Сжигая две тонны сожалений

Три года спустя За окном который день шёл дождь. Саша, зевнул, понимая что вторая чашка кофе не решила его проблемы с сонливостью. Но изменять своим плохим привычкам он не спешил. В его работе наступил самый тёмный и тягостный период, что может только случиться с писателем. Его муза ушла в серьёзный запой и не посещала Сашу уже как три недели. С каждым днем Саша становился все грустнее и несчастней. Даже пустая гречка, сваренная накануне, не лезла в горло. Иногда, поздно ночью, когда ему совсем не спалось, он включал запрещённую радио частоту. 96.6. Наливал кофе с коньяком, закуривал сигарету и принимался слушать. Жадно, голодно, безумно. Он закрывал глаза, представляя человека, которому голос принадлежал, рядом с собой. А когда выпивал вторую порцию коньячного кофе, Саша представлял как лежит на диване. Как его голова покоится на коленях Антона, мягко шепчущего ему всякие глупости о плохих книгах, уродских чайниках и зелёных апельсинах. Антон больше не обсуждал его работы. Ни разу… никогда. Будто Александра Полярного и вовсе не существовало. Пускай, в свою очередь, Саша как безумный стал пытаться писать ещё хуже чем мог, лишь бы услышать из горячо любимых и так же горячо ненавистных уст свое имя. На рабочем столе Александра стояло фото в деревянной рамке. Чуть размытое. Но главное было в фокусе - восхитительные миндалевидные глаза. И чарующая улыбка. Антон, в голубой футболке, обернувшийся в камеру. Иногда Александр убирал фото в ящик стола, иногда глядел на снимок целыми часами, а иногда, как сейчас, отставлял фотографию на верхнюю полку, чтобы изредка на неё посматривать. - Я скучаю, - однажды прохрипел Саша, не выдержав. Ему часто снились сны. Где Антон не только целовал его. Нет, в этих греховных, неправильных, сладостных снах они заходили слишком далеко, чтобы затем с невозмутимым лицом вспоминать об этом днем. - Я так скучаю по тебе, идиот, - шептал он одними губами, разглядывая фотографию Антона. Он все еще помнил вкус его губ. Вишневый, с винным послевкусием. Сколько раз Александр пытался найти этот вкус, утоляя жажду в одноразовых встречах, но поиски всегда вели к одному - к разочарованию и депрессии. Саша тряхнул головой и невесело вздохнул. Всё кончено. Навсегда. Антон забыл его. Как бы ни было больно, Саша этого ожидал. Он привык к этому чувству, полностью сроднился. И знал, что предателем может стать кто угодно, особенно любимый человек. Саша устало откинулся на спинку кресла в момент, когда раздался дверной звонок. Пятнистый пёсик вскочил с лежанки и с веселым гавканьем устремился на звук. - Тише, мистер Сопкин! И кого это принесло, черт возьми? - проворчал Саша, поднимаясь. За дверью оказался незнакомец с коробкой в руках. Почтальон. - Это анонимная посылка на ваше имя. Забрав доставленное и распрощавшись с почтальоном, Саша вернулся в зал, удивленно, даже с опаской разглядывая коробку. На ней не оказалось никакой маркировки. Но был запах, сладковатый, с ноткой мяты. Знакомый запах. Сердце пропустило удар, или даже два, Александр не стал считать. Он нетерпеливо распаковал коробку и, достав наружу содержимое, удивленно вскинул брови. А затем, поддавшись нахлынувшим, звенящим безграничной тоской чувствам, разрыдался. Внутри скрывалась яркая упаковка с килограммом мятных пряников. И запиской: “Пытаться забыть, значит постоянно помнить. А.”