Если бы я мог сделать это снова

Клейн задумчиво постучал по древнему бронзовому столу, наблюдая за размытым изображением Солнца. Понаблюдав ещё некоторое время и увидев, что Деррик просто сидит в своей комнате и не делает никаких других движений, Клейн тихо вздохнул и махнул рукой, чтобы свернуть изображение. "Если бы Солнце пошёл прямо к вождю Города Серебра и прямо рассказал им о Шуте, я бы лично послал ему предупреждение…" "В конце концов, мне нужно произвести хорошее впечатление на Город Серебра." Клейн взглянул на малиновую звезду, олицетворявшую Солнце. "Думаю, мне пока не стоит об этом беспокоиться…" Но, думая о Солнце и исследовательских усилиях Города Серебра, Клейн вспомнил фигуру, которая до сих пор вызывала у него озноб… Амон. Его глаз неудержимо дёрнулся, когда образ улыбающегося ублюдка в монокле всплыл в его голове. "Даже бросок сверхновой в «Него» не избавил меня от посттравматического стрессового расстройства…" Клейн не мог удержаться от смеха над собой, прежде чем серьёзно задуматься о том, что делать. "Деррик встретил Амона и впоследствии был заражён паразитом, потому что симулировал потерю контроля, чтобы не участвовать в экспедиции. Однако теперь, когда за экспедицией будет следить Шут, у Деррика нет причин попадать в тюрьму и встречаться с Амоном…" Клейн усмехнулся. "Этот парень ждёт своего часа в тюрьме Города Серебра уже более восьмидесяти лет, верно? Просто позволю ему гнить там, пока не смогу легко с ним справиться…" Он кивнул сам себе, довольный своим решением. Затем Клейн погрузился в свою духовность и покинул мир над серым туманом, вернувшись в свою комнату на Минской улице, 15. Он взглянул на часы и, прихватив шляпу и трость, отправился искать изобретателя велосипеда Леппарда. … В море Сони стоял остров с потухшим вулканом. Один за другим подходили к берегу корабли с мачтами и парусами, толпясь у пристани. Звуки пения, криков, смеха, ругательств и аплодисментов пиратов наполняли воздух, превращая пейзаж в море веселья. Элджер Уилсон сошёл с «Голубого мстителя» и взобрался на скалу неподалёку, молча наблюдая за всем этим. Внезапно пираты на кораблях и пристани вскрикнули от тревоги. Некоторые убежали вглубь острова, а другие направили свои корабли прочь, словно спасаясь от чумы. Всего через несколько минут шумная сцена исчезла. Элджер повернулся, чтобы посмотреть на море, и увидел приближающийся чёрный корабль с белым флагом и черепом, свисающим с мачты. Череп был чёрным как смоль, глазницы горели призрачным синим пламенем. "Чёрная смерть…" Он понял, почему пираты сбежали. Он наблюдал, как выкрашенный в чёрный цвет корабль пришвартовался, а контр-адмирал Недуг Трейси покинула «Чёрную смерть» и направилась во дворец глубоко внутри острова. В этот момент в море появился огромный парусник. На флаге был изображён глаз без ресниц и окружающие его десять звезд. Элджер также узнал этот корабль и тихо пробормотал: — Адмирал Звёзд Каттлея… Корабль не приблизился к берегу, а обогнул укрытую скалу и встал на якорь. Вскоре после этого хмурое небо осветилось, и кусочки звёздного сияния посыпались вниз, конденсируясь в воздухе, образуя длинный прозрачный мост, ведущий от лодки ко дворцу. Женщина вышла на мост и быстро пошла по воздуху. Она носила чёрную классическую мантию с начёртанными на ней многочисленными символами и магическими характеристиками. Самым очевидным из них был загадочный глаз без ресниц. На её талии висели небесный глобус и короткий скипетр. Элджер поднял голову и слегка нахмурился. "Этот небесный глобус…" "Похож на странную стеклянную бутылку, которую я ранее получил, ту, которая разбилась после того, как Мистер Шут затащил меня на собрание…" … В большой и просторной библиотеке, которая, казалось, простиралась далеко вверх, с неба свисали многочисленные зелёные лиственные лозы. Пара кожаных ботинок легко качнулась, и в тихом помещении раздался шорох бумаги, когда несколько бумаг были расставлены. — Конас Килгор… — раздался тихий женский голос. В следующую секунду пара чёрных ботинок бесшумно исчезла, как будто их здесь и не было. Несколько мгновений спустя Бернадетт ступила на скрипучий и грязный деревянный пол многоквартирного дома в Ист-Боро. Она проходила мимо дверей квартир одну за другой, целеустремлённо направляясь к концу коридора. В этой беспорядочной и грязной обстановке женщину, казалось, не беспокоили окружающие её подозрительные пятна и странные звуки. Как только она остановилась перед обычной деревянной дверью, её бесстрастное выражение изменилось, и она нахмурилась. Её глаза были полузакрыты, словно она почувствовала что-то из другого плана. — Здравствуйте, юная мисс, вы хотите арендовать эту недвижимость? — Внезапно из коридора послышался хриплый и старый голос. Глаза Бернадетт полностью открылись, и она повернулась, чтобы посмотреть на мужчину средних лет с согнутой спиной и тростью, который медленно приближался к ней. Несмотря на то, что её прервали, на её лице не отразилось ни удивления, ни гнева. — Что случилось с предыдущим арендатором? — спросила она, переходя прямо к делу. — Э? Почему вы хотите узнать о нём? — Мужчина сделал ещё несколько шагов вперёд, затем осторожно остановился. Его грубое лицо исказилось в настороженном и сердитом выражении. — Если вы здесь не для того, чтобы снять дом, то уходите! Никакого праздношатания и весёлых дел не допускается! Бернадетт сделала паузу и солгала: — Здесь живёт мой родственник. Почему сейчас квартира свободна? Выражение лица домовладельца медленно смягчилось, и он несколько секунд пристально разглядывал Бернадетт. Затем он вздохнул и ответил: — Леди, тогда вы с ним разминулись. Буквально три-четыре дня назад он полностью убрался в доме и переехал, даже разорвав договор аренды… Бернадетт подсознательно нахмурилась. "Три-четыре дня назад? Именно тогда я встретила его…" "... То есть, будучи разоблачённым, даже несмотря на Церковь Вечной Ночи и защиту Богини, Джеймс Холмс всё равно сбежал и даже зачистил все свои следы? Здесь определённо больше, чем кажется на первый взгляд." Она выразила благодарность домовладельцу и повернулась, чтобы уйти, намереваясь найти больше ответов в лучшем месте. Однако перед тем, как уйти, Бернадетт остановилась и повернулась, чтобы посмотреть на неуклюжего уходящего домовладельца. — Подождите. Он остановился и повернулся, чтобы посмотреть на красивую девушку со странным чувством моды. — Хм? — Возможно, я ошиблась адресом. Как звали арендатора? Хозяин слегка склонил голову и напрягся, чтобы вспомнить. Человек, живший там, имел такие ничем не примечательные черты и характеристики, что он с трудом мог вспомнить даже его лицо, не говоря уже об имени. И всё же внезапная искра прозрения заставила его триумфально щёлкнуть пальцами. — Ага! Да, теперь я вспомнил. — Его звали… Паддингтон Уотч. Да, это было довольно странное имя, поэтому я его запомнил. Бернадетт кивнула и с оживлённым «спасибо» вышла из тёмного многоквартирного дома. "Это не его настоящее имя, но теперь, когда я знаю два его вымышленных имени, у меня, по крайней мере, есть зацепка." Интуиция Бернадетт подсказывала ей, что так называемый Джеймс Холмс скрывает большу́ю тайну… И она не думала, что это совпадение, что он проходил мимо в тот день, когда у Розелля была украдена закладка. "Любой, с кем Арианна, настоятельница Церкви Вечной Ночи, встречается только из-за одной молитвы, заслуживает внимания." "Но есть ли закономерность между его именами? Джеймс Холмс, Паддингтон Уотч… Каждое страннее предыдущего…" — размышляла она. За пределами многоквартирного дома Бернадетт искала укромное место, откуда она могла бы напрямую вернуться в своё жилище, используя мистические средства, вне поля зрения общественности. Однако, осматривая улицы, она застыла. Улица прямо напротив неё называлась «Паддингтон», а первым зданием была мастерская по ремонту часов. (Watch - часы) Бернадетт впала в редкую потерю дара речи. … Клейн вернулся после беседы с изобретателем Леппардом в приподнятом настроении. Отдав своё пальто Харрасу, который послушно повесил его на вешалку, Клейн плюхнулся на диван в гостиной и откинулся на удобные подушки. "Пока всё идет гладко." Он позволил искренней улыбке скользнуть по его лицу. "Единственная проблема в том, что приобретение моих материалов для следующих зелий происходит довольно медленно…" "Но этого следовало ожидать. И это не обязательно плохо, — серьёзно размышлял Клейн. — Быстро продвигаться по службе, даже если я уже переварил зелье, всё равно рискованно. Это можно заметить по тому, как я спешно повысился до Безликого и чуть не потерял контроль, хотя моё зелье Фокусника было полностью переварено." "Теперь я могу позволить себе роскошь не торопиться прямо сейчас, так зачем же идти на ненужный риск…?" Клейна охватило чувство странности. Раньше у него никогда не возникало мысли «не торопиться». Он всегда спешил, бежал, чтобы стать сильнее, без единого перерыва. Уголки его губ поднялись вверх. "Если подумать об этом сейчас, многое уже изменилось." "Я просто надеюсь, что конечный результат тоже будет хорошим." Он вспомнил общий сюжет в романах и фильмах современной эпохи. Что бы ни делал путешественник во времени, пытаясь изменить будущее, в конце концов он всегда приходил к одному и тому же результату, как если бы будущее было уже предопределено. Образы Кенли, Данна, Мелиссы, Бенсона и множества других мелькали в голове Клейна, и он по привычке массировал виски. Клейн внезапно выпрямился. "Нет, я не могу просто валяться в своих мыслях весь день. Окажутся ли мои действия напрасными, ещё предстоит определить…" Он закрыл глаза и с помощью гадания во сне вспомнил события, которые должны были произойти на этой неделе. "Наиболее примечательными событиями являются поручение Рого Колломана защитить его сына, которого преследует злой дух, и присоединение Форс к Клубу Таро." Глаза Клейна открылись, и от нечего делать он решил подготовиться к своим планам на вечер. … Вечером, когда только появилась полная малиновая Луна, Клейн отправился в Ист-Боро и переоделся. После встречи с Бернадетт он немедленно расторг договор аренды старой квартиры в Ист-Боро и снял новую под другим именем. Затем он направился к границе между Северным и Хиллстонским округами. Сын Рого Колломана был одержим злым духом во время ночных собраний, которые проводил его учитель древнего Фейсака Капуски Рид. Прежде чем повернуть время вспять, Клейн стал свидетелем того, как учитель и его ученики оживили труп на кладбище. "Я лучше сэкономлю усилия и разберусь напрямую с источником…" — высмеивал про себя Клейн. … На улице Аулка в Северном районе Капуски Рид сидел в кресле с откидной спинкой в своей комнате. Перед ним горел камин, пылающий углём. На коленях у него покоилась книга стихов на древнем Фейсаке, и время от времени он перелистывал любимые страницы. Однако было ясно, что его мысли были где-то в другом месте, и на его лице часто появлялось ошеломлённое, задумчивое выражение. В его мыслях он всё ещё вспоминал что было несколько дней назад, в пятницу, в 3 часа ночи. Хотя ритуал оживления трупа, о котором он читал, на этот раз не сработал, Капуски покопался в своих древних фейсакских текстах и нашёл другой оккультный ритуал, который, как он был уверен, сработает. При мысли об открытии тайн Смерти его сердце забилось быстрее, а по венам потекло волнение. — Старший педагог Капуски Рид, арестованный за тяжкие преступления против общества и Церкви, приговорен к более чем десяти годам тюремного заключения. — В воздухе раздался хриплый смешок. — Интересный заголовок, вам не кажется? Сердце Капуски ёкнуло, и он чуть не вскочил со стула. Он резко повернул голову в сторону и увидел, что рядом с ним на диване сидит фигура в непринуждённой позе, как будто она всегда была там! На этой человеке был стандартный лоенский костюм, а на боковой стороне кресла, на котором он сидел, лежала трость. Однако его лицо было туманным и нечётким, из-за чего никто не мог его узнать. К тревоге Капуски, он вдруг заметил, что там была не одна фигура, а две: в полутени, за диваном, стояла лысая фигура, одетая как дворецкий или слуга. Его лицо также было скрыто. В целом внезапные злоумышленники в его доме выглядели как изображение дворянина или бизнесмена и его слуги. — К-кто вы? Что вы хотите? — поспешно спросил Капуски, схватившись за подлокотник, на его руках выступил пот. Клейн, который использовал свои способности к галлюцинациям на себе и Харрасе, откинулся назад, скрестил руки и неторопливо сказал: — Это не важно. — Но почему ты так удивлён? Разве ты не знаешь, какие преступления ты совершил? — Его голос был таким расслабленным, как будто он говорил о погоде. Капуски отпрянул, в его глазах читалось опасение и страх. Хотя не было похоже, что странный человек станет его грабить, он не мог с уверенностью сказать, что этот человек не будет его шантажировать или арестовывать. — Я-я… — Он не знал, что ответить. Услышав слово «преступления», он сразу же подумал о том, что он делает каждую неделю: крадёт трупы из гробниц и тайно покупает трупы, не говоря уже о наказании, которое церкви наверняка наложат, если узнают о том, что он делает. — Если вы здесь, чтобы арестовать меня или выдать, в этом нет необходимости. — Хотя Капуски всё ещё боялся, на его лице появилась самоуничижительная улыбка, когда он понял свою ситуацию. — Пока я не причиняю слишком много хлопот, дети, которых я «учу», и их родители не будут доносить на меня, потому что они делают то же самое. Не было бы свидетельских показаний моих преступлений… Клейн усмехнулся. — Последствия рано или поздно настигнут вас. Возможно, не от закона, а от тех самых детей, которых вы заманиваете на совершение чудовищных преступлений. — Более того, то, что вы делаете, очень опасно, намного опаснее, чем вы думаете. Я уверен, что ещё ничего не произошло, но однажды вы можете серьёзно навредить другим или даже потерять свою жизнь. Капуский заметно побледнел и задрожал. — Н-нет, вы лжёте. Просто у них те же интересы, что и у меня, поэтому я хотел научить их и вместе искать секреты бессмертия. Что касается рытья могил, то многие врачи уже давно этим занимаются. — Я делал это в течение долгого времени, и ничего не произошло. Говоря, что что-то рано или поздно произойдёт, вы просто пытаетесь меня напугать! Клейн посмотрел на потного профессора. "Цвет его эмоций показывает, что хоть он и напуган, он всё равно сопротивляется моим предложениям…" Он вздохнул про себя. "Некоторые люди не учатся, пока сами не испытают последствия…" "Полагаю, мне придётся присмотреть за ним и как следует поговорить с ним после того, как у него возникнут серьёзные проблемы." Немного огорченный тем, что он не смог решить этот вопрос раньше времени, Клейн встал и, прижав руку к груди, поклонился. — Раз вы действительно так думаете, скоро увидимся, мистер Рид. Глаза Капуски расширились, и испуганный вопль вырвался из его горла, когда загадочная фигура вместе со своим слугой исчезла на виду. В своем шоке он не заметил, как несколько клочков пепла упали на землю. … Покидая дом Капуски, Клейн тайно украл изысканный медный свисток, принадлежавший высокопоставленному члену Нуминозного Епископата. Клейн сначала переоделся в своей только что снятой квартире, а затем вернулся на Минскую улицу, 15. Глядя на медный свисток, который был не таким древним, как свисток Азика, Клейн несколько секунд размышлял, прежде чем приступить к процессу переноса его в Замок Сефиры. — Я подожду, пока смогу свободно связаться с мистером Азиком и передать ему это, — решил он. … Во вторник Клейн получил письмо от Бенсона и Мелиссы. К счастью, там ничего не упоминалось о Леонарде, что вселяло в Клейна надежду, что его брат и сестра ничего не поняли неправильно. Он написал ответ и вышел из дома, чтобы отправить его. Но как только он положил запечатанное письмо в ящик, он на долю секунды остановился, и на его лице промелькнуло сложное выражение. Затем Клейн спокойно возобновил свои действия до конца дня, вернувшись на Минскую улицу, 15, только тогда, когда на улице стемнело, а уличные фонари были единственным источником света в ночное время. Однако он не вошёл, а остановился недалеко от входной двери. Его глаза незаметно сузились, когда он отпер дверь и вошёл как обычно. Ранее его духовная интуиция Провидца подсказала ему, что кто-то вторгся в его дом. Это не мог быть Леонард, поскольку чувство, которое он испытал, было острым и холодным, предупреждая его об опасности. Хотя внешне он выглядел нормальным, Клейн входил в квартиру с осторожностью, готовый выхватить пистолет или сбежать в любой момент. Он вдруг увидел письмо на журнальном столике, где должны были быть только газеты! Признание мелькнуло в сознании Клейна. "Итак, это было…" Когда с Дьявольской собакой разобрались, он и другие причастные к этому частные детективы получили письмо с угрозами, написанное кровью. Теперь, когда Дьявольская собака была подавлена раньше времени, имело смысл только то, что Джейсон Берия также отправил письмо раньше. Более того, лишь недавно Клейн получил награду за дело о серийном убийце, а это значит, что Джейсон Берия также знает о его личности. Взглянув на письмо, Клейн сначала достал пару чёрных перчаток и надел их, прежде чем открыть письмо. Внутри лежал тонкий листок бумаги. После того, как он развернул его, в глазах Клейна сразу же отразился тёмно-красный цвет, и в воздухе разнёсся слабый запах крови. На листке бумаги запёкшейся кровью были написаны слова: [Вы все умрёте!] Клейн пробежался глазами по словам и отложил письмо в сторону. Со спокойным выражением лица он прошёл прямо в спальню и открыл дверь. На столе спокойно лежало ещё одно письмо. Клейн сразу открыл его и увидел кровавую строку красных слов: [Ты следующий.] Внезапно он поднял голову и посмотрел в окно. Напротив него стояло несколько двухэтажных домов с включенным светом. Свет уличных фонарей падал на их внешние стены, образуя перекрёщивающуюся зону. Внезапно тени на участках начали извиваться, образуя чёрную тень во фраке. Тень подняла правую руку, жестикулируя в форме пистолета, и направила её на Клейна. Медленно он втянул руку и дунул в «дуло пистолета». Сразу после этого чёрная фигура молча отступила, превратившись в бесчисленные несвязанные тени. У Клейна было бесстрастное лицо, когда он положил письмо.  Затем, не меняя ни выражения лица, ни поведения, он пошел на кухню первого этажа, чтобы приготовить себе сытный ужин.