрядки. — Я очень виноват… — Давай мы приведем себя в порядок, а потом поговорим, ладно? — слабым голосом отозвалась ты. Спина болела, и ты не сразу поднялась на ноги. — Расскажешь о своем раздвоении личности и об остальном. Ты протянула ему салфетку, одну из многих, что лежали на столиках посетителей. Он принял её, старательно избегая смотреть тебе в лицо. Щеки его пылали, а в глазах стояли капли слез. Ты точно мазохистка и садистка, раз находишь случившееся приятным времяпровождением, а его слезы — милым.